Хорошая девочка мечтала о плохом (страница 7)
– Гелберт, я провожу до поста охрана, кто-нибудь отвезет тебя обратно в город. Позвоню позже, когда мы справимся с этим, – качнул головой в сторону довольной собой девчонки. Она радовалась, что одержала пусть и маленькую, но победу надо мной.
Стоило мне это произнести, она раскрыла глаза, отняла руки от ушей и просто ушла обратно в дом.
Проводив Гелберта, направился искать Нину и обнаружил ее на кухне. Она изучала содержимое холодильника. Услышав или почувствовав мое приближение, Нина сделала шаг назад. И еще один. Наверное, у нее включился инстинкт самосохранения, и сейчас она уже не была такой смелой.
Девочка прислонилась к столешнице. Ее черные волосы касались кончиками мраморной поверхности и были растрепаны, она так и не причесалась с самого утра.
Мы стояли напротив друг друга, не разрывая зрительного контакта.
Я поднял ее, так что наши лица оказались на одном уровне, и мои губы почти касались ее губ.
– И что мне с тобой делать, котенок?
ГЛАВА 7. НИНА
Когда он поднял меня и приблизил наши лица, я вдруг кое-что заметила. Его глаза. Куда делась темная синева? Теперь они были едва ли не карими. Линзы? Но зачем ему носить цветные линзы? Обычно таким балуются девчонки, а не крутые и жестокие спортсмены. Хотя… откуда мне знать?
Я подумала, что Марк Уоллер с синими глазами – холодный и злой, а с карими – теплый и добрый. Или все это игра моего воображения?
Внутри меня сжалось от неизвестности и неуверенности.
Он чуть потянул мои волосы, наклонился ко мне так, что его губы коснулись мочки моего уха.
– Нина, только попробуй еще раз поставить меня в неловкое положение перед другими людьми, – ласково прошептал он предупреждение.
Уоллер не собирался давать мне забыть, что на ближайший год я его собственность.
Но и я не собиралась становиться послушной рабыней, потому уставилась на него с вызовом.
Я гуляла по тонкому льду, но не желала останавливаться, Марк Уоллер слишком плохо обошелся со мной и пусть не рассчитывает на то, что стану глазеть на него с обожанием, каким щедро одаривала звезду баскетбола модель Оливия.
– Мне досталась отчаянная иностранка, – усмехнулся он и прижался губами к моей шее. – Я так хочу вновь услышать твой акцент, Нина, – а потом отпустил меня и добавил: – Иди переодевайся, мы поедем ловить рыбу.
Меня еще никогда не приглашали на рыбалку. Это было как-то странно. Уоллер был странным. Может быть, у него раздвоение личности? Я слышала о таком диагнозе, с ним даже в армию не берут.
Тем не менее я его послушалась и направилась в свою комнату переодеваться. Когда поднималась по ступеням на второй этаж, слышала, как он говорит с кем-то по телефону, дает указание подготовить удочки и собрать еды для пикника.
От его низкого с властными нотками голоса, у меня шевелились волосы на затылке. Не думаю, что кто-то из женщин мог бы ослушаться этого человека. Слишком рискованно. Но я уже балансировала на краю пропасти, потому продолжила провоцировать Уоллера тем, что надела короткие джинсовые шорты, не скрывающие синяков, оставленных им на моих ногах. И белый топик с тонкими лямочками тоже позволял видеть отметины на моей белой коже. Волосы убрала в хвост по той же причине, пусть ничего не скрывают.
Он ждал меня внизу. На нем теперь были серые спортивные шорты и такого же цвета майка с капюшоном. Взгляд Марка прошелся по мне, задерживаясь на каждом синяке. Вряд ли он хотел, чтобы обслуга увидела все это, но не стал заставлять меня переодеваться, молча скрылся в галерее, которая, как я уже знала, вела к спортивному залу.
Я осталась стоять в холле в растерянности. А мне что делать? Идти за ним? Или ждать тут?
Долго гадать не пришлось, Марк быстро вернулся. Встал по своему обыкновению слишком близко, как будто ему нравилось быть рядом со мной, как будто он ухаживал за мной, а не подписал контракт на меня.
– Гель, – выдавил он из желтого тюбика прозрачную массу на подушечку большого пальца. – После него все пройдет, – сам помазал он каждый синяк на моей коже.
Сочетание прохладного геля и теплых пальцев отдались электричеством в позвоночнике. Этого еще не хватало…
– Ну вот, – завинтил он крышку и взял салфетку с журнального столика, чтобы вытереть испачканные гелем пальцы. – Вернем тебе красоту.
«Так всегда будет?» – написала в блокноте. Блокноты с ручками теперь были по всему дому, на любой поверхности. Я видела, как Фелисити сегодня раскладывала их, видимо, Марк успел поручить это экономке. Мы познакомились с женщиной, когда я смотрела документальный фильм по большому телевизору в гостиной. Она была очень вежлива со мной и не напоминала о вызванной мною ранее службе спасения, что привело к изрядному переполоху в доме.
– Я буду стараться, чтобы не было, Нина, – понял Уоллер, что я спрашиваю о причинении боли и замазывании ее последствий. – Идем.
В спортивном автомобиле уже лежали удочки, ящик для снастей и пластиковый контейнер с едой. Распоряжения Марка исполнялись в этом доме четко, быстро и беспрекословно, и мы едем на рыбалку в красном спортивном автомобиле с открытым верхом. Выезжаем не через тот пост охраны, где дежурит Люк, а с другой стороны ранчо, где ворота перед нами раздвигаются с помощью ключа-пульта.
Дорога заняла минут двадцать. По обе ее стороны тянулись поля и редкий смешанный лес. Пейзаж сменялся и исчезал за уезжающей машиной, как исчезали мои воспоминания о Тимуре. Их почти полностью вытеснил мужчина с татуировками смертоносных драконов на руках. И мне было грустно от этого, ведь я до сих пор испытывала чувство вины из-за смерти Тимура.