– Я уверен, этот парень явился к нам неспроста. Сегодня утром я проверил отворотный контур, который стоит вокруг «Жар-птицы». В нем по-прежнему нет ни одного слабого места, и он по-прежнему скрывает нашу гостиницу от обычных людей. Однако Максима Сергеевича чары почему-то пропустили. Если бы на нем стояла метка о принесенной Клятве молчания, вопросов было бы меньше. Тем не менее, метки на нем нет, магией он не обладает, но при этом свободно проходит через все наши заклятия. Вывод: кто-то обеспечил ему этот проход. Кому-то очень захотелось, чтобы Ивушкин остановился в нашей гостинице и, возможно, пожил в ней некоторое время.

– Но зачем? – удивилась Варвара. – Что за глупость?

– Это не глупость, – возразила я. – Это способ навлечь на нас неприятности. Если в «Жар-птицу» прямо сейчас придут ребята из МАУ, нам придется заплатить серьезный штраф. А если окажется, что Максим провел у нас несколько дней, отель закроют за угрозу разоблачения волшебного мира.

– Именно поэтому Максим не найдет свободных номеров, – кивнул Валентин Митрофанович. – Скажу больше, друзья. Если все так и будет, мы сдадим ему комнату. На день, на неделю, на месяц – на столько, насколько ему будет нужно.

– И поставим «Жар-птицу» под удар? – недоуменно приподнял брови портальщик Семен Николаевич.

– Нет. Мы сделаем это, чтобы понять, кто собирается пустить нас по миру. У меня уже есть на этот счет предположения, и я хочу их проверить.

– Разве мы можем так рисковать? – изумилась я. – Если Ивушкин останется здесь, скандала не миновать! У нас на каждом шагу творятся чудеса, чего только стоит один ездовой дракон! Мы, конечно, можем воздержаться в присутствии Ивушкина от колдовства, но постояльцы этого делать точно не будут. Это то самое шило, которое невозможно утаить ни в мешке, ни в коробке, ни в сейфе.

– То, что рыжий не принес Клятву молчания, вовсе не означает, что он не знает о волшебном мире, – заметила Таня. – Известно немало случаев, когда чародеи проворачивали темные делишки при помощи обычных людей. Некоторые из этих людей десятилетиями жили рядом с колдунами и даже не думали в чем-то там клясться. Что, если рыжий сговорился с кем-то из наших конкурентов, и будет нарочно ждать, когда кто-нибудь из нас применит магию? Увидит, к примеру, как мы с Никой левитируем моющие пылесосы, и позвонит своему зловредному другу. А тот напишет на нас кляузу в МАУ.

Коллеги переглянулись. Дедушка поджал губы.

Тема конкурентов была для него самой больной. «Жар-птица» существует давно, но только в последние десять лет стали появляться маги, которые изъявляли желание прибрать ее к своим рукам. Владельцы фешенебельных пансионатов курортной зоны неоднократно предлагали деду выкупить наш семейный бизнес. Суммы, которые они называли, бывали столь внушительными, что захватывало дух.

Валентин Солнцев всегда им отказывал. «Жар-птица» являлась не просто частью его жизни, она была частью его души, и расставаться с нею он не желал.

Многих коллег-отельеров жутко раздражала дедушкина позиция, что хороший отдых должен быть доступен для всех. Именно поэтому у нас есть не только дорогие люксовые номера, но и дешевые бюджетные. Последние всегда пользуются большим спросом. Они позволяют чародеям с ограниченными финансами экономить на проживании и отдыхать в курортной зоне за сравнительно небольшие деньги.

Если у гостиницы сменится владелец, стоимость ее услуг сразу взлетит до небес. Отдыхающим либо придется раскошелиться, либо сразу бронировать места в курортных пансионатах, ибо разница между ними и «Жар-птицей» окажется невелика.

Моего деда много раз обвиняли, что он демпингует ценами. При этом все понимали: это неправда. Доступность нашего отеля заключается не в искусственном занижении цифр, а в том, что у Валентина Солнцева есть совесть, которая не позволяет драть с постояльцев три шкуры.

