Вообще я хотел японца отпустить. Больше не хочу.

– Милая! – окликаю Таш. – Так ты всё поняла?

– Давно знаешь? – спрашивает она.

– Да изрядно. Но вроде ты меня на органы не собиралась сдавать.

Не факт, конечно. Может, и собиралась. Не зря же я интуитивно избегал к ней приходить.

Но, скорее всего, нет. Потому что она давно могла это сделать, если бы хотела. Вряд ли бы вышло, я и в постели держу контроль над окружающей действительностью. Но попытаться точно могла.

Странно, что Колдун её не заставил. Хотя… такой денежный мешок, как Наталья Бородина, лучше не трогать. Тем более когда деньги капают безо всякого шантажа, радостно и добровольно. По идеологическим соображениям.

– И что вдруг изменилось?

Честно поясняю:

– Ну, раньше я не знал, что ты втащила в свою секту Димку.

– Это не секта, – тяжело говорит Таш.

– Да хоть курятником назови. Но вообще я думал, что ты хорошо к брату относишься. Если б его тоже арестовали? Не думала об этом?

– Про него никто не знал. Только вот сейчас, Дитрих… Но тут вариантов не было. И Димку я отмазала бы по-любому. Он мой брат!

– Не повезло парню с родственничками, – резюмирует Шах.

Ухмыляюсь.

– Ты точно уверена, что про Димку больше никто не знает?

– Да.

– Диктуй имена и адрес своего Дитриха.

После того как я получаю список иностранных агентов «Братства», говорить нам с Таш больше не о чем.

– Так, у меня мало времени, – говорю, пробегая глазами заметку в смартфоне. – Повторяю: берёшь билет на самолёт, и чтоб ноги твоей в России больше не было. Никогда. «Лотос» переводишь на Димку. Можешь, кстати, к адвокату Урусову с этим обратиться, он потрясающе оперативен!

– Димка несовершеннолетний.

– Я найду управляющего, не переживай. А опекуном у него отчим, насколько знаю, человек вполне порядочный. И ещё одно. На имя Константина Шаховского переведёшь десять миллионов. Костя, тебе хватит на первое время?

– В обрез, – отзывается Шах.

– Ну тогда двадцать. Ты же не сильно обеднеешь, Таш? Или свободные братаны у сестрички уже всё высосали?

Таш явно глотает слово «сука» и кратко отвечает:

– Переведу.

– Только лучше когда прилетите, куда там ты полетишь. Из иностранного банка. Кстати, Костя тебя проводит. И немедленно мне перезвонит. Где встречаться в аэропорту – сами договоритесь. Ты, как понимаю, его своим братанам ещё не сдала. Вот и не стоит. Даже иностранным. Узнаю – опять же сдам тебя. Так что как расстанетесь в какой Франции – так и забудь про Константина Шаховского навечно.

Слегка повышаю тон:

– Ты всё поняла?

– Не глухая, – кивает она и вдруг опять улыбается. – А ты не только в постели хорош, сиятельный князь. Я запомню тебя.

– Хорошо запомни, – советую я очень серьёзно. – Особенно то, что и свои, и твои тайны я храню не только здесь. – Демонстративно прикладываю руку к сердцу. – Так что с моей смертью они не умрут. Как только со мной что-то случится, князь Львов найдёт тебя даже в африканских джунглях и в любом виде. И тогда ты не просто сядешь, уж поверь мне.

– Гнусный шантаж… – задумчиво говорит она.

Ну… каждому воздастся по делам его. И это работает в любом мире.

И всё же из квартиры великолепной Натальи Бородиной я ухожу с некоторым сожалением. Возможно, и не стоило её отпускать.

Японца мы с Шахом, замотав лица, вытаскиваем на улицу, и я звоню князю Львову. Он недоволен ночным звонком, но это недовольство быстро гаснет, когда я объясняю причину.

Ну не тащить же мне очередного братана, тем более с иностранным гражданством, в полицию? Могут и не принять…

– То есть ты меня отпускаешь, – задумчиво говорит Шах, когда японца увозят люди Львова.

– С заданием, – напоминаю я.

– Могу вернуться, – предлагает он. – Вдруг да пригожусь.

– Пока не нужно. А там посмотрим.

