И тогда ловить его выпустили другого игрока – к делу подключилась Майя. К безопасности концерна она даже как системщик отношение имела постольку-поскольку, зато к терминалам подобного рода, самое что ни на есть прямое. Правда в ее случае речь шла вовсе не об играх, а о вещах более чем серьезных, но не суть. Главное – специалистом в таких делах она и правда была штучным и единственным в своем роде. Родившись без малейших признаков искры в семье сильных механиков, она выхода другого не имела, кроме как стать лучшей в чем-то ином. Не позволило бы семейное упрямство! Ну вот Майя и стала – до сих пор основания так считать были очень вескими. Пока не нарвалась на этого вот… конкурента.

Кстати о конкурентах.

Разумеется, параллельно с идеей о причастности к диверсиям новых луддитов, безопасники Зарвицкого вели разработку еще одной напрашивающейся версии – о возможных происках других концернов, с кем так или иначе могли пересечься интересы. Но результатом крайне осторожных шагов в этом направлении (чтобы не засветить где не следует собственные фатальные для имиджа проблемы), оказались лишь сведения, что жертвой загадочного «объекта» были, скорее всего, не только русские. И вот сегодня Майя получила этому, считай, прямые доказательства – свеям явно досталось тоже.

Но при чем здесь тогда Берлин? Вернее даже не так: при чем здесь Берлинская академия промышленных знаний? Которая пусть и в разных контекстах, но попалась ей в связи с этим делом уже три раза. Совпадение? Нет, насчет этого Майя иллюзий не питала – не бывает таких совпадений. Даже если никаких конкретных имен в выуженных сегодня данных и не мелькнуло…

Глава 3

Приемная декана системного факультета выглядела солидно, но без излишеств – темные тона, строгие линии, приглушенный матовый блеск без намека на позолоту. Майя такой стиль понимала, хотя особой поклонницей мебели резного дерева и кожаных диванов не была, предпочитая этому что-нибудь во всех смыслах полегче. Но сейчас о претензиях и речи не шло – сидеть оказалось очень удобно, мягко и даже нескучно. Благодарить за последнее следовало, разумеется, не мебель, а секретаршу, причем благодарить сильно. За неполные четверть часа, что Майя обживала здешние интерьеры, худощавая и вылощенная дама успела выложить чуть ли не все факультетские сплетни – с дотошностью солидного еженедельника и систематичностью кодовых таблиц.

Выкладывали, разумеется, не ей, а по мофону, но поскольку разговор больше смахивал не на диалог, а на непрерывно льющуюся новостную передачу, сложностей это вообще не вызывало.

Тихонько перелистнув предложенный ей журнал, Майя приподняла тот повыше – в надежде потеряться за ним совсем и быть окончательно забытой. И в очередной раз порадовалась, что у декана оказался посетитель, и ее с извинениями попросили подождать, пока тот не закончит с визитом. О котором – в отличие от Майи – договорился заранее. Ну вот и пусть бы этот самый посетитель не только был здоров и счастлив, но и еще хотя бы с полчаса жизненно необходим хозяину кабинета.

Увы, но ничто не бывает вечным, особенно хорошее.

– Госпожа Трауф, – мягко и без скрипа распахнулась массивная створка все из того же темного дерева – петли там точно смазывали вовремя и как положено. – Найдите, пожалуйста, для господина Фитца все отчеты посещаемости по второму семестру. И сделайте ему копии, если будет нужно.

Очень фактурный старик, такой же старомодный и тяжеловесный, как и обстановка его приемной, чуть посторонился на пороге, выпуская из своего кабинета еще одного господина – гораздо моложе и… засушенней. Да, именно это слово упорно лезло на язык, когда они вот так стояли рядом. И что удивительно, в данном случае сравнение оказалось не в пользу молодости и худобы. Да и вообще, стариком она господина декана назвала все-таки напрасно – лет шестьдесят, пусть даже и с хвостиком, критично может быть лишь с высоты ее собственных двадцати с небольшим. И то если ляпнуть такое не подумав…

– Я скажу, если мне это понадобится, – чопорно выдал гость, странным богомольим шагом выдвигаясь к секретарскому столу, откуда ему не менее засушенно улыбалась госпожа Трауф – от улики в виде выключенной и ловко припрятанной за гору бланков трубки мофона дама уже успела избавиться.

