Неожиданный сезон (страница 2)
Нас распределили на три равные по силам группы. Пока остальные ликовали, будто уже победили, мы пали духом, словно уже проиграли. Я попал в команду «B», и нам выпало первыми играть против команды «A».
Когда футбольный мяч оказался в центре поля, наш капитан расставил нас по позициям. Атмосфера была столь напряженной, будто я пришел на Кубок мира, а не на обычный урок физкультуры. Меня результат мало волновал.
Перед началом матча моя напарница вдруг сказала:
– Мы проиграем.
Я изначально на победу и не рассчитывал, но стало интересно, из чего она сделала такой вывод.
– Почему?
– Да просто… Я же с вами.
– И?
– Когда я в команде, она всегда проигрывает. Всегда.
Я просто кивнул. Тут я бессилен, пусть думает как хочет.
Было ли это пророчеством, предсказанием или предчувствием – не знаю, но проиграли мы с треском. Возможно, это еще сильнее уверило ее в правдивости своих мыслей.
Как только физкультура закончилась, все рванули в столовую. Не удивительно, никто не хотел лишний раз подниматься в класс, чтобы потом снова спускаться на первый этаж поесть. Я последовал примеру большинства и тоже направился на обед. Моя напарница по игре почему-то увязалась за мной, но я притворился, что не заметил этого, и занял место в очереди. Сегодня давали суп из бобовых ростков, свиные котлеты, салат из шпината, фруктовый салат и кимчхи[5].
В кафетерии был только наш класс, поэтому выбор мест оказался щедрый. Я сел прямо перед входом, и меня сразу же окружили одноклассники, звеня тарелками. Увязавшаяся за мной девчонка растерянно покружила рядом и в итоге села одна в дальнем углу. Понаблюдав за ней еще пару секунд, я отвернулся и приступил к еде.
Парни настолько активно обсуждали нашу игру в футбол, что я даже пожалел, что они расселись вокруг меня. Я опустошил тарелку так быстро, как смог, а затем встал из-за стола. Мои «собеседники» смерили меня неодобрительными взглядами, которые я успешно проигнорировал.
Спокойно выйдя из столовой, я почистил зубы[6], плюхнулся за свою парту и крепко заснул до седьмого урока.
Прошлое
Это произошло спустя несколько месяцев после начала средней школы[7]. Хотя за это время класс уже явно успел сблизиться, классный руководитель сказал, что нам нужно узнать своих одноклассников получше. Мы должны были задавать друг другу вопросы, а затем в парах выйти к доске и рассказать остальным то, что услышали.
Как только нас разделили на группы, все сдвинули парты для выполнения задания. Некоторые ребята явно оказались недовольными, но большая часть просто улыбнулась. Я бросил беглый взгляд на свою группу: еще три мальчика и две девочки. Никого из них я не знал по имени. Как и они, вероятно, не знали моего.
– Может, мы каждому будем задавать вопросы примерно по пять минут, потом подведем итоги и составим рассказ?
Эту идею предложила девочка, которая недавно перевелась в нашу школу. Она настолько быстро освоилась, что, казалось, уже знала все лучше меня. Мне это даже показалось странным. Тем не менее все согласились, и один из мальчиков сказал в ответ:
– Тогда ты и начинай.
– Хорошо.
Я усердно пытался придумать вопрос, но, кроме перекати-поля, в голове ничего не мелькнуло. Да меня ничего и не интересовало. К счастью, кроме меня вопросы задавали и остальные. Другой мальчик решил спросить первым, но с таким выражением лица, словно его заставили:
– Чем увлекаешься?
– Мне нравится читать книги.
После такого скучного ответа уточнять было нечего, и ребята сразу перешли к следующим вопросам. Сначала мальчики участвовали весьма неохотно, но со временем заговорили наперебой. Вопросы были о разном: о характере, мечтах, талантах, любимых школьных предметах и группе крови[8]. Новенькая на все отвечала прямо, пока дело не коснулось ее предыдущей школы. Тогда она замешкалась.
Ужасная скукота… Пять минут пролетели быстро, потом еще пять. Я отсчитывал секунду за секундой, ожидая, когда уже все это закончится. После каждого одноклассника шквал вопросов заметно слабел, а ребята стали повторяться.
Одного мальчика спросили о его мечте, и он сказал: «У меня нет мечты», будто такой ответ делал его круче. Мне надоело это однообразие, и я просто перестал слушать.
И вот настала моя очередь. На мгновение воцарилась тишина. Никто не хотел задавать вопросов. Мальчики с некой злобой вылупились на меня, кто-то болтал между собой. Через некоторое время заговорил «крутой без мечты»:
– Если мы ничего про тебя не узнаем, нам влетит. Просто ответь на пару вопросов. Чем увлекаешься?
– Ничем.
В его взгляде отчетливо читалось: «Что и требовалось доказать». Вопросов больше не было, поэтому я решил, что моя очередь закончилась, и собирался прилечь, как вдруг новенькая спросила:
– Тебе же тоже нравятся книги?
Я кивнул в ответ.
– А какие? Недавно я видела у тебя роман.
– Мне все равно, что читать.
– Почему ты ничего у нас не спрашивал? Тебе совсем не интересно?
