Надежда опалила душу счастьем. Ведьма верила ему!

– Вы же узнали меня! Зачем меня здесь держать?

– Это не мне решать. Идем.

Она открыла сначала камеру, а потом гостеприимно распахнула дверь. Сэм осторожно вышел, не понимая в чем подвох. Не может быть, чтобы данхне его вот так выпустил в сопровождении одной лишь ведьмы. Гадать долго не пришлось. Подвох ждал его снаружи. Несколько лучников и тот самый маг огня, который прошлый раз вел его.

– Куда меня ведут? На допрос? – Он быстро окинул глазами местность, пытаясь подобрать пути возможного отступления, если дело примет совсем скверный оборот.

– Мы не настолько кровожадны, Сэм Инн, друг Тэруми, – спокойно сказала ведьма. – Просто водные процедуры. А чтобы ты чувствовал себя в безопасности и мысли о побеге не посещали твою буйную голову, хочу сразу предупредить, что купальню я возьму в огненный ведьмин круг. Помнишь тех псов империи, что сгорели в лесу, когда мы с Тэруми убегали от вас? Отлично. Тогда ты представляешь, что будет с тобой, если попытаешься улизнуть из здания.

Она повернулась к красноволосому мужчине и вежливо кивнула ему. Такой молчаливой процессией они прошли достаточно много домов.

– Стараешься вычислить, сколько у нас людей? – насмешливо сказала ему Лайя, идя рядом. – Магов? Гадаешь один ли он? Ведь два раза тебя сопровождает только он. Запоминаешь расположение домов, прикидываешь расстояние до стены…

Сэм не обернулся и ничего не ответил. Ведьма была права. Именно этим он и занимался. Впрочем, их проницательность им всё равно не поможет. Если он обнаружит, что причин находиться в городе нет, то найдет способ отсюда уйти. Жаль, нельзя задать свои вопросы прямо. Слишком многое может пойти не так.

Они остановились у высокого, красивого здания, которое очень отличалось от остальных. Внутри его ждал сюрприз. Вода. Много воды! И мыло!

– Свои вещи оставишь здесь. Наденешь эти. – Ему указали на стопку вещей.

– А могу я…

– Нет, – отрезала Лайя, перебивая, и вышла, оставляя его одного.

Ему отвели не так много времени, поэтому, торопливо раздевшись, он прыгнул в воду. Немытое столько дней тело сразу стало чесаться: долгий путь до Изимы и последовавшее за ним заточение давали о себе знать. Порыву он поддался, и скоро на коже появились красные расчесанные полосы, оставленные ногтями. Осознав, что ещё немного и это перерастет в царапины, он подобрал кусочек мыла и приступил к мытью.

Чистые волосы, сухая свежая одежда и до этого выпитые несколько глотков бульона – он словно заново родился. Расставаться со своей формой не хотел – без неё чувствовал себя беззащитным, – но спорить с тюремщиками было бы верхом глупости. Он лишь надеялся, что они не додумаются её сжечь или выбросить.

Уже у самой двери Сэм вдруг подумал, что та одежда, которая сейчас на нем, удивительным образом подходила ему по размеру. Специально подобрали? Представить себе данхне Лим, занимающимся подобным, было очень странно. Или это ведьма угадала? Впрочем, и её за таким занятием было сложно представить.

Выбросив из головы пришедшую глупость, Сэм приоткрыл дверь купальни. Его ждала та же компания в лице красноволосого мага, ведьмы и пары лучников. Как только он показался, девушка пошевелила рукой, что-то прошептала – вспыхнул и погас огненный круг. Лайя кивнула, зовя за собой.

До его тюрьмы они снова шли в молчании. Вопросы вертелись на языке, но задавать он их будет изимке. Почему-то был уверен, что та придет ещё раз.

Его тюремная камера преобразилась. На тщательно вымытый пол уложили доски, на них расстелили матрас, положили подушку и одеяло. В углу стояло ведро, которое должно было выполнять роль туалета.

Ведьма дождалась, пока он зайдет, и закрыла его на замок, а уходя, факел оставила зажженным.

