У мамы тоже светлая кожа, впрочем, как и у всех шаграев, длинные серебристые волосы с темными прядями, черные брови и ресницы и небесно-голубые глаза. Она тоже из горных барсов, но из предгорий. Так уж вышло, что только моя старшая сестра Марта пошла в маму, а я с братьями – в отца, унаследовав его полосатую, снежно-черную шевелюру и синие глаза. Жаль, это единственное, что мне от него досталось.

Почему-то сейчас оба моих родителя хмурились и были напряжены, словно перед ними нешуточная опасность. Они скрывали свои чувства, но я слишком хорошо их знала, ведь с детства привыкла считывать как устные и явные, так и скрытые знаки, прикидывая родительские намерения. И в этот момент я отчетливо видела, вернее, чувствовала всем своим существом, что родители лишь внешне спокойны. А вот их звери буквально ощерились и встопорщили загривки, почуяв более сильного противника. И раз оба вожака моего клана и всего Шаграя в напряжении, я тоже забеспокоилась.

Раньше мне казалось, что кабинет отца огромный, но трое незнакомцев будто половину пространства заняли. Такие здоровенные, плечистые, другие…

Странно, я не почуяла в них барсов и не определила с ходу, из какого они прибыли клана. Пришлось вдохнуть поглубже. И едва сдержала смачный «чих», так в носу засвербело от запаха черного молотого перца. Да и форма на гостях странная, наподобие военной, еще и нарядная какая – золотая нить недешево стоит, а тут и мундиры, и даже штаны незнакомыми узорами расшиты. Мы еще в прошлом году цвета других кланов на зубок заучили, никому из наших красно-золотой точно не принадлежит!

А отец тем временем вел осторожный разговор, словно по лесу крался, опасаясь наступить на сухую ветку:

– То есть, наследницы других кланов не подходят?

– Нет. На отбор попадают только дочери правителей миров и суверенов, – равнодушно-бесстрастно ответил один из «красных» гостей.

Мама, видимо, не сдержалась, чуть подалась вперед и, вперив внимательные голубые глаза в незнакомцев, вмешалась в мужской разговор:

– Мне не ясен смысл этого отбора. Нет, приглашение людей еще понятно, но магически одаренных рас?! Ведь у каждого из нас есть истинная половинка. Как можно соединить чужеродное? Это же пожизненная мука…

Я почему-то не только услышала, но и всем телом ощутила снисходительную усмешку трех незнакомцев. Хотя говорил один из них, стоявший на полшага впереди своих спутников:

– Изначальные – высшая раса, у них нет истинных, они абсолютно свободны в выборе пары. Единственное, что для них имеет смысл и важно – любовь. Истинная любовь!

– А девушки? Они же разных рас и в будущем встретят свою истинную пару. Но при этом будут связаны с другими… Какая уж тут любовь? – недоумевала мама.

– Вам не стоит об этом волноваться, атта Кашерок. Те девушки, что станут избранницами изначальных, будут навечно с ними связаны. Другие их связи, предназначения или истинности будут разрушены – таковы свойства магии потомков Первородного Ранивира. Их вероятным, еще не встреченным, истинным парам боги подарят новые. Изначальным не нужны чужие страдания или лишения, а богам – тем более. Главное для всех – равновесие и безопасность Колыбели Жизни.

– Что будет с теми невестами, которые останутся не у дел? – мама с мрачным видом откинулась на спинку кресла.

– В накладе не останутся, поверьте! Кто захочет, вернется домой. Кто решит остаться на Ранивире, получит защиту, покровительство и полное обеспечение от изначальных. Ведь истинные могут встретиться среди представителей разных рас. К тому же дочери верховных домов всех известных миров по умолчанию самые достойные невесты. Их кровь – это лучшие качества череды предков, доведенные временем до совершенства. Поэтому за право ввести в свои дома такую женщину будут бороться и другие дома изначальных, которые не будут участвовать в этом отборе. Пусть не с триадой, но девушек ждет блестящее и обеспеченное будущее…

Я застыла, подслушивая разговор. Вот так совпадение: только что ото Уршак рассказывал про мир драконов и изначальных, и вот их посланцы прибыли на Шаграй! Прерывать столь интересный разговор? Ну уж нет. Продолжила нагло подслушивать и подсматривать. А то обнаружат, захлопнут дверь, потом даже с острым слухом ничего не услышишь – отец о защите кабинета позаботился!

