– Оставьте свои подозрения, – резче, чем собиралась, отозвалась Маргарет. – Если вы намекаете на то, что мне промыли мозги, то глубоко ошибаетесь! Шефу Кеннингему не пришлось меня уговаривать – я пришла в ряды МИ-6 сама. Я с детства знала, что способна на большее, и что такой талант просто грех закапывать в землю. Что может быть лучше, чем применить его на благо страны?

Судя по эмоциям, исказившим лицо агента Ллойда, он наверняка считал, будто что угодно лучше, чем служба на МИ-6. Как шеф Кеннингем вообще допустил его к боевым заданиям?! Почему верил на слово и даже назначал командиром каждой рисковой операции?..

– Мисс Стоун упоминала, что вы обучались в военной академии, – негромко произнёс Зборовский, мягко вклиниваясь в разговор. – Вас с шестнадцати лет готовили…

– К единственной работе, ради которой не стыдно жить и умереть, – отчеканила Маргарет, лишь мельком глянув на профессора. – Жаль, что не все так считают. И жаль, что столь редкие таланты оказываются в руках… людей, которые и пальцем не пошевелят без просьб и уговоров!

– Скорее, угроз и шантажа, – тут же отозвался агент Ллойд, резко поднимаясь с кровати. – Мне жаль лишь одного: что не всем повезло так, как вам, мисс Морган. Ведь вы сами выбрали свою судьбу. Роскошь, которой многие из нас лишены.

Мэгги не стала подниматься следом, хотя смотреть на лорда Ллойда снизу вверх оказалось крайне неудобно. Джон был высоким мужчиной, но всё ещё по-юношески стройным, невзирая на годы. Вот только в этот момент он казался отчего-то больше и страшнее. Снова эти менталистские штучки?

– Имеете в виду себя, лорд Ллойд?

– Я слаб и эгоистичен, – сухо подтвердил командир, накидывая пальто. – Да, порой я намекаю на себя.

– Не драматизируйте, – коротко усмехнулась Маргарет. – Я тоже шесть лет в спецслужбах.

– И скольких убили?

Будничный вопрос, заданный в лоб. Снова горячая кровь, прилившая к щекам. Вот как с ним оставаться безэмоциональной, шеф Кеннингем? Все психологические приемы летят к дьяволу, когда ставят под сомнение всю твою жизнь.

Солгать менталисту она не могла, зато могла промолчать. Что тут скажешь? Убивать ей действительно пока не приходилось. Первые годы она провела при штабе, потом – на спасательных операциях, затем – в шпионаже. Но ведь её готовили, разве нет? Маргарет была уверена, что сможет без проблем нажать на курок. Или заморозить. Или сжечь. Или похоронить заживо, накрыв землёй.

В конце концов, она знала, куда шла.

– Можно готовиться тысячу лет и оказаться неготовым, – глядя ей в глаза, усмехнулся командир. – Ваша жизнь разделится надвое, мисс Морган: до убийства и после него. Вы никогда не станете прежней. Не вернёте той чистоты, что…

Не договорив, лорд Ллойд резко отвернулся, сорвав шляпу с вешалки. Надел на голову, не глядя в крошечное мутное зеркало у входа, провёл пальцами по полям, стирая невидимую пыль. Обернулся, меряя Мэгги уже спокойным, чуть задумчивым взглядом.

– А возможно, вы и правы, мисс Морган. Чего это я, в самом деле? Ведь это не меня запугали всей моей многочисленной роднёй, детьми, племянниками, сёстрами, в некоторой степени даже положением моего отца и благополучием друзей, которых я имел неосторожность завести… Что вы! Это не я подписал бумаги о добровольном согласии, неразглашении, верности и так далее, потому что переживал об их судьбах.

Тишина в каюте упала такая, что Мэгги различила даже плеск волн далеко за бортом корабля.

– Уверена, это всего лишь перестраховка.

      Прозвучало фальшиво и неискренне.

– Разумеется, – помолчав секунду, глухо согласился Джон. – Позвольте совет, мисс Морган? Постарайтесь не стать моим другом. В противном случае вы тоже пойдёте в расход, если я всё-таки откажусь от сотрудничества.

В каюту ворвался злой морской ветер, когда агент Ллойд рывком распахнул дверь и шагнул наружу. Профессор Зборовский закашлялся, и дверь тут же с грохотом захлопнулась, оставляя их наедине.

