Кто именно?.. У обеих короткие чёрные чёлки, печальные одутловатые лица и круги под глазами. Ни отличительных родинок, ни веснушек, одинаковые даже очки с серьгами. Род Соломонов – третьего порядка, и, скорее всего, сёстрам никогда не понадобится сыворотка: в лучшем случае они выйдут замуж за потомка основоположников и вольются в праздную светскую семью, в худшем – будут руководить филиалом по контролю малокровников. В таком случае, действительно, Листер Даскалу даже в роли инструктора – не проблема. Что уж говорить о занятиях с ним на один семестр.

– Иначе он начнёт валить, – поддакивает вторая близняшка.

– А о чём именно с ним нельзя спорить? – уточняю я.

– О чём угодно! – насмешливо басят сзади. – Ба, Фунар! Уите чине а венит! ^[19]

Влад Мате́й, сразу распознаю я по голосу.

А с ним…

Я поворачиваю голову.

О да, а с ним – половина аудитории. Остальные подтягиваются к Томе.

И начинается: расшаркивания, шутки, «О, вы уже оценили, как здесь можно подтянуть румынский?» на всевозможные лады… Девушки бросаются в объятия, молодые люди жмут руку и спрашивают, как поживает моя Ивона, – хоть бы кто для разнообразия поинтересовался нашими родителями. Но нет: сейчас это не главная тема.

Мы переглядываемся с Томой, та быстро закатывает глаза – и ослепительно улыбается подскочившей к ней девушке с чёрными шнурками. Явно со старших курсов. Уже хорошо понимает, что к чему.

– Калмати-ва!^[20] – рявкает снизу хорошо поставленный голос. – Тоатэ люмеа сэ стеа жос! ^[21]

Июлиана, заливисто хохочущая над моим очередным совершенно не забавным замечанием, вмиг притихает.

– Ну? – спрашивает по-английски стоящий у входа Листер. – Что, подзабыли язык предков за каникулы? Я повторю: займите лавки, а не мою кафедру. Трипон, ты хочешь поразглагольствовать за меня? Буду только рад.

Элиза, оттеснённая от Томы за преподавательскую кафедру, глупо хихикает и юркает к первому ряду парт.

И начинается вакханалия.

Видимо, Листера здесь отменно побаиваются: первый ряд забивается за секунду. То же происходит и со вторым, и с третьим: студенческая толпа мощной волной прокатывается по аудитории, занимая все ближайшие места, – и я остаюсь единственным стоящим человеком.

Кроме Листера Даскалу.

– Фунар, – выгибает он бровь, – и что это за манифест?

Июлиана виновато смотрит на меня: мест рядом с ней тоже нет. Все крайние скамьи переполнены – придётся пробираться через уже сидящих.

– Алин, – шипят мне на ухо – а потом дёргают за рукав и усаживают на одно из мест сзади.

Ферка. Испарившийся из моего поля зрения Ферка.

– Спасиб… – говорю я.

И замолкаю.

Меня внимательно изучают вишнёво-красные глаза.

Рядом с Феркой сидит вчерашняя загадочная девушка. Их скамья пустует: все расселись гораздо ближе к кафедре.

– Вы что, сдурели? – озадаченно интересуется Листер. – Соломон, что здесь делает ваш шабаш? Мне казалось, мы все с облегчением расстались в прошлом году, когда я натянул вам проходной балл по моему предмету. Соскучились по острым ощущениям?

– Мы пришли поддержать Ферку, мастер Даскалу! – глумливо говорит один из приятелей Влада, Дави́д Тама́с.

Взгляд Ферки становится стеклянным. Ферка утыкается им в стол.

Красноглазая девушка лениво посматривает на Давида, криво усмехаясь уголком рта. Из него всё ещё сочится струйка «крови».

Листер тоже оборачивается к Давиду. Недобро прищуривается.

– А, мастер Тамас, – ехидно тянет он, неспешно направляясь к кафедре. – Что ж, поддержка – это всегда хорошо. Я слышал, ваш курс оказал вам достойнейшую поддержку, когда в прошлом году у вас случилась истерика на выезде после максимально безграмотно рассчитанной дозы сыворотки… Или я что-то путаю и ваши сокурсники просто стояли в брезгливой оторопи, не зная, как к вам подступиться? Матей, вы не поможете мне разобраться?

