– А где мама? – спрашивает Надия, глядя на меня.

И, о Аллах, как же она меня этим спасает!

– На кухне, – беру Надию за ручку и отправляю туда, закрываю за ней дверь.

С грохочущим сердцем возвращаюсь обратно и удивленно смотрю на Рустама, который, кажется, застыл взглядом на месте, где только что стояла Надя.

Я прекрасно помню, что на кухне еще и Матвей. И вот он-то уж точно не станет спрашивать у меня, где мама, потому что его мама это я.

– Какими судьбами? – спрашиваю Рустама, не переставая прислушиваться к обстановке в квартире.

Думаю, Амина уже поняла, кто именно пришел и не выйдет из кухни, пока я не зайду сама, но Матвей запросто может заинтересоваться тем, где же я.

– Это дочь…

– Амины, – спокойно отвечаю. И не вру даже.

– И Романа?

– И его, – киваю. – Ты же понимаешь, что эта информация конфиденциальна?

Рустам кивает. Из-за того, что Рома считается без вести пропавшим афишировать наличие у него ребенка нельзя. Бизнес, который у него был, и так разделили. Растянули на всех близких родственников. Такой скандал был, Амина вкратце рассказывала. Кого-то, кажется, даже застрелили, чтобы отщипнуть кусок пожирнее.

– Почему ты здесь? – спрашиваю, не зная, как заставить его уйти.

Учитывая тот факт, что я его не ждала, а он стоит уже в коридоре, понятия не имею, как его выдворить. Напирать, чтобы вышел за дверь?

– Пришел поговорить по поводу работы.

– В каком смысле? Мы уже поговорили.

Меня съедает волнением. В любой момент Матвей может заплакать или закричать, или, что хуже, выбежать сюда. Вряд ли у Амины будет возможность его остановить.

– Я пришел сказать, что возьму тебя на работу. Выходить можешь с завтрашнего дня. Условия те же, которые тебе выслали ранее.

Я очень хочу сказать, что не собираюсь на него работать, что может засунуть свое предложение далеко и, желательно, навсегда. Но вместо этого я киваю. Соглашаюсь, лишь бы он поскорее убрался.

– Завтра буду. На восемь?

– Можно к девяти.

– Хорошо!

Соглашаюсь и делаю шаг вперед, еще и еще, пока Рустам не оказывается за дверью квартиры.

– На долю секунды я подумал… – вдруг говорит он. – Что это твоя дочь.

Его эти слова выбивают воздух из легких. Мне неимоверных усилий стоит не согнуться пополам от боли. Надия – не твоя, хочется мне сказать, а вот Матвей – твой. Твой единственный сын, о котором ты, надеюсь, никогда не узнаешь.

– Рустам, пожалуйста… – качаю головой. – О ней никто не должен знать.

– Я не стану распространяться. Но ты сама понимаешь… это рискованно. Если кто-то выйдет на твою подругу и узнает о ребенке…

Когда он это говорит, я испытываю еще большее чувство вины. Он поедом съедает меня изнутри, потому что я слышу в его словах беспокойство. И прежде чем я позволяю себе на этом сконцентрироваться, я слышу, как дверь на кухню открывается, а уже через секунду Амина говорит:

– Дари… поможешь мне? Надо искупать Надию.

– Да-да, иду.

Хватаюсь за ручку двери, как за спасительную соломинку. Виновато и с сожалением смотрю на Рустама, который, кажется, был бы не против остаться и захлопываю двери прямо перед его носом со словами:

– До завтра.

Стоит только закрыть дверь, как я приваливаюсь к ней лбом и шумно-шумно выдыхаю.

Подумать только! Я была в метре от провала! Что Рустаму стоило остаться на дольше. Попросить воды, сходить в туалет, развалиться на диване. Воспаленный мозг представляет самые разные картинки в голове.

– Ушел? – Амина тихо подходит сзади, легонько меня отодвигает и заглядывает в глазок. – Ушел, – констатирует уже не шепотом, но голос все равно не повышает. – Как ты?

– Такое ощущение, что по мне проехались танком.

– Почему он приходил? Что ему было нужно?

– На работу звал. Сказал, берет меня.

Амина присвистывает.

– И что? Пойдешь?