Что и говорить, не вышло у них дружеского диалога. Но не себя же винить? Мэгги честно попыталась. Вот что получается, когда мешаешь личное с рабочим! Недаром Джерри говорил: личную жизнь оставляй за порогом! А лучше – вообще не обзаводись, потому что долг всё-таки важнее.

– Я сильно виноват перед ним.

Мэгги обернулась, всё ещё пребывая в мысленном диалоге с лордом Ллойдом. Медленно выдохнула, встряхивая ладонями. Как бы погасить огонь в крови? Сейчас ей как никогда требовалась магия льда. Хоть немного охладить собственный пыл и проклятые щёки, наверняка пунцовые после напряжённой беседы.

– Вы не задумывались, Маргарет, почему Джон вызвался на задание? – негромко спросил Зборовский. – Точно не ради МИ-6 или из-за любви к отечеству. Он пошёл за мной. За моими иллюзиями и ошибками, ни разу меня даже взглядом не обвинив. А то, что он сделал на блокпосту… – Ян помолчал, глядя сквозь сжатую в руках книгу. – Если не ошибаюсь, мисс Морган, он спас там не только меня.

Вот теперь полегчало: огонь в крови унялся, словно по приказу. Вот только сменившая его леденящая свежесть ничуть не облегчила страданий.

– Подумайте, как бы вам жилось, если бы вы по приказу Рихтера застрелили собственного командира, сдали меня в руки нацистов и перешли на службу к немецкому менталисту? Как бы вы проклинали себя в моменты просветлений, если бы вам приходилось раз за разом убивать солдат союзников? Сжигать британских подданных? Заключённых концлагерей? Применять ваши необыкновенные силы против своих же?

Маргарет молчала. С менталистами это вообще беспроигрышная тактика.

– Вот и Джон понял, что или он – или вы. Его душа в обмен на вашу. Мою. И мисс Стоун. Не смейте его обвинять в недостаточной преданности государству. Любовь к ближнему покрывает этот сомнительный недостаток с лихвой.

Если даже пытки у Рихтера не разбили розовых очков профессора, она здесь и вовсе бессильна. К счастью, её работа – доставить в целости – не требует поддержания малоинтересной беседы.

Резко поднявшись, Мэгги прошла к двери и взялась за ручку. И обернулась.

– К слову, о Рихтере, – отрывисто припомнила Маргарет. – Что он имел в виду, когда обещал избавиться от всех британских менталистов? Вас, помнится, он обещал убить последним, а начать с семьи Ллойд. Вам об этом что-то известно?

Ян посерьёзнел и медленно покачал головой.

– Нет. Но я всё ещё думаю об этом.

Маргарет помолчала, разглядывая профессора, затем расправила плечи и кивнула.

– Дайте знать, если всплывёт что-то интересное. Легче предотвратить, чем пожинать. Если в Британии действует сеть немецких шпионов, наш долг – их вычислить.

ГЛАВА 3. Слабое место

«Любовь к родине начинается с семьи».

Фрэнсис Бэкон

Лондон, ноябрь 1939

Ллойд-Парк встретил их кортеж напряжённым молчанием и подчёркнутой вежливостью молодого дворецкого, встретившего их у двери.

– Прошу за мной, – без приветствий пригласил он.

Мэгги переглянулась с Валери и первой шагнула под сень гнезда потенциальных врагов государства. По мнению шефа Кеннингема, разумеется.

В просторном холле царило шумное оживление, чтобы не сказать – сущий хаос. Носилась прислуга, перетаскивая чемоданы ко входу, хлопали двери, истошно лаял пузатый щенок, удирая от визжащих детей, за которыми, в свою очередь, гонялись вспотевшие няни.

Валери тут же сдала позиции.

– Не могу, – честно призналась подруга, отступая обратно, к спасительной двери. – Если понадоблюсь, я в машине, с остальными. Поторопи их, потому что скоро стемнеет, а до Сторхэма два с половиной часа езды.

– Предательница, – усмехнулась Мэгги, как только Валери бросила последний, почти панический взгляд на снующих под ногами детей возрастом от года до трёх, и в ужасе попятилась на крыльцо, рыбкой прыгая в служебный автомобиль.

Валери, когда не носила чужую маску, по-настоящему боялась лишь двух вещей: замужества и материнства.

Вздохнув, Маргарет прошла в указанную дворецким гостиную, где её просили «обождать, пока вас примет лорд Ллойд».

