И вот спустя 13 лет, 2 июня 2016 года, я с Сонечкой, которой было тогда четыре, шестилетним Ильей и одним чемоданом приземлилась в аэропорту Бен Гурион. Это был очень тяжелый день. Около восьми часов мы провели в аэропорту, где сразу оформили все документы и получили гражданство. Микроавтобус привез нас на предварительно арендованную у знакомого знакомых квартиру в 21:00. По дороге у Илюши скрутило живот, София уснула, мы выскочили из автобуса. Тель-Авив, Старый Яффо, арабский район, темнота, 25 градусов жары, орущий Илья, спящая София на руках и чемодан. Вокруг все и вся на иврите, а мне предстояло найти нашу квартиру по фото и словесному описанию арендодателя (от фото было мало толку, так как они были сделаны днем, а ночью все выглядело совсем по-другому): «Это вид на Иегуда А Ямит со Сдерот Иерушалаим. Вам нужна арка под шашечками, справа, под цифрой 4, проходите во двор, там налево, идете до конца, до цветочков…» Мне пришло в голову, что эти цветочки и увенчают конец нашего пути… Это было то еще испытание. От влажности и духоты, вещей и детей на руках, а также скорости передвижения, чтобы вовремя успеть доставить Илюшу в туалет, я думала, что рухну, так и не найдя квартиру. Но огромные летающие тараканы в половину ладони придали мне сил, и скоро мы оказались в темном подъезде. О том, что свет включается нажатием специальной кнопки, я узнала только на следующий день, но сейчас мне надо было максимально быстро добраться пешком на третий этаж, потому что лифтов здесь не предвиделось. Далее, по инструкции, нужно было взять у соседей Миры и Батьи ключи и, используя все свои резервы, прыгая как пантера, через ступени, добежать до четвертого этажа, в темноте отворить дверь, потом еще одну… И, о чудо, мы успели!

Пока Илья решал вопросы с желудком, я знакомилась с нашим первым жильем. Это была крохотная квартирка с одной двуспальной кроватью, журнальным столиком и стулом. На кухне – мини-холодильник и кухонный гарнитур из нескольких шкафчиков. Ах да, и, конечно, вентилятор. Наше спасение. Весь пол был усыпан песком (надо сказать, я долго привыкала к чистоте в израильском понимании). Стоимость этого жилья на тот момент была по моим меркам огромной. Около 70 тысяч рублей в месяц. Но я наивно полагала, что мы тут всего на две недели.

Отдыхая с детьми в Израиле и всем телом и душой впитывая эту солнечную, легкую атмосферу, я подумала, что мне стоит разнообразить свою жизнь и походить на свидания. К тому же я уже больше года в разводе. Я зарегистрировалась на сайтах знакомств. Приятный сюрприз ожидал сразу: на свидания меня приглашали вместе с моими детьми, что было наилучшим решением, так как оставить их было не с кем. Иногда кавалеры приводили своих детей, если таковые имелись. Мы ездили в разные исторические места, на аттракционы, в парки. Это было чудесно.

Помню случай в Мисрад Апним (израильское МВД), когда я пришла с детьми, чтобы подать заявление на загранпаспорт. Просидев несколько часов в ожидании, дети изрядно проголодались и принялись канючить именно тогда, когда подошла наша очередь. Я не могла ответить Илье и Соне или как-то отвлечь их, потому что пыталась понять, чего от меня хочет служащая, которая говорила исключительно на иврите. На тот момент я знала только «Шалом» («Привет!») и «Тода раба» («Спасибо!»), а английский тоже не мог бы выручить, в то время в моей копилке была всего пара уроков. В школе и институте я учила немецкий, который здесь никак не спасал. И тут среди этого балагана я слышу, что дети затихли. Рука неведомого спасителя протянула им бумажные пакеты с едой. Аллилуйя! Я могу сосредоточиться на паспортах. Начинаю понимать, что мне нужно оплатить пошлину, около 500 шекелей, но не картой, а наличными, которых у меня нет. Перспектива уйти ни с чем и повторить весь этот ужас снова меня совсем не радовала. И тут послышался голос, который, как я потом поняла, принадлежал организатору «детского питания» и спокойствия окружающих. Он что-то сказал служащей, и она жестом попросила меня подождать. Еще пара минут, и нас отпустили, сообщив, что паспорта придут по почте. Спасителя звали Бэни. У него пятеро детей и чудесная жена. Мы обменялись телефонами. Он не только оплатил наши паспорта, но однажды привез нам несколько коробок с едой и купил детский стол со стульями. Никаких намеков на «отплатить за помощь» с его стороны не было, за что я очень признательна.

