– Дмитрий Александрович, с Вольфом у нас как раз возникла небольшая проблема. Думаю, ничего слишком страшного… Он, как бы помягче выразиться, умер, – она наконец сумела подобрать слова, выдавив из себя последнюю фразу.

– В каком смысле умер? А зачем вы тогда рассказывали мне о том, какой он гениальный ученый? – у меня начала болеть голова, и я помассировал виски, стараясь разогнать её.

– Понимаете, физически он не умер. Вольф сейчас находится здесь, в СБ, под охраной и знакомится с сотрудниками научного отдела. Но… Дмитрий Александрович, вы газету утреннюю сегодня читали? – и Тамара придвинула мне лежащую на краю стола газету.

– Нет, ещё не успел, – чувствуя, что ничего хорошего меня не ждёт, я схватил газету.

– Третья страница, – пискнула Тамара и зажмурилась.

Я сразу же нашёл статью, о которой говорила Леонтьева. Прочитал. Потом прочитал ещё раз. После чего удостоверился, что это художество не вышло из-под пера моего любимого Глагольникова. Сложил газету и медленно поднялся на ноги. Теперь стало понятно, о каком недоразумении говорил Соколов получасом ранее, и от чего Ваня получил шок с лёгкой прострацией.

– Где Гаранин? – тихо спросил я, потому что в печать это творение нашего пресс-отдела могло попасть только с моего одобрения или с одобрения моего заместителя.

– Полчаса назад был у себя в кабинете. Я ему документы на подпись приносила, – быстро ответила Тамара.

– Отлично, – я развернулся и направился к выходу из отдела кадров. Шёл я медленно, чтобы успокоиться и не прибить ненароком моего слишком одарённого родича, лишив тем самым Рокотова удовольствия придушить его собственноручно.

– Дмитрий Александрович, у меня на утверждение есть ещё одна кандидатура…

Я ей не ответил и даже не дослушал, выходя из кабинета, громко хлопнув дверью.

Выйдя в коридор, я всё-таки сорвался на бег, сбегая по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки и пинком открывая дверь в кабинет моего заместителя.

– Так бронежилет – это амуниция или одежда? – орал Ромка в трубку телефона, мельком взглянув на меня, когда я ворвался к нему, минуя приёмную, где что-то кропотливо доламывали рабочие. – Знаете что? Сейчас я приеду к вам лично, надену на вас бронежилет и выстрелю. И тогда посмотрим, амуниция это или одежда! – Гаранин с яростью бросил трубку на аппарат стационарного телефона.

– Чем занимаешься? – преувеличенно спокойно поинтересовался я, разглядывая взъерошенного Ромку, балансирующего где-то на грани между неконтролируемой яростью и бешенством. Судя по мигающему свету, уже даже кольцо, наполненное самой Тьмой, не помогало ему успокоиться.

– Пытаюсь выбить финансирование на оснащение силового блока самым необходимым, – ответил Рома, потирая переносицу. – Почему я просто не могу купить снаряжение на личные средства?

– Потому что не можешь, – я смотрел на него, вспоминая, как не так давно задавался точно таким же вопросом. – Рома…

Но он меня не дослушал, подняв трубку и набирая очередной номер на аппарате, подняв указательный палец, попросив тем самым, чтобы я подождал.

– Гаранин, – процедил он холодным голосом, когда ему ответили. – Мне нужна личная встреча с Кругловым. Ах, наш министр финансов так сильно занят, что не может найти время, чтобы принять у себя заместителя начальника Службы Безопасности, и мой официальный запрос о встрече до сих пор находится в работе? – мягко проворковал он. – А теперь послушайте меня, Ирина, личная помощница Виктора Николаевича Круглова. Передайте нашему уважаемому министру, что если он не найдёт время на встречу со мной, то я не поленюсь, и приду к нему уже не как офицер СБ, а как глава второй Гильдии! И для этого визита никакого запроса и соблюдения формальностей мне не потребуется. Я угрожаю? Нет, я пока просто сообщаю вам расклад. В ваших интересах и в интересах Круглова принять правильное решение. Хорошо, я буду ждать. Но, Ирина, поверьте мне, моё терпение закончилось ещё полчаса назад, когда я разговаривал с вами в первый раз! – добавил он вкрадчивым голосом и положил трубку.

