– Я сделала подарки для его друзей, – говорю я, понижая голос.

– Я знаю, – говорит Ками, и мне интересно, видит ли она, как во мне щелкнул переключатель.

– Я слушала Джона Мейера. Даже после того, как вскрылось, что он редкостный придурок. – Ками сморщилась, но кивнула.

– Я знаю, милая.

– Я не стала устраивать девичник в Вегасе, потому что он сказал, что ему от этого не по себе, а потом он сам пошел в стрип-клуб со своими приятелями, а я осталась дома и готовила его подарки.

– Я бы хотела напомнить, что я была против того, что ты выбрала воскресный бранч в качестве девичника лишь из-за него, но я сказала, что буду любить тебя, несмотря на твои ужасные решения, – говорит Сиси со своего места.

Так все и было.

Она так и сказала, а я посмеялась над этим, потому что она просто не понимала.

Я думала, что именно так и поступают, когда любят.

Почему мой мозг никогда не думал, что если ты влюблен, то не должен отказываться от чего-то или жертвовать собой ради этого?

Все должно быть просто.

– Я отказалась от арахисового масла ради него! – говорю я, и в моих словах начинает проступать паника.

– Почему мне кажется, что из всего, что ты только что назвала, именно это тебя больше всего расстраивает?

– Потому что это ужасно! Годы без шоколадных елок с арахисовым маслом на Рождество? Или пасхальных яиц? Или тыкв на Хеллоуин? Ты знаешь, как это угнетает? – Я уставилась на стену, ту самую, расположенную напротив кровати в гостиничном номере, с уродливым абстрактным искусством, которое было бы первым, что я бы увидела на следующее утро после того, как, наконец, стала бы миссис Брэдли Рид. Конечно же, после того, как я бы посмотрела на улыбающееся лицо своего нового мужа.

– Я делала для него все, – я произношу эти слова негромко и с болью, но так и не заканчиваю фразу вслух.

Я делала для него все, но этого оказалось недостаточно.

Я жертвовала огромными кусками себя – своим временем, своими амбициями, своей… личностью даже, – и этого оказалось недостаточно, чтобы он полюбил меня.

Что это говорит обо мне?

Меня, человека, который так сильно хочет, чтобы его принимали, хочет, чтобы он нравился другим и чтобы те считали его ценным, оказалось недостаточно, когда я отдала кому-то всю себя.

Что это значит?

В этот момент моя лучшая подруга врывается в мою начинающуюся истерику.

– Ты делаешь все для всех, Лив. В этом твоя проблема – ты ставишь всех остальных на первое место в ущерб себе, – говорит Сиси, положив руку мне на плечо. – Может, это знак, что наконец нужно позаботиться о самой Оливии?

– А может, он просто всегда был куском дерьма, и ты сейчас уклонилась от пули, – говорит Ками со вздохом.

– Ками!

– Давай, убеди меня, что я ошибаюсь, – говорит она со скучающим выражением лица.

Но Сиси нечего сказать в его защиту.

И я начинаю понимать, что слов не найдется и у меня.

– Но если говорить серьезно, Лив… может, Сиси права, – говорит Ками, тоже придвигаясь ближе. – Может, тебе стоит принять это как знак. Я знаю тебя уже три года, и никогда, услышь меня, никогда, Оливия, ты не поступала эгоистично. Никогда ты не смотрела на мир и не посылала все к черту, никогда ты не ставила себя на первое место.

– Кам, я люблю тебя, но мы познакомились как раз потому, что я тебя терроризировала.

– И ты, блин, делала это не ради себя, – парирует она. – Ты делала это ради близняшек, чтобы тем самым удовлетворить свою мать.

Я закусываю губы, прежде чем открыть рот, чтобы возразить, потому что это не совсем правда.

– И, прежде чем ты скажешь, что делала это, чтобы получить свой траст, пожалуйста, вспомни, что ты сама отказалась от любого шанса получить его раньше, чтобы только спасти бизнес своего отца. – Я пожала плечами.

– Я построила бизнес вместе с тобой – многое из этого было сделано для меня самой. Моя мать предпочла бы, чтобы я стала светской львицей, ищущей мужа. Но я такой не стала ради нее.