Выслушав посланцев, мой всегда уверенный и довольно жесткий отец выпрямился, но вот сжатые кулаки выдавали его дичайшее напряжение. Наконец он заговорил:

– Уважаемые даки, у нас с княгиней Айширой шестеро детей, но всего две дочери. Младшей, Эйкане, – девятнадцать, а в брачные отношения, по нашим законам, она сможет вступить не ранее двадцати. Хотя даже этот возраст считается малым из-за еще слишком нестабильного зверя. Старшей, Марте, исполнилось двадцать пять, но она уже обрела истинного, сейчас готовится к свадьбе. Разорвать ее истинную связь мы не позволим – это уничтожит ее зверя, значит, и сама умрет…

У меня невольно отвисла челюсть от удивления: вот это новость!? Это когда же Марта успела истинного встретить? Еще утром ныла матери, что обнюхала всех самцов нашего и соседних кланов, а предназначенного ей мужчину не нашла. Пришлось маме ее успокаивать, де вскоре будет большой сход всех кланов, который собирается раз в пять лет, на нем главы кланов представляют своих наследников и приезжают многочисленными делегациями. Там у Марты будет возможность познакомиться с множеством холостяков и, вполне возможно, встретить истинного.

Однако ошеломляющую новость обретения Мартой истинного перекрыла другая, более значительная: обращение отца к незнакомцам. Даки – это уважительное обращение в среде драконов, об этом все знают. Неужели к нам прибыли сразу три дракона? Один из которых, стоило отцу замолчать, произнес:

– На отбор приглашают дочерей великих домов всех миров. Главные условия: свободный от истинных или иных, уже установленных брачных обязательств, статус и приемлемый возраст. Ждать, когда младенец подрастет, никто не будет. Поверьте, изначальные осознают, что невесты разных рас, соответственно в разное время созревают физически и магически и отличаются ментально. Поэтому девицы должны быть максимально приближенного к брачному возраста. Воспитанием своих будущих невест, их образованием и подготовкой к будущему правлению триада займется сама. По своему вкусу и на свое усмотрение. Поэтому возраст вашей младшей дочери – не проблема, а, скорее, необходимое условие.

Князь с княгиней совсем уж хмуро переглянулись, я тоже призадумалась.

– Вы хотите сказать, что отбор проводится в течение длительного времени? – уточнил отец.

– Изначальные ищут истинную любовь, им нельзя ошибиться с чувствами. Поэтому отбор может занять как несколько дней, так и несколько лет, но не более пяти, – спокойно пояснил представитель драконов.

Я слушала, но пока с трудом вникала. Внутри начал расти неприятный ледяной комок, предвещающий большую, нет, огромную неприятность. Сопоставимую разве что с прошлогодней, когда меня исподтишка облили мятником, дико раздражающим кошачье обоняние вонючим настоем, а десятилетняя кузина Черуша, у которой крайне неуравновешенная и злобная самка, напала на меня и драла в клочья, попав под воздействие этой дряни. Ее простили, несмышленый котенок же, что с нее взять. Меня спасли, хоть и с трудом. На спине остались белесые росчерки когтей. Братьев отец тогда лично высек до кровавых полос на широких спинах, чтобы думали прежде, чем что-то делать.

К сожалению, мама заметила мое лицо в узкой щелочке проема приоткрывшейся двери, наверняка побледневшее, с горящими от любопытства и страха глазами. Строго блеснула глазами и едва заметно качнула головой, запрещая входить. Затем тяжело выдохнула, едва поморщилась и, вновь обменявшись взглядом с отцом, сказала:

– И все же проблема существует, уважаемые даки! Эйкана – последыш.

