Дыши. Жизнь в потоке. Автобиография величайшего бойца джиу-джитсу (страница 4)
Папа и Сантана согласились на бой по правилам вале-тудо без временных ограничений в спортивном зале, принадлежавшем организации ИМКА[4]. В итоге Сантана нокаутировал моего отца ударом ноги по голове. Как и после схватки с Кимурой в 1951 году, Элио признал, что Сантана победил его в честном бою. Но он очень гордился тем, что не сдался, и не считал себя проигравшим. Для всех Грейси это стало важным различием. С самого раннего возраста нам внушали, что нет ничего постыдного в поражении, стыдно – сдаваться или отказываться биться. Ближе к концу того года мой двоюродный брат Карлсон отомстил за моего отца, победив Сантану на арене Мараканазиньо и став неоспоримым чемпионом семьи и спортивным героем Бразилии.
Мои братья и кузены, как и я, хотели пойти по стопам Элио и Карлсона, но прежде всего – понести знамя семьи в бой. Папа с дядей пытались привить нам смелость, еще когда мы были грудничками. По одной из традиций семьи Грейси детей перед их первым днем рождения подбрасывали вверх, чтобы отец и сын научились доверять друг другу. Это проходило постепенно, и сначала отец лишь легонько подбрасывал ребенка, не выпуская из рук. Если он смеялся, его подбрасывали немного выше. Потом ребенка подбрасывали на несколько сантиметров вверх, а он падал на руки отцу. Затем его подбрасывали сантиметров на тридцать, а затем – еще на столько же. Некоторыми детьми, например мной и моим братом Роллсом, папа и дядя могли перебрасываться. Не каждый ребенок проходил это испытание, и, мне кажется, они таким образом проверяли нас, чтобы понять, кто «пожелает» стать бойцом.
Одно из моих самых ранних воспоминаний – семейный поход на пляж Копакабаны, когда мне было четыре года. Когда Грейси ходили на пляж, мы не только строили замки из песка. Мой отец раздавал нам по камере от шины и буксировал нас в море. С каждым разом мы заплывали чуть дальше. Однажды он сказал: «Вперед, мальчики, сегодня мы увидим Христа». Он завел нас так далеко в океан, что мы могли заглянуть за крыши зданий, закрывавших тридцатиметровую статую Иисуса (гору Корковадо), которая возвышалась над Рио и располагалась в национальном лесу Тижуки более чем в километре от нас. Как только мы разглядели ее, в камере образовалась течь, и из нее начал выходить воздух. Сначала папа нас успокоил, затем положил меня себе на спину и сказал: «Так, мальчики, обратно нам придется плыть». Ни секунды не колеблясь, мы все опустили головы, начали плыть и без каких-либо проблем добрались до берега.
Папа сохранял спокойствие даже перед лицом смерти. Когда мне было пять лет, мы объезжали на джипе сельские владения, которые унаследовала мама. Элио стал их управляющим и незадолго до этой поездки отключил некоторым арендаторам воду, так как они не пришли к соглашению по тарифам. Вдруг нас подрезал фургон марки «Фольксваген», папа ударил по тормозам, и, проскользнув несколько метров на заблокированных колесах, мы остановились, хотя меня чуть не выбросило из окна. Из фургона вышел бразилец – член муниципального совета – вместе со своим сыном и вооруженными приспешниками. «Ты отключил нам воду! – вскричал член совета. – И теперь ты умрешь!» Элио пытался утихомирить их в одиночку и без оружия, но в какой-то момент замолк, ожидая худшего. Один из бандитов выстрелил в папу, но пуля лишь слегка задела мочку его уха. Когда Элио упал на землю, другой нападавший выстрелил ему в ногу. Я закричал: «Не трогайте папу! Не трогайте папу!», но они оттолкнули меня и ударили отца в лицо прикладом ружья. Думаю, они хотели убить его, но не сделали этого, потому что рядом был я. «А я думал, ты крепкий! – сказал член совета. – Я могу убить тебя тогда, когда захочу! А если продолжишь совать нос в наши дела, то уж точно!» Затем они сели в фургон и уехали, оставив папу истекать кровью в грязи. Я очень расстроился, но отец был абсолютно спокоен. Он приобнял меня и сказал: «Не волнуйся, сынок, все будет хорошо». Несмотря на то что бандиты угрожали убить папу, если он обратится в полицию, после того как ему оказали медицинскую помощь, он отправился прямо в полицейский участок и сообщил о нападении. В конце концов папа и член совета заключили шаткий мир.
Риксон Грейси на пляже Копакабана.
Фотография из личного архива Риксона Грейси
Мой отец был жестким и требовательным учителем, но никогда не давил на своих детей так, как сейчас делают некоторые родители ребят, занимающихся джиу-джитсу. Зачем ребенку тренироваться, если отец постоянно кричит на него? Мой папа понимал это, и его посыл всегда заключался в следующем: «Если ты победишь – отлично! Если нет – вставай и пробуй снова!» Самые ранние воспоминания о джиу-джитсу у меня веселые, даже задорные. Академия моего отца в центре Рио занимала весь этаж модного офисного здания и скорее напоминала загородный клуб, чем типичные современные школы джиу-джитсу. У каждого ученика была своя раздевалка, а перед каждой тренировкой им выдавали чистые кимоно и полотенца.
Курс джиу-джитсу Грейси состоял из 40 занятий по самообороне, во время которых акцент делался на том, чтобы расширить возможности учеников. Целью занятий было подготовить их морально, физически и психологически к драке и заложить в них фундамент уверенности в себе, которая принесла бы им душевное спокойствие. Лично отобранные папой инструкторы давали 100 частных уроков в день крупным бразильским бизнесменам и политикам. За обучение взималась высокая плата, большинство занятий проходило в частном формате, а Элио держал своих инструкторов на очень коротком поводке. От них требовалось не только строго следовать курсу самообороны – их штрафовали за каждую минуту опоздания.