– Хочешь сказать, что твое решение начать со мной бизнес ни в коем разе не было мотивировано твоим желанием заставить дедушку тобой гордиться?

Она пристально смотрит на меня, зная правду, черт возьми.

– Я не говорю, что «Медиа Событие» – это не дело твоей души, Лив. Я просто спрашиваю, когда в последний раз ты делала что-то исключительно для себя и ни для кого больше?

Я просто смотрю на нее в ответ.

Потом отворачиваюсь, потому что взгляд Ками может прожечь дыру прямо у тебя на подкорке, если не будешь осторожна.

Но ущерб уже нанесен.

Ее слова попали в точку, и я задумываюсь об этом, по-настоящему вникая в происходящее.

Когда в последний раз я поступала эгоистично? Когда в последний раз исчезала эта людская угодница, когда в последний раз я изгоняла ее, чтобы получить то, что хотела исключительно для себя?

Мое тело покрывается холодным потом, потому что… Я не помню.

Не помню.

О боже.

О боже.

Паника закрадывается в мою грудь и медленно просачивается наружу, как кровь в океан, прежде чем я трясу головой.

Ну уж нет. У меня нет на это времени. Ни за что.

Медленно я заталкиваю панику обратно в бутылку, представляя ее пагубные нити как некую телесную вещь, которую я могу взять и тщательно запихнуть поглубже, прежде чем закупорить этот сосуд. Потому что даже сейчас, когда я понимаю, насколько тотально мое угождение людям и что мне, возможно, нужно что-то реально и конкретно изменить в своей жизни, я знаю, что еще один мой срыв отзовется болью в сердцах Ками и Сиси.

Это также причинит боль моему отцу.

А они этого не заслуживают. Точно так же, как я не заслуживаю того, чтобы меня бросил Брэдли, они не заслуживают того, чтобы беспокоиться обо мне.

И все же в этот момент я даю себе обещание. Обещание, что я, по крайней мере, попытаюсь.

Попытаюсь делать что-то для себя.

Ставить себя на первое место, быть эгоисткой.

Еле заметная улыбка касается уголков моих губ с этим новым решением, и хотя ноша все еще тяжела – так чертовски тяжела, – у меня словно появляется надежда, как свет в конце тоннеля.

Разумеется, с поправкой на то, что я буду достаточно храбра, чтобы стремиться к этому свету.

Моя улыбка, должно быть, подсказала Ками, что в урагане моей печали случился перелом. Возможно, это всего лишь затишье, лишь глаз бури, немного спокойствия перед тем, как хвостовая часть ударит еще сильнее, но в этот маленький момент времени я… в порядке.

– Давай попросим твоего папу заказать нам еду, выпьем все шампанское, и ты сможешь вылить все свои слезы, – с улыбкой говорит Ками, вставая, чтобы взять свой телефон.

Я качаю головой и тянусь, чтобы схватить ее за запястье, останавливая ее.

– О нет, хватит с меня слез, – говорю я и встаю, хватая несколько завалявшихся салфеток, которые я пропустила, не выбросив их в мусор. Мои движения уже не ошеломленные и медленные, а уверенные и четкие.

У меня новая миссия.

Больше никакой хандры, никакой грусти.

Я выполняю миссию ради себя.

Возможно, чтобы наконец найти саму себя.

Потому что, кажется, только сейчас я поняла, что не знаю, кто я такая, потому что являюсь тем, кем меня все хотят видеть.

– Что? – спрашивает Ками, сбитая с толку.

– Слезы – это абсолютно нормально, Лив, – говорит Сиси, явно думая, что я храбрюсь ради их блага.

Так оно и есть, но в то же время… и нет.

– Я знаю. Плакать – это полезно, но с меня хватит. – Я пожимаю плечами, как будто в этом нет ничего особенного. – Он того не стоит.

Это правда, но в то же время и ложь.

Первый акт в моем плане по приоритизации желаний Ливи таков: мне нужно, чтобы они ушли отсюда.

Мне нужно побыть одной.