Сэм любовно провел рукой по теплому одеялу и широко улыбнулся, чувствуя себя счастливым. Когда он поймал себя на этой мысли, то ужаснулся. Идиот! Вместо того чтобы продумать дальнейший план, радуется доскам и куску тряпки! Он попытался сосредоточиться. Рассмотреть разные варианты развития событий. Но ничего дельного на ум не приходило. Слишком уставший, он заснул.

***

Лайя поднялась на восточную стену и посмотрела на людей, которые рубили лес. Высокую и крепкую фигуру Чона она приметила сразу. Его выверенные и точные удары топора отбивали ритм, который она не могла с такого расстояния слышать, но который определенно наделял спокойствием самого воина. Лайя уже давно заметила, что разрушение усмиряет его гнев, но при этом строгий порядок лечит душу. Учитывая, чем сейчас он занимается, Чон злится.

Давид сменил его, и Чонсок направился к месту, где лежали вещи работающих. Зачерпнув из ведра воды, воин жадно припал губами к кружке. Широкая грудь часто вздымалась, тяжело дыша. Дневной свет играл на блестевшей от пота коже, подчеркивая рельефы сильного тела. Часть воды случайно пролилась и теперь стекала по шее. Выглядело завораживающе. Лайя мысленно уже представила, как хорошо бы это смотрелось на рисунке, и гадала: Тэруми обрадовалась бы такому подарку от неё или, наоборот, стала бы ругаться и ревновать?

– Ох, ну какой же он всё-таки… – раздалось совсем рядом.

Лайя обернулась. Одна из охотниц, которая стояла сегодня в дозоре, открыто любовалась Правителем. Почувствовав внимание ведьмы, она повернулась и подмигнула ей.

– Скорей бы лето, – сказала изимка. – Будет жарко, можно работать без рубашки. М-м-м… Буду почаще просить ставить меня в дозор.

Лайя невольно посмотрела вниз, прикидывая расстояние до земли. Если скинуть изимку со стены, та сразу умрет или только покалечится? Хотелось бы точно знать. Не хватало ещё, чтобы Лоран её потом вылечила. Нет, вряд ли умрет. Черт, почему восточная стена не такая высокая, как все остальные? Упущение – нужно сказать Чону, чтобы надстроили ещё несколько ярусов.

Заметив её, Чон приподнял руку, давая понять, что сейчас подойдет, и направился к воротам. Лайя поспешила спуститься, чтобы избежать соблазна проверить на практике свои мысли насчет той охотницы.

– Уже выкупала и причесала его? – недовольно спросил подошедший Чонсок.

– Не злись, – улыбнулась она. – Ты же знаешь, что так правильно.

Лайя прошла вперед, глазами указывая на свидетеля, который на них смотрел.

– Алеста! – строго обратился к дозорной Чонсок. – Опасность исходит со стороны леса, поэтому развернитесь и наблюдайте за происходящим за стеной. Думаю, вам бы не понравилось, если бы в период, когда вы были за стеной, дозорный у колокола спал или изучал землю под ногами.

Охотница густо покраснела и, пробормотав извинение, вернула внимание лесу.

– Чон, я с ним говорила и спрашивала о том дне у реки. Это действительно Сэм. Он говорил такие вещи, которые никто не знал.

– Ничего не мешает узнать у него это всё под пытками, – возразил он.

– Мне иногда кажется, тебе проще поверить, что он шпион Азуриана, чем в то, что он друг Тэруми.

– Он шпион Азуриана, – сделал акцент Чонсок. – А сейчас идет война. И тот факт, что это Сэм Инн, никак этого не отменяет.

– Ты прав, – сказала Лайя. – Прости.

Он сделал несколько глубоких вдохов, усмиряя свою злость.

– И ты меня прости. Я не должен срываться на тебе. Просто… Почему они ещё не вернулись?!

Лайя хотела бы предположить, но ничего, что не подвергало бы её в отчаяние, не приходило на ум.

– Тэруми точно жива, – вот и всё, что могла сказать она.

Почувствовав её страх, Чонсок обнял и прижал к себе.

– Чон, твоя репутация, – тихо возразила она, вспоминая их недавний разговор.

– В бездну её, – глухо ответил он, сильнее стискивая. – Ты моя семья… Моя чхаэри…

Лайя слабо улыбнулась и молча просила Создателя поскорее вернуть им их близких.

