Глава 4

Такси остановилось напротив центрального отделения банка. Я расплатилась, стараясь не думать о том, как быстро тают мои последние наличные.

Массивные стеклянные двери банка разъехались передо мной, впуская в прохладный кондиционированный воздух, пахнущий полиролью и дорогим парфюмом. Внутри царила деловая атмосфера – клиенты в костюмах, вежливые сотрудники, тихая фоновая музыка. Обычно этот мир вселял в меня уверенность, но сегодня я чувствовала себя здесь чужой. Мятая блузка, наспех собранные волосы, следы недосыпа и стресса на лице – я выбивалась из картины благополучия, которую так старательно выстраивал банк.

– Здравствуйте, чем могу помочь? – улыбнулась мне девушка-консультант.

– Мне нужно проверить состояние счёта, – мой голос звучал глухо, будто издалека.

Я протянула паспорт и банковскую карту. Девушка что-то быстро проверила в компьютере и повела меня к свободному менеджеру. Обычная процедура, всё как всегда, но внутри нарастало предчувствие беды.

Молодой менеджер с аккуратной бородкой встретил меня профессиональной улыбкой и предложил присесть. Его бейдж гласил: «Антон, персональный финансовый консультант».

– Что именно вас интересует? – спросил он, быстро печатая что-то на клавиатуре.

– Я хочу узнать, сколько денег осталось на нашем совместном с мужем счёте, – выдавила я, пытаясь сохранить спокойствие. – Мы копили на первоначальный взнос за квартиру.

Несколько щелчков мышью. Пауза. Что-то в выражении его лица изменилось – улыбка стала натянутой, во взгляде промелькнуло сочувствие.

– Извините, но на указанном счёте осталось всего восемь тысяч рублей и двадцать копеек.

Воздух застыл в лёгких. Стены кабинета слегка покачнулись, и я вцепилась в подлокотники кресла с такой силой, что побелели костяшки пальцев.

– Этого не может быть, – прошептала я. – Там должно быть больше миллиона. Мы откладывали пять лет.

Антон что-то говорил об истории операций и выписке со счёта, но его слова доходили до меня сквозь шум в ушах. На экране, который он развернул ко мне, я увидела это – перевод на счёт в другом банке, датированный месяцем ранее. Почти вся сумма. Наши мечты, наше будущее, безопасность нашей дочери – всё исчезло одним движением.

– Кто… кто снял деньги? – мой голос дрожал.

– Ваш супруг, Константин Андреевич. Он имеет равные права на этот счёт, – ответил менеджер, явно чувствуя себя неловко. – Хотите распечатку операций?

Я кивнула, не в силах произнести ни слова. Тупая, пульсирующая боль расползалась по вискам. Почему? Когда он успел? И главное – куда делись деньги? На что он их потратил?

С распечаткой в дрожащих руках я вышла из банка. Осенний ветер бросил в лицо пригоршню мелких капель дождя. Я не замечала их, всматриваясь в цифры и реквизиты на бумаге. Счёт принадлежал некоему ООО «Стандарт-Авто». Автосалон? Дата операции… Я перечитала её несколько раз, чувствуя, как холодеет кровь. Месяц назад. Именно в те дни, когда у меня украли сумку в «Галерее» и я неделю металась без телефона и карт, блокируя всё подряд, ожидая новые документы. Какое удивительное совпадение. Или вовсе не совпадение? Неужели?..

Внезапное озарение обожгло хуже кипятка. Я достала телефон и быстро нашла в социальных сетях профиль свекрови. Пролистала несколько публикаций и замерла – фотография, сделанная три недели назад. Людмила Викторовна, гордо стоящая рядом с новеньким белым «Лексусом». Подпись гласила: «Мой новый маленький каприз. Спасибо сыночку за заботу!»

Горячая волна ярости ударила в голову, на миг затмив разум. Они украли наши деньги. Деньги, которые должны были пойти на жильё для их же внучки. Купили роскошную машину, пока мы ютились в квартире свекрови, терпя её вечные намёки на то, что «я пришла на всё готовое».