Все молча уставились на меня, и тогда, смотря прямо на нее, я сказал:
– Нет, неинтересно.
– Поэтому с тобой никто и не дружит, – пробормотал один из мальчиков так, чтобы все услышали. Но на его выпад я промолчал.
Таков был мой стиль общения. Я не хотел, чтобы меня трогали, а для этого нужно было возвести стену. Логика проста – если я не хотел говорить, я молчал. Если это необходимо, то говорил. Кратко, так, чтобы разговор поскорее закончился.
Когда время вышло, классный руководитель посмотрел на часы и сказал:
– На выступления времени хватит всем. Готовы?
Ребята уверенно и громко подтвердили, что готовы.
Учитель вызвала двух человек из первой группы: мальчика и девочку. Они смущенно переглянулись и начали представлять друг друга. Оригинальностью вопросы не блистали.
После окончания первого выступления очередь постепенно подходила к нам. Как ни странно, я был уверен, что меня не выберут. Как же я ошибался.
Классный руководитель присмотрелся, затем указал на новенькую, а следом на меня. Здорово… Я опустил голову и вздохнул. Пока мы вставали с мест, одноклассники с сочувствием смотрели на мою бедную напарницу.
– Юнхван, начнем с тебя.
Я молчал, так как ничего не знал о новенькой. Совершенно.
– Давай, не задерживай класс.
Посмотрев на стол и глубоко вздохнув, я честно сказал:
– Я ничего не знаю.
– Что?
Добавить мне было нечего, поэтому я снова промолчал.
– Ну хоть имя ее назови.
– Его я тоже не знаю.
Учитель глубоко вздохнул, пытаясь сдержать нахлынувший гнев. Его внимание переключилось на девочку.
– Тогда попробуй представить Юнхвана.
Но новенькая тоже отмалчивалась, ведь я о себе толком ничего не рассказал.
– И чем вы занимались все это время?! После урока оба ко мне!
– Учитель, это же Пан Юнхван молчал! – выкрикнул мальчик из нашей группы.
– Хорошо, тогда расскажи ты за него.
Я замер, слушая уверенную речь одноклассника. После того как он закончил, классный руководитель повернулся ко мне:
– Пан Юнхван, видишь, как он много написал, а у тебя почему ничего нет?
Я ничего не ответил и просто смотрел на стол, чувствуя на себе пристальный взгляд учителя. В глубокой тишине вдруг раздались слова девочки:
– Учитель, извините нас, мы подготовимся и расскажем снова.
Повернув голову, я взглянул на новенькую. От меня ждали таких же слов, но и тут я промолчал. Как только я вернулся на место, на меня свалилась гора оскорблений от ребят из группы.
– Я так и знал. Он всегда все портит.
– Давайте просто не будем с ним разговаривать. Даже если попытаемся, то только себе хуже сделаем.
Я опустился на парту с мыслью, что все закончилось. Теперь наконец можно было проспать до конца уроков. Я ошибся во второй раз.
После занятий мы с новенькой пошли к классному руководителю. Там меня отчитали, пристально глядя мне в глаза.
– Ты подставляешь своих друзей, понимаешь? К этой пятнице хорошо подготовьтесь, так, чтобы все друг о друге знали!
– Хорошо, – ответила девочка.
– Если и в этот раз придете неподготовленными, позвоню родителям. Поэтому соберитесь.
Я снова вернулся в класс и прилег на парту.
Через некоторое время новенькая подошла ко мне и с невинной улыбкой сказала:
– На этот раз все сделаем правильно?
На секунду я задумался, а потом кивнул.
– Обещаешь?
Кивнув в очередной раз, я вернулся ко сну.
До пятницы оставалось четыре дня, за это время я должен был узнать ее получше. Тогда это домашнее задание вызывало у меня лишь раздражение. Но я и подумать не мог, что оно изменит мою жизнь.
Глава 2
Имя
Трудно сказать, что это было за время года. Где-то на зыбкой границе между весной и летом. Я учился на втором году старшей школы, и моя жизнь казалась подобной этому сезону – в ней не было ничего выдающегося, но и ничего слишком обыденного.
Каждый день в пять утра мы с отцом работали на заводе, загружая грузовики на складе. Обычно мы заканчивали, когда заполняли три фуры по 600–700 ящиков. Я понятия не имел, чем занимался этот завод, куда увозили загруженные коробки, но меня это, собственно, и не волновало. Просто работал с мыслью о том, что нужно перетащить груз. Это было настолько тяжело физически, что все тело покрывалось потом. Но это не давало повода валять дурака, и к делу я подходил ответственно. Все нужно было успеть сделать к семи часам.
Сначала это сильно изматывало, я ходил весь в синяках и с мозолями, но со временем к работе привык. Она была не из легких, зато хорошо подходила по графику и зарплате, так что увольняться у меня и в мыслях не было.
Я занялся этим в третьем классе средней школы по совету отца. Нет, точнее, по требованию. Но не из-за страха или чувства долга, просто хотел доставлять ему меньше хлопот. Чтобы избежать недопонимания, скажу прямо – меня это волновало не потому, что я любил отца, а как раз потому, что не любил.