Тома спорила с Феркой добрых двадцать минут: Ферка имел наглость сообщить ей, что никто не даст ей отдельные апартаменты, если мы все можем разместиться компактнее.

«Смотри, – сказал он миролюбиво. – Все апартаменты комплектуются по четвёркам. Сейчас свободных мест для подселения первокурсников нет. Только ко мне. Вас шестеро. Трое у меня, трое – в отдельных апартаментах. Но вы с Алином подали заявку на совместное проживание, и эти… господа тоже. По пять человек вас заселить не могут. Соответственно…»

«Что ж, – прищурилась Тома. – Почему бы тебе не подселить господ к себе?»

По лицу Ферки пробежала тень.

«Потому что господа оставили заявку на проживание исключительно с потомственными охотниками, – сухо ответил он. – А вы – нет. Но думаю, ещё можете, если захотите».

Тома бросила быстрый взгляд на Дана.

«Дело не в потомственности», – выплюнула она – и отошла ко мне.

В общем, без веской причины общества Ферки нам не избежать.

– Как сестру? – прерывает он мои мысли.

Мы уже дошли до колодца.

– Что? – моргаю я.

– Ты любишь Тому как сестру? – повторяет Ферка.

– Ну она и есть моя сестра, – растерянно соглашаюсь я. – Как ещё я могу её любить?

– Ну… – Ферка заминается. – Я просто… кое-что узнал вчера.

Ах вот оно что.

– Да? – спрашиваю я бесстрастно, хотя внутри всё нехорошо напрягается. – И что же ты узнал?

– Что Тома тебе не родная сестра, – отвечает Ферка. – И что она…

– И ты узнал об этом только вчера?

– Я…

Я не выдерживаю. Останавливаюсь, притормаживая Ферку за локоть.

– Очень странно, – негромко говорю я, – что ты проучился здесь пять лет и не знал об истории моей сестры до вчерашнего вечера. Я не верю, что никто не обсуждал её при тебе. Это обсуждают до сих пор. Везде.

Ферка тревожно хмурится.

– Алин, я…

– И этот… тезис, – прерываю его я. – О некой небратской любви. О неких планах, которые строят наши родители. Это очень знакомая песня. Я слышал, как её поют, много раз. Только певцы думали, что у меня проблемы со слухом.

– Алин, – шипит Ферка. – Хватит. Не превращайся во вторую Тому, мне достаточно и одной. Я понятия не имел обо всём этом дерьме. У меня здесь не такой круг общения. Мы не обсуждаем цвет чужих шнурков и кто сколько раз его сменил. Мне рассказали об этом вчера только потому, что вы сюда приехали. Чтобы я вас… случайно не обидел.

– И поэтому ты решил спросить меня, не влюблён ли я в свою сестру?

– Ну… – Ферка натянуто улыбается. – Мне показалось, ты… не будешь… ла драку, забудь. Просто глупый вопрос.

«Да уж», – чуть не вылетает из меня.

Но я сдерживаюсь.

– Тома – моя младшая сестра, – серьёзно говорю я Ферке. – Я пропустил два года, чтобы поступить с ней на один курс. Пожалуйста, не поднимай со мной подобные темы. Это не закончится ничем хорошим.

– Я понял, понял, – рвано кивает Ферка. – Младшая сестра. Хорошо. А больше у тебя никого нет? Пока я учился, у нас было три Ротару. Слава богу, я не попал с ними на один курс.

Тома, уже стоящая с Даном у входа во внутренний двор, недоумённо машет мне рукой. Я отпускаю локоть Ферки.

– Нет, у меня есть старшая сестра, – отвечаю я, трогаясь с места. – Но она не поступала в академию. У неё проблемы со здоровьем… Ты правда ничего не знаешь?

– Не-а, – мотает головой Ферка.

И я рассказываю о своей Иво́не и о том, почему её отсутствие в академии стало трагедией для многих: такой лакомый кусочек, такая идеальная невеста. Разумеется, Флорин с Элизой вьются вокруг меня не просто так.

– Не понял, – тянет Ферка. – Элиза хочет жениться на Ивоне?..

– Нет, – фыркаю я; Тома смотрит на меня, но я лишь качаю головой. Тома ведёт плечом и пропускает Ферку к дверям. – Элиза хочет выйти замуж за меня. У неё хороший род, но они не основоположники.