Как часто она любила напоминать мне об этом, пока Костя смущённо улыбался, не решаясь перечить матери: «Тебе повезло, Леночка. Многие годами снимают квартиры, а ты сразу в хоромы попала. К готовому». Каждый раз я сглатывала обиду и отвечала, что мы с Костей обязательно купим своё жильё, и тогда она многозначительно кивала: «Конечно-конечно, только копите усерднее».

А мы и копили. Отказывали себе во всём – не ездили в отпуск, экономили на развлечениях. Всё ради мечты о собственном доме, где не будет свекрови с её едкими замечаниями о том, как я воспитываю дочь, какую еду готовлю, как одеваюсь.

Людмила Викторовна, вдова некогда влиятельного в городе человека, любила намекать на своё положение в обществе. Её муж, Андрей Владимирович, в девяностые был заместителем мэра, имел обширные связи, открыл строительную компанию «Богатырь». После его смерти от инфаркта десять лет назад многое изменилось – капиталы изрядно поуменьшились стараниями её второго мужа, но осталась недвижимость, которую они сдавали в аренду, и фирма, теперь управляемая Костей.

Я вспомнила, как свекровь говорила обо мне своим подругам, думая, что я не слышу: «Простая девочка из Сыктывкара. Откуда ей знать, как вести себя в приличном обществе? Но сын влюбился, ничего не поделаешь.» А ведь я закончила экономический факультет с красным дипломом, работала в престижной компании, сама построила карьеру. Но для неё я всегда оставалась «простой девочкой», которой посчастливилось выйти замуж за её сына.

Дождь усилился, но я не замечала его, стоя посреди улицы с зажатой в руке распечаткой. В голове крутились обрывки мыслей, планов, воспоминаний. В кармане завибрировал телефон – Наташа. Я должна была забрать Алину из сада через полчаса.

– Алло? – её голос звучал обеспокоенно. – Лен, ты как? Я могу забрать Алинку, если нужно.

– Да, пожалуйста, – выдавила я. – Мне нужно заехать ещё в одно место.

Офис «Богатыря» находился в трёхэтажном здании на окраине города. Современная постройка из стекла и металла, с вывеской, где красовался стилизованный силуэт былинного воина. Здесь работали около пятидесяти человек, и все они знали меня как жену заместителя директора.

Я вошла в просторный холл, стараясь держаться прямо, хотя внутри всё дрожало. Девушка на ресепшн – кажется, Ольга – удивлённо вскинула брови при моём появлении.

– Елена Сергеевна? – она замялась, не зная, как теперь ко мне обращаться. – Константин Андреевич сегодня не появлялся, он…

– Я знаю, – прервала её я. – Мне нужна Людмила Викторовна. Она у себя?

– Да, но она просила не беспокоить, у неё важный разговор с…

Я уже не слушала, направляясь к лестнице. Кабинет свекрови располагался на третьем этаже, в дальнем конце коридора. Должность у неё была номинальная – «советник по стратегическому развитию», но власти больше, чем у самого директора. Все важные решения принимались только с её одобрения.

Дверь в кабинет была приоткрыта, и я услышала знакомый голос, от которого внутри всё сжалось:

– …машину лучше перерегистрировать сразу, мало ли что. Эта твоя может и в суд подать, с неё станется.

Я распахнула дверь без стука. Людмила Викторовна сидела за массивным столом красного дерева, с телефоном у уха. При моём появлении на её лице отразилась целая гамма эмоций – удивление, раздражение, и затем холодная надменность.

– Я перезвоню, – бросила она в трубку и положила телефон на стол. – Елена? Какой сюрприз. Чем обязана?

Она выглядела безупречно, как всегда – идеальная укладка, дорогой костюм, нитка жемчуга на шее. И этот оценивающий взгляд, которым она смерила меня с ног до головы – потрёпанную, промокшую от дождя, с бледным от гнева лицом.

– Где мои деньги? – мой голос звучал тихо, но твёрдо.

– Прости, что? – она вскинула тонкую бровь, изображая недоумение.

– Миллион двести тысяч, которые мы с Костей копили на квартиру. Деньги, которые он снял месяц назад и которые вы потратили на свой новый «Лексус».

Она откинулась на спинку кресла, сложив руки на груди. На её лице появилась снисходительная улыбка, от которой внутри всё закипало.

