– Можешь не платить мне за смену.

Я, вероятно, как и небольшое количество других людей, которые наблюдают за этим, предполагаю, что она просто заберет эту бутылку вместо оплаты. Но это ведь Скарлетт Скай, и что происходит в ее голове, кажется, даже ей неизвестно.

Она не идет к выходу, а направляется ко мне. Из-за этого я быстро возвращаю солнцезащитные очки на глаза и наклоняю голову, чтобы не привлекать к себе внимания и не испортить ее настрой. Но она слишком решительно проходит мимо, и когда я снова становлюсь наблюдателем, вижу, как она останавливается у соседнего столика, за которым сидят какие-то мужчины, и мило улыбается им.

– Я опоздал? – спрашивает Айзек, парень, который назначил мне встречу в этом месте, чтобы обсудить возможность спонсорства его будущего ресторана.

– Нет, ты как раз вовремя, – отвечаю я, на секунду переведя взгляд на его лицо, а потом возвращаю внимание к интересующему меня сюжетному перевороту.

– Черт… Скай. – Он поворачивается назад, подрывается с места и направляется к ней.

Они знакомы? Интересно…

– Прошу прощения, что потревожила вас. Мне сказали, что вы хотите извинений…

Она умеет их приносить… как никто другой.

Скарлетт ставит бутылку на стол, открывает ее и поднимает над его головой, выливая спиртное на его волосы.

– Такие подойдут? Или нужно сделать это сидя на твоих коленях?

Айзек подлетает к ним, говорит какие-то слова мужчине, после чего закидывает Скай на плечо и уносит ее.

– Отпусти, – громко возмущается она, стуча по его спине кулаком и разливая на пол остатки алкоголя, – я еще не закончила.

– Скай, перестань!

– Я сейчас укушу тебя за бок, если ты не поставишь меня на ноги.

Он выполняет ее просьбу, хватает за щеки и смотрит в ее лицо, вызывая во мне какое-то странное чувство… Ревность к нему? Сочувствие ему?

– Он лапал меня.

И Айзек резко отпускает ее лицо, оставляя руки висеть в воздухе.

Скарлетт возвращается к ним, садится на стол и наклоняется к мужчине, который пытается салфетками избавить свое лицо от влаги. Она что-то говорит, что я уже не слышу. После чего встает и показывает ему средний палец в своей знаменитой манере, заставляя меня улыбнуться.

Она подходит к Айзеку, останавливается напротив него и качает головой, будто беззвучно просит его не отчитывать ее за содеянное. Затем обходит его, оставляя после себя фирменный шлейф аромата «проблема».

Простояв с минуту в таком положении, он растирает лицо ладонями, после чего садится напротив меня. Разливает по стаканам виски, а я не перестаю следить за тем придурком, который лапал Скай.

Мне должно быть все равно на это. Но что-то внутри меня отчаянно противостоит этому чувство-заключению. Дождавшись, когда он встанет, я перевожу взгляд на Айзека и говорю:

– Я сейчас вернусь.

Я направляюсь в сторону уборной, где скрылось это подобие мужчины. Открываю дверь и вижу, как он стоит над писсуаром и справляет нужду.

Беззвучно хмыкнув, подхожу ближе и останавливаюсь по соседству, поворачиваю голову в его сторону и сверлю взглядом его тупое на вид лицо.

Он поворачивается ко мне, вопросительно смотря на меня, и я пожимаю плечами, показывая, что все в порядке. Пока что. Надо ведь дать человеку возможность закончить начатое.

Когда он застегивает ширинку и нажимает на слив, моя рука летит к его затылку и с резкостью окунает его лицо в писсуар, создавая характерный стук носового хряща о керамическое покрытие. Пока он трогает свой нос, который, к сожалению, остался без видимых повреждений, я прислоняюсь спиной к стене и складываю руки на грудной клетке, демонстрируя ему свое превосходство.

– Ты кто, черт возьми, такой? – вопит он, перепугано уставившись на меня.

