– Простите, а можно я постепенно вникать буду? – Вместо того чтобы в страхе зажмуриться и сбежать, парень взял из рук Мариты все папки, разложил их на углу стола и уточнил: – Мне же можно работать тут?

На самом деле Ильмар был готов выпрыгнуть из окна и умчаться куда-нибудь подальше, но, натянув на лицо маску спокойствия, пытался соответствовать ей и внутренне. Особенно когда с удивлением обнаружил, что всесильная магичка не замечает его растерянности. Он же не знал, что та читает не мысли, а эмоции, причем только те, что витают на поверхности. Но зато так старался сделать вид, что действительно успокоился.

Правда, вытащив из папок тщательно оформленные документы, небрежно подписанные листы бумаги, какие-то обрывки и клочки с неразборчивыми каракулями, Ильмар снова запаниковал. Покосился на сидевшую с невинным лицом Мариту, тяжко вздохнул и попросил большую тетрадь. А уже в нее, разделив листы на две части, принялся записывать сначала все договоры из первой папки, потом расписки о получении из второй, и наконец – пометки из третьей. И так увлекся, что даже не заметил, как чародейка осторожно поставила с ним рядом поднос с чаем и бутербродами. Только когда циферки и буковки стали разбегаться, Ильмар осознал, что время уже далеко за полдень и, наверное, пора бы подумать об обеде.

Но, спустившись на кухню, он обнаружил, что там уже вовсю хозяйничает Марита.

– С едой я как-нибудь справлюсь, – остановила она начавшего извиняться парня. – К тому же через два дня тут появится служанка. И надеюсь, мы с ней сработаемся. А ты будешь вести вот то все… страшное. Бюджет. И договоры ты будешь оформлять – красиво, чтобы я только подписывала.

Конечно, говорила все это магичка якобы равнодушно, просто информируя о своем решении, но в душе она ликовала и даже немного гордилась свалившимся на нее серебристым чудом. Для нее весь этот учет действительно был чем-то пугающим. И занималась она им от случая к случаю, когда совсем уж припрет. А тут человек сел, разобрался во всем этом и даже в тетрадочку записал!

– Давай я тебя подлечу… мой герой.

Усмехнувшись, Марита пододвинула стул и дождалась, когда Ильмар сядет. Потом, встав сзади, накрыла покрасневшие глаза парня ладонями.

Витающие мошки, сухость, зуд исчезли, словно их и не было. Зато осталось воспоминание о прохладных пальцах, нежно касающихся его лица, прижавшихся к вискам, погладившим по голове… Даже лаской не назвать.

Как же хотелось продлить эти мгновения! Ильмар даже потянулся было, чтобы удержать – хоть на пару секунд… Но не решился. Не посмел. Только вздохнул тяжко, а потом послушно пошел мыть руки.

Глава 7

Обед был простой и одновременно сытный. Во время еды Марита предпочитала молчать, да и в семье Ильмара разговоры за столом текли очень лениво. Не принято было отвлекаться. Вот потом, попивая вкусную свежую наливку или настоявшееся вино, можно было и поболтать.

Тут вместо вина полагался чай, по крайней мере на обед. И Ильмар, сжав в ладонях кружку, как можно увереннее посмотрел на сидящую напротив женщину.

– Спасибо, было очень вкусно, – кивнул он с улыбкой, как делал всегда, благодаря вошедшую под конец трапезы кухарку. И попытался завести светскую беседу: – А у магов принято жить в одиночестве?

– Ну почему же, некоторые семьями живут, – как-то не слишком весело усмехнулась Марита. – Но только великий маг в такой семье должен быть один. Второй или в его тени, на подхвате, или вообще не маг.

– Человек? – тут же заинтересовался Ильмар.

– Нет, – развеселилась женщина, сразу догадавшись, к чему клонит белобрысый лисенок.

Мальчишка сразу потускнел, но Марита не собиралась его утешать, рассказывая про особенности связи лордов и духов земли, которой они правят. Пусть верит в свою обычность и проживет долгую спокойную жизнь вместе с такой же обычной женщиной.

Жизнь лордов, сумевших приблизиться к тайнам Багряного леса, была очень беспокойной и, часто, довольно короткой.