Мне нужно время, чтобы подумать о том, что произошло, о том, кто я теперь и как двигаться дальше с этой новой версией себя, которую я намерена собрать из обломков.

Я не пропускаю взгляд, которым обмениваются Ками и Сиси, словно молча переговариваясь, возможно, размышляя о том, стоит ли им отправить меня в психушку.

Их вердикт все еще не вынесен, так что пока я воспользуюсь своим опытом в том, как обеспечить счастье других себе на пользу.

Возможно, это мой первый в жизни эгоистичный поступок.

– Я в порядке. Честно. Этот день был невероятно дерьмовым. Я уверена, что мне еще понадобится плечо, чтобы поплакаться, но на сегодня я все свое уже выплакала. Я просто хочу принять горячую ванну в этом шикарном отеле, заказать какую-нибудь вредную еду и лечь спать. Со всем остальным я смогу справиться завтра, – проходит несколько тактов молчания, и я молюсь, чтобы они позволили мне это. Есть вероятность, что они так беспокоятся обо мне, что согласятся на все, о чем бы я ни попросила, лишь бы я не выпрыгнула из окна.

Немного нездорово, Лив.

– Пожалуйста, девочки. Обещаю, если у меня снова случится нервный срыв, я сразу же позвоню вам. Я почти уверена, что карта Брэдли все еще привязана к этим номерам, – говорю я.

Это ложь.

В ней я им, конечно же, не признаюсь. К сожалению, именно мне пришлось забронировать эту гостиницу после целых месяцев уламывания Брэдли.

– Так что, пожалуйста, возвращайтесь в свои комнаты и закажите побольше всякой доставки в номер. Это пойдет мне на пользу, – я вру сквозь зубы, но, как оказалось, еще одним плюсом выхода из оцепенения от того, что я делаю счастливыми всех, кроме себя, является то, что я очень, очень хорошая лгунья и совершенно превосходно умею скрывать все свои эмоции.

Я жду с затаенным дыханием, поведутся ли они на этот обман, выиграю ли я себе немного времени на одиночество, чтобы поваляться и побыть несчастной без того, чтобы они нависали надо мной.

– Ливи… – неуверенно начинает Сиси, но Ками смотрит на меня и кивает.

Видит ли она мою ложь насквозь, как всегда, или купилась на нее, я не знаю, но это и неважно.

– Хорошо, Лив. Звони нам, если тебе что-то понадобится. А еще каждый час мне нужны от тебя признаки жизни в виде эсэмэс, чтобы удержать твоего отца от выламывания этой двери. По крайней мере, пока ты не заснешь.

Я расслабляюсь, осознавая, что останусь на ночь одна, что у меня будет возможность просто… побыть без их наблюдения. Примириться со своей новой реальностью без их назойливого присутствия, как бы сильно я их ни любила.

– Договорились, – говорю я со слабой улыбкой. Вся внутренняя борьба улетучилась вместе с моей смелостью.

Ками тоже это видит, качает головой и вздыхает.

Я могла бы предположить, что она видит меня насквозь, но моя нынешняя потребность в одиночестве должна быть столь же очевидной, потому что она хлопает в ладоши и кивает Сиси.

– Ладно, давай немного приберемся и утащим отсюда все исключительно свадебное, а потом оставим тебя в покое, Лив.

И уже не в первый раз я так невероятно благодарна Вселенной за то, что она решила подарить мне Камилу Томпсон все эти годы назад, когда я больше всего в ней нуждалась.

Глава 4

Как пережить расставание накануне свадьбы? 🔍

Суббота, 19 августа

Прошло уже несколько часов после того, как я соврала, написав Ками, что собираюсь спать, чтобы прекратить ее ежечасные проверки. Я и правда пыталась уснуть, но все закончилось очередным приступом рыданий.

Честно говоря, я даже уже не помню, чем был вызван этот последний.

Я уже успела поплакать по любому поводу с того момента, как Ками и Сиси вышли из моего номера, чтобы дать мне немного личного пространства. От небольшого шмыганья носом до душераздирающих рыданий и всего того, что находится между этими двумя крайностями, каждая слезинка приносила мне душевное облегчение.