Шах кивает.

– Договорились. Но к этому Дитриху Вальтеру, который новый клиент, я схожу сам. Сейчас. Адрес я записал. Доверишь? Всё будет чисто.

– Договорились. И после этого можешь считать, что ты мне ничего не должен.

– Интересный ты пацан, князь, – задумчиво говорит Шах.

А то. Сам иногда удивляюсь…

⁂

В клубе «Золотой гранат» меня встречают с распростёртыми объятиями, как и пришедшего со мной Токсина.

Четвёртый час утра для ночного клуба – самое рабочее время. В ресторане шумно, весело и вкусно пахнет. Заказываю кучу деликатесов. В столовке Императорского училища кормят очень даже неплохо, да и Костя Шах приноровился готовить вполне прилично, но иногда хочется изысков.

Токсин жрёт как не в себя. На нервах: пришиблен новостью о том, что через три дня станет единоличным владельцем аукционного дома «Лотос». Кстати, я ему об этом говорить пока не собирался. Это сделал Шах, когда мы вернулись, прямо с порога заявил. За что немедленно получил от меня по шее, причём увесисто, но только заржал.

– Жалко всё-таки Таш, – мрачно говорит будущий хозяин «Лотоса», отодвигая от себя очередную опустевшую тарелку.

Я чокаюсь с ним апельсиновым соком и утешаю:

– С чего бы? Не пропадёт. Тем более теперь-то не с нуля. Первоначальный капитал у неё о-го-го! Да и хранит его она не только в России, я уверен.

– Да я не об этом. Я вот не хочу уезжать за границу. Да мало кто хочет. У нас отлично!

– Брось жалеть, – советую ему. И произношу вслух фразу, припомнившуюся в квартире Таш: – Каждому воздастся по его делам.

– Что это тебя на пафос потянуло? – хмыкает Токсин. – Я не спорю же. Она сама дура. Правда, идейная.

– Угу. Будет за границей спонсировать подготовку к свержению монархии в Российской империи. Или в Британском королевстве. Так что не заскучает.

Шустрый официант собирает со столика пустую посуду и приносит нам гору десертов.

– Слышь, Камень… – вздыхает Токсин, наблюдая за его бурной деятельностью. – Ну вот ты, конечно, круто это всё устроил. Но какой из меня владелец аукционного дома? Я не потяну. Ты ж понимаешь, что «Лотосу» теперь полный курвец настанет? Что тоже жалко… Главное, с практической точки зрения. Там же ингредиенты можно было купить какие угодно, даже Марк Абрамович такие не всегда мог добыть. Кстати, вот он удивится, бли-ин…

Марк Абрамович Шварц – едва ли не самый крутой эксперт-оценщик в столице. И он не только удивится. Он может всерьёз помочь новому хозяину знаменитого аукционного дома.

И не только он.

Щёлкаю пальцами, подзывая официанта.

– Скажите, а Ливанов, случайно, не здесь?

– Конечно здесь, ваше сиятельство! – отвечает парнишка. – Он раньше пяти утра никогда не уходит. Позвать его?

Мой исполнительный директор Андрей Ливанов, невзирая на ночное время, выглядит свежим и бодрым. Как всё же удачно мне его судьба подкинула! Я спас его на шоссе от мелких бандитов, так и познакомились. Видимо, воздалось за доброе дело! Этот мужик оказался не только опытным аудитором, но и человеком повышенной честности. А когда показал себя в деле, я взвалил на него управление своим клубом. Но он же наверняка способен на большее, с такой-то работоспособностью.

– Андрей, вы, понятно, смертельно заняты… – говорю подошедшему Ливанову.

– И в мыслях нет жаловаться! Всё отлично, князь! – весело отвечает он. – А что, у вас есть для меня новая работа? Ещё один клуб? Заранее согласен! Для вас – что угодно!

Шутит.

А зря.

Излагаю своё предложение.

– В смысле директором «Лотоса»? – растерянно моргает он. – А… вы шутите, князь…

– Ни разу, – пожимаю плечами. – Голый факт. Вы пока об этом не распространяйтесь, но вот этот юноша, – указываю на Токсина, – теперь владелец «Лотоса». Точнее, станет им через три дня.

