Её пятый рай-ши. Его несломленная землянка (страница 10)
Мои убеждения. Мои представления. Возможно, будь я равнодушнее к Юне, я бы так не отреагировал. Но равнодушным я не был. А потому это затронуло меня за живое. И на месте её печальной дочки я видел её. А на месте её обидчика – себя. Только никто большой и сильный не пришёл защищать Юну. Ни от меня, ни от командора, ни от кого другого. И она так и осталась смирившейся со всем заранее, печальной девочкой, которая не в силах ничего изменить…
Пока она спала, я рассматривал её и гладил. Я обнимал её, обманывая сам себя, что могу успокоить. Но головой уже понимал, что я – один из её обидчиков, а не защитник. Она не видит во мне защитника. Только тюремщика, который предложил ей глоток воздуха с воли. Не больше. И все мои слова о том, что хочу её чувств, казались теперь не просто невозможными, а возмутительно-тупыми.
Об этом же говорил и первый её вопрос – не злюсь ли я. Да она меня боится до сих пор…
– Всё в порядке, Ар-Шар? – заглянула она мне в глаза, словно чувствуя, что всё не так, как обычно. В ответ я кивнул, хотя в порядке ничего не было…
Если бы она не носила моего сына, после встречи с её дочерью, наплевав на правила и на угрозу казни, я бы отвёз её на Землю. Я бы помог ей уехать в другое место подальше, скрыться там, где рай-ши бы не стали искать. Я бы помог ей финансово, неважно как – но сделал бы. Я оставил бы её в покое, хотя совершенно не хотел её терять. Но я бы это сделал. А сам бы сдался своим, понимая, что поступил правильно.
Но сейчас я не мог… Не мог так поступить.
Потому что она носила моего ребёнка. Ему нельзя на Землю. И как в таком случае мне отпустить её? Разлучив потом с ним? Пошла бы она на это? Оставила бы сына от меня, чтобы быть с дочерью?
Может, она и любила его меньше, чем дочь. В конце концов её отца она, наверное, любила, в отличие от меня. И теоретически это отношение могло бы перекинуться на ребёнка. Но даже моя мать была ко мне добра. А Юна… Она такая… В общем, было ясно – разлука с нашим сыном взамен на жизнь с дочерью не будет для неё выходом. Да и мне в таком случае нельзя умирать – кто позаботится о моём ребёнке?
Нет, конечно, его бы не бросили. У нас дети – величайшая ценность. Если они конечно здоровы…
Но что если он попадёт на воспитание к таким уродам, которые находятся среди нас? К тем, кого я сам презирал за чрезвычайную жестокость? Так что этот вариант не подходил.
Появилась мысль спросить, как бы хотела сама Юна, но… О таком спрашивать я её всё же не стал. Боялся окончательно разорвать её и так разбитое сердце. Ну и как ей это сформулировать? С кем ты хочешь быть – с дочкой или сыном? Я её так совсем добью, если ещё этого не сделали каким-то чудом четверо рай-ши до меня…
И вновь перед глазами вставала крошечная фигурка маленькой девочки на скамейке. А когда она вырастет, её так же могут привезти сюда и выставить на аукцион? В душе опять вспыхнуло горячее, злое пламя. Не позволю…
И тут же внутренний голос ехидно уточнял – а с Юной, значит, так можно, да? Что же ты не отказываешься от своих прав на неё? Или это другое?
Мне было тяжело. И больно.
Смятение – вот что я чувствовал. И не понимал, куда двигаться дальше. И как. Сжал её плечи чуть сильнее, прижимая к себе и ощущая её смущённое, растерянное дыхание на груди.
Как мне выпутываться из всего этого? Ведь это я должен решить что-то. И некому мне в этом помочь. Кто вообще поймёт мои чувства? Наверное, ни на этой станции, ни на моей планете таких нет. Вероятно потому, что они не видели того, что видел я. Не чувствовали того, что я чувствую…
Юна бы может и поняла. Но я и так раскачал её сильнее некуда. Хватит рвать её душу. Я уже сделал достаточно… А всё ведь было нормально. Казалось нормальным.
Но потом вот так случайно всего одна улыбка землянки перевернула моё мировоззрение.
А уж встреча с человеческой девочкой завершила начатое, окончательно поставив всё с ног на голову.
Вот оно – тайное оружие землян, бьющее прямо в сердце – нежные, хрупкие женщины и дети, способные одной улыбкой, одним взглядом поставить на колени непобедимого воина рай-ши, который не боится даже монстров с горящего Мариса.
Теперь я был побеждён. Окончательно и бесповоротно.
И совершенно не представлял, как мне жить дальше в этом мире, жестоком по отношению к тем, кого мне теперь неистово хотелось защищать даже ценой своей жизни. Ценой всего, за что я сражался раньше. Ценой пусть даже всей своей расы…
Я был совершенно потерян. Но почему-то не жалел.
В общем, съездил, так съездил за голограммой для своей женщины…
Глава 15
Юна
Ар-Шар вёл себя крайне странно с тех пор, как вернулся с Земли. Он странно смотрел, странно прикасался, странно говорил и даже молчал странно… Я не могла понять, что с ним случилось, и списывала на то, что он злится, ведь его план не удался. Никакой улыбки от меня он дождаться не смог. А уж любви – тем более.
От чувства вины я пыталась быть с ним мягче и ещё более покладистой. Но он то ли не замечал этого, то ли хотел другого. Потому что если раньше я даже не прикасалась к нему никогда сама, то теперь иногда делала это невзначай, показывая, что не буду против телесного контакта. Нет, мне его не хотелось. Но если это было нужно, чтобы он перестал злиться…
В общем, я действовала привычными методами. Единственными, которые были возможны в моём случае. Больше мне нечего было ему дать, кроме тела. Вот только теперь создавалось впечатление, будто и оно ему не нужно. Более того – он словно бы избегал меня саму, разговоров со мной, а уж тем более – моих прикосновений.
Это волновало. И тревожило.
Если бы он ругал меня или показывал своё недовольство, это было бы понятнее и проще. Но Ар-Шар старался скрыть – и это сбивало с толку. Особенно, когда через пару недель он сообщил, что снова летит на Землю…