– Попросите его поторопиться, – сдержанно велела Маргарет. Ох уж эти архаические устои! Мир на пороге катастрофы, а слуги держатся хозяев, словно Господа Бога, открещиваясь от пугающих новых свобод и уникальных современных возможностей. – Скажите, что чем позже, тем опаснее. Он знает.

Дворецкий на миг замер, затем коротко кивнул и исчез. Мэгги отвернулась, кусая губу. Она ничуть не преувеличивала: если бы они вылетали из Кройдона, то могли бы и не торопиться, но дорога в аэродром Сторхэма занимала время. И если они не успеют вылететь до темноты, то ближе к рассвету станут уже как на ладони для немецкой авиации. Шеф Кеннингем полагал, что переживать не о чем, случаев сбития гражданских самолётов пока не случалось, но это только потому, что планы на гражданскую авиацию пересмотрели с началом войны. Адекватной статистики, так образом, не получалось.

– Вы кто?

Маргарет резко обернулась, встречаясь взглядом с немолодым, но ещё крепким мужчиной глубоко за шестьдесят. Благодаря прекрасному костюму и ухоженному виду возраст почти не замечался, а острый взгляд темных глаз не давал даже усомниться в том, кто перед ней.

– Министр Ллойд, – улыбнулась Мэгги, коротко склоняя голову. – Рада встрече. Я – агент Маргарет Морган. Я здесь, чтобы сопроводить вашего сына и его семью в Дублин.

Лорд Энтони Ллойд скользнул по ней недовольным взглядом вверх и вниз и поджал губы.

– Что за акцент? На меня будто подуло стылыми ветрами Эдинбурга.

Маргарет распрямила плечи и вскинула подбородок.

– Я шотландка, лорд Ллойд.

Хозяин Ллойд-Парка скривился, как от зубной боли, и брезгливо кивнул.

– Я так и подумал.

– Какие у вас претензии к Шотландии, министр? – выпалила Маргарет уже в спину хозяину.

Лорд Энтони развернулся с таким удивлением, словно заговорило кресло у камина. Да не просто заговорило – осмелилось дерзить!

– От шотландцев, мисс Морган, одни неприятности, – снизошёл до ответа министр. – По крайней мере, в этом доме.

Маргарет усмехнулась и расслабилась.

– Уверяю, я здесь лишь для того, чтобы помочь вашей семье. Это моя первая задача.

Гроза министерства юстиции и личный советник её величества только фыркнул.

– Спросил бы я, какова ваша вторая задача, но, зная, шефа Кеннингема, это шпионаж и стукачество. В противном случае мой сын прекрасно справился бы сам. В Ирландии, Джон, помнится, уже бывал, да и невестка в родных пенатах не заблудится. И отчего не отправиться под ирландским флагом из Ливерпуля? Чья эта дурацкая идея с самолётом?

Маргарет не нашлась, что ответить: план одобрил сам шеф Кеннингем, а обсуждали его вместе. Да и Джон воодушевился: всего за пару часов они достигнут Дублина, он устроит всё многочисленное семейство, и уже к понедельнику агент Ллойд, его сестра Диана и доктор Вольф вернутся в Англию тем же бортом. Скорость в современном мире решает, разве нет? А в военных условиях и вовсе жизненно важна.

– Передайте Джерри, что я сниму скальпы со всего вашего отдела, случись что с моими внуками, – резко оборвал разговор лорд Энтони. – И себе на носу зарубите, мисс-я-здесь-чтобы-помочь: если не довезёте, первым скальп снимут с вас.

– Я вас поняла, министр, – сдержанно отозвалась Маргарет. – Право, не стоит так волноваться. Борт-состав лучший в Англии, оба пилота и борт-инженер…

– Да будь они хоть архангелами с сияющими крыльями, а ваша ржавая посудина самим ковчегом с Ноем во главе – мои условия не меняются, агент Морган! – отрезал гостеприимный хозяин Ллойд-Парка. – Вы про скальп слышали?

– Трижды, министр, – подтвердила Маргарет. – А вы остаётесь в Лондоне? По нашим данным, в скором времени здесь будет крайне опасно…

Лорд Энтони только отмахнулся, покидая гостиную.

– Что я, войны не видел, что ли? Спросите у Джерри, чем мы с ним занимались в Первую Мировую. И про скальп не забудьте.