– Э-э-э… – ошарашенно тянет Ливанов. – Но… А госпожа Бородина? С ней что-то случилось?

– Замуж выходит, – мгновенно сочиняю я. – Улетает на днях во Францию. Или в Италию, что ли… А Дмитрий Бородин – её двоюродный брат. Ну и вот.

– Круто! – по-мальчишески восклицает Ливанов. – Что ж… Если вы мне доверяете, князь… Я бы взялся. Конечно, с согласия Дмитрия. И, разумеется, не один.

– Доверяю, – жёстко говорю я. – Пока готовьтесь, ищите подходящих людей. На днях Дмитрий разъяснит вам детали, он в принципе в курсе дела.

Токсин молча жрёт пирожное.

– Дим, – обращаюсь к нему. – Кстати, а как твой отчим вообще? С ним проблем не будет? Или… с отцом?

– Не будет, – мотает головой Токсин. – А отец… чё отец. Да ему по хрен на меня, а денег и своих хватает.

Деньги деньгами, но аукционный дом – это много больше, чем просто большие деньги.

А кроме того, я не слишком уверен, что графу Горчакову действительно плевать на своего бастарда. Если бы так, он не допустил бы Токсина в Императорское училище. Особенно зная, что на законного сына Максимилиана один вид незаконного братца действует как красная тряпка на быка.

Ну а если граф вздумает облизнуться на «Лотос» – я сумею его обломать.

Глава 6

Несколько часов спустя

Константин Шаховский

– Да ты что, Костенька! – ахал домовой, слушая историю о визите к Таш. – Да не может быть! Ишь ты, как оно вышло!

Правда, чем громче эта хитровыделанная нечисть восторгалась, тем больше Константин Шаховский подозревал, что зря глотку надрывает.

Вот такое впечатление, что домовой и так уже в курсе.

Хотя быть такого не может. Будь у Наташки домовой – тогда без базара, мгновенно бы новость коллеге передал. Нечисть на что только не способна…

Но у Натальи Бородиной домового не было. Иначе бы визит к ней оказался гораздо сложнее. Уж вот так легко в квартиру они с Каменским точно не вошли бы.

С другой стороны, может, там у соседей домовой живёт…

До того как поселиться в квартире Токсина, Шах с нечистью вообще дела не имел. Наслышан был – это да. И после того, как Таш представила его здешнему домовому, ждал больших неприятностей.

Но их, в общем-то, не случилось. Конечно, бородатый дух глумился над ним днём и ночью. Но когда тебе некуда деваться, и профессию домработницы освоишь. Так что Шах помалкивал и вкалывал на благо домового и квартиры. Уж как умел! И потихоньку домовой подобрел. Командовать – командовал, но не зарывался и даже оскорблять прекратил. И имя своё сказал, что вообще странно.

Да и поболтать с ним оказалось интересно.

А уж «Костенькой» Шаха называла только мать. Так что слышать это сокращение имени ему было даже приятно, хотя никогда и никому боевой маг Константин Шаховский в этом не признался бы.

– И что ж, Костенька, вот так прям и поедешь? – внезапно спросил домовой. – Вот так прям Родину бросишь, друзей-товарищей?

– На время, – задумчиво ответил Шах. – Навсегда не хочу. А с товарищами свяжусь.

Сидя в квартире Токсина, он ни разу не попытался никому позвонить. Таш запретила. А забить на этот запрет Шах откровенно трусил. Возвращаться в лаборатории «Братства» ему не хотелось. Князю Каменскому он сказал чистую правду: лучше сдохнуть.

– Князя вот бросишь… – продолжал домовой. – Ты ж мужик сильный. И так, и магически. А парнишка хоть и могуч, да молод ещё. Мало ли. Тоже ведь присмотр нужен.

– Кому? – хохотнул Шах. – Каменскому-то? Да брось. Этот твой парнишка сам кого хочешь присмотрит. А потом догонит и ещё пару раз присмотрит.

Пацан производил именно такое впечатление. Видно, здорово его жизнь потаскала, если в восемнадцать годов он вот такое умеет, вот так рассуждает и, главное…

…вот так действует.

Нет, учителя у него точно хорошие. Взять того же Матвея Соболева. Козёл ещё тот, но как боец – один из лучших, кто Шаху встречался.