Одно из моих свиданий прошло во время поездки к Стене Плача в Иерусалиме. Подобралась интересная компания: мужчина с сыном и собакой и я с детьми. Ехали на старой машине без кондиционера, пришлось опустить стекла до самого низа. Нужно побывать в Израиле в июне, чтобы понять, что это за испытание. Но я была довольна, что оказалась в этом месте силы. Там я молилась, чтобы встретить своего мужчину и создать отношения с ним. Кстати, очень важно уточнять при формулировке желаний именно создание любящих и прочих подробно описанных отношений. Потому что можно встретить человека и пройти мимо, так и не создав ничего, кроме разочарования.

В какой-то момент я устала ходить на свидания и читать огромное количество одинаково неинтересных сообщений на сайтах знакомств. Тем более скоро нужно было возвращаться в Москву, ведь я приехала всего лишь в отпуск. Дома ждали семья, друзья, дела и детский центр, который на тот момент был еще моим. Решила: схожу на последнюю встречу, и на этом все.

Его, кажется, звали Олег. Договорились поесть мороженого на площади в Старом Яффо. Мы с детьми шли к месту свидания по шумным улицам старого города, смеялись, болтали. Дорогу переходила небольшая группа туристов. Я обратила внимание на молодого человека с фотоаппаратом на груди. Подумала: «Какой симпатичный мальчик!» Потом Илюша и София с восторженным визгом бросились к памятнику (внимание!) хот-догу… Девушка из проходящей мимо компании не смогла удержаться и спросила:

– Любите сосиски?

– Очень! – воскликнула София.

– Это вредно, – буркнул Илья. – Но памятник классный.

Бросив взгляд на туристов, мы пошли, точнее, поскакали дальше, брызгаясь водой и громко хохоча. По пути дети спросили, исполнилось ли мое желание, которое я загадывала несколько дней назад у Стены Плача. Я честно ответила:

– Оно такое, что быстро не исполнить. Нужно время.

Из того свидания с Олегом помню только, что мороженое было вкусным. И что Софию пришлось нести на плечах, так как сил идти домой у нее не было. Уставшие, мы с детьми ввалились в нашу временную квартиру и тут же уснули. Проснувшись утром, я открыла в своем телефоне сайты знакомств, но только для того, чтобы покончить с ними навсегда. Перед этим решила пробежать 300 неотвеченных сообщений. Читала и удаляла. Меня возмущало, что мужчины пишут копипастом, рассылают одно и то же всем подряд. А как же индивидуальный подход? Я за свою жизнь провела множество собеседований, прочла тысячи резюме. И знаете, если человек присылал резюме без сопроводительного письма, его мейл сразу летел в корзину, а если сопроводительное письмо было стандартным, то… чаще всего туда же. Я связывалась только с теми, кто потрудился посмотреть, чем занимается моя компания или в какой проект ему предстоит влиться, и писал с конкретикой. Понятно, что сайт знакомств не про трудоустройство. Но отношения – это тоже работа. И если серьезно подходить к этому, то можно разглядеть что-то особенное в том человеке, кто привлек внимание, и написать что-то личное, что-то именно для него. Это чувствуется. Но подавляющее большинство все-таки было нацелено на лотерею, а не на осознанный выбор. На одном из сообщений, где было написано «КРАСАВИЦА» и добавлено эмодзи в виде цветочка, мое негодование достигло точки кипения. Я психанула и ответила: «Сам такой». Пошла в настройки, и только мой палец потянулся нажать кнопку «Удалить анкету», как пришло ответное сообщение: «А это не вы вчера были в Старом Яффо с двумя детьми?» Будучи в легком недоумении, я ответила утвердительно. «Невероятно, – продолжал писавший, – только вчера я смотрел вам вслед как завороженный, и тут снова вы».