А декан, с недоумением, осмотревшись вокруг, нашел-таки выглядывающую из-за журнального разворота Майю, и без особой радости осведомился:

– Госпожа…

– Блумер, – быстро напомнила она, пока пауза не успела затянуться совсем уж неприлично.

– Да-да… Так о чем вы хотели со мной поговорить?

– О поступлении на ваш факультет… – и зачастила, не давая себя остановить или перебить: – Я понимаю, время для этого разговора выглядит не очень подходящим, все-таки середина учебного года, но так получилось, что в Берлине я сейчас проездом. Вот и решила воспользоваться удачным совпадением – надо же хоть немного облегчить себе выбор, правда? Тем более делать его все равно придется меньше через полгода – между вами, Чикагским высшим колледжем и Петербургским университетом. Мой отец очень настаивает, чтобы я определилась с этим побыстрее, и он тоже мог определиться с окончательной суммой пожертвования на мою будущую высшую школу. И поскольку речь идет о цифрах, которые в бюджет его компании следует закладывать заранее…

– Да-да, я понял, – декан покосился на секретаршу, привычно навострившую уши, чему не мешало даже активное шуршание папками, и действительно понял. – Давайте тогда пройдем в кабинет, там будет удобнее.

Ну Майя и прошла, с большим удовольствием оставив с носом этот ходячий рассадник новостей. Чтобы уже через полчаса твердо уяснить для себя несколько вещей:

Во-первых, с ролью будущей привилегированной студентки справиться ей удалось, иначе не стали бы перед ней разливаться соловьем, расписывая несомненные преимущества именно этого учебного заведения на фоне любых других. Подозрений не возникло даже несмотря на то, что на самом деле она была минимум лет на пять старше, чем сейчас представилась – чтобы слиться с большинством здешних абитуриентов.

Во-вторых, Майю походя умудрились слегка проэкзаменовать – настолько аккуратно, что будь она менее опытной, не заметила бы этого совсем. И так-то спохватилась чуть ли не в последний момент, прикинув, что демонстрировать излишние знания будет не особо умно. Чему здесь тогда учиться, да еще за серьезные по ее уверениям деньги, если она и без этого способна на равных поддерживать разговор с деканом о преимуществах тех же комбо-системников перед сборными конструкциями?

Ну и в-третьих – что прямо и недвусмысленно вытекало из «во-вторых». Господин декан дело свое знал, хотя и казался мастодонтом, крайне далеким от современной техники. Первое свое впечатление – что перед ней чистый управленец, угодивший на эту должность уж точно не за знание профильного предмета, пришлось резко скорректировать. И вообще, постараться побыстрее закруглить разговор, пока ее все же не раскусили:

– Спасибо, основное я поняла и, честно скажу, впечатлена. Но можно я теперь немного здесь у вас похожу и осмотрюсь?

– Хотите прочувствовать нашу атмосферу? – улыбка у этого совсем не простого дядьки вышла вполне искренней.

– Да. Это вы прям очень точно сформулировали.

– Можно, конечно, – продолжил улыбаться собеседник. – Она у нас прекрасная. И знаете… жаль, что у меня не получится составить вам компанию.

Майя вежливо кивнула, мол, и правда очень жаль, но про себя выдохнула с облегчением. Вот только компании, особенно такой, ей сейчас и не хватало.

– Да-да, я определенно расстроен, что сегодня у меня столько дел… – оценил тот ее актерские усилия. И вдруг спохватился: – Слушайте, а вы часом не голодны?

– Н-ну… – озадачилась Майя, прикидывая, как лучше будет ответить, но декан, не дожидаясь, пока она на что-нибудь решится, уже потянул к себе автоматическую ручку из стоящей на столе массивной подставки:

– У нас тут неподалеку есть очень симпатичное место… Я вам сейчас черкану пару строк, потому что просто так вы туда не попадете, но если вот с этим… – он закончил писать на прямоугольнике своей визитной карточки и протянул тот ей. – Да-да, вот с этим двери вам откроют охотно. И поверьте, если и есть местечко, где дух нашего университета сконцентрирован еще больше, я его просто не знаю. Вам понравится, уверен.