– А, ты об этом, – она махнула рукой, словно речь шла о мелочи. – Во-первых, это деньги моего сына, заработанные в семейном бизнесе. Во-вторых, я ничего не крала – Костя сам предложил купить мне машину. И в-третьих, милочка, не понимаю, какие у тебя могут быть претензии, учитывая обстоятельства вашего… расставания.

Каждое слово било, как хлыст, но я не позволила себе показать боль. Вместо этого я положила на стол распечатку из банка.

– Это наши общие деньги. Полтора года из них – моя зарплата. И да, Людмила Викторовна, у меня очень серьёзные претензии. Настолько серьёзные, что разрешать их мы будем в суде.

Её лицо дрогнуло, надменная улыбка слегка поблекла.

– Суд? – она фыркнула, пытаясь скрыть беспокойство. – Не смеши меня. Какой суд? У нас в городе все судьи – старые знакомые ещё со времён Андрея Владимировича. Никто не встанет на твою сторону против семьи Светловых.

Она поднялась из-за стола, подошла к окну, демонстративно повернувшись ко мне спиной.

– И вообще, милочка, скажи спасибо, что мы не поднимаем вопрос о происхождении твоей дочери. Уж больно мало общего у неё с нашим родом. Ни одной фамильной черты.

Эти слова ударили под дых сильнее, чем всё остальное. Намёк был предельно ясен, и от его подлости перехватило дыхание. Я сделала шаг вперёд, вцепившись в край стола, чтобы не упасть.

– Вы на что намекаете? – мой голос дрожал от ярости.

– Ни на что, дорогая, – она обернулась с фальшивой улыбкой. – Просто констатирую факт. У всех Светловых карие глаза и тёмные волосы, а твоя Алина – голубоглазая блондинка. Генетика – удивительная наука, не правда ли?

Мир перед глазами окрасился красным. Я подошла к ней вплотную, чувствуя, как каждая клеточка тела вибрирует от гнева.

– Послушайте меня внимательно, – процедила я сквозь зубы. – Алина – дочь Кости, и вы это прекрасно знаете. А вот что я знаю – так это то, что вы с сыном украли мои деньги. И я вас уверяю, Людмила Викторовна, я вас уничтожу за это. В суде, через приставов, через прокуратуру – неважно. Вы меня ещё запомните.

Она отступила на шаг, в её глазах мелькнул испуг, тут же сменившийся презрением.

– Пустые угрозы, – она скривила губы. – Кто ты такая? Никто. Приезжая девочка без связей, без денег, без поддержки. Думаешь, у тебя есть шанс против нас?

– У правды всегда есть шанс, – я выпрямилась во весь рост. – И кстати, о связях – мой отец дружил с прокурором области. Может, стоит напомнить ему о старой дружбе? И заодно поинтересоваться, как там обстоят дела с налоговой отчётностью «Богатыря»?

Это был блеф, чистой воды блеф. Мой отец, школьный учитель, никогда не имел связей в областной прокуратуре. Но что-то в моём взгляде, в моей осанке заставило свекровь побледнеть.

– Убирайся отсюда, – прошипела она. – Ты об этом пожалеешь.

– Нет, Людмила Викторовна, – я улыбнулась, удивляясь собственному спокойствию. – Пожалеете вы. И очень скоро.

Я развернулась и пошла к двери, чувствуя, как внутри разгорается что-то новое, незнакомое. Это была не просто злость или обида – это была решимость. Железная, несгибаемая решимость бороться до конца.

– И передайте Косте, – бросила я через плечо, – что я найду хорошего адвоката. Очень хорошего.

Спускаясь по лестнице, я доставала телефон. Руки больше не дрожали. Я знала, что делать дальше. Костя и его мать отняли у меня прошлое, но будущее я им не отдам. Ни за что.

Я открыла поисковик и набрала «семейный адвокат раздел имущества». Десятки ссылок, рекламных объявлений, юридических контор. Как выбрать в этом море предложений того, кто действительно поможет? Кого-то, кто не испугается фамилии Светловых и их «связей в городе»?

«Юридический центр Правозащита – специализация на семейных спорах и разделе имущества», – гласило первое объявление. Отзывы были неплохие, цены – в пределах того, что я могла себе позволить, если продам украшения, подаренные Костей.

Я нажала кнопку вызова.