Давид молчит, молчит и Влад. Несколько человек в первых рядах сдавленно фыркают.

– Что за сыворотка? – недоумевающе шепчет Дан на весь зал.

Тома быстро пихает его локтем в бок.

Смешки становятся отчётливее.

– Отличный вопрос, – вздыхает Листер. – Не вижу в нём ничего смешного… Я так понимаю, выгонять заблудшие души бесполезно? Все твёрдо намерены захомутать лакомую фунарскую парочку? Что же вы так недальновидно бросили нашего жениха на галёрке?

Потрясающе.

Вот поэтому Листер Даскалу в качестве инструктора – худшее, что могло случиться со мной и Томой.

– Вы сказали всем садиться, мастер Даскалу, – заявляет Июлиана.

Листер отыскивает её взглядом.

– Ну, Соломон, надо быть гибче, – замечает он с ленивым сарказмом. – Как же ты уведёшь его под венец, если не можешь увести на соседнее место?

– Установочная встреча, – громко говорю я.

Листер моргает. Смотрит мне в глаза.

– Установочная встреча, – так же сухо и звучно повторяю я. – Для первокурсников. Как насчёт установочной встречи?

«А не попыток вывести нас с Томой из себя в первые же минуты», – добавил бы я, если бы не понимал, что именно этого Листер и добивается.

Мы играем в гляделки секунд пять. Пять тягучих, испытующих, невозможных секунд – и, что хуже всего, я знаю, что в дальнейшем таких секунд будет бесконечное множество.

– Да, – медленно говорит Листер, продолжая буравить меня сизыми глазами. – Да… Молодец, Фунар. Хоть кто-то вспомнил, что у нас, между прочим, установочная встреча. – Кажется, он абсолютно серьёзен. – И ты. – Кивок на Дана. – Да, ты. «Что за сыворотка?» Ты тоже молодец. Как тебя зовут?

– Дан, – быстро и нервно отвечает Дан. – Попеску. Дан Попеску.

– Молодец, Попеску, – кивает Листер, но глаз от моих не отрывает. – Итак, Попеску, Ковач, Трипон, Ротару, Фунары… и Вульпе. Не обращай внимания на тех, кого я не перечислил, Попеску. Это местные дурачки, у них топографический кретинизм.

Дан скованно кивает: Листер говорит неторопливо и внятно, но вряд ли Дан понимает и половину его английских слов.

– Бине, – вздыхает Листер. – Я всё понял. Сэ ворбим де афачерь ноастре^[22].

Кто-то спереди тоже вздыхает: «Опять этот румынский», – слышится в этом обречённом вздохе.

Дан лезет в наплечную сумку, торопливо достаёт блокнот с ручкой. Листер наконец перестаёт сверлить меня глазами, сбрасывает чёрную джинсовую куртку и швыряет её девушке в первом ряду. «Вот это уважение к студентам», – думаю я. Девушка, впрочем, не возражает. Я пытаюсь вспомнить её имя, но на ум не приходит ничего. Вероятно, безродная или потомок рода третьего порядка.

Наша красноокая и красноволосая соседка негромко фыркает. Я кошусь на неё.

– Не изменяет себе, – едва слышно бормочет она на румынском, и Ферка вдруг улыбается.

У меня множество вопросов к Ферке касательно его нахождения здесь, и ещё больше – касательно этой девушки. Ни ко мне, ни к Томе она не подходила, поведение Листера её скорее раздражает, чем забавляет. Что же она тут делает?

Листер тем временем запрыгивает на преподавательскую кафедру – слава богу, просто подтягиваясь и садясь на неё, а не вставая, как вчера на фонтан.

– Всем новоприбывшим – ещё раз добро пожаловать, – с усмешкой говорит он, барабаня пальцами по узорчатой деревянной кромке. – Сразу о насущном: рады вы этому или нет, но в течение следующих пяти лет я буду тем человеком, к которому вам придётся обращаться по всем волнующим вопросам. Я повторяю: ко мне. Не к очаровательной доамне Власчану и не к нашему благословенному директору – уверяю, он сделает всё возможное, чтобы переложить ваши проблемы на кого-то другого. То есть – на меня. Избежим этих ненужных метаний, хорошо?

