– А я с самого начала тебе говорил, что этот смазливый хрен еще себя покажет, – строжится Матвей в своей любимой старше-братской манере. – У него же на роже было написано, что душа у него гнилая, Нат!

– Знаю-знаю, – закатываю я глаза, – говорил и не раз. Вот такая я наивная дура, что с меня взять? Взлетаю и снова падаю, больно ударяясь. Слепо верю людям, которые того, как оказывается, совершенно не заслуживают.

– Именно, – и не думает щадить мои чувства Мотя. – Где ты сейчас? – спрашивает, немного смягчаясь. – Надеюсь ты не собираешься простить этого урода?

– Нет, конечно! Я в аэропорту. Собрала вещи, полечу в Москву.

– Почему в Москву? А работа?

– Пока у меня нет ни агента, ни контрактов. А теперь еще мне негде жить. Так что я в полной заднице. И все свои сбережения я вложила в покупку Римский квартиры…

– И оставила ее этому козлу?

– Временно. Мне просто… просто надо отсюда уехать, понимаешь? К родителям в Питер лететь на поклон стыдно. Ты же в курсе, как они скептически настроены. В их картине мироощущения работа у меня недостойная и живу я неправильно, – тараторю тихо в трубку. – Поэтому – Москва.

– Ты же знаешь, что они просто о тебе беспокоятся, принцесса.

– Знаю. Но от этого не легче. Я так устала, Моть. Хочу взять небольшой тайм-аут. До Нового года. Пока не пойму, как жить дальше. Я ведь… я ведь семью с ним хотела, понимаешь? Так надеялась, что в этот раз точно все сложится, – мой новый всхлип в трубку заставляет Матвея зарычать:

– Не р-реви!

– Не реву! – пыхчу обиженно, смахивая с уголков глаз навернувшиеся слезы. – Собственно, я поэтому тебе и звоню, – говорю уже бодрее. – Моть, у тебя случайно нет знакомых в столице, у которых я могла бы остановиться на пару-тройку дней? Пока не найду квартиру или типа того. В гостиницу так не хочется. Я уже досыта наелась этими обезличенными номерами.

На том конце провода виснет задумчивая тишина. Матвей молчит так долго, что в какой-то момент я начинаю сомневаться, а не прервалась ли связь. Уже хочу отнять телефон от уха и проверить, когда слышу:

– Во сколько ты прилетаешь, Нат?

– Если все пойдет по плану и без задержек, то сегодня поздно вечером.

– Понял. Есть у меня один вариант. Сейчас попробую решить этот вопрос и напишу тебе. И, принцесса…

– М-м?

– Не вешай нос. Этот олень никогда тебе не подходил. Порадуемся тому, что дерьмо из него полезло до свадьбы. После – было бы значительно больнее.

Я делаю глубокий вдох, выдавая на выдохе:

– Аминь.

Глава 2

14 декабря, Москва

Виктор

– Итак, – закидываю руку на плечи младшенькой, с опаской поглядывая на пестрые витрины в торговом центре, куда сегодня занесла меня нелегкая прямо после убойной тренировки на льду. Сначала из нас все соки выжал Федотыч, теперь за дело взялась младшая сестра, которую я, по правде говоря, временами опасаюсь даже больше, чем нашего тренера.

– Подарки, значит? – спрашиваю с сомнением, прикидывая: не поздно ли еще свалить. Я знаю, как минимум, два выхода из этого торгового центра. И оба буквально манят.

– Поздно, – будто прочитав мои мысли, кивает Люс, тыча меня острым локотком под ребра. – Имей совесть! Пройди это испытание достойно, Вики. Наконец-то, впервые за много лет я не буду отдуваться одна за нас двоих.

– Мне казалось, тебе это нравится.

– Из года в год ломать голову над тем, что подарить людям, у которых есть абсолютно все? – оглядывается сестренка. – Да, это занимательный квест, но я решила, что нельзя быть такой эгоисткой и забирать все удовольствие только себе. Я поделюсь. Я не жадная, – улыбается коза и тащит меня в самый эпицентр столпотворения.

– Время двенадцать часов дня, в нашей стране хоть кто-нибудь работает? – ворчу недовольно, вызывая улыбку у Люс.