– Сказала, что да, но завтра пойду отказываться. Если бы я отказалась сейчас, он бы не оставил меня в покое, начал уговаривать, а временем для дискуссии я не располагаю.

– По тонкому льду ходишь, Дари. Может, стоит согласиться на работу?

Удивленно вскидываю взгляд на Ами.

– Это еще почему?

– Сама подумай. Если ты будешь на него работать, то и подозрений к тебе будет меньше. Он ведь может ездить к тебе и не один раз. Что ты будешь делать, когда в очередной раз не успеешь спрятать Матвея?

– Ами…

– Подумай об этом. Тебе стоит или очень решительно отказываться, надеясь, что Рустам не станет уговаривать. Или же работать на него и все скрывать. Я бы предпочла второй вариант. Прятаться нужно под самым носом.

– Не знаю, Ами, мне очень страшно. Я боюсь проболтаться, спалиться. Я ведь не привыкла скрывать Матвея и охотно о нем рассказываю. Так и тут. Вдруг я как-то проговорюсь? Что тогда?

– Тогда езжай завтра и решительно отказывайся от должности.

На этом мы и сходимся. Я полночи кручусь в кровати, затем все утро собираюсь на встречу, которая вроде как ничего не значит, потому что я проведу там от силы десять минут, но отчего-то сердце в груди гупает, как бешеное.

И все это для того, чтобы в офисе первым делом получить поручение и не иметь даже возможности поговорить с Рустамом и прояснить сложившуюся ситуацию. Нет, меня тут же начинают гонять. Так что когда удается взять перерыв, я думаю только о том, что в таком темпе времени на разговоры не будет. Да и на встречи не будет. Глядишь, поработаю и не пересечемся. Так думаю я, пока он не вырастает за моей спиной и не говорит:

– Идем обедать.

С этими словами Рустам берет меня под руку и ведет к лифтам, а оттуда – на последний в здании этаж. Как оказывается, здесь расположен ресторан. На первый взгляд – не дешевый, фешенебельный.

– Будет какая-то рабочая встреча? – решаю уточнить.

– Нет. Можешь спрятать блокнот. Ничего не придется записывать.

И правда, как только мы приходим, Рустам помогает мне сесть и берет в руки меню. Я осматриваюсь. Вокруг нас люди в деловых костюмах. Не в одиночестве, парами или небольшими компаниями. Судя по всему, Рустам действительно привел меня поесть, вот только сомневаюсь, что мне кусок в горло полезет в его присутствии.

Когда Довлатов откладывает меню и смотрит на меня, мне хочется швырнуть папку с картинками блюд и бежать отсюда подальше. Туда, где он не сможет смотреть на меня так, будто уже все знает.

Глава 6

Градус напряжения между нами растет с каждой секундой. Спрятаться за меню, как я изначально планировала, не получается, когда мы делаем заказ и официант его забирает папку, оставляя нас с Рустамом наедине.

Я никогда не думала, что мы когда-либо окажемся лицом к лицу друг с другом. Не могла представить даже в самых откровенных мыслях.

Для меня Рустам оказался далеко позади. Чужой мужчина и отец другого ребенка, не моего.

Я легко убедила себя в том, что ничего не изменится, но вот он сидит передо мной, а вчера был на пороге моего дома, едва не узнав всю правду.

От осознания, что он мог увидеть Матвея, внутри все сжимается от напряжения. Я тянусь к стакану с водой и лихорадочно делаю несколько глотков, возвращая его обратно.

– Завтра у меня назначена встреча в Мюнхене. Нужно забронировать билеты, отель, трансфер.

Рустам кладет на стол планшет, пододвигает его поближе.

– На двоих забронируй.

Я беру планшет в руки, провожу пальцем по незаблокированному экрану и начинаю искать билеты в Мюнхен. Медленно успокаиваюсь, осознав, что хоть мы и не пришли на встречу, обычным обедом это назвать нельзя. Я буду работать, искать билеты и бронировать отель.

– Какое имя вписать во второй билет? – поднимаю голову и чувствую, как спирает дыхание.

Рустам смотрит прямо на меня. Внимательно, неотрывно. Понятия не имею, как долго, но от этого взгляда все тело покрывается мурашками. Я не могу узнать о чем он думает, но отчетливо чувствую напряжение, витающее в воздухе. Оно искрами разлетается вокруг. Я тушуюсь, возвращая взгляд в планшет.