– А кто тогда? – поинтересовался Ильмар, смешно надув губы и ревниво нахмурившись.

Марита поймала себя на том, что ее умиляет выразительная мимика парня, когда тот расслаблен. Конечно, за два с лишним десятилетия его научили скрывать свои чувства, ведь негоже наследному лорду быть как открытая книга. Но жизненный опыт оказался недостаточно суровым учителем, и маска вежливого равнодушия не прилипла к лисенку намертво.

– Ну… Мало ли существ вокруг, кроме людей? – Загадочно улыбнувшись, Марита одним взмахом руки очистила посуду и разложила ее по местам. – Можешь идти дальше работать. На ужин я тебя позову.

Конечно, до конца разобраться со всеми папками за один день у Ильмара не получилось, но на завтра оставалось совсем немного. Зато ему снова закрыли глаза ладонями, потом пальцами помассировали виски и напоследок небрежно потрепали по макушке, перед тем как отправить мыть руки.

За стол Ильмар уселся очень уставшим, довольным собой и нацеленным добиться больших подробностей о семейной жизни магов.

– А вот вы… у вас оба родителя – маги? Или кто-то один?

– Кто-то один, – недовольно буркнула, как будто бы отмахнулась Марита. Но после небольшой паузы, полюбовавшись на недоумевающего, погрустневшего парня, добавила подробностей: – Отец. Он был моим первым учителем. Потом я уехала в академию, а на старших курсах меня отправили помогать местному магу. Мне понравилось, и я осталась здесь, после того как старик ушел на покой.

– Отец должен вами гордиться. – Ильмар с уважением посмотрел на женщину.

– Насколько я знаю, он обо мне даже не вспоминает. – Марита снова нахмурилась и отвернулась, давая понять, что тема семьи ей неприятна.

– Вы что, так больше и не встречались?!

Ильмар уловил намек. Но он был настолько удивлен, что не сдержался. Даже понимая, насколько бестактно поступает.

– Пока я училась в академии, умерла мама. А кроме нее, нас с отцом больше ничто не связывало.

– Извините, – грустно вздохнув, Ильмар виновато потупился, раскаиваясь в своей настойчивости.

– Ой, ну ты тут совсем ни при чем, – отшутилась Марита, убирая магией со стола. – Это уже давно случилось. А сейчас мы пойдем прогуляемся и спать. Время уже позднее.

После таких слов на парня вновь накатил ступор, к счастью, ненадолго. Он только успел позорно промямлить свое «Хорошо», робея от предвкушения.

Совместная вечерняя прогулка – это же так романтично! Сейчас уже созрел барбарис, можно будет собирать кисло-сладкие ягоды прямо с кустов, а не выискивать голубику или малину. Хотя Ильмар с удовольствием поискал бы, чтобы потом протянуть Марите горсть ягод на ладони, а она бы аккуратно собрала их губами…

Вот как не потерять дар речи от таких фантазий?!

Дом чародейки был под Изумрудным хребтом, как раз там, где Изумрудинка, текущая почти вдоль всей Лунной долины, сворачивала, разделяя Золотой бор и Коралловую чащу – соседей Серебряной рощи.

А если идти дальше по долине на северо-восток, то можно выйти к большим деревням, где все дома из камня и почти нет деревьев. Там живут люди, много-много людей. В таких деревнях, называемых городами, есть академии, в одной из которых училась Марита.

Иногда в Багряный лес приходили люди из городов, рассказывали о городской жизни, ругались на отсутствие какой-то цивилизации, уходили обратно и снова возвращались, уже с семьями, чтобы остаться жить в лесу.

Отец рассказывал, что сорок лет назад лорд Янтарной пущи отправил своего младшего сына учиться в одну из таких академий. У него сыновей было целых семеро, так что мог одним и рискнуть. Но тот и года среди камней не выдержал, вернулся: бледный, исхудавший и кашляющий кровью. Еле-еле удалось спасти.

Зато если идти вдоль Изумрудинки на юго-запад, то в конце концов доберешься до Серебряной рощи. На лошади этот путь занимал полтора-два часа, а пешком – часа четыре…

Понятно, что дорогу для прогулки выбирал не Ильмар, а Марита. И пошла она в другую сторону, по берегу, который принадлежал лорду Коралловой чащи. Коралловой ее назвали из-за изобилия ольхи, стволы которой издали краснели, прямо как кораллы. Зато вдоль реки все было синее-синее от ежевики.

