– Время идет… – весело намекнула вошкана, вежливо призывая меня собираться.

– Да-да, мы сейчас! – откликнулась я, нечаянно обозначив себя как «мы».

И опять довольно захихикала, закрыв лицо ладонями, разделив радость с внутренним огоньком. Интересно, каким будет мой зверь? Похожим на отцовского снежного барса или на маминого, потемнее, из предгорий? Вот бы на отцовского! Когда вернусь на Шаграй, смогу любому сородичу утереть заносчивый нос!

Вскоре я придирчиво, но уже без прежних расстройств и переживаний разглядывала себя в зеркале, отразившем стройную, худощавую девушку с белоснежными волосами с черными прядями, ярко-синими глазами и мягкими, нежными чертами лица. Ну да, без хищных, суровых черт отца; без уверенной стати матери и сестры – высоких шаграек с замечательными женственными фигурами, с крутыми широкими бедрами и большой грудью. По меркам сородичей я тощенький котенок-подросток, но отныне… Мы еще поглядим! Пока зверь не стабилизируется, у меня появился шанс подрасти и округлиться, надо только немного времени, чтобы привести наше общее тело в порядок!

Конечно, спустя сутки после перерождения явных изменений в моей внешности нет, но глаза лучились от счастья. Что это, если не отсвет чувств моей звериной половинки? Улыбнувшись себе в зеркале, я отметила слегка удлинившиеся клыки: да-да, зверь любит мясо, а чем его кромсать и рвать на охоте?

– Р-р-р… – заявила своему отражению.

И пусть выглядело глупо и по-детски, но нельзя не радоваться, получив полноценного зверя! Можно и подурачиться, в конце концов! Помнится, мои братцы-тройняшки та-акое вытворяли!..

Вспомнив, как было жарко по выходе из портала на острове Первой зари, я надела тонкую белую летнюю блузку с широкими рукавами и высокими манжетами, синий корсаж с белой вышивкой, выбрала в тон ему пышную юбку по щиколотки и мягкие короткие полуботинки. Ведь неизвестно, где и сколько времени придется провести на ногах. Немного помедлив, накрутила вокруг шеи Мартины золотые цепи; должна же моя шея выдержать это богатое и солидное украшение, как раз для шаграйской княжны.

Осталось придумать, что делать со своей полосатой гривой. На Шаграе не принято как-то сдерживать волосы, ведь наше солнышко пока слабовато грело. Если наши женщины и надевали головные уборы, то скорее по причине холодной погоды и на грязных работах. Но вчера на площади на многих иномирянках были шляпы самых невообразимых форм и размеров, тем более, здесь очень яркий, обжигающий кожу свет. Если нас опять соберут под открытым небом, моя бледная кожа не выдержит – быстро покроется багровой, хорошо прожаренной корочкой.

Обозрев собранную родственницами одежду и прочее, полагающееся княжнам облачение, которое умница-вошкана заботливо разместила и развесила в гардеробной, кстати, размерами больше моей домашней, я обнаружила и несколько затейливо украшенных шляпок. Вот дела, я же сроду их не носила? Ну да, старшим женщинам моего рода, надо думать, лучше знакомым с чужими правилами и модой, виднее. Хорошо, что позаботились. Еще вчера я бы мысленно скривилась: чтобы проклятый последыш не вернулась домой. Сегодня же тепло улыбнулась, мысленно поблагодарив предусмотрительных родных.

Выбрав милую белую шляпку с синей ленточкой и неширокими полями, как раз спрятать лицо от обжигающих лучей, я надела ее на тщательно расчесанные до идеальной гладкости и блеска волосы. Вышло замечательно, даже самой понравилось, хотя мне трудно угодить, хе-хе!

С боевым настроем последовала за своим духом-помощницей. В довольно широком коридоре с множеством дверей чуть не столкнулась с умопомрачительной красавицей в нежно-лиловом платье, обладательницей белых волос и крыльев, перья на которых соперничали белизной с первым снегом. А вот глаза у нее черные. Явно жительница Идара, который населяют сразу три расы и все крылатые: ирлинги, фениксы и горгульи. Этот мир изобилует горами и водными просторами.

