Мапа (страница 3)
Саша смотрит на меня исподлобья взглядом точь-в-точь, как у его отца. Удивительно, насколько они похожи. Оба изучают меня как неведомую букашку.
– Вы не подавали заявление на работу.
– Нет, не подавала.
– Тогда почему сказали папе, что подавали?
Малыш хочет знать, почему я подтвердила его ложь. Значит, его отец не рассказал ему о нашем разговоре.
В груди вдруг становится так тепло и хорошо, что я с удивлением себя осматриваю. Неужели я так сильно реагирую на то, что робот не отчитал сына за обман? Не ожидала от него такой… человечности. Он сказал малышу, что я подтвердила его версию событий.
С плеч словно падает огромная ноша. Директор только кажется привлекательной горой металлолома, а на самом деле относится к сыну трепетно и не так уж и строго.
– А может, я уже подала заявление? – Не могу сдержать улыбку.
– Правда?! – Так искренне радуется, что мне становится стыдно за враньё.
– Не-а, неправда, я не подхожу на роль гувернантки. Твой папа сказал, что ты гений, а значит, тебе нужен очень умный учитель.
Он опускает голову, царапает ногтем грязное пятнышко на коленке.
– Мне не нравится быть гением, – шепчет. – И я не хочу больше учиться у Грымзы.
– Ты сказал об этом папе?
Кивает.
– Папа ответил, что Грымза и не должна мне нравиться, и что настоящие мужчины не отказываются от знаний.
Ба-бах! Снова как айсбергом по голове.
– То, что я продаю конфеты, не значит, что я не грымза. Ты меня совсем не знаешь. – Смотрю на мальчика с сочувствием. Ну и что с ним делать, таким милым и грустным?
– Вы не грымза, и я вас знаю! Когда с папой проходим мимо вашего магазина, вы всегда улыбаетесь или смеётесь.
– А разве весёлых грымз не бывает?
– Нет! Не бывает! – Яростно мотает головой. – И я слышал, как про вас говорили в лифте, что вы и сама маленькая радость, как ваш магазин, потому что всегда улыбаетесь и для всех находите доброе слово.
Не скрою, мне очень приятно это слышать. Я по натуре оптимистка и хохотушка, так что для меня это естественное поведение, но вот «маленькой» меня назвать можно только если смотреть очень издалека. Любовь к сладкому отложилась на моём теле приятной мягкостью. Я с ней не борюсь, потому что с любовью не спорят. Точка.
К прилавку подходит следующая покупательница, и я открываю проход за прилавок и показываю Саше на стул.
– Посиди пока тут, мой хороший. Сейчас я освобожусь, и мы с тобой во всём разберёмся.
В первую очередь мы позвоним его папе, а то не хватало мне ещё обвинения в похищении!
Саша послушно взбирается на высокий стул, и я кладу перед ним книжку-раскраску для школьного возраста. На картинке девочка ест конфеты.
Он кривится.
– Не люблю такое. Намного проще сгенерировать изображение в нейросети. Получится красивее, и потом её можно будет использовать в вашей рекламе.
Смотрю на него и хлопаю глазами. Он, конечно, гений, но это уже запредельно!
Саша тянется к моему планшету. Несколько секунд пристально смотрит на меня, потом говорит.
– Думаю, ваш пароль – это что-то сладкое, например, конфета или ириска, а потом простое число. Например, ваш возраст.
Сейчас заверну последнюю покупку и срочно позвоню Воинову-старшему, пусть забирает своего всезнайку.
– Я угадал, да? – хихикает Саша, заметив, как я недовольно поджала губы. – Скажите мне ваш пароль, и я вам наделаю всяких картинок для рекламы. Мы с папой создали новую нейросеть, я на ней учусь.
Бизнес у Воинова комьютерно-программно-интернетно–ничего в этом не понимаю какой, однако неудивительно, что маленький сгусток гениальности уже работает на отца.
А я до сих пор не знаю, как регулировать громкость на моём планшете.
– Шоколад25, – ворчу.
