Я потеряла Лауру. От моей сестренки нет вестей вот уже ровно одиннадцать месяцев. Я не опускаю руки, ведь ты всегда говорил, что дорогу осилит идущий. Но когда дорога закончиться? Я так устала. Я иду, иду и иду. Мои ноги уже не в силах стерпеть столько потерь.

Я не смогла о ней позаботиться. Я обещала тебе беречь Лулу, но у меня не вышло. У меня не вышло, папа…»

Ручка с тихим шорохом соскользнула из моих дрожащих от голода пальцев. Я не ела почти сутки. Смена в «Boston Boss» выдалась утомительной.

Кроме ломтика сыра, оставшегося от клиентской нарезки, и огромного количества воды с кофе я ничего не ела. Как говорила Эмми, наш администратор, так я не доживу и до тридцати.

Я и сама в это верила. Ночные смены. Самостоятельное расследование исчезновения Лауры. Я изнуряла себя до предела. Только бы не сойти с ума, не погрузиться в чувство вины.

Я виновата в смерти папы.

Я виновата в гибели своего нерожденного ребенка.

Я виновата в исчезновении Лауры.

Я осталась одна в огромном городе, где выживала на последние гроши. С момента побега из Италии прошло пять месяцев. С того самого дня, когда я думала, что не выберусь из особняка и лап «Чудовища».

Я не знала его имени. Он представился мне чудовищем. У меня не было сомнений, что таковым он и являлся.

Я негласно стала связана с мафией, когда они появились на пороге моей квартиры и требовали Эда. И я все еще чувствовала их влияние на

 свою жизнь.

Каждую ночь, возвращаясь со смены, я шла настолько быстро, что мои дешевые кроссовки натирали ступни, а колени дрожали. Я оборачивалась на каждом углу. Боялась малейшего шороха за спиной.

Волчьи глаза – темные, с желтым отливом, будто в них жил хищник, преследовали меня во снах. Секунду, и он уже вцепился клыками в мою шею и растерзал.

Я отчетливо помнила, с каким пристрастием он слизал мою кровь на руках. Этими же руками он скользил по каждому дюйму моей кожи, пока я дрожала как вне себя.

Когда чудовище отпустил меня, сняла деньги и убежала в уборную аэропорта. Там, в кабинке, я развалилась на части. Упала на пол и рыдала, пока кто-то не постучал и не спросил, всё ли в порядке.

Ком в горле стоял по сей день.

«А теперь беги, красавица»

«Не оборачивайся»

«Вдруг я передумаю»

– Миссис Гарсиа?

Голос адвокат вырвал меня из мыслей. Растерянно заморгала, поднимая взгляд на мужчину лет сорока пяти, в опрятном костюме и с очками на переносице.

Мистер Скотт поставил свой дипломат, и сел напротив меня в кофейне в центре Бостона.

– Извините, что напугал, – прокашлялся он, расстегивая пуговицу пиджака, – Вы не заказали себе ничего? Может кофе? – он окинул взглядом мой стакан с водой, и я сжалась.

Я все еще не привыкла к бостонским людям. Они яро гнались за призванием, богатством и карьерой. И ни капли стеснения: осуждающий взгляд, колкое слово – здесь это скорее правило, чем исключение.

От одного слова «кофе» меня чуть не вывернуло. Я и так выпила его слишком много. Мне казалось, что восемьдесят процентов моей крови – кофеин.

– Нет, спасибо. Я не голодна.

Однако, мой желудок был другого мнения. Он заурчал, и я сжала руками живот.

– Давайте перейдем к делу, – убрала свой маленький блокнот в сторону.

– Хорошо, – кивнул мистер Скотт, – Я взвесил ваше решение по поводу детектива, и…, – замялся он.

Во мне вспыхнула паника.

– И? – поддалась вперед, – У нас получится?

Секундное молчание. Адвокат поджал губы, а после резко выдохнул.

– Давайте начистоту, Миссис…

– Мисс, – поправила я, – Я развелась.

– Мисс Гарсиа, – согласился адвокат, – Я вижу, в каком вы затруднительном положении, и мне очень жаль вам это говорить, но так дело не пойдет.

– Что…что это значит?