– Человек с большим сердцем, – отвечаю я, растягивая губы в улыбке и мечтательно закатывая глаза. – А если серьезно… – делаю шаг к нему, отрываю его ладонь от носа и за его спину выкручиваю правую руку, которой он трогал Скай под рабочей формой. – Держи руки при себе, если хочешь еще хоть раз нормально поссать.

– Ты охренел, придурок?!

– Да, я, в общем, и не скрываю. Придурок на всю голову. Поэтому настоятельно рекомендую тебе, проверять, кого ты лапаешь. Кто знает, кто может оказаться за девушкой: придурок, который просто пригрозит статьей за сексуальное домогательство, или больной на голову придурок, который утопит тебя в твоей же моче… – вздыхаю я, пожимая плечами, а потом наклоняюсь к его уху и шепотом добавляю: – Если что, я могу сделать и то, и то.

– Отпусти… – шипит он, когда его голова оказывается максимально близко к писсуару.

– Урок усвоен?

– Да, – сквозь зубы произносит он. – Еще после того, как она сказала, что в следующий раз смажет мою руку спиртом и засунет мне же в задницу, если я кого-то трону…

Услышав это, я невольно ухмыляюсь, представляя, с какой очаровательной интонацией Скай произнесла эти слова.

Она все так же заряжена на эмоции. Она умеет постоять за себя. И, черт возьми, несмотря ни на что, мечта – видеть ее вспыльчивость и ощущать на себе ее способность делать и говорить что угодно, не задумываясь о последствиях, – подает заявку на рассмотрение в мою голову.

Убедившись, что этот недочеловек укомплектовал в себя мой посыл, я мою руки под проточной водой и возвращаюсь обратно в зал. Айзек говорит с кем-то по телефону, а я решаю утолить жажду, облив внутренности глотком алкоголя.

– Да, Скай, – говорит он, и я устремляю взгляд на его лицо. – Все нормально… Нет, тебе выплатят за смену – это не обсуждается.

Закончив разговор, он уделят внимание мне, и я решаю задать вопрос, который меня интересует:

– Кто эта девушка?

– Скай? – хмуро уставившись на меня, спрашивает он.

– Я не запомнил, – лгу я, прекрасно помня и имя, и фамилию, и данное мною ей прозвище. – Наверное.

– Она…

– Трахаешь ее? – спрашиваю я, заметив на его лице намек на счастливую эмоцию, которая после моего вопроса почти исчезает.

– Нет, – вздыхает он, обхватив одной рукой стакан. – Она… она просто мой друг.

– Просто друг, – повторяю я, заставляя свои скулы напрячься.

Внутри меня раздается истерический смех, вызванный воспоминаниями о значении «дружбы», которое для меня стало слишком искаженным.

– Давно дружите? – интересуюсь я, откидываясь на спинке стула.

– Наверное, больше шести лет, – говорит он, пожимая плечами. – Я не запоминаю даты.

Больше шести лет? Серьезно? Меня это немного удивляет.

– Я устроил ее сюда, потому что она… нуждалась в помощи. Но из-за ее характера, проявление которого ты видел только что, она снова осталась без работы. Проявляет она его, конечно, не без повода, но… – Он прерывается и, склонив голову набок, смотрит на меня с подозрением. – Подожди, почему ты о ней спрашиваешь? Она тебе понравилась?

– Впечатлился увиденным и стало интересно, кто это, – говорю я, бросая взгляд на окружающих. – Ты сказал, что она нуждается в помощи…

– Да, и теперь надо найти новое место, которое будет ей подходить.

– У нее проблемы с деньгами? – прямо спрашиваю я.

– Тео…

– Что? Мне просто интересно. Может, я захочу ей помочь.

– Не захочешь, – усмехается он. – Там нужно много денег.

Интересно, для чего? Неужели ее схема с сексом за деньги перестала работать?

– Так я и не бедствую, – усмехаюсь я, прикидывая в голове вариант, как вернуть в свою жизнь эту неадекватную, которая сможет немного всколыхнуть мою нервную систему и разбавить своей эмоциональностью скучную жизнь.

– Две сотни.

– Так дешево… – тяну я, предполагая, что ее талантливые игры должны стоить гораздо дороже.