Призрачная вошкана, сопровождавшая белокрылую невесту-ирлингу, лицом походила на нее. Это что же, вошканы обретают схожие черты со своими подопечными, чтобы их можно было узнать в группе других духов?

Мы с ирлингой, слегка растерянно осмотрев друг друга, одновременно неуверенно кивнули друг другу, приветствуя, и с короткой заминкой направились дальше за своими вошканами. По пути к нам присоединялись новые и новые девушки разных миров и рас, выходившие из покоев. Причем, ни одна из них не поздоровалась, а с высокомерным выражением на лице еще и старалась обогнать, чтобы не идти позади, словно свита.

Глупые: смысл торопиться, если выбираем не мы, а нас?

Сегодня всех собрали на большой поляне в глубине прекрасного парка, окруженной высоченными незнакомыми деревьями, которые сплелись кронами настолько плотно, что едва пропускали дневной свет. Благодаря чему здесь держалась приятная прохлада и рассеянный, привычный мне свет. По периметру, как и вчера, замерли суровые, бесстрастные драконы-стражи. «Этакие парковые статуи!» – хмыкнула я про себя на волне радостного утреннего настроя, бурлившего во мне и рвавшегося наружу.

Не сговариваясь, мы с ирлингой прошли в центр и остановились. Осмотрелись, затем переглянулись. И уставились на пустовавший на краю поляны помост, явно предназначенный для триад, чтобы их было всем и отовсюду видно. Мы с ирлингой опять встретились глазами и дружно заинтересовались неведомого назначения трехметровым шестом рядом с помостом. Попадая на его кристальное навершие, свет распадался на множество цветных бликов, разбегавшихся вместе с солнечными зайчиками по лицам и фигурам участниц отбора.

Наблюдая за стекавшимися на поляну невестами, я отметила несколько бледных девиц с бело-черными волосами, похожими на мои, – арахн с Хлогира. Неподалеку от них держались и другие жительницы этого мира: белоснежные нагайны и гномки. Все три расы в своих мирах обитают, ой, предпочитают жить под землей, поэтому выбирали наиболее затемненные места на поляне.

Вскоре на тщательно выкошенном, зеленом, травяном ковре толпились три сотни девиц. Многие довольно привлекательные, хотя частенько их красоту я видела в необычности каких-либо черт лица или иных особенностей – огненных крыльях фениксов и снежно-белых у ирлингов, разноцветной переливающейся чешуе русалок с Элевеи, высоком росте и точеных фигурах, словно из камня вырезанных, жительниц Гидариса. Вокруг было столь много необычного и потрясающего воображение, что у меня с трудом выходило удерживать бесстрастное выражение лица, подобающее княжне в обществе себе подобных.

Сперва я ощутила запах мокрой шерсти, а спустя несколько мгновений за моим плечом раздался смачный чих. Обернувшись, увидела симпатичную шатенку, оборотня, поведя носом, распознала в ней волчицу с Мерлоса. Шаграй издавна ведет с Мерлосом торговлю, по словам родных, весьма выгодную.

– Думаешь, это хорошая идея – намазаться смесью перца с пеплом, чтобы отбить нюх другим? Или решила скрыть свой запах? – раздраженно спросила она, морща нос. И пока я недоуменно таращилась на нее, укоризненно бросила: – Нечестно играешь!

Волчица ушла, оставив меня в растерянности и недоумевавшей: это она про меня? С чего бы мне пахнуть перцем и пеплом? Следом дошло: вспомнила, как сама чуть не чихнула, когда тайком знакомилась с ароматами драконов возле отцовского кабинета. Если я буду пахнуть так же раздражающе, как они, как мне потом среди барсов истинного искать?

– А по мне так очень приятный и тонкий аромат пряности… – еще более неожиданное мнение выразила ирлинга.

Причем, это были ее первые слова за все время, что мы держались рядом. Я сочла своим долгом ответить:

– Благодарю вас… э-э-э…

– … Адьена… даки Ильдира, – мягко улыбнувшись, представилась она, в последний момент поправившись.

Даки Мальтар сказал, что на время отбора все регалии и родовые имена стоит оставить, поэтому я, вежливо улыбнувшись, тоже назвалась:

– Даки Эйкана.

Обе кивнули, понимая, что не стоит говорить лишнего, ведь будущее пока неизвестно.

