Да и, будем честны, я считаю, что Новый год сильно переоценен как праздник. Да, в детстве это было прикольно: елка, горки, мандарины. А сейчас циник во мне понимает, что нет в этом дне нихера волшебного. Ну, кроме объема товарооборота в супермаркетах, когда народ, как умалишенный, скупает все подряд.

– Проклятье, – вздыхает Арс, как раз в тот момент, когда я застегиваю баул с формой.

– Ты про планы на тридцать первое? – спрашиваю.

– Да нет же. Про планы на сегодня. Я не рассчитывал задерживаться в ледовом так надолго, меня жена уже час ждет в торговом центре. Мы должны были выбрать кроватку для мелкого, – недовольно бурчит наш будущий молодой папаша.

– Сочувствую, дружище, – совсем несочувственно хмыкает Ремизов.

– Ты же знаешь, какая Обезьянка бывает злая, если все идет не по ее плану, – жалуется ему Бессонов. – Мне уже по смс вытрахали мозг. Твоя Птичка тоже имеет тебя по смс, если ей что-то не нравится?

– Она предпочитает звонить, – похлопывает Беса по плечу Ремизов. – Поверь мне, это в тысячи раз хуже.

– Правда? Слушайте, я уже говорил, что люблю свою жену?

– Примерно, э-э… сто тысяч раз? – спрашивает у меня кэп.

– Ага, – киваю я, посмеиваясь. – Это был – сто тысяч первый.

Бессонов продолжает что-то недовольно бубнить в сторону Ремизова. Я с ухмылкой наблюдал за парнями, не переставая поражаться: какая все-таки прикольная штука – жизнь. Не так давно она прочно этих двоих повязала. До самой глубокой старости.

Буквально осенью прошлого года наш капитан – Ремизов – стал счастливым семьянином, женившись на своей очаровательной Птичке (Аврелии по паспорту). А этой весной наш мартовский котяра – Бессонов – замутил с сестрой жены Ремизова – Мартой (более известной в наших кругах как Обезьянка). Да так замутил, что башку заядлому холостяку снесло напрочь! И примерно через месяц (или около того), в семье у молодых ожидается пополнение. Положа руку на сердце – я и близко не представлял, в какого Бессонов мог превратиться заботливого мужа и дрожащего папашу.

Любопытно, а каким бы супругом был я для Нат, если бы у нас тогда с ней все сложилось? Наверное, у нас и дети уже были бы. Один. Или два?

Вот дерьмо! Каким образом все мои мысли снова возвращаются к бывшей?

Короче, факт остается фактом – двух других таких «каблуков», как эти парни, в мире точно не найти.

– Чё ржешь, – тычет меня локтем по ребрам Бес, – тебе не понять муки беременных.

– Не примазывайся, – хмыкаю я. – У тебя беременная жена, а не ты.

– Муж и жена – одна сатана, слышал? К тому же беременность мозга тоже еще никто не отменял. У меня почти официально подтвержденный диагноз, чувак.

– Дурачина, – смеется Ремизов.

Таким образом, за разговорами, мы всей командой плавно перебазируемся из раздевалки в медиазал, где нас встречают трое. Генеральный менеджер команды, Алексей Степанович – представительный мужик в неизменно клетчатых костюмах и с перманентно скучающим выражением на лице. Наша новенькая любительница тимбилдингов – психолог Юлия – до тошноты улыбчивая и внешне такая сладкая, что аж зубы сводит. И уважаемая в наших мужских кругах руководитель отдела по связям с общественностью – Алиса. Приятная девушка тридцати лет, профессионал своего дела и, по совместительству, услада для наших мужских глаз. Особенно холостых. Девушка из разряда смотреть можно – трогать нельзя. Во-первых, рабочую этику еще никто не отменял. Во-вторых, все парни, которые пытались подкатить к Алисе свои шары, больно по этим же шарам и получили. Не физически, конечно, а морально. Говорят, отшивать девчонка умеет мастерски.

Пока три десятка парней рассаживаются по местам, наша психологиня берет слово, начиная свое ораторское выступление с:

– Впереди нашу страну ждут длинные праздничные каникулы, а клуб целых четыре выходных дня… – из чего мы тут же делаем вывод, что Ярослав был прав.