– Хорошо, мастер Даскалу, – покладисто отвечает Элиза.

Сильвана всё ещё спит, раскинувшись на столе. Листер смотрит на неё и задумчиво чешет щёку.

– Ну я думаю, вы ей всё передадите, – заключает он. – Далее!

Сегодня Листер выглядит гораздо лучше, чем вчера: светлые волосы вымыты и уложены в игривые волны, спускающиеся к скулам, свежий серый свитер оттеняет глаза и забавно перекликается с унылостью стен. Это уже больше похоже на преподавательский образ – учитывая то, что на преподавателя Листер не похож в принципе.

– Инструктор, – Листер покачивает высоким ботинком с длинной красной шнуровкой, – это что-то вроде классрука и руководителя творческой мастерской одновременно. Ты понимаешь меня, Попеску?

– Ну вроде бы, – смущённо отвечает Дан.

– На меня сваливаются такие замечательные дисциплины, – продолжает Листер, – как: основы вампирской психологии, основы вампирской физиологии, основы техники боя и сопротивления, основы использования сыворотки, основы… чего-то ещё. Пять предметов. Многовато основ, но что поделать. Кроме того, у нас есть великолепная опция дополнительных инструкторских часов три раза в неделю, и, если вы надеялись, что я буду просто вас с них отпускать, как в своё время делал наш любимый мастер Хэнрик с вашими родителями, вы глубоко ошибаетесь. Меня не интересует, что многие из вас не собираются связывать жизнь с полноценной охотой на вампиров. Следовало подумать об этом прежде, чем поступать сюда в надежде угодить семье или повысить статус рода. Ах да: приготовьтесь много писать.

– Писать?.. – моргает Флорин.

– Да, Ротару, мы здесь не только для того, чтобы махать выкидными клинками, скакать по потолку и пытаться не сожрать сокурсников из-за побочных эффектов сыворотки, – елейно улыбается Листер. – Кстати, сыворотка. Ну-ка, Ротару. Порази меня.

Флорин привстаёт со скамьи. Чувственно откашливается.

– Сыворотка – один из главных инструментов любого охотника на вампиров, – пафосно и с расстановкой начинает он. – Внутривенный раствор, в зависимости от дозировки усиливающий возможности человека и помогающий ему…

– Слишком много лишних слов, – морщится Листер, останавливая его взмахом руки. – Попробуем ещё раз. Фунар?

Я с трудом удерживаюсь от тяжёлого вздоха.

– Сыворотка временно превращает нас в вампиров, – коротко говорю я.

– И?.. – кивает Листер.

– И может убить, если принимать её бездумно, – продолжаю я. – Много побочных эффектов, но максимум эффективности. Главная проблема не в расчёте дозировки, она более-менее универсальна, а в психологическом привыкании и неспособности контролировать себя. Потому что ты действительно становишься вампиром. Со всеми вытекающими последствиями.

– Да, весьма занятная вещь, – довольно говорит Листер. – И очень опасная. Как для вас, так и для окружающих. Именно поэтому на оттачивание навыков грамотного использования вам потребуется всё…

– Конечно, стоит отметить, что именно род Даскалу разрабатывал и совершенствовал сыворотку с древнейших времён, – перебивает Флорин, так и не севший на место. – А наш инструктор, мастер Даскалу, внёс в неё новейшие и полезнейшие коррективы. Если бы не он…

– Ну-ну, – вновь морщится Листер. – Незначительные доработки. Не такие уж и полезные. Всё уже было сделано до меня. Вернёмся к нашей программе.

– Но, мастер Даскалу, – немедленно возражает Флорин. – Позвольте с вами не согласиться. Новый состав гораздо менее токсичен и легче переносится безродными, что даёт нам огромные…

– Ротару, – сверкает глазами Листер. – Сядь. И успокойся. Что за рекламная кампания? Все желающие восхититься моими научными прорывами могут подойти ко мне после занятий в порядке живой очереди. Далее!

– Скромняшка, – насмешливо шепчет красноглазая девушка.

Я вновь пытаюсь рассмотреть её шнурки.

И вновь их не видно.

На этот раз девушка ловит мой взгляд.

Улыбается.

Отклоняется назад.

С дразнящей медлительностью закидывает ногу на ногу.