И тут раздался жутковатый рев, заставив многих, как и нас с Ильдирой, вздрогнуть. На помосте словно из ниоткуда появились десять драконов. Десять великолепных мужчин в роскошных, синих с серебряным шитьем одеждах. Один из них настолько древний, что его возраст стал заметен – мимические морщинки и волосы цвета соли с перцем, собранные в длинный гладкий хвост на макушке. Страшно подумать сколько же ему исполнилось, если Мальтар сказал, что триады правят тысячу лет, пока находятся в самой силе!

Тихонько гомонившие девушки сразу замолчали, только птицам, насекомым и ветерку, шелестевшему в листве, было невдомек, что здесь и сейчас произойдет великое таинство и событие тысячелетия. Птахи по-прежнему перекликались и порхали по высоченным деревьям. А проникавшие сквозь кроны лучики света устремились к помосту, будто сам Великий Ранивир решил благословить своих потомков.

Кто-то из девушек всхлипнул от восторга или благоговения. Я жадно разглядывала девятерых «женихов» – изначальных драконов на самом пике молодости и силы. Ведь кто-то из них потом будет защищать от Хаоса Колыбель Жизни, частью которой является Шаграй. Затем взглядом прикипела к трем, моим спасителям, даже зверь в груди радостно откликнулся.

Вперед вышел старший дракон и громким, глубоким басом произнес:

– Ранивир приветствует прекрасных дочерей верховных домов на своей земле. Ранивир принимает неоценимый дар правителей миров, которые осознают великий и незаменимый вклад изначальных драконов Ранивира в дело защиты Колыбели Жизни от Хаоса и гибели. Вскоре наступит время, когда нынешняя Верховная триада уступит бремя правления новой, более сильной и молодой. Это значит, что кто-то из вас, наследницы верховных домов, разделит трон Ранивира и заботы со своими избранниками, которые возложат на себя великую миссию. Вы готовы?

– Да! – звонко ответили девушки.

А вот я промолчала, очень сомневаясь, что кто-то из нас, молодых и неопытных девиц, к подобной ноше готов. Хотя бы потому, что наша жизнь гораздо короче…

– Ваша самоотверженность воодушевляет! – с легкой усмешкой подтвердил мое мнение пожилой дракон, думаю, девять молодых тоже с ним согласны. – Тогда начнем представление. За право занять трон верховных на следующее тысячелетие будут бороться три триады, состоящие из представителей нескольких кланов изначальных. Их шансы равны. Как и ваши, о прекраснейшие, – стать им верными и любящими половинками.

Похоже, у некоторых прекраснейших выдержка – как обглоданная кость. Начались писки, визги, признания в любви к изначальным. Мы с Ильдирой даже недоуменно переглянулись. А дракон продолжил с улыбкой:

– Я, даки Орхаран, ректор Академии драконов, назначен и распорядителем отбора. Напоминаю, на время поиска истинной любви ко всем участникам обращаться только по именам и с приставкой даки. Пока не завершится поиск, все вы, как драконицы Ранивира, одна семья. И лишь к триадам, потомкам Великого Ранивира, сохранится обращение вир. Всем ясно?

– Да!.. – на этот раз и я подала голос.

– Отлично. Теперь представлю вам тех, ради кого вы прибыли на Ранивир, – ощерился ректор-распорядитель.

Ближайшие к нему трое драконов, сделав шаг вперед, приветливо улыбнулись нам. Мне было известно, что все драконы высокие, но рыжий, как солнышко Шаграя, – натурально драконище, с желтыми, как у многих оборотней-барсов, глазами и квадратным лицом. Мои соплеменники легко бы приняли его за своего, с такой-то мощью и клыкастой улыбкой!

Справа от него стоял сероглазый мужчина с пепельными волосами. Пониже и поуже рыжего здоровяка. С более хищными и суровыми чертами лица и холодным взглядом. Вряд ли более опасный, чем рыжий, просто тип такой, холодный.

Синеглазый, с иссиня-черными волосами дракон, третий из первой триады, смотрел на нас не с доброжелательностью рыжего и не с холодным равнодушием серого, а скорее всего оценивал стати ближайших к помосту девушек с самым похотливым намерением.