– А основоположников три, – задумчиво говорит Ферка, придерживая створку. – Фунары, Лазареску и…

– Даскалу, – киваю я. Тома морщится: какое безобразие, что Листер принадлежит к этой славной семье.

– Листер хороший, – замечает Ферка.

– Ну…

– Нет, – отрезает Тома.

– Противоположная дверь, два пролёта вверх по первой лестнице, – командует Ферка, и Тома устремляется вперёд с Даном. Его руку она всё ещё не отпускает. – Что не так с Листером? – тихо спрашивает Ферка у меня.

Без толпы студентов двор кажется не таким скромным, как вчера, а фонтан – больше; Тома с Даном скрываются за новой дверью, а я притормаживаю, чтобы они отошли подальше.

– Листер – хороший преподаватель? – спрашиваю я Ферку.

Ферка смотрит на меня с недоумением.

– Ну естественно, – отвечает он.

– Для меня это не «естественно», – мягко возражаю я. – Видишь ли, Листер… всегда отличался специфическим поведением. И мы слышали о его стиле преподавания… всякое.

– Светские штучки? – хмыкает Ферка.

– Вроде того.

Ферка молчит.

– Ну, Алин, – говорит он наконец, – ты же понимаешь, что я не по этому делу. А его «стиль преподавания»… Он прекрасно ведёт все дисциплины, которые навешивают на него как на практика. Вообще, практикующий инструктор – это очень ценно. Во многих академиях…

– …никто особо не практиковался и видел настоящих вампиров только на судебных процессах, – продолжаю я. – Но, Ферка. Все обеспеченные семьи нанимают для детей учителей-практиков. У нас с Томой и Ивоной был практик из Перу.

– И чему практики учат детей, Алин? – насмешливо поднимает бровь Ферка. – Как сражаться с вампирами без сыворотки? Как избежать гипноза без ответного гипноза? Как разрезать…

– Да, с разрезанием у нас проблем нет, – говорю я.

– Оу, – говорит Ферка.

Думает ещё немного.

– Ну а у нас с Даном не было никаких практиков из Перу. – Он передёргивает плечами. – И я не замечал в поведении Листера ничего «специфического». Он очень хороший…

– Алин, – шипит Тома, выглядывая из-за двери; Дан держит тяжёлые створки. – Ты долго будешь стоять? Или мы должны подниматься вдвоём?

Внутри академия – настоящая развалина: никакого косметического ремонта, кажется, эти стены стояли нетронутыми с момента постройки. Посеревшая каменная кладка, сырость. Узкая винтовая лестница начинается почти сразу от двери, скудный дневной свет льётся из небольших окон. Я задираю голову: интересно, есть ли здесь электричество?..

– Мы опаздываем, – нервно говорит Дан. – Никого уже нет. Может, ускоримся?

Он начинает восхождение – и сбавляет темп на середине пролёта: ускорение не задаётся. Кому-то явно придётся несладко на физкультуре.

Мы не видели ни души с самого утра – ни в нашем «студгородке», ни во дворе, ни сейчас, на лестнице. Я прислушиваюсь: голоса доносятся, но далёкие и приглушённые. Слышно смех – это хороший знак. Возможно, у кого-то занятия ещё не начались.

– Ох, ла найба, – выдыхает Дан. – Почему здесь такие высокие лестницы…

Тома вежливо молчит, хотя её ноги нетерпеливо пружинят. Тома только разогрелась; дай ей волю, и она пролетит на одном дыхании дюжину таких подъёмов.

– Это ты ещё не поднимался в сывороточную, – хмыкает Ферка. – Мы поначалу делали три остановки. Три. Что у тебя было по физкультуре, Дан?

– Отлично, – сипит Дан. – Но я… ходил в шахматный кружок…

Ферка тихо смеётся. Его смех мягкий и приятный – и я вдруг понимаю, что он ещё ни разу при нас не смеялся. Даже в пивной.

Дан останавливается, переводя дыхание. Сгибается, упирается руками в колени, бормочет что-то про «чёртовы ступеньки»; они правда своеобразные, высокие и неровные, где-то – со сколами и выщербинами, где-то – отсутствуют вовсе. Аутентично.

Мы минуем второй этаж, приближаемся к третьему. Становится ещё темнее, солнца сегодня нет, да и голые каменные стены тоже не добавляют позитива.

– Сейчас будет повеселее, – чутко обещает Ферка, перескакивая через две ступеньки. – Дан, ну давай, ещё немного!