По залу прокатывается стон.

Сейчас затянет…

За следующие сорок минут нам выкатывают длинную лекцию о правильном поведении в праздничные дни: не пить, не курить, не дебоширить, в сомнительные истории не встревать и целостностью костей не рисковать. То бишь: лыжи, сноуборды, тюбинги и прочие экстремальные штуки – под строгим запретом. И это, кстати, у каждого из нас прописано в контракте отдельным пунктом. Надо быть полным оленем, чтобы так подставляться.

Затем генменеджер непрозрачно намекает на то, что нарушение этих простых правил грозит нам нехилыми санкциями. От штрафа до отстранения до конца сезона.

Последней слово берет Алиса, начиная бодро:

– А теперь от запугивания перейдем к приятным новостям.

Мы с парнями посмеиваемся.

– Их у меня две, – продолжает наша «общественник». – Первая: двадцать третьего декабря наш клуб совместно с благотворительным фондом «Ласточки» устроит товарищеский матч под открытым небом. Нашим противником выступит второй столичный клуб, который с энтузиазмом согласился поддержать данную компанию по сбору средств для детей-сирот. Матч состоится на центральном катке. В состав войдет примерно половина от общего числа игроков, преимущественно те, кто не участвовал в этой акции в прошлом году. Чуть позже Иван Розанович объявит состав. Не забывайте, что это событие мы позиционируем как праздник хоккея. В дружеской праздничной атмосфере убьем двух зайцев: совершим благое дело и повеселим народ.

По залу проносится дружные шепотки одобрения и негромкие аплодисменты. Это ежегодная забава, устраиваемая нашим клубом, приносит неплохие деньги, которые потом уходят в различные благотворительные фонды и детские дома. Мне нравится такой движ. Нравится мысль, что, потратив всего пару часов из своей жизни, возможно, мы можем кому-то в значительной степени эту жизнь облегчить.

– Вторая новость, – бросает взгляд на планшет у себя в руках Алиса, – руководство приняло решение устроить совместное общекомандное мероприятие, которое состоится двадцать девятого декабря.

– Совместное общекомандное мероприятие? – переспрашивает кто-то из парней.

– Это че, у нас будет, типа, корпоратив? – удивленно вскрикивает наш вратарь – Ворош.

– Именно, Семен. Сейчас оргкомитет активно решает, где мы этот корпоратив будем проводить и в каком формате, но мы все рассчитываем на то, что вы посетите данное мероприятие со своими вторыми половинками. Устроим общий семейный праздник для большего, так сказать, сплочения команды.

Зал снова сотрясают одобрительные возгласы трех десятков мужиков. Парни переглядываются, воодушевившись перспективой оторваться всем коллективом. Я не могу сказать, что испытываю сильный восторг от этой новости. Особенно с учетом того, что Люс, которая обычно составляла мне компанию в такие вечера, в этом году пойти со мной не сможет. А идти одному – полный факап¹⁶.

Где-то на задворках проскальзывает шальная мысль, что в теории можно было бы пригласить на командный ужин Нат. Но я быстро от этой идеи отказываюсь. Я с этой женщиной в одной квартире находиться опасаюсь, а совместно проведенный вечер может стать настоящим айсбергом для нашего и так уже затонувшего «Титаника».

С собрания нас всех отпускают, промурыжив без малого два часа. Из ледового я выхожу в начале четвертого. На улице стоит классная, но слишком теплая для зимы погодка. Даже непривычно. Я прощаюсь с парнями и запрыгиваю в машину. Завожу мотор и, пока тачка прогревается, покручиваю в руках телефон.

Впереди у меня целый свободный день. Уйма времени. Обычно я бы поехал домой и нашел, чем себя занять, но сегодня…

Сегодня домой ехать я не хочу. Вернее, хочу. И это до крайности хреново! Потому что притягивает меня к дому то, что притягивать не должно. Это злит и раздражает. Раньше я не понимал значения выражения: бесить самого себя. А теперь очень хорошо понимаю. Потому что я, мать твою, сам себя бешу! Поэтому я принимаю волевое решение: избегать Натали. Ее присутствие меня раздражает. Раздражает во мне все, до самой последней нервной клетки. Мне нужно время, чтобы ужиться с мыслью, что эта девчонка соседствует со мной.