– Похоже, она действительно знала, что делала, когда оставляла твою связь с Гильдией, – я холодно рассматривал Ромку. Это всё было бы даже забавно, если бы я не мечтал его в этот момент прибить. Он посмотрел на меня ошалелым, расфокусированным взглядом, после чего схватил личный телефон и набрал чей-то номер.

– Тамара, Гаранин беспокоит, – проговорил он, вставая и подходя к окну. – Ответь мне, пожалуйста, на один простой вопрос: ты когда начнешь работать! – рявкнул он так, что я непроизвольно вздрогнул. Раздался хруст, и Ромка недовольно посмотрел на обломки карандаша в своей раскрытой ладони. – Да? Тамара, я этого не вижу! Почему у нас до сих пор не сформирована материальная группа? Я заместитель начальника СБ и твой непосредственный начальник, и до меня очень плохо доходит, почему именно я должен заниматься составлением смет на канцелярию и хозяйственные нужды? Ты знаешь, сколько ручек нужно на год закупить для СБ? Нет? Зато я знаю, хотя вообще не должен интересоваться этим вопросом! Чтобы завтра я видел полностью укомплектованный отдел и больше не занимался подобными вопросами. А если не успеешь, значит, сама сядешь за таблицы и калькулятор. Времени у тебя свободного слишком много, чтобы гонять чаи и вечно прихорашиваться перед зеркалом! – прошептал он и, развернувшись, подбежал к столу, где надрывался стационарный телефон.

– Зря ты на Тамару сорвался, – хмыкнул я, с нескрываемым злорадством глядя на метания Гаранина по кабинету. – Помяни моё слово, она тебе это припомнит.

В любой другой день я бы сжалился над ним и намекнул, что он не должен заниматься всем этим сам. Я помню, что он всегда в Гильдии даже незначительные вопросы решал лично. Но сравнивать Гильдию и СБ просто некорректно – это несопоставимые понятия, начиная с масштабов, заканчивая слишком многими весьма специфическими нюансами. И, похоже, никто, включая того же Эда, не просто не помогает Ромке, но и не прочитал ему короткую лекцию про делегирование полномочий. Правда, сейчас, сжимая в руках газету, никакого сочувствия я не испытывал и в ближайшее время помогать ему не собирался.

– Гаранин, – ответил Рома на звонок как-то слишком спокойно. Неужели начал выдыхаться? – Вот как, у Круглова нашлось свободное время? Сегодня в восемь он хочет провести встречу в моём кабинете в СБ? Замечательно. Не опаздывайте. Я буду вас с нетерпением ждать. Да, Ирина, и вас тоже. Потому что, если господин Круглов забудет хоть один пункт из того, о чём мы договоримся, отвечать за это в первую очередь будете вы. Всего доброго, – произнёс он напоследок и очень аккуратно положил трубку.

– Есть вещи, на которые можно смотреть бесконечно, особенно на то, как Гаранин работает, – протянул я, глядя, как Ромка откидывается на спинку стула, закрывает глаза и потирает переносицу руками. – Видимо, наш новый министр финансов вспомнил, как закончил его предшественник, и надеется себя обезопасить, назначив встречу на нашей территории.

– Зря надеется, – процедил Ромка. – Ты поиздеваться надо мной пришел? – устало спросил он, не открывая глаз.

– Нет, просто решил поинтересоваться, каким образом ты хочешь устроить на работу в СБ мертвеца? – с улыбкой произнёс я, отлипая от косяка и подходя к Ромкиному столу. – В принципе, чисто теоретически, это вполне возможно, и я знаю парочку способов, но вот тебе они, увы, недоступны.

– Ты о чём сейчас говоришь? – Ромка распахнул глаза и уставился на меня.

– О ком, – я мягко поправил его, сложив на груди руки, всё ещё сжимая в кулаке злополучную газетенку. – О нашем уважаемом Сергее Валентиновиче Вольфе.

– А что с ним случилось? Десять минут назад он прочитал мне заумную лекцию о питательных средах и почти натыкал носом в пустую чашу Петри, рассказывая о каких-то бульонах, – нахмурился Роман.

– Да что ты говоришь? – я широко улыбнулся. – А как ты его вытащил из тюрьмы?

