Денис вышел к перекрёстку улиц Новой и Пролетарской и остановился на светофоре. Справа от него находился остановочный павильон, за которым бурно разросся клён. Из него выбежали две крупные собаки палевой масти, причём одна гнала другую, истошно лая, а убегающая повизгивала и поджимала хвост. Направлялись они прямо к дороге. «Жертва» не глядя выбежала на неё и попала прямо под бампер несущейся легковушки. Раздался глухой удар. Собака и куски разбитого бампера полетели в разные стороны.

Народ на остановке и возле светофора заохал, зашумел. Водитель вышел из машины и принялся громко ругаться, понося собак, городскую администрацию и вообще всех, кто контролировал жизнь бродячих животных. Его день сегодня был испорчен случайным происшествием.

Толпа подхватила Дениса на зелёный свет. Почти всех, кто переходил с ним дорогу, он знал в лицо. Это были либо работники торгового комплекса, либо его постоянные клиенты. Так же, всей толпой, они прошли в прохладное нутро здания.

В отделе с пневматикой сидела Алёна с дочкой лет четырёх.

– Капец, день сегодня какой-то, всё наперекосяк. Веронику оставить не с кем, все заболели. У бабули суставы крутит, ни одно обезболивающее не помогает. Мать тоже с работы не отпустили.

– А садик что?

– На карантине. Санэпидемстанция нашла что-то, хлорируют теперь, кварцуют. На неделю закрыли.

– Ну ладно, не расстраивайся, помощница будет. Купи ей фломастеров, пусть рисует, – посоветовал Денис. Он всегда рисовал на работе у матери в детстве.

– Ага, точно, пусть пистолеты срисовывает.

– Почему бы и нет.

Денис прошёл к своему отделу, открыл его и засел в интернете. Хотелось узнать, какие происшествия случились в мире за прошедшие сутки. Всё было более-менее спокойно. Про землетрясение на Урале больше не упоминали, что можно было посчитать намеренным умалчиванием. Из этого Денис сделал вывод, что большая часть информации не поступает в сеть, но это касалось мелких случаев. Значительное событие вряд ли бы удалось сохранить в тайне.

Где-то в горах Перу образовался провал, который начал куриться дымом, схожим с вулканическим. В Антарктиде, в зоне ответственности норвежской полярной станции, случилось несколько разломов ледяной поверхности. Учёные с той станции утверждали, что никаких предпосылок для этого не было. Никаких, даже слабых толчков не зафиксировано. Лёд будто устал держать напряжение и лопнул под расползающейся опорой.

Денис отлип от экрана. Наверное, природа на самом деле взяла тайм-аут и решила не спешить пугать человечество приготовлениями к серьёзным изменениям. Денис проверил баланс на карточке и решил, что может позволить напоить чаем с шоколадкой самого себя, Алёну и её дочку.

Алёна удивилась неожиданному презенту не меньше дочери.

– Ой, Денис, не стоило тратиться.

Вероника потянула мать за подол, чтобы та наклонилась к ней. Одним глазом глядя на Дениса, произнесла:

– Мам, пусть оставляет. Я буду.

– Скажи спасибо дяде Денису, – попросила Алёна.

Вероника вместо благодарности спряталась за мать.

– Ладно, пейте, не стану вам мешать. – Денис взял свой стакан и направился на рабочее место.

Ему показалось, что у него закружилась голова, пол резко ушёл из-под ног. Денис упал навзничь, больно ударившись головой и облившись горячим чаем. Стеклянные витрины магазинов брызнули разбитым стеклом во все стороны. Моргнул и совсем потух свет.

Глава 2

Александр припарковал свою машину на стоянке клиентов, в ряд с другими, кто выбрал для отдыха его проект – экологическую деревню в старинном русском стиле. О приезде знали, и к нему сразу подбежал администратор стоянки.

– Добрый день, Александр Сергеевич, вы с инспекцией или…

– Или, – перебил хозяин своего подчинённого. – Отдохнуть надо, дня три-четыре.

– Вы как, на общих условиях? – Администратор волновался, не зная, как спросить самого главного человека в их фирме, чтобы случайно не задеть его авторитет. – Телефон сдадите?