И я не шучу. Сегодня в ТЦ столько народу, что я одной ногой от того, чтобы словить приступ клаустрофобии. Людей здесь не просто много, а дохрена! Столько, кажется, на нашей одиннадцатитысячной арене во время полной посадки на хоккейных матчах не набирается. Как будто две последние недели декабря – единственные недели в году, когда для людей открыты магазины. Со всех сторон то и дело слышится пиликанье терминалов, списывающих деньги, и визги детворы, играющей с аниматорами в новогодних костюмах. Женщины с бешеным азартом в глазах расчехляют кредитки своих ушатанных покупками благоверных, которые, судя по несчастному виду, готовы забиться в любой свободный угол и ненадолго прикорнуть. Вокруг стоит такой гомон, что за всей этой какофонией звуков даже старину Фрэнка, поющего свою традиционную рождественскую «Let It Snow», не слышно.

Единственный плюс такого обилия посетителей ТЦ – меня не узнают. Мне даже не приходится прибегать к своей любимой уловке – очки и капюшон, чтобы избежать незапланированную автограф-сессию. За две недели до Нового года людям просто не до хоккейных кумиров.

– Вот, нам сюда! – объявляет Люс, заруливая в маленький бутик, полный какого-то праздничного барахла. На пороге нас тут же встречают две девушки. Консультанты в красных новогодних колпаках и таких же красных галстуках с добродушной улыбкой предлагают рассказать нам подробнее об ассортименте их небольшого магазинчика. Люсинда едва не подпрыгивает от радости. Сообщает мне на ушко доверительным шепотом:

– Я обожаю этот бутик! Еще ни разу не вышла отсюда с пустыми руками.

Кто бы сомневался, – хочется фыркнуть мне. Но вместо этого я говорю, тщательно подбирая слова:

– Здесь все такое… причудливое.

Но сестренка меня уже не слышит. Ее увлекают вглубь магазина, наверняка уже заочно раскрутив на приличную сумму денег. Сколько ее помню – мелкая никогда не могла устоять перед чем-то странным и пестрым. Полочки в ее квартире ломятся от всевозможных статуэток и фигурок, дверца холодильника от пола до потолка увешана магнитами, а кухонные шкафы до отказа забиты разнообразными кружками, которые эта зараза скупает при любом удобном и не очень случае, называя все это безобразие – коллекционированием. Даже не знаю, есть ли в мире какое-то определение коллекционированию хлама? Во всяком случае для меня все это – хлам, предназначенный только для того, чтобы собирать пыль. Я даже квартиру не украшаю к Новому году ровно по этому же принципу. Нахрен мне дома лишние пылесборники?

Я качаю головой, провожая взглядом воодушевленно болтающую с продавщицей Люс, и возвращаю свое внимание на витрину. Разглядываю украшенные мишурой полки и причудливые новогодние фигурки. Половина товаров – ручная работа. Судя по ценникам. И в этом странном магазине есть все: от пряничных домиков до здоровенных макетов с бегающими по рельсам поездами. На одном таком – «живом» макете – я залипаю взглядом. Наблюдаю, как медленно двигаются фигурки людей на искусственном катке в окружении маленьких мигающих лампочек. Выглядит забавно. Только я даже отдаленно не могу представить, зачем кому-то дома может понадобиться такая огромная и дорогая ерунда?

Я качаю головой, отворачиваясь. Делаю шаг, тут же едва не сшибая с ног миниатюрную девушку в зеленом костюме эльфа со смешным колпаком и измазанными красной краской щеками. Вскидываю руку, хватая незнакомку за локоть, удерживая на ногах.

– Прошу прощения, – извиняюсь, включая все свое обаяние на максимум.

– Печенье с предсказанием? – не теряется эльф, протягивая мне раскрытый мешок, полный маленьких конвертиков, предлагая выбрать.

– Нет, спас… – начинаю.

– Да, он возьмет! – подскакивает ко мне Люс с бумажным пакетом, в котором наверняка спрятана очередная купленная ерунда, что вскоре будет пылиться на ее бесчисленных полках.

– Не буду я брать, – возмущенно парирую я.

– Будешь, – с нажимом повторяет сестренка, бросая на меня укоризненный взгляд. – Ну что, тебе сложно, что ли? Не будь занудой и прагматиком, Вик! Хоть на мгновение представь, что чудеса существуют. Он возьмет! – говорит уверенно уже девушке в костюме.