– Как обычно. Оформил официальное постановление согласно третьей статье. У меня это заняло пять минут. С тобой Тамара должна была поговорить. Ты в курсе, что она потащила меня на рандеву с Оракулом, где меня отчитали, как щенка, за то, что я совсем не помогаю бедной девочке, – и он раздражённо дёрнул плечами.

– Правда? Вот так просто? Тогда это что? – я бросил перед ним газету, на которую он недоуменно посмотрел. – Третья страница.

Рома аккуратно развернул газету и углубился в чтение, ни на мгновение не изменившись в лице. Закончив чтение, он прикрыл на секунду глаза, затем медленно и очень аккуратно сложил газету и положил её на стол, стараясь при этом на меня не смотреть. Повернувшись в кресле, Рома нажал на кнопку селектора.

– Литвинову ко мне, живо! – заорал он так, что в приёмной, судя по звуку, кто-то из рабочих что-то уронил на пол. А ведь Гаранин до сих пор в ориентировках проходил как холодный, расчётливый и отмороженный на всю голову псих. Я усмехнулся своим мыслям, вспомнив про сходку у Муратова и это фиаско Громова. – Дима, я здесь не при чём! – тихо проговорил он, поднимаясь на ноги и хватаясь за голову.

Глава 4

Несмотря на некоторый комизм сложившейся ситуации, мне было совершенно не смешно, и я со смешанными чувствами наблюдал за метаниями Ромки.

– Дима, вот к этому я точно не имею никакого отношения, – повторил он, указывая на газету.

– Как это не имеешь отношения? Ты же одобрил это и пустил в печать. Хотя, насколько мне известно, ты же никогда не читаешь то, что подписываешь, – прошипел я, краем глаза замечая, как открывается дверь, и в кабинет влетает наш пресс-секретарь.

– Я всегда читаю то, что подписываю! То, что произошло у тебя с этими переходами из Рода в Род не в счёт, я просто зря поверил тебе на слово, – выпалил Ромка и сжал губы.

– Рома, ты никогда и никого не слушаешь, это я тоже помню, – парировал я. – Тогда ты просто не дал мне договорить.

– Но это же обычная статья, – Ромка развернулся и яростно посмотрел на Литвинову, которая под этим взглядом медленно попятилась к выходу, а он добавил: – Должна была быть. Евгения сказала, что она будет посвящена научному отделу.

– Да, слово «микроскоп» там было написано… четыре раза, я специально посчитал, – холодно произнёс я, после чего смерил пристальным взглядом смутившуюся журналистку. – За мной, оба, – тихо приказал я и, схватив со стола проклятую газету, первым вышел из кабинета, направляясь к выходу из здания, на ходу делая портал из валявшейся на полу длинной палки.

Дойдя до тупика, я обнаружил мусоровоз и задумавшихся о чём-то над пустыми контейнерами рабочих. «Мусор. Не забыть про мусор», – напомнил я себе и жестом подозвал к себе Гаранина и Литвинову.

– Хватайтесь, – и как только Евгения неуверенно прикоснулась к палке, активировал портал. Перед тем как исчезнуть, заметил философские взгляды рабочих. Это были те же самые рабочие, и они уже, похоже, привыкли к моим неожиданным появлениям и исчезновениям, во всяком случае, паники я в их взглядах не увидел.

– Мы где? – начала вертеть головой Литвинова, осматривая место, в котором мы очутились, с профессиональным любопытством.

Очутились мы на крыше огромного, просто монументального строения, занимающего практически всю территорию немаленького, надо сказать, острова. Налетел мощный порыв ветра, и девушку чуть не сбило с ног. Она пошатнулась, и её рефлекторно придержал Ромка, не давая упасть. Смотрел он при этом на меня, начиная всё больше хмуриться. В нашем направлении выдвинулись пять охранников, поднимая автоматы, и одновременно по нашим лицам и фигурам заскользили лучи идентификаторов.

Пока шло опознавание, охранники держали нас на мушке, не говоря ни слова. Спустя минуту один из них, по всей видимости, старший, поднёс руку к уху, куда ему в наушник сообщили, что всё в порядке и в непосредственное начальство не стоит целиться. Он сделал знак, и остальные опустили автоматы, отойдя на свои посты.