– Полиция молчит почти год. Привлечение частного детектива – трата денег, которые вам еще пригодятся. Я в этой сфере двадцать лет. Если ваша сестра действительно была похищена мафией, – его голос понизился, – Против них можно бороться только их же методами.

Пазлы сложились, и ком в груди стал еще больше.

– Вы хотите сказать, мне придется с ними связаться? – даже думать об этом было страшно.

– Кратко – да. Вам нужно проникнуть внутрь. – мистер Скотт достал из внутреннего кармана пиджака стикер, нащелкал ручкой номер и протянул мне. – Этот человек подручный одного влиятельного авторитета в Бостоне.

– Он может мне помочь?

– У него может быть нужная информация. Грядёт большая встреча всех группировок. У вас есть шанс попасть туда. Но вы должны понимать, что рискуете жизнью. Это двери без обратного хода, – в глазах адвоката появилось сочувствие, будто я собралась умирать, – Будьте…

«Осторожны» – наверняка услышала бы я, но сорвалась в уборную и вывернула всю жидкость.

Меня трясло от ужаса и понимания, в логово каких змей мне придется войти. Как мне выжить?

Но ради Лауры я пойду на все. Она единственное, что у меня есть. Как я оставлю свою малышку им на растерзание?

Когда вернулась, мистера Скотта уже не было. На моем столе стоял полноценный обед, и чашка апельсинового сока с запиской «все оплачено».

Несмотря на ужасное состояние, понимала, как необходимо поесть. Пока листок с номером телефона сжигал меня даже через ткань кармана, я ела через силу.

Время близилось к девяти вечера.

Ночной Бостон слепил глаза. Шум, сигналы, сирены и мелкие капли октябрьского дождя. Я чувствовала ужасную апатию. Глубже завернувшись в пальто, зашагала к метро.

Я не любила шум и предпочитала спокойную обстановку. Здесь же город постоянно в движении. Муравейники людей везде. Кто-то спешно шел домой, толкая всех на своем пути, кто-то наоборот – наслаждался вечером пятницы и направлялся в местные бары за пивом. У набережной люди чаще всего занимались бегом, выгуливали своих собак или просто проводили время.

Я же была подобно серому пятну на холсте. Не могла никуда податься. Как продолжать жить, когда я не знала где Лулу? Что с ней? Жива ли она?

Черт, осталось только разрыдаться в этой душной толпе.

Выйдя из метро, глубоко вздохнула, крепче прижала сумку к груди и ускорила шаг.

Район Дорчестер считался одним из самых небезопасных в Бостоне, но именно здесь мне согласились сдать квартиру за самую минимальную сумму, которую я могла себе позволить.

Я могла потратиться и на лучшие условия, где хотя бы нет риска быть изнасилованной и убитой, но хранила эту сумму на адвоката и детектива.

Когда чудовище вручил мне банковскую карту, я понимала, что это мой шанс. Гордость кричала бросить все ему в лицо и послать на хрен. Но разве это разумно? Благодаря этим деньгами я смогла выжить и найти адвоката.

Дождь усиливался. Ноги в кроссовках промокли насквозь, а волосы тяжелели, впитывая воду. Добежав до своего дома в переулке, зашла в подъезд, дождалась пока дверь закроется и поднялась на третий этаж. Оказавшись на пороге своей маленькой квартиры, я задышала.

Добираться сюда было подобно квесту. Сегодня я его прошла.

От осеннего холода продрогла до костей, поэтому, бросив все вещи на пороге, забежала в ванную комнату и включила горячую воду. Пар заполнил пространство и дешевое стеклянное ограждение покрылось испариной.

Я долго терла свою кожу, чтобы согреться. Мысли забирали все внимание.

Снова слышала крики. Видела перед собой пистолеты. От этого дыхание становилось тяжелым.

Еще недавно мое тело было покрыто их ударами. Сейчас гематом не осталось, но мое сердце…каждый фут болел так сильно, что я боялась думать о том, что чувствовала.

Я помнила крик Лауры. Ее слезы. Как она умоляла отпустить ее и не бить меня. Я была бессильна, когда, истекая кровью, смотрела, как они забирают ее. А человек, которому так сильно доверяла, уматывал, собирая вещи.

Он вызвал скорую и напоследок попросил прощение. Тогда мне впервые хотелось убить себя. Не его. А себя.