Похоже, в этот раз конкуренты решили взяться за деда всерьез. Кто-то из них понял, что по-хорошему он «Жар-птицу» никому не уступит, и придумал другую схему – менее честную, но более действенную.

– Мы всегда были чисты перед законом, – сказала я. – Соблюдали все правила и предписания. Почему бы нам не делать это и впредь? Конкуренты хотят сыграть на нашем человеколюбии? Давайте их обломаем. Если Ивушкин не сможет снять себе другое жилье, мы ему поможем. У каждого из нас есть родственники или знакомые, которые сдают туристам комнаты или квартиры. Неужели ни у кого из них не найдется свободного угла?

– Моя золовка хотела сдать на несколько недель свой дачный домик, – подала голос Милолика Петровна. – Они с мужем недавно сделали в нем ремонт. Там есть все, что нужно для нормального отдыха – заезжай и живи. Я могу попросить ее поселить рыжего в этом домике. Уверена, она не откажет.

– А у моего двоюродного брата есть свободная квартира, – добавил Ярослав. – Она досталась ему в наследство от бабушки. Ремонт в ней, конечно, так себе, зато она чистая, просторная и находится в шаговой доступности от курортной зоны для обычных людей. В этой квартире сейчас никто не живет, и брат тоже подумывает ее кому-нибудь сдать.

– Вот! – я подняла вверх указательный палец. – Вариантов куча. Что скажете, Валентин Митрофанович?

Взгляд дедушки стал жестким.

– Ивушкин должен остаться у нас, – твердо сказал он. – Квартиры родственников мы ему предлагать не будем. Ребята наложат на его мансарду дополнительные чары, чтобы в нее не проникали звуки из коридоров и с улицы. А еще проследят, чтобы в его номере не было интернета и мобильной связи. В нашем кафе обычно никто не колдует, поэтому во время завтрака и ужина тоже не должно быть никаких эксцессов.

– А если постояльцы возмутятся, что рядом с ними проживает непосвященный человек? – спросила Вероника. – Что тогда делать?

– Напомнить постояльцам, что они живут в мире, где непосвященных людей гораздо больше, чем волшебников, – ответил дедушка. – Хотя я уверен, с этим-то как раз проблем не возникнет. Все мы привыкли жить с оглядкой и ворожим только по мере необходимости.

– А как быть с Яшей? – поинтересовался Ярослав.

– За Яшей надо следить, – холодно отрезал Валентин Митрофанович. – Ездовой дракон должен возить пассажиров, а не шляться по территории отеля. Насколько я знаю, гостей он не трогает. Единственный человек, которого дракон раздражает, это Милолика Петровна. Но если Яша еще раз без разрешения выйдет из загона, ты, Ярослав, получишь выговор с занесением в трудовую книжку. Понятно?

Сенин кивнул.

– Далее. Ульяна, – я подняла на деда глаза. – Будет хорошо, если ты выяснишь, что за птица этот Ивушкин. Каков его характер, чем он занимается, как планирует проводить время. Остальные, по мере возможности, тоже могут с ним пообщаться. Надо понять, насколько этот человек благонадежен. Есть вариант, что у него нет против нас злого умысла, и парень случайно стал жертвой чьих-то интриг. Также надо узнать, нет ли на нем каких-нибудь чар, и не носит ли он с собой магические амулеты. Как только мы получим хотя бы крошечную зацепку, способную прояснить, кто направил его в наш отель, я смогу подключить свои связи и оставить злопыхателя с носом.

– Все это по-прежнему остается рискованным, – негромко заметила я.

Дедушка развел руками.

– Без риска в нашем деле никак. Если против «Жар-птицы» затевается игра, мы должны как можно скорее понять, кто является ее противником. Согласны, друзья?

***

Когда я вернулась на ресепшен, выяснилось, что Ивушкина в гостинице нет. Его вещи по-прежнему находились в номере, а значит, Максим, ушел на прогулку, и в «Жар-птицу» еще придет.