– Я бы его не сдал, а закопал на десять метров в землю. У меня от звонков уже тик нервный начался.

– И переоденетесь?

– Да. Веди.

– Вы один?

– Один. Моя Зарянка для жены, как тюрьма строгого режима. И чёрт с ней, и от жены отдохну.

По условиям, которые Александр придумал для своих клиентов, чтобы прочувствовать весь букет простой и тем притягательной жизни, телефоны и все электронные устройства надлежало сдавать. Одежду тоже, если с собой не было ничего своего, соответствующего эпохе древней Руси.

Для него был пошит комплект из льняного сукна, длинная рубаха, штаны, пояс, лапти, кожаные сапоги по сезону. Александр скинул с себя костюм, пахнущий дорогим парфюмом. Сейчас этот запах был для него хуже трупной вони. Он скинул с себя даже трусы, чтобы не брать с собой никаких напоминаний о другой жизни, синонимом которой было слово «работа». Обрядился в старинные одежды, свободно облегающие тело, и посмотрелся в зеркало. Его аккуратная борода сочеталась с ними ничуть не хуже, чем со строгим костюмом.

Намотал на ноги поверх штанов онучи, обмотал их оборами с вышивкой и натянул лапти. Персонал ждал его на выходе из примерочной. У многих в глазах светилась ирония.

– Что, работы нет? – строго спросил Александр. – Хотя ладно, не хочу быть сегодня начальником. Уберите в сейф мою сумку, телефон и ноутбук, одежду куда положено. Ну? – Подпрыгнул и хлопнул себя по коленям. – Меня ждут?

– Да, да, конечно. Извозчик битый час томится на солнце.

Использовать устаревшие обороты было одним из условий общения персонала с клиентами.

– Добро. Запомните, кто бы ни интересовался мной, меня здесь нет и не было. Для всех я за границей.

– А вы и так за границей, Александр Сергеич. За границей времени.

– Это точно.

Он вышел на улицу. В это время со стороны Зарянки, находящейся отсюда в десяти километрах по живописной дороге, подъезжала телега с отдохнувшими клиентами. Вид у них был загорелый, счастливый, ничуть не хуже, чем у тех, кто вернулся из Турции.

– Как вам у нас понравилось? – Навстречу им направился администратор стоянки.

Александр остался послушать ответ клиентов.

– Вначале было стрёмно, – ответил мужчина, глава семейства. – Рука так и тянулась за телефоном, а потом ничего, даже понравилось.

– Не слушайте его. «Даже понравилось», – передразнила супруга. – Мы в восторге. Ощущения непривычные, но такие, будто мы не просто отдохнули, а пожили нормально, зарядили свои батарейки на целый год.

– Я сено топтал, – запищал их маленький сын. – И козу кормил.

– Здорово было, жалко уезжать, – подытожила жена. – Там спокойствие, размеренность, – показала она рукой в сторону деревни. – А там, – ткнула в противоположную сторону, – одни заботы. Не нужны нам Турции всякие, на будущий год сюда же приедем.

– Спасибо. – Администратор помог семье покинуть телегу. – Если вам не трудно, оставьте отзыв на нашем сайте.

– Легко, – пообещал мужчина. – Правда, есть у меня одна претензия. Рецептом медовухи ваш ведун-колдун так и не поделился. Я бы дома хотел попробовать, очень хмельная, но без спиртового вкуса и похмелья.

– Извините, но это секрет фирмы. Если б он поделился и нам стало об этом известно, то его пришлось бы уволить. Вы же не хотите этого?

– Этого нет, а медовуху хочу.

– Тогда ждём вас на следующий год. Как постоянных клиентов вас ждут скидки.

Александр, довольный тем, что эффект от его детища оказался именно таким, на который он и рассчитывал, направился к своей телеге с изнывающим пареньком-извозчиком.

– Добрейшего дня вам, барин! – поприветствовал он Александра.

– Какой я тебе барин? Откуда набрался?

– Корпоративная этика, чтобы похоже было. Людям нравится.

Александр запрыгнул в телегу через борт и повалился прямо в ароматное сено.