– Впиши свое, – спокойным тоном говорит Рустам.

Я вынужденно отрываю взгляд от планшета и возвращаю его к Рустаму. Он все еще смотрит, а я все так же пасую и не знаю, с чего начать. С того, что никуда не собираюсь ехать? Или с того, что вообще не планировала оставаться и работать?

Мысли то и дело возвращаются к вчерашнему вечеру. Я была близка к провалу. Один неверный шаг, одно лишнее слово, случайное стечение обстоятельств и Рустам мог узнать о сыне. А дальше… даже представить страшно, что он сделает, ведь теперь, как выяснилось, Матвей его единственный сын. Других у него нет и… не будет.

– Вообще-то, я хотела сказать, что не буду работать, – наконец, признаюсь. – Я пришла сегодня, чтобы прояснить все, но на меня с порога набросились с поручениями, и я попросту не успела с тобой поговорить.

– Не будешь работать? – удивляется. – Вчера ты сказала, что…

– Вчера мне было некогда, – признаюсь нехотя. – Ко мне подруга пришла за поддержкой, а потом ты… я и ляпнула, что буду работать. Извини.

Все, как мы с Аминой планировали. Ни на шаг от плана не отхожу, боясь спалиться. Надеюсь, он мне поверит и отпустит.

– А сейчас ты что делаешь? – кивает на планшет. – Билеты взялась бронировать.

– Подумала, что могу поработать, – говорю правду. – Но ездить в командировки в другие страны не входило в мои планы.

– Из-за подруги или…

– У меня нет загранпаспорта.

– Это не проблема, – тут же отмахивается. – Сегодня сделают.

Пока я таращусь на него, не в силах понять, он шутит или говорит серьезно, нам приносят наш заказ. Официант аккуратно выставляет на столе тарелки, мило улыбается и убегает, чтобы вернуться через полминуты с двумя бокалами вина за счет заведения.

От алкоголя я отказываюсь сразу. Последний раз, когда я пила, был в доме Рустама. Я тогда упала в ванной и потеряла сознание, пролежав на холодном полу достаточно времени, чтобы окоченеть. Рустам нашел меня в таком состоянии, закутал, отогрел и принес алкоголь, который я хлебнула, как целебный эликсир. До сих пор помню, как вела себя и в чем призналась Довлатову. Повторение нам ни к чему.

– По-прежнему не пьешь?

– Не пью. Плохо на меня действует.

Ни капли не вру, между прочим. Тогда в доме Рустама мне стало плохо буквально от пары глотков. Не представляю, что было бы, если бы я выпила больше. Хотя Амина не раз говорила мне, что это просто с непривычки, и если бы я пила чаще, то и реакции такой не было бы.

Но проверять не хотелось ни тогда, ни сейчас. Предпочитаю не знать, на что способна под очередной порцией алкоголя. Не хватало еще выпить и все ему рассказать. О сыне, который сейчас играет в детском саду.

Стоит об этом лишь подумать, как внутри ядовитыми щупальцами расползается страх, что Рустам может прочитать мои мысли.

– Так что с паспортом? Делать?

– Нет, я… действительно не хочу здесь работать.

– И почему же?

– Ты ведь тоже не хотел, чтобы я работала, что изменилось?

– Не хватает кадров, – пожимает плечами как-то даже равнодушно. Впервые за весь вечер не выражает особых эмоций. Словно разговаривает о чем-то очевидном. – Деньгами не обижу, если в этом дело, повышу зарплату, могу выплатить авансом.

– Ты категорически не хотел меня брать, а теперь повышаешь зарплату?

Он сжимает челюсти. Злится непонятно на что.

– Мы ведь можем работать, Дария, – упирается локтями на стол и подпирает руками подбородок. – Смотри, сидим, вот, не ссоримся. Ты меня с полуслова понимаешь. Билеты начала уже бронировать, вкусы ты мои знаешь. В чем проблема? В подруге твоей? Так график у тебя все равно будет. Да, поездка в Мюнхен неожиданная, даже я не планировал, но мы вернемся быстро. На следующий день.

– Загранпаспорт действительно так быстро сделают?