Где-то в глубине души появилась робкая надежда: быть может, он явится, чтобы забрать свои сумки?..

У моего деда отличная интуиция, он мудр, многое повидал в жизни, а потому умеет делать правильные прогнозы и принимать верные решения. И все же я надеялась, что в этот раз Валентин Митрофанович ошибся. Что отворотный контур, установленный вокруг отеля, был поврежден во время грозы (хотя это и маловероятно), а потом самовосстановился (это уж совсем ерунда, но ведь в мире бывает всякое, верно?). Что Ивушкина никто к нам не засылал, и он просто оказался в неудачное время в неудачном месте.

Последнее, впрочем, было легко проверить. Если в контуре действительно появилась дыра, которая затем исчезла, значит, вернуться в «Жар-птицу» Максим не сможет. Потому как не сумеет ее найти.

Это стало бы лучшим исходом и для нас, и для него. А вещи мы бы ему вернули – найти человека в небольшом курортном городке для чародея сущий пустяк.

До самого вечера я с замиранием сердца следила за входной дверью, ждала, когда на пороге появится мужчина с огненно-рыжими волосами. Хотя работы в этот день было полно.

Прежде всего, пригодился один из пятиместных номеров, который я создала для юных оборотней. Когда ребята уехали в спортивный лагерь, его сняла веселая компания из пяти пожилых волшебниц.

Старушки в цветастых платьях ввалились в отель нежданно-негаданно. На вопрос, забронированы ли у них комнаты, они ответили, что не имеют привычки что-либо делать заранее, так как все лучшее в жизни происходит неожиданно, а планирование – в принципе не их конек.

Ждать, пока Таня поменяет в номере полотенца и перестелет кровати, бабушки не стали. Заявив, что справятся с этим делом гораздо быстрее, старушки потребовали немедленно выдать им ключ и побежали помогать горничной. Они громыхали по лестнице колесами огромных чемоданов, громко переговаривались, заливисто хохотали, и создавали не меньше шума, чем вчерашние школьники.

Спустя полчаса Таня спустилась в холл и призналась, что навеки влюблена в этот галдящий карагод.

– Хочу быть в старости такой же, как эти дамы! – сказала она. – Уля, они прекрасны. Представляешь, бабули отняли у меня постельное белье и постелили его на кровати за полторы минуты! Потом они открыли свои баулы и вытащили из них кучу интересных вещей. Если ты зайдешь в тридцать девятый номер, то очень удивишься. Честное слово, его теперь не узнать. Они украсили окна и потолок гирляндами, на подоконники вывалили ворох книг, шкатулок и фотографий каких-то мускулистых мужчин. Одна бабушка достала из чемодана фикус, а другая – граммофон! Настоящий, с заводной ручкой и большой медной трубой! И все это со смехом и шутками-прибаутками. Точно тебе говорю, эти красотки сделают нашу жизнь такой же интересной, как они сами!

После обеда из третьего и одиннадцатого номеров выехали постояльцы, а в тридцать второй заселился высокий хмурый мужчина лет сорока пяти. Пока я оформляла его документы, он с брезгливым недовольством осматривался по сторонам, а потом дважды звонил из комнаты на ресепшен.

В первый раз с требованием заменить прикроватный коврик («Вы видели, какого цвета это убожество, барышня? Он серый! Как мокрый асфальт. Как старая панельная пятиэтажка. Мне нужен другой коврик, более благородного оттенка»), а во второй – заново вымыть его окно, потому что оно показалось ему грязным.

Порядок в номерах поддерживался при помощи магии, поэтому в чистоте окон, а также полок и полов я была уверена на сто процентов, но все-таки попросила Татьяну еще раз очистить стекло и заменить серый половик на бежевый.

Потом мужчина познакомился с пожилыми соседками. Встреча произошла в коридоре у телепортационного зала перед их первой отправкой в курортную зону. Я ее не видела, однако узнала о ней из первых уст.