Парень очнулся, сдвинулся в сторону, к светящемуся табло, и помотал головой, пытаясь отогнать наваждение. Красную вспышку он уловил краем глаза – что-то мигнуло за стеклами наземного вестибюля пока еще конечной станции метро. Судя по ожидающим электричку из Петербурга пассажирам, на этот раз засуетились многие.

Ворон обвел глазами людей, которые указывали на окна, выложенные толстыми стеклянными блоками, и тоже уставился сквозь размывающие изображение квадраты, где набирал скорость очередной состав синей линии. Сердце стучало мощно и громко, казалось, его должны были услышать все, кто находился рядом.

Секунды тянулись, превращались в минуты, тревожное ожидание становилось все более тягостным. Ворон даже отшатнулся, когда вестибюль закрыла собой незаметно для него подъехавшая к платформе пригородная электричка.

– Сталкерить меньше надо, – пробормотал Александр, передернул плечами и уверенно направился к спуску в метро.

Как только он скрылся в подземном переходе, вестибюль метрополитена вновь озарился яркой вспышкой зловещего красного цвета. Воронья стая еще быстрее закружилась в вышине.

На посадке людей оказалось совсем немного – практически все, кто приехал вместе с Вороном, успели отбыть в город на предыдущем составе. Сталкер встал рядом с уже знакомой бабулькой, вдохнул яблочный аромат в попытке наконец унять сильное волнение. Пожилая женщина вновь подозрительно глянула на попутчика и прижала к груди лукошко.

Трехминутный интервал заканчивался, когда музыку в ушах сменил звон вызова одного из мессенджеров. Ворон отступил от края платформы и ответил на звонок. Поезд метро показался из «отстойника» под открытым небом, споро подкатил к месту посадки, чтобы гостеприимно открыть двери.

Краем глаза сталкер заметил, как дернулась вперед бабулька, но из-за этого поспешного движения несколько спелых плодов оказались у нее под ногами. Чертыхнувшись, женщина наклонилась за потерянной ношей. Ворон вник в слова собеседника, досадливо поморщился и отключил вызов. Музыка вновь заиграла, пальцы привычно заблокировали очередного мошенника. В это время состав тронулся в путь, а двое задержавшихся пассажиров остались на окончательно опустевшем перроне.

Ворон устало провожал глазами состав, про себя крыл грубыми словами проклятых любителей чужих денег и представлял, как скармливает всех спамеров мира особо опасным аномалиям.

Алое марево возникло, когда поезд наполовину скрылся в тоннеле. Полупрозрачная дымка уплотнилась, налилась густым цветом, и последний вагон растворился в ней, исчез в мгновение ока.

Визг тормозов привел в чувство застывшего молодого мужчину, Саша сорвался с места, по дороге выдернул все еще зажатые в дрожащих руках хозяйки яблоки и бросился туда, где стремительно таяло неизвестное марево.

Первые два плода исчезли в нем вслед за пропавшим вагоном, следующее пролетело насквозь и разбилось о рельсы, чуть-чуть не достигнув экстренно остановленного состава. Сталкер взвесил в руке оставшиеся фрукты, легким взмахом отправил одно из них катиться по платформе. Ничего не произошло: аномальное свечение исчезло так же внезапно, как и появилось. Новые броски не дали никакого результата.

Ворон попятился назад в опасении, что вспышка повторится, затем повернулся к бабульке.

– Пойдемте на трамвай, метро нынче долго не заработает. Если вообще движение откроют, – произнес Александр.

– Угощайтесь, молодой человек, – ответила не до конца пришедшая в себя женщина.

Парень взял из лукошка яблоко, благодарно кивнул и направился к выходу в город.

* * *

Когда Саша наконец добрался домой, он долго стоял под теплым душем и размышлял о произошедшем. Существовала маленькая вероятность, что неизвестное свечение вызвал какой-то сбой в системе работы метро, но надеяться на простое объяснение вдоволь находившийся по Зоне бродяга не мог. Она, проклятая, виновата – пролезла-таки за Периметр.

Ворон выключил воду, взял полотенце и вновь задумался. Если он прав, городу грозит серьезная опасность. Пусть аномалия и неизвестна (а такую сталкеру видеть не приходилось), это ничего не значит. Люди вряд ли познали хотя бы половину всех загадок Зоны. А если следом появятся какие-нибудь «плотеломки» с «огнеплюями»? Или вовсе мутанты пожалуют? Стаи псов или прыгучих жихарей в рваных противогазах на зубастых мордах, а то и мозголомы-деструкторы?