Дан будто сейчас умрёт – но послушно сторонится, позволяя Ферке подняться на лестничную площадку. Тот бодро ведёт нас дальше, к одной из ряда неотличимых друг от друга дверей.

– А Флорин… – начинаю я.

– Я ему написал, – отмахивается Ферка. – Он с девочками уже на месте… так… ну вот! Заходите! Мы не опоздали! Я же знаю, во сколько приходит Листер.

Я бросаю беглый взгляд на телефон, прежде чем войти в открытую Феркой дверь. На самом деле мы как раз опоздали: пятнадцать минут одиннадцатого. Занятия начинаются ровно в десять.

– О, Алин!

– Алин, привет!

– Тома!

– Вульпе! Ха-ха, Вульпе здесь!

Ого.

Замок задумывался как академия изначально – но я всё равно удивлён внушительным амфитеатром. После тусклой лестницы и выцветших стен я точно не ожидал увидеть длинные ряды поточной аудитории, возвышающиеся друг над другом. Электричества по-прежнему нет, однако в помещении светлее, чем в коридорах: больше окон.

Листера нет. Флорин с Элизой, расположившиеся в первом ряду, уже вскочили и машут нам, Сильвана спит рядом, уронив голову на стол.

– Ладно, – говорит Ферка, хлопая нас с Даном по плечам, – я пошёл!

– Пок…

Я озадаченно замолкаю: Ферка не идёт к выходу, а споро поднимается к задним рядам.

– Эм, – говорю я.

Я думал, мы на установочной встрече с инструктором. Мы шестеро: я, Тома, Дан, Флорин, Элиза и Сильвана. Никого больше.

Но в аудитории я насчитываю человек тридцать.

– Секунду, – бросаю я Флорину.

Я быстро поднимаюсь за Феркой, но сворачиваю на полпути: на одной из крайних скамей сидят наши старые знакомые, Июлиа́на Соломо́н и её сёстры, Э́месе и Э́ва. К своему стыду, я до сих пор успешно опознаю только Июлиану. Эмесе и Эва всегда были для меня на одно лицо.

– Дамы, – окликаю я их с улыбкой.

– Ах, Алин! – подскакивает Июлиана – и заключает меня в теплейшие объятия. Эмесе и Эва отрываются от телефонов и неловко улыбаются в ответ.

Длинные тёмные волосы Июлианы падают мне на плечи, цветочный парфюм окутывает дразнящим облаком. Я приобнимаю её в ответ – тоже тепло, но без перебора. К сожалению, мотивы дружелюбия Июлианы такие же, как и у Элизы: едва ли она стала бы так радостно кидаться мне на шею, не будь я Фунаром.

– Алин, наконец-то! – смеётся она, отстраняясь. – Мы ждали тебя два года, и вот ты здесь!

Июлиане двадцать лет, как и мне, и она уже на третьем курсе – я мог бы поступить с ней, если бы не Тома. Жалею ли я об этом? Ничуть. Настойчивости Июлианы позавидовали бы многие, и я счастлив, что наши совместные занятия закончились, не успев начаться.

– Я писала тебе вчера, мы все хотели собраться, но ты почему-то не отвечал, – продолжает Июлиана. – Где вы были?

– Исследовали окрестности с куратором, – отвечаю я. – Небольшая вылазка первокурсников. Ию́ли, а почему…

– Тогда понятно, почему вы не отвечали все! – встряхивает она ухоженной гривой. – Но, Алин, сегодня мы все точно должны…

– Июли, – перебиваю я её, – погоди. Мы не ошиблись аудиторией?

– Ошиблись аудиторией?..

– Такое впечатление, что здесь половина академии, – поясняю я.

Июлиана фыркает.

– Ну не половина, – отвечает она. – Сегодня у всех первой парой установочные встречи с инструкторами, но на них отчитывают отстающих и оглашают список дисциплин. Мы с девочками не отстаём, дисциплины можно посмотреть в расписании. А новый набор у Листера…

Она многозначительно смотрит на меня.

– Ясно, – говорю я. – Решили насладиться шоу.

Теперь взгляд Июлианы наполняется плохо скрытым сочувствием. Ещё лучше.

– Алин, он не так уж плох, – замечает она успокаивающе. – Его поставили нам в прошлом году на основы использования сыворотки, наш инструктор сказал, что нам крупно повезло. Главное… м-м-м…

– Не спорить с ним, – негромко подсказывает Эмесе или Эва.