***

Декан не ошибся, место ее и в самом деле впечатлило, пусть даже и не с первого взгляда: поначалу особых открытий не предвещало вообще ничего.

Указанным в адресе на визитке домом оказался маленький и аккуратный с виду пансион – в два прянично-белых этажа с длинной, вдоль всего фасада верандой внизу. Ну и плюс примыкающий к нему садик за глухим забором.

А вот стоило в этот садик войти…

Легкая ненавязчивая мелодия, которую Майя ловила давно, но никак не могла сообразить, откуда именно, слышалась как раз из него. Вместе с тихим стуком посуды, такими же негромкими разговорами за столиками и чуть более отчетливым смехом. Потому что здесь и правда тянуло улыбаться – музыке, ароматам выпечки и явно хорошего кофе, симпатичным лицам вокруг…

Ей даже весело помахали из дальнего угла – то ли приняли за кого-то другого, то ли просто от избытка дружелюбия, которое здесь можно было резать ломтями и уносить с собой – про запас.

При втором, более пристальном взгляде, прояснились и детали. Мелодия, оказывается, лилась из выставленной в распахнутое окно радиолы – аккурат между двумя полураздернутыми светлыми занавесками не просто в рюшах, но еще и в крупно набитых цветах аляповатого узора. Негромкий стук приборов по тарелкам и приглушенные разговоры доносились сразу от десятка разномастных столиков, небрежно (но только с виду) разбросанных по всему садику и выходившей прямо в него веранде. Стулья вокруг них тоже оказались настолько разными и неподходящими друг к другу, что это даже умиляло. Как и разноцветные, совсем не сервизные чашки, которые, сдается, каждый выбирал себе сам – по вкусу или по настроению. Так же, как и тарелки. И стаканы. И остальное тоже.

В общем, господин декан не соврал – местечко и правда оказалось атмосферным дальше некуда.

Майя прикрыла за собой узорную решетчатую калитку, и по дорожке, выложенной крупными плоскими камнями, двинулась ко входу на веранду. Именно за ее распахнутыми дверьми угадывалась то ли кухня, то ли обеденный зал для более сурового времени года, когда на улице не посидишь. Но не успев шагнуть даже на первую из трех ступенек, поняла – что-то ее во всем этом напрягает. Нет, не фальшь, такого здесь точно не было, но словно бы некая чрезмерность, что ли? Или показушность? Мол, смотрите все, каким должен быть идеал… Чего, кстати? Клуба? Коммуны? Или просто добрососедских отношений?

Куда она вообще попала?

– Извините, – шагнула ей наперерез симпатичная стройненькая брюнетка с чуть виноватой улыбкой, – но здесь только для своих.

– Да, меня предупредили, – кивнула она, доставая подписанный лично деканом кусочек картона. – Как думаете, это сойдет вместо пропуска?

– Вполне. – Вот теперь улыбка у нее стала искренней. И оказалось вдруг понятно, насколько же ей не хотелось выставлять за порог пусть даже случайного, но гостя, – Я Герта.

– А я Майя, – охотно приняла она этот тон. И кивнула на плотный глухой фартук, закрывавший перед ее платья. – Ты здесь работаешь?

– Нет, скорее дежурю. У нас так принято – кто свободен, тот и волонтерит у госпожи Гриффитс. Сегодня это я. А так мы все здесь студенты. Ну, почти все.

– Я правильно поняла, что вот это вот, – Майя подняла повыше зажатую в пальцах визитку, – мне как раз госпоже Гриффитс и надо будет показать для начала?

– Правильно, – снова от души улыбнулась та. – Она сейчас в кухне… да-да, вон там… Обещала приготовить нам сегодня лимонные тарталетки с меренгой и, надеюсь, уже начала. Мне ведь на лекцию скоро, а до вечера они точно не доживут – сметут все подчистую.

Судя по тому, как Герта закатила при этом глаза, планировался не иначе как шедевр кулинарии. Хотя, почему нет? Место могло пользоваться популярностью и за счет неплохой кухни тоже.