Бывший бродяга почувствовал озноб. Зажатое в кулаке полотенце заплясало по телу, насухо вытирая ставшую холодной влагу. Не дай боги такое, сколько людей погибнет! Хмурый Ворон вышел из ванной. Надо бы пообедать, но кусок в горло не лез после недавнего происшествия.

Вагон! Куда он исчез? В нем ведь тоже были люди, живые. Надо бы связаться кое с кем да выяснить подробности. Сталкер нащупал валяющийся у кровати мобильник, экран высветил несколько пропущенных звонков. Вновь пальцы запорхали, собираясь заблокировать настырного абонента. Надо же, четыре раза звонил, и номер чужой, не из контактов.

Палец на полпути замер. Ворон узнал цифры, хотя не набирал их ни разу после возвращения в Петербург. Он ткнул набор и приложил мобильник к уху.

– Привет, сталкер, – отозвался знакомый голос. – Ты где сейчас? Подъезжай на «Точку-два», поговорить надо.

– Что случилось, Колючий? – вместо приветствия прохрипел моментально севшим голосом Александр.

– Разговор не телефонный. Сколько времени тебе нужно, чтобы добраться?

– Это как-то связано с алой вспышкой на купчинской станции? – уклонился от ответа Ворон.

– Ты об этом откуда знаешь? – напряженно спросил знакомец.

– Был там в это время, на моих глазах все произошло, – помедлив, признался Александр. – Значит, дело в случившемся?

– Говорю же – разговор не для телефона. Приезжай как можно быстрее!

– Я ушел, ты же знаешь…

– Знаю, – прервал знакомый голос. – Жду тебя.

Собеседник отключился. Ворон несколько секунд подумал, положил мобильник и пошел собираться. Через полтора часа сталкер оказался на окраине Пушкина. Ноги будто сами понесли его в сторону комплекса, скрывающего от посторонних взглядов вход в Зону, известный как «Точка-два».

* * *

– Вот такие дела, – закончил Колючий. – Хочу попросить тебя двинуться на поиски пропавших людей.

– Почему я? Ты же знаешь…

– Знаю, – вновь прервал Ворона старый знакомый. Он встал из-за стола и заходил по предоставленному для переговоров кабинету охраны. – Все я знаю. Когда ты ушел и почему. Но больше некому, пойми…

Полковник-военстал вовремя прикусил язык. Он чуть не ляпнул, что Ворон со своей командой в свое время исходили аномальный Лес вдоль и поперек. Не хватало снова озвучивать этому мрачному типу причины, по которым он ушел за Периметр.

– Столько бродяг в Зоне, а вы меня решили задействовать? – холодно произнес Ворон. – Ни за что не поверю, будто некому заняться поиском исчезнувших пассажиров. Что-то ты темнишь, полковник. Или выкладывай все карты, или я поехал домой.

– Карты, говоришь? Ну на. – Колючий вытащил сложенную карту Зоны и расстелил ее на столе. – Ученые зафиксировали место, где, скорее всего, оказался пропавший вагон. Вот тут. Вероятность более девяноста пяти процентов.

Сталкер наклонился к карте и уставился туда, где находилась отмеченная точка. Глаза его полезли на лоб.

– Ты охренел?! Это же…

– Лихолесье, – закончил за Ворона полковник.

– Мраколесье, – автоматически поправил сталкер. – Даже хуже – его Сердце.

– Да, точно, снова оговорился!

– Не ты один, многие так ошибаются. И не заговаривай зубы! Сколько времени прошло? Часа три? Больше? Люди уже мертвы. Нет, Колючий, забудь.

– А если бедолаги все еще живы? Представь: обычные гражданские, не подготовленные, без снаряги, и вдруг очутились в Зоне.

Ворон заскрипел зубами. Он отлично представлял, что все это означает.

– Колючий, ты меня на жалость не бери! Думаешь, выжили? Отлично, бери своих и выдвигайся на помощь!

– Сидел бы я здесь, будь хоть маленький шанс… Мы, военсталы, ни разу это гиблое место не посещали, и от нас в Мраколесье толку мало! Только людей положу. А может, и сам…

– Ну да, а меня, если что, не жалко, – процедил Александр.