Вот так, взяла и вывернула мне душу наизнанку. В Шаграе любой знает, что это за проклятье, но от уважаемых даки лишь флер недоумения дошел, поэтому верховной княгине пришлось им поведать:

– Сущность любого шаграя – крупный и сильный барс. Для его формирования требуется много энергии. Ранее ею щедро делился с понесшими самками сам мир и наше светило, теперь энергию плод получает только от матери, прилично иссушая ее за долгий срок вынашивания. Во время родов мать напоследок подпитывает новорожденных остатками своей магии, чтобы укрепить их связь со зверем. Поэтому у нас уже очень давно не случаются многоплодные беременности. И еще реже, когда в одном помете дети разного пола. Самцы всегда крупнее и даже в утробе успешнее тянут энергию из матери, подавляя более слабых. Поэтому, когда малышей в утробе несколько, первенцы-самцы всегда сильнее и крепче, а на последующих новорожденных у матери остается все меньше и меньше сил. Ведь и у нее ограниченный резерв, а беременность и роды буквально иссушают…

– И аттара Эйкана…

– Я вынашивала сразу троих. Братья Эйканы родились сильными и полноценными барсами. А Эйка… – тут мама судорожно сглотнула, забывшись и назвав меня коротким, домашним именем, как называла только она. – Моей девочке и в утробе доставались крохи сил. Если бы она хотя бы родилась первой, я бы успела подпитать ее, укрепила связь, но она оказалась последней. Ее зверю не хватило энергии сформироваться. Она пустая. Таких называют последышами и в большинстве своем они умирают.

– Однако ваша дочь жива, – напомнил дракон.

– Верно, жива, но все равно, что мертва, – безэмоционально парировал отец, хотя я знала, насколько тяжело ему далась эта бесстрастность. – С учетом цели нашей встречи я буду откровенным. На Шаграе все завязано на запахе: положение в иерархии, восприятии и отношении сородичей, поиск истинной пары и страсть противоположного пола. Лишенный зверя шаграй почти не имеет запаха, значит, он невидимка для сородичей и не способен создать семью. Даже если его каким-то чудом почует истинный, на такой ущербный союз никогда не согласится. При этом потомство появляется только у истинных. Поэтому несколько веков назад создали клан Последних, куда сразу после рождения отправляли последышей. Чтобы не мучить их и не рвать душу родным. Они не изгои. Хотя их очень мало, им отдали самую благодатную долину, но, к сожалению, последыши долго не живут…

Как шипели злые на язык кухарки, короткая жизнь для таких обделенных как я – благо!

– Если я верно понял, несмотря на сложности при рождении, младшая княжна Эйкана живет с вами? – допытывался дракон.

– Да, – коротко, почти сквозь клыки выдавил отец.

У отца не хватило духу отдать свою плоть и кровь чужакам. Особенно после попытки моей мамы отдать последние крохи магии последышу. Она тогда чуть сама не погибла, потеряв много сил. Только нечем было уже делиться.

Мама неожиданно вмешалась в разговор:

– Сил у Эйканы хватает только на регенерацию, дух ее зверя глубоко спит, так и не подав голоса, но она умная, добрая и красивая девочка. Просто будто из Модруна в Шаграй попала – слабая и хрупкая, как люди.

– Атта Кашерок, уточните, пожалуйста, младшая княжна Эйкана здорова и одарена хоть каплей магии? – поинтересовался дракон.

– Да, если так можно сказать про обделенного зверем шаграя, – сухо ответил вместо нее отец.

В отличие от мамы, отцу всегда было стыдно за меня, словно это он виноват, что его семя настолько плодовитое, раз родилась я, пустой последыш.

– Тогда у вас нет оснований отказать изначальным в их законном требовании предоставить одну из наследниц верховного рода Шаграя на отбор невест.

– Вы правы, нет, – хмуро кивнул мой отец, передернув мощными плечами. – Когда княжна Эйкана должна будет перейти в Ранивир?

– Сегодня. Мы прибыли за невестой и не можем уйти без нее, – ответил дракон, опять потрясая меня.

– Хорошо. Надеюсь, вы согласитесь немного отдохнуть в нашем доме, пока Эйкана соберется в дорогу? – княжеское согласие громыхнуло по мне, как огромная ледяная сосулька, сорвавшаяся с крыши и разбившаяся на мелкие осколки.

– С благодарностью примем оказанную нам честь, – поклонились драконы.

Княгиня встала и, чинно поклонившись, натянуто улыбнулась, блеснув клыками:

– Простите, уважаемые даки, мне нужно срочно переговорить с дочерью.