– Ага, значит, я угадал ваш пароль! – щебечет радостно. – Ой… что у вас тут творится?! На вашем планшете устаревшие версии приложений. И сколько их у вас… восемь страниц. Вы их все используете?! Давайте я вам очищу кэш и обновлю операционную систему?
Собираюсь ответить, когда ловлю на себе пристальный и очень недовольный взгляд.
К нам пожаловал господин директор собственной персоной.
7
– Как ты догадался, где я? – удивлённо восклицает малыш.
Вообще-то, шесть лет – это уже не малыш, но он такой очаровательный и милый, что… малыш.
– Я применил сложные дедуктивные методы и заключил, что найду тебя здесь, – отвечает Алексей. Раз он способен на иронию, значит, не совсем робот. Где-то в глубине теплится жизнь.
– Папа, я не нарушил правила. Я сказал, что погуляю в безопасном месте, и я так и сделал.
Король дедукции переводит вопрошающий взгляд на меня.
Пожимаю плечами.
– Вынуждена согласиться, здесь вполне безопасно. Если здесь расположена штаб-квартира мирового криминала, то меня об этом не предупредили.
– Я велел тебе оставаться на десятом этаже, – говорит Алексей сыну.
– Это в прошлый раз, а сегодня ты этого не добавил. – Александр Хитрющий старательно изображает невинность. – Мужчина должен быть полезным, поэтому я помогаю Асе. – Смотрит на меня в надежде на подтверждение его слов.
Помогает, мешает – будем считать, что это синонимы.
Под распахнутым, умоляющим взглядом малыша я киваю.
– Да. Александр устанавливает мне новую оперативную систему.
– Операционную, – громко шепчет мой напарник по криминалу.
Начальственный родитель складывает руки на груди. По-моему, мы его не впечатлили.
– Александр, покажи папе руки! – шепчу.
Мы синхронно показываем Алексею наши ладони. Пустые.
– Вот видите, никаких конфет.
Малыш яростно кивает, подтверждая мои слова.
Вроде всё идёт хорошо, но тут я не выдерживаю. Дурацкая шутка срывается с кончика языка помимо воли.
– Да и горячительного мы хлебнули всего по полстакана, а потом сразу закусили, так что это не считается.
Если у робота имеется чувство юмора, то оно не дотягивает до моей шутки. Ну уж извините, вот такой у меня юмор. Однако я нахожусь в моём магазине и имею право шутить здесь как угодно. А те, кто является ко мне без спроса, да ещё и не поддерживают бизнес покупкой, не имеют права мне указывать, как шутить.
Словно услышав мои мысли, Алексей подходит к стеллажу. Предчувствует, что я не выпущу его отсюда без финансового вклада в мой бизнес, и надеется в этот раз отделаться малой кровью. Намного дешевле приобрести футболку с надписью «Ты мой котик, а я твой бегемотик», чем давать мне ещё один месяц бесплатной аренды.
Тем временем чудо под моим боком яро берётся за реорганизацию моего планшета, пытаясь доказать свою полезность.
– Вы играете во все эти игры? – Ведёт пальцем по экрану с десятками игровых приложений.
– Да!
На самом деле я вообще ни во что не играю, но совершенно не понимаю, как обращаться с планшетом. Постоянно не туда тыкаю и загружаю невесть что.
– «Кальмар в космосе»? «Под землю с кротом»? Это же игры для малышей! А вот это что? «Выдави прыщик»? «Поцелуй дракона»? Все эти приложения занимают много места, а у вас даже нет облака…
– Я правильно понимаю, что это тапки в форме звериных лап? – подаёт голос отец маленького зануды… гения. – Идея, может, и оригинальная, но нет никакой достоверности. Таких животных не существует! А вот эти тапки с куриной головой, в них же легко споткнуться…
Сейчас оба они пойдут… на облако. Но сначала в принудительном порядке скупят половину товаров в магазине и отменят арендную плату. Навсегда.
Раздаётся звоночек, и в магазин заходит постоянная покупательница. Заметив директора, подходит ко мне и подмигивает.