Оказалось, это тот самый парень с фотоаппаратом! Только вчера он был с волосами по плечи, а на аватарке – почти лысый и в солнцезащитных очках. Зовут его Максим, живет в сотне километров от меня. В тот вечер он и его отец гуляли по Старому Яффо, показывая блошиный рынок друзьям из Санкт-Петербурга. Мы переписывались практически без остановки несколько дней. Когда обсуждали цели и мечты, он сказал, что хочет создать школу-дом в лесу для творческих детей-сирот. Я обомлела. На тот момент у меня была такая же мечта! Только масштабнее – я хотела создать целую такую деревню. Даже прописывала финансовую модель. И тогда я подумала, что это тот самый мужчина, о котором я просила у Стены Плача. Я не хотела влюбляться и твердила себе: «Нет, нет, только не это!» Но уже тогда поняла, что все… Я попала.

Мы с Максимом назначили первое официальное свидание. На него я пошла без детей. По рекомендации знакомых пригласила няню на пару часов. Надела легкое черное платьице, босоножки на каблуках. Взяла маленькую сумочку. Он приехал в спортивных рабочих штанах. Увидев меня, был в шоке, но не подал виду, хотя позже признался, что был удивлен и подумал, с чего это я нарядилась словно в театр. Мы гуляли по набережной, сидели на пляже на песке, болтая обо всем на свете. Потом, отпустив няню, пока дети спят, пошли на крышу дома, в котором я жила, и встретили там рассвет. В животе порхали бабочки.

Сейчас я понимаю, что, когда стучит сердце и порхают бабочки, особенно в первую встречу, – это выброс адреналина. Очень часто тело этим хочет сказать: «Беги! Опасно!» Но мы принимаем это за настоящие чувства. Бабочки могут быть, но вопрос, как долго. А ощущение «Вот он, тот самый!» – это подняла голову наша психическая травма. Это то, что нам очень знакомо. Ощущение, будто я дома. Мы еще не знаем, как этот человек проявит себя, но тело уже знает, что рядом с ним я в полной мере смогу «наслаждаться» вновь и вновь своей травмой. Выход только один – исцелиться и построить новое, здоровое ощущение дома.

Меня унесло. Я перенесла свое возвращение в Москву на пару недель. Потом снова перенесла. Максиму было сложно часто ездить ко мне в Тель-Авив. Он убедил меня переехать поближе к нему, так как жить там спокойнее и дешевле. Я сняла на десять дней квартиру в Хайфе у семьи, которая уезжала отдыхать на это время. Оказывается, в Израиле это обычная практика, когда жильцы сдают свои дома и квартиры в аренду или субаренду на пару недель или месяцев.

Ко мне прилетела погостить моя подружка Танзиля, молодая бизнесвумен. Тогда я впервые убедилась, что Израиль дает каждому то, что ему действительно нужно. Похоже, весь отдых Танзиля собиралась провести в телефоне, работая. Я столько раз предлагала ей оглянуться по сторонам, но тщетно. Что ж, пространство само дало то, что ей нужно. Точнее, забрало. Как-то вечером Танзиля пошла купаться, оставив телефон с вещами на песке. Вернувшись, поняла, что обрела свободу от телефона. Правда, заодно и от парео, на котором он лежал. Оставшиеся две недели стали самыми яркими и счастливыми для нее.

Мы подружились с очень хорошим мужчиной по имени Антон, у которого жена и дочка уехали в Россию на летние каникулы. Он много времени проводил с нами. Почти каждый вечер приезжал Максим. Он жил километрах в тридцати от нас, и поездки давались ему легче, чем в Тель-Авив. Когда наши десять дней в хайфском жилье подошли к концу, Антон предложил пожить у него. С нас – оплата только за свет и воду. Это было идеальным вариантом. Я, дети и Танзиля перебрались к нему. Для многих, наверное, прозвучит дико, но мы действительно все просто дружили. Даже иногда разговаривали по видеосвязи с женой Антона. Мы до сих пор иногда видимся с ним и его семьей.

Август 2016 года. Израиль

С Максимом мы встречаемся уже полтора месяца. В последнее время он стал странно себя вести. Обещает приехать и не приезжает, ссылаясь на форс-мажор, часто стал проявлять холодность. На все были объяснения, которым я верила. Близится осень, время возвращаться в Россию. Меня разрывает на части. Я не знаю, что делать. Если бы вопрос касался только меня, я бы, не раздумывая, осталась. Максим не мог выехать из страны из-за долгов, поэтому вопрос о смене места жительства для него даже не стоял. Илье пора в первый класс. Мне тогда казалось, что мое решение, в какой стране он пойдет в школу, станет решающим, и изменить что-то будет уже нельзя.