Глава 3

Когда к ней пришла рыжая ведьма и попросила комплект одежды для худого, невысокого мужчины, Катрин сразу догадалась, что про заключенного вспомнили. Многие годы работы позволяли ей безошибочно определять нужные размеры – Катрин подобрала идеально подходящие тому азуру вещи. А попросив потом Исалиэль присмотреть за складом, она отправилась в сторону купальни, надеясь, что азура всё же поведут мыться перед тем, как отдадут чистую одежду. Ну очень хотелось взглянуть на него при свете дня. Так и случилось.

Катрин стояла на отдалении и из своего укрытия пыталась сложить два образа: мужчина, который сидел в камере, и этот, которого сейчас видела в ярких лучах солнца, отличались. Тайна, которая окружала его в полумраке, словно растаяла, лишая какого-то особого шарма и щекотливого чувства опасности и запрета. По улицам города шел обычный, очень худой азур. Если бы не уверенная, полная чувства собственного достоинства, грация при ходьбе, то Катрин и вовсе бы разочарованная ушла обратно на склад.

Сейчас, при свете, в глаза бросались отличительные особенности их нации. Катрин невольно пыталась представить его с другими глазами, носом, губами. Примеряла на него другое телосложение и рост. Почему-то сравнивала со своим красивым мужем.

Кто-то окликнул её, и Катрин поняла, что её внимание к чужаку могут заметить, поэтому вынужденно отвернулась и направилась к говорившему.

Остаток дня прошел странно. Обычно она болтала без умолку и много чего рассказывала своей единственной подруге, но в этот раз не испытывала ни малейшего желания говорить. Всё, что касалось заключенного, было личным, делиться подобным не хотелось. Да и, наверное, опасным. Катрин не верила, что Исалиэль могла со зла выдать её кому-то, но из благих побуждений – вполне. Сама же эльфийка, с недавних пор слишком погруженная в свои мысли и переживания, изменений в Катрин не увидела.

Так они вдвоём в молчании и доработали оставшийся рабочий день.

Неспешно поужинав, Катрин бесцельно бродила по городу. Можно было зайти к заключенному. Можно было, но зачем? Ему уже не нужна её помощь. Раз его отвели мыться и выдали одежду, то дали и еду. Скорее всего, его отпустят, подлечат, и он уйдет к своей жене и детям.

Понимание, что всколыхнувшее её привычную жизнь приключение закончилось, оставило на душе грусть. Память подбросила воспоминание о красивой песне. Катрин не могла воспроизвести слова, но мелодия отпечаталась на сердце всё ещё незаживающей раной. Женщина отправилась домой, тихо напевая её.

На лестнице, у дверей её дома сидел Ветал. Чуть растрепанный и небритый, но такой родной. Нагулялся и вернулся. Бродячий кот.

– Я начал беспокоиться уже, – сказал он, в своей привычной манере растягивая слова. – После ужина прошло столько времени, а тебя всё ещё нет дома. – Ветал поднялся и подошел ближе, возвышаясь над ней почти на полголовы. Специально. Знал, что ей очень нравились его рост и крепкое тело. Четко очерченные губы кривовато улыбнулись, выдавая усмешку. – Подумал, что нашла себе кого…

Катрин стояла возле него и молчала, смотрела на его губы. Столь очевидная мысль подвергла её в странное оцепенение: он ведь целовал ими другую. И таких других было много.

– Ты сегодня тихая, – насторожился он и собственническим жестом приподнял её подбородок, заглядывая в глаза. – Ничего не скажешь?

– Зачем ты пришел? – спросила она, чуть отступая. Его прикосновение было неприятно, но вместе с тем не вызывало злости, как раньше. Не было и обиды.

– Всё время думал о тебе и о нашем доме. Ламира красивая и юная, но такая глупая, с ней и поговорить не о чем. Хозяйка из неё никудышная. Я почти сразу пожалел, что повелся на её чары. Наверняка у ведьм зелья какого взяла, чтобы меня приворожить!

Он говорил пылко, с раскаянием. Новую ложь. Катрин видела сегодня в столовой Ламиру. Она просто нашла себе другого. Того, за чьим красивым фасадом будет хоть что-то. Так ей хотелось думать. Хотя мысль, что Ламира легкомысленна, допускала.

– Эй! Заболела, что ль? – чуть встряхнул её Ветал, не дождавшись реакции.