Хмелея от собственной наглости, Ильмар нарвал как можно больше ягод и протянул Марите, очень стараясь, чтобы рука не дрожала от волнения.

Чародейка с улыбкой посмотрела на парня, а потом взяла и… съела ягоды прямо с ладони – ровно так, как Ильмару хотелось. Обжигающе-влажно коснулась губами кожи, и еще языком слизнула особо упрямую ягодину… Бедный парень чуть не застонал: то ли от восторга, то ли от разочарования. В паху сразу потяжелело, напоминая, как нестерпимо хочется большего.

Ильмар даже разозлился на свою ненасытность. Еще недавно далекая, как звезды, желанная женщина ест у него с рук ягоды, а ему уже этого мало. Ведь буквально получаса не прошло, как мечтал об этом, не смея надеяться на исполнение фантазии. И вот вместо того чтобы наслаждаться тем, что уже получил…

Очень хотелось поцеловать чародейку, но Ильмар сумел сдержаться. Просто набрал еще ягод и, зажмурившись от удовольствия, млел, как неопытный мальчишка, пока Марита их ела, касаясь его ладони губами и языком. Уф-ф-ф!

Глава 8

Несмотря на усталость и вечернюю прогулку, сразу уснуть у Ильмара не получилось. Возбуждение уже перешагнуло за грань приятно-волнительного, нарастающее изнутри давление требовало разрядки. Хотелось упереться во что-то, ощутить приятное упругое сжатие. И разгулявшееся воображение подсовывало сегодняшние утренние воспоминания, щедро приправленные богатой фантазией парня. Он то аккуратно снимал с Мариты сорочку, то разрывал ее чуть ли не зубами. Представлял, как ласкает пышную грудь, гладит округлые ягодицы, целует впадинку пупка и медленно опускается с поцелуями, чтобы войти в жаркое, влажное, ждущее его лоно.

Тихо застонав от ноющей боли в паху, Ильмар принялся тереться возбужденным членом о кровать. Понадобилось совсем немного времени, чтобы он излился и только тогда задумался, как же быть с испачканной простыней…

Решив, что подумает об этом завтра, юноша наконец-то заснул.

А утром Ильмара ждало повторное испытание. Кофе, прозрачная сорочка, платье, чулки… Все это время Марита посматривала на него как-то странно. Но парень постеснялся прямо спросить, к чему эти загадочные взгляды, а потом увлекся своей новой работой. И вынырнул из бумажек лишь к обеду – уставший, с черными мушками перед глазами, однако жутко гордый.

Еще совсем чуть-чуть и у чародейки вместо свалки бумажек будет нормальный документооборот. Останется придумать форматы бланков для договоров и расписок и договориться с мельником Золотого бора. Его бумажная мельница находится ближе всего.

Конечно, Ильмар, выросший в Серебряной роще, предпочитал бумагу из тополиного пуха, но златоборная считалась более качественной. А великому магу полагается писать на самой лучшей. И чернила для ручек как раз в Коралловой чаще можно будет закупать, из ольховой коры.

В Багряном лесу при желании можно было найти все, что душа пожелает. Имелась даже своя книгопечатня, при храме. Правда, печатали там лишь заповеди, жития святых, восхваления богов, короля и высших храмовников. Ну и еще – историю Багряного леса и каждого отдельного феода.

Большинству обитателей леса этого хватало. Простой народ вообще не знал грамоты. А детей лордов, особенно наследников, учили и читать, и писать, и считать. Ильмара вот отец даже азам ведения учетных книг велел выучить. И, надо же, именно это знание теперь ему пригодилось.

– Среднее по убыткам я вывел, а вот откуда и сколько денег приходит, так и не понял, – с удовольствием умяв аппетитные, проваренные в каком-то вкусном соусе овощи с кусками тушеного мяса, парень решился завести деловой разговор. – А это надо, чтобы понимать – стоит ли уменьшать расходы, или так можно оставить. С закупками тоже не все ясно. Там встречаются какие-то совсем непонятные слова. Это для колдовства что-то?