– Трогай.

Телега затряслась на просёлочной дороге. Чем дальше она отъезжала от стоянки, тем благостнее становилось на душе Александра. Мысли, будто привязанные к вещам из того мира, с расстоянием теряли свою навязчивость. Мозг очищался от ежедневных забот, которых у него было намного больше, чем у среднестатистического россиянина. Единственным назойливым напоминанием о них была язва на правой ноге, чуть выше щиколотки. Поначалу Александр считал, что она возникла из-за трения резинки носков, из-за чего перестал их носить, но это не помогло. Язва зудела, требуя расчесать её. Доктор сказал, что многие люди, имеющие серьёзный бизнес, страдают разными кожными заболеваниями, вызванными постоянным стрессом. Разные мази помогали на время. Чтобы не чесать, приходилось сдерживаться, но ночью, когда тело себя не контролировало, руки сами тянулись к болячке. Жена даже будила его, чтобы Александр прекратил чесаться, и называла его шелудивым псом.

Идея построить село в старинном стиле пришла Александру на ум давно, ещё до того, как он разбогател. Отчасти она и стимулировал его к тому, чтобы зарабатывать больше. Как только он понял, что может потратить часть доходов на мечту, то сразу же принялся её воплощать.

На живописном холме, возвышающемся над речкой и заросшей лесом поймой, он построил окружённую частоколом деревню. Выглядела она как русское поселение в дохристианские времена. В центре села стоял пёстро раскрашенный бревенчатый терем, построенный без гвоздей. Терем был местом сбора отдыхающих для проведения танцев или обрядов и рестораном с традиционной русской едой. Здесь же проживал администратор, в распоряжении которого имелся единственный телефон, на всякий случай.

Вторым кольцом вокруг терема расположились бревенчатые избы для клиентов с тугими кошельками, третьим – вкопанные до половины в землю избушки для клиентов попроще. Хотя удобства были одинаковы в любом здании, человек, только что приехавший из цивилизации, вряд ли бы назвал это комфортом. В домах не было ни электрического света, ни кондиционеров, ни интернета, ни розеток. Единственным существенным отличием от настоящего древнего жилья являлся туалет в каждом доме с проработанной системой отведения запаха, а также мощная система пожаротушения, скрытая от глаз имитацией под старинные предметы.

Перед строительством мечты Александр кинул клич в интернете и был удивлён тем, сколько людей на него отозвалось. Оказалось, что многие родились не в своё время и испытывали неистребимую тягу ко всему старинному, прекрасно разбираясь во многих нюансах древнего уклада жизни. Приезжали целые семьи, готовые работать за еду. Их руками и было построено всё, что имелось в селении. Многие из них так и остались работать в Зарянке как персонал. Так что мечта обошлась Александру немного меньше той суммы, на которую он рассчитывал.

Снаружи за частоколом находились хозяйственные постройки, кузница, стойло для лошадей, сараи для коров и коз, открытые вольеры для птицы, амбар для кормов, инвентаря, телег и прочего. Чуть поодаль стояло капище с деревянными головами славянских богов. В селении имелась услуга привлечения к работе клиентов. Народ, приезжающий только отдыхать, через пару-тройку дней, глядя на остальных, был и сам не против взять в руки вилы или грабли, отправиться на сенокос или почистить за скотиной. Полная изоляция от современной жизни пробуждала в людях желание простого труда. Для многих было открытием, что отдыхать с вилами в руках или плести лапти намного приятнее, чем лежать неподвижной тушей, пропитанной алкоголем.

Самым впечатляющим достижением для Зарянки стали туристы из Италии, непонятно как наткнувшиеся на сайт поселения. Их смуглые курчавые головы в старорусской одежде выглядели странно, но к концу двухнедельного срока они настолько срослись с деревней, что их семилетний сын закатил истерику, не желая возвращаться домой. Он так ловко научился плести лапти, что его продукцию прозвали «феррари среди лаптей». Видимо, до сих пор он не получал такого почёта и ощущения собственной нужности. Через неделю после отъезда семья итальянцев выложила фотографию из дома. Все они были обуты в лапти.