Я закатываю глаза и сдаюсь. Исключительно от понимания того, что так просто Люс не отступит. Ладно, потешим эго младшенькой, притворившись, что она имеет надо мной власть. Тяну руку, вытаскивая из небольшого красного мешка печенье, спрятанное в индивидуальную упаковку.

– Просто чтобы ты знала, я все равно не верю во всю эту чушь. Все это, – киваю головой, – создано исключительно для того, чтобы собирать с народа бабки. Особенно у вас, женщин, перед праздниками слетают все лимиты.

– Это печенье бесплатное, – фыркает осуждающе сестра. – И это просто традиционная забава. Хватит гундеть. Открывай и читай.

Я одариваю Люс таким взглядом, чтобы она без слов поняла, насколько я такие «забавы» считаю глупыми, и распаковываю печенье, ломая пополам. Сестренка едва не приплясывает рядом со мной от нетерпения, пока я достаю скрученную в трубочку крохотную бумажку с посланием, попутно закидывая в рот две половинки мучного.

– Ну и? Что там? – дергает меня за рукав Люсинда. – Что?

– Иногда стоит оглянуться назад, чтобы понять, по какому пути двигаться вперед, – читаю я, нахмурив брови. – Звучит как что-то хреновое.

– М-да, – тянет с сомнением сестренка, – или как что-то непонятное. Ладно, это потому что ты скептик. Теперь я. Я тоже хочу! – заявляет она девушке в костюме эльфа.

Ей попадается более обнадеживающее послание. Что-то типа: чудеса случаются с теми, кто в них верит. Что ж, это они точно по адресу. Временами мне кажется, что Люсинда до сих пор ждет свое письмо из Хогвартса¹ в надежде на то, что однажды ее заберут из нашей унылой семьи маглов в школу чародейства и волшебства. Там она купит себе толстого кота, обзаведется двумя друзьями: одним рыжим неудачником и парнем, который сосредоточение всех мировых проблем, и в конце концов спасет магический мир. Я только надеюсь, что предварительно она сотрет нам с родителями память, чтобы наша психика не пострадала.

– Почему ты так на меня смотришь? – подозрительно щурится мелкая.

– Я свожу тебя в парк развлечений по миру Гарри Поттера в Орландо.

– Правда?! – загораются поистине детским восторгом глаза сестренки.

– Да, если ты сжалишься надо мной и возьмешь покупку подарков на себя.

– Ха, – хмыкает Люсинда, – неплохая попытка. Пошли дальше, – снова подхватывает меня под руку, беря на буксир.

Окей. Но попробовать точно стоило.

Из бутика с новогодней атрибутикой мы выходим проторчав, там добрые полчаса. Уже понимая, что поход по магазинам с Люс не уложится в планируемый мною час, я заруливаю за кофе. Без допинга не вывезу.

Заказываю себе Американо и, пока бариста готовит мой напиток, как бы между делом интересуюсь:

– И как много времени у тебя обычно занимает поиск подарков родителям?

– День? – задумавшись, спрашивает Люсинда. – Два… возможно.

Я в ужасе округляю глаза.

– Ты ведь не серьезно?

– Подарки – дело такое, тут как пойдет.

– Слушай, – морщусь, – может, просто подарим родителям плед? – ибо перспектива убить на поход по магазинам день из жизни совсем не радует. Я бы мог придумать что-то более увлекательное. Например, выспаться, а потом сгонять с парнями в спорт-бар и посмотреть хоккейный матч наших принципиальных соперников из культурной столицы.

Вот только все мои надежды быстро отделаться рушатся со следующими словами Люс:

– Ты даришь им плед каждый год на протяжении уже пяти лет.

– Оу, правда? – виновато спрашиваю я.

– Ага. У них в гардеробной даже есть отдельная полочка для твоих «подарков».

– Черт, звучит ужасно. Это что же, я настолько невнимательный?

– Так точно, – поджимает губы Люс. – Вот поэтому у тебя до сих пор нет девушки, Вики.

– Эй, а вот это обидно!

– Зато правда, – пожимает плечами младшенькая.

– Вообще-то у меня нет девушки, потому что хоккей занимает большую часть моего времени. Мне просто некогда встречаться и ходить на свидания. Факт.