– Двести тысяч долларов, Тео, – уточняет Айзек, смотря на меня, как на идиота.

– Я же и говорю, что дешево.

– Она не станет с тобой трахаться за деньги, – говорит он, поджимая губы, и я снова смеюсь, вспомнив, что именно это она мне тогда и сказала, только без отрицательной частицы и упоминания меня.

Ну, во-первых, это мы еще посмотрим. Во-вторых, я и не собирался платить ей за секс со мной.

– Мне нужен ассистент, – произношу я, чувствуя, как под черепом разлетаются вспышки событий, где она что-то делает для меня. – Предлагаю тебе такое условие: я спонсирую твой ресторан, помогаю с открытием и прочими нюансами, а ты настоятельно рекомендуешь ей работу на состоятельного мужчину, который выплатит ей всю сумму по истечению… трех месяцев.

Я предполагаю, что этого времени мне хватит на то, чтобы вдоволь насладиться ее компанией и повеселиться.

– Зачем тебе это? – спрашивает Айзек, не разделяя моего настроя.

– Скучно, – отвечаю я, усмехнувшись. – А с ней, должно быть, скучать не приходится.

– У нее тяжелый характер.

А то я этого не знал.

– От этого и интереснее.

– Там нужен особый график, – предостерегает меня.

– Ничего, организую.

– И выходные, – еще одна попытка отговорить меня.

– Без проблем, – пожимаю плечами, желая предоставить «идеальные» условия для ее работы.

– Она тебе все-таки понравилась? – улыбаясь, спрашивает он.

– Просто люблю благотворительность, – отвечаю после небольшой паузы.

*настоящее время*

В тот вечер она предстала передо мной в амплуа, от вида которого внутри разгорелась вспышка интереса. Раскаленный металл прошелся по оголенным нервам, заставив меня возжелать ту, мысли о которой я отчаянно блокировал все это время.

Таких отменных истеричек, я не встречал больше в своей жизни.

И если ранее я допускал, что со временем она изменилась, то после этой встречи я понял: хоть она и представляется всем, как Скай Летти, она все та же – отбитая Скарлетт Скай, которой плевать на все и всех, в том числе и на себя, если учесть с какой легкостью она согласилась спуститься в ад, приняв прописанные мною условия.

Тогда я осознал, что не начал жить дальше. Ощущение неудовлетворенности растекалось по венам, при том, что физически я насытился им сполна. Это было нечто другое. Неудовлетворенность эмоционального характера. Неудовлетворенная недосказанность. Меня заткнули прежде, чем я успел что-то сказать.

И желание поиграть с ней такое… необъяснимо сильное.

Что я решил не сдерживать его и освободить заядлого тусовщика над чужими чувствами на свободу. Сыграть теперь для нее пьянящую киноленту, усадив ее на центровое кресло, и дать увидеть ей все то, что видел я, переехав ее чувства (если у нее вообще есть хоть что-то человеческое) новенькой резиной своей находчивости.

Поздно? Черта с два. С годами желание, как дорогостоящий сорт вина, лишь улучшает вкус конечного продукта.

Вот такой я. Она поспособствовала моей трансформации. И я мог бы вылить в ее уши какие-то речи о том, как сильно я благодарен ей, но… Зачем ограничиваться только словами, если я могу комбинировать их с поступками, которые покажутся ей жарчайшими прикосновениями к зрительным впечатлениям, душевным переживаниям и тактильным ощущениям.

Сердце? Я вроде бы упоминал, что оно размером с кусок сломанного бисера. Так что… ему ничего не грозит. Я в абсолютной безопасности. Под защитой прокачанного до неузнаваемости эго. Эго ублюдка, который любит веселиться. Веселиться, как тот, кому претит мысль довериться еще хоть раз не той.

Надеюсь, больше казусов с возникновением нелепых чувств не произойдет.

Ощущая подступающую волну наслаждения, я делаю несколько толчков, прежде чем излить свою благодарность в горло блондинки.

Она отстраняется, смотрит на меня снизу вверх, не собираясь подниматься. Ее пальцы тянутся ко рту, обводят губы и стирают образовавшуюся слюну.

– Тео…