Однако не буду же я торчать в тачке?

Определенно, нет.

Я пробегаю по списку контактов в телефоне и, не долго думая, решаю набрать Люс. Звоню младшенькой в надежде на то, что она готова приютить на сегодняшний день родного братца.

После третьего же гудка слышу:

– Вики?

– Ставь чайник, еду к тебе на плюшки.

Глава 10

Натали

– Нет, он издевается что ли? – ворчу я, поглядывая на часы в телефоне.

Половина одиннадцатого. За окнами уже ночь! Где его черти носят?

Нервно кусая губы, я постукиваю пальцами по столу. Стереоустановка включает следующую мелодию из моего плейлиста, и это атмосферная «Jingle Bells» в исполнении Gwen Stefani, которую я за сегодняшний день слышала уже раз сто. В момент украшения квартиры кавер старой рождественской мелодии приободрял. Сейчас же, когда я уже четвертый час кряду жду возвращения домой хозяина квартиры, скорее, раздражает.

А еще раздражает то, что за последние четыре часа я уже раз сто ходила в гостиную. И сейчас снова иду! Прохаживаюсь, опять поправляя то, что и так до тошноты ровно стоит и висит. Будто бы другого применения своим рукам найти просто не способна.

Чуть сдвигаю белые объемные рождественские чулки под подарки, которые умудрилась подвесить на полки книжного шкафа. Камина у Виктора нет. Вау, сюрприз. На том же шкафу, на тех полках, что на одну выше и на одну ниже чулков – раскинуты пушистые искусственные еловые ветки с имитацией снега на иголках. Их я тоже дергаю. Зачем-то…

Затем я смахиваю невидимые пылинки с журнального столика, еще раз убедившись, что светильник в виде пряничного домика стоит ровно по центру столешницы, а мою миленькую римскую елочку видно аж из прихожей.

Дальше я поднимаю с огромного дивана, занимающего добрую половину комнаты, клетчатый красно-белый плед и поновой накидываю на одну из подушек, создавая эффект легкой небрежности. И снова, поновой, рядочком расставляю три маленькие декоративные подушки с новогодними рисунками с одной стороны, и две с другой.

Отхожу на пару шагов, оглядывая гостиную. Все идеально. Хотя и до этого каждый раз все было идеально! По сравнению с утром, квартира Черкасова приобрела чуть больше красок. Серо-бежевая нюдовость разбавилась белыми, серыми и красными тонами. Мило, гармонично, и ничего лишнего.

Сделав еще пару шагов назад, бросаю взгляд на высокие окна в пол. Ох, как я подвешивала эту белую гирлянду-занавеску с редкими снежинками – нужно было видеть! Балансировала на самой последней ступеньке найденной в доме стремянки не хуже канатоходца над пропастью. Дважды чуть не свернула себе шею и один раз так ударилась правой коленкой, что теперь на ней красуется синяк. Однако результат превзошел все ожидания, и смотрится эта штора просто потрясно на фоне ночного города! Теперь остается надеяться, что Виктор тоже оценит…

Я снова щелкаю кнопкой по блокировке на телефоне, поглядывая на время.

Десять-сорок.

Это уже не смешно!

Теперь я начинаю волноваться. Это же ненормально, что ушедший из дома в восемь утра человек к одиннадцати часам ночи до сих пор не вернулся! Ненормально же? Приготовленная мною в духовке форель уже десять раз успела остыть. Стручковая фасоль разварилась до состояния каши. А на овощной салат и подавно без слез не взглянешь.

Ладно. Я делаю глубокий вдох и, решившись, снимаю с телефона блокировку. Залажу в последние входящие и нахожу номер брата. Уже заношу палец над кнопкой вызова, чтобы набрать Моту и узнать у него номер Черкасова, когда в прихожей слышится щелчок дверного замка.

Мое сердце взволновано подскакивает.

Прислушиваюсь. Точно, это Вик. Наконец-то!