– Прекрати! Мы оба знаем, какой у тебя опыт в таких ходках, Ворон! Не раз же пробирался в это чертово Лих… тьфу, Мраколесье! Что ты мне тут из себя «отмычку» корчишь? – завелся полковник. – Только ты имеешь необходимые навыки! Да, не кривись! Помню я все, не сомневайся! Но обстоятельства требуют, чтобы ты вновь туда вернулся! И я пойду с тобой!

– Нас таких достаточно, не один я, – поиграв желваками, выговорил бродяга. – Нет, выбери кого-нибудь другого.

– В том и дело, что ты – последний! До конца не хотел к тебе обращаться – ушел человек, вернулся к нормальной жизни, зачем его тревожить! Но пойми, некого послать! Да, много вас шлялось по этой чаще, но тех, кто смог бы вернуться туда за попаданцами, – единицы! Какая-то часть здоровье успела потерять, кто-то вовсе уже погиб… С некоторыми никакой связи нет. Только ты остался.

Ворон молчал, тяжелым взглядом буравя военного сталкера. Все его нутро сопротивлялось возвращению в Зону. Тот недавний порыв в электричке не в счет: мало ли, песня навеяла, минутная слабость.

– Я никогда не был в Сердце этого чертова леса, – наконец сказал сталкер. – Хватило нам с ребятами и увиденного у самой кромки. – Ворон снова умолк. Тяжелые воспоминания о напарниках ударили по измотанным нервам.

Колючий молчал, понимая, что творится в душе этого молодого, но многое пережившего бродяги.

– Прости, у нас нет других кандидатур. Отправили было запрос в общую Сеть, мол, нужны опытные сталкеры. Ты бы видел, что нам в комментариях понаписали. При упоминании локации даже самые отчаянные тут же растворились на просторах Зоны.

– Если бы я знал раньше, хрен бы ты меня нашел, – проворчал Ворон.

– Но я нашел! Пойми уже наконец, ты – единственная надежда этих гражданских!

– Мертвым надежда ни к чему. Говорю тебе, выжить им и так вряд ли удалось бы, даже в менее опасных местах. А в Сердце… да всех уже разорвали местные твари. Мы их видели мельком, и то, что они сделали с кочетами… фу, даже вспоминать не хочу!

Кочетами сталкеры прозвали здоровенных мутантов, водящихся лишь в одном месте аномальной территории – в Мраколесье. Огромные туши, агрессивные настолько, что бросались даже на своих сородичей, безмозглые и крайне опасные, но и они пасовали перед теми, кто жил в самом центре страшного леса. Лишь немногие бродяги рискнули добраться до этого центра, однако никто не захотел углубиться в Сердце даже на несколько шагов.

Ворон с содроганием вспомнил, как на глазах его отряда лихой кочет с разбега влетел в густые заросли, отделяющие лес от его середины. И как ударил по ушам рев мутанта, которого за пару секунд распотрошили практически невидимые страшилища. Кто-то шумно поволок мертвого кочета вглубь запретной территории, а в это время за людьми сквозь окровавленные кусты, забрызганные внутренностями несчастного мутанта, следило нечто с горящими жутким огнем глазами.

Сталкеры отступили так поспешно, что со стороны это можно было назвать бегством. И потом отряд Ворона долго спорил, сидя в надежном убежище за пределами Мраколесья, что за чудовищные монстры водились в Сердце.

Конечно, в таком месте никому не удастся выжить, и несчастные пассажиры последнего вагона метро давно уже мертвы.

– Соглашайся, – глухо проговорил Колючий. – Подбери людей, каких захочешь. Если не получится – пойдем вдвоем.

Ворон снова задумался. Полковник не был трусом, но раз он сам готов идти на верную смерть, значит, ситуация безвыходная.

– А что тебе известно об аномалии, переместившей вагон в Зону? – сменил тему Александр.

Полковник молчал. Ворон смотрел на него, уже осознавая, что возглавляющий группировку военных сталкеров офицер вряд ли ответит.

– Это закрытая информация, разглашению не подлежит, – наконец произнес Колючий.

– Понимаю. Подробности мне не нужны, просто скажи: угроза городу существует? Все серьезно? Эти случаи могут повториться?