Я поняла, что начала задыхаться, поэтому выключила воду и завернулась в халат, оставшийся от бывших хозяев. Укрывшись одеялом, легла на диван в гостиной, служивший мне кроватью.

Сегодня мне исполнилось двадцать восемь, а я ощущала себя восемнадцатилетней девчонкой, которая, потеряв отца и мать, не знала, как прокормить сестренку и жить дальше.

Закрыв глаза, вспомнила слова отца, так глубоко засевшие в моем сознании.

В тот жаркий итальянский день я впервые не достигла своей цели. Мои фотографии не взяли на выставку. Я отправляла их в первый раз, и мне пришел отказ. 

Я сидела у набережной и плакала, практически задыхаясь. Было так обидно. Я мечтала увидеть свои работы на выставке. Но не получилось. 

– Тебе всего семнадцать, – папа, все это время сидящий молча, приобнял меня и поцеловал в висок, – Ри, малышка, тебя ждет столько прекрасного впереди. Не получилось сейчас – получиться в следующий раз. 

– Но ведь я так надеялась, папа, – всхлипнула я. Объятия папы делали меня еще сентиментальней. – Я так хотела попасть к ним на выставку. Так..так хотела…

– Тише, – погладил папа меня по волосам. Тогда они еще имели свой естественный черный оттенок.  – На этом твой путь не заканчивается, Ри. Он только начинается. 

Мы оба смотрели вдаль, на волны, подплывающие к берегу. Теплый ветерок щекотал лицо, а запах морского бриза напоминал о любимых креветках, отчего до ужаса захотелось их поесть. Наверное, так действовало мое поганое настроение. 

– Когда-то тебе покажется, что ты не справляешься, – спокойно прошептал отец, – Ты будешь думать, что жить дальше невыносимо и найти выход невозможно, но всегда помни: даже после самого сильного шторма, море снова становиться спокойным, потому что оно слишком велико, чтобы шторм мог изменить его навсегда. Твой внутренний стрежень устоит перед любыми трудностями, Ри. Только будь сильной, моя девочка. 

Я не поддамся шторму, а подчиню его себе. Возможно, я не настолько сильна, но ради сестры пойду на все.

С этой уверенностью достала бумажку с номером и набрала его. Гудки были длинными, и я не дышала, пока не услышала мужской голос в конце провода.

– Слушаю, – прохрипел незнакомец. На фоне играла музыка и…господи, стоны? Кому я звоню, мать твою? – Говори быстрее, у меня дела поважнее, – еще один женский стон.

– Мне ваш номер дал Мистер Скотт. Мы можем встретиться? –  пыталась скрыть дрожь в голосе изо всех сил.

– Он не сказал где меня найти?

– Нет. По-вашему, я бы звонила, если бы знала? – съязвила я.

– Я отправлю тебе адрес, приходи завтра в десять вечера. Будь готова платить сразу, – хмыкнул ублюдок и отключился.

Назад пути не было. Теперь я должна идти только вперед.

***

Это была совсем не привлекательная, старая и заржавевшая дверь. Никакой вывески. Просто одинокая дверь в переулке на Олстон, прямо после секс-шопа. Странно, но это уже что-то говорило. Адрес на карте привел меня в это место.

Я гипнотизировала железку минут пять, пока голос двух совсем не трезвых девушек привлек меня. По сравнению с их короткими мини-шортами, сетчатыми колготками, откровенными лифчиками, поверх которых были лишь джинсовые куртки, мое цветочное платье и плащ казались слишком невинными и неподходящими этому месту.

– О, – лопнула одна из них жевательную резинку, оглядывая меня с ног до головы, – Ты к нам? Новенькая?

– Нет, – откашлялась я, – Я к…эм…, – тут поняла, что даже не знала имени того человека. Как я его найду?

– Ты устраиваться пришла? – сказала вторая, чей высокий хвост был затянут так туго, что казалось вытянет все ее мозги. Даже у меня заболела голова.

– Нет, мне нужно поговорить с одним человеком, – поправила свои волосы, собранные в колосок.

Моя любимая прическа. В детстве мама часто плела нам с Лаурой волосы именно в такие косы. Она говорила, что вся сила женщины течет в волосах. Они, словно вены, жизненно важны. Наверное, поэтому, за двадцать восемь лет я ни разу не обрезала длину больше двух сантиметров.