– Я не стану с тобой есть. Никогда!

– Хорошо. Не соблаговолите ли вы поголодать рядом со мной, облачившись в нормальную одежду, пока я ужинаю?

Многократное упоминание нормальной одежды наконец проняло ее. Она не стала вновь опускать взгляд, но тонкие пальчики довольно нервно скомкали кружевную оборку.

– Это прекрасный шанс собрать информацию для вашей неизбежной и обреченной на неудачу попытки побега, – добавил он.

Девушка прищурилась:

– Чего ты хочешь?

– В данный момент? Не ужинать вместе с Сирако. – Он пожал плечами. – Можно ли меня винить?

– А потом?

– Идемте, ваше высочество. Вы кажетесь разумной женщиной. Как вы думаете, что я собираюсь с вами делать?

При слове «разумной» она моргнула. Интересно, часто ли так называют принцесс?

– Возможно, удерживать меня ради выкупа, – медленно проговорила она. – А может, жениться на мне против моей воли.

– Гм-м-м, – протянул он. – Первое, пожалуй, эффективно, хоть и ненадолго. Подозреваю, что сохранение выкупа может оказаться проблематичным. Второй вариант, каким бы заманчивым он ни был, тоже выглядит маловероятным.

– Что тогда?

– Если бы я намеревался рассказать вам, то, наверное, позлорадствовал бы сразу, едва вы появились здесь, – указал он. Не говоря уж о том, что ему самому жутко хотелось узнать, что же такое он задумал. Что ж, было бы слишком рассчитывать на то, что он уже открыл жертве свой коварный план. – Но если забыть об этом, возможно, нас ждет весьма интересная беседа за ужином. То есть пока я ужинаю, а вы демонстративно отказываетесь. Кстати, я здорово проголодался.

Она пока не согласилась, но с каждой секундой выглядела все менее решительной и все более растерянной.

– Послушайте, ваше высочество. Мы оба понимаем, что вы покуда останетесь здесь. Но вы можете выбирать, голодать ли вам в темноте и одиночестве или попытать счастья, попробовав очаровать, или обмануть, или что-там-еще Темного Мага, а заодно глотнуть немного свежего воздуха. И хотя я высоко ценю ваше достоинство, несмотря на ночную рубашку, мы оба знаем, что вам было бы куда комфортнее в чем-нибудь непрозрачном, что лучше сохраняет тепло.

Девушка, словно защищаясь, скрестила на груди руки:

– Хорошо.

– Ну и отлично. Спасибо за благоразумие. – Он улыбнулся, великодушный в своей победе. – Вскорости я пришлю вам что-нибудь.

* * *

– Просто, э, приготовьте что-нибудь вкусное. То, что захочется отведать принцессе.

Гоблин медленно моргнул, глядя на хозяина. В кухне было ужасно темно – пространство освещало только ревущее в очаге пламя. И неизвестно, было ли это милосердным. Отблески огня плясали на лице, состоящем в основном из носа, ну и двух крохотных черных глазок, поблескивающих светляками из зеленоватых складок кожи. Малыш-камердинер выглядел почти милым по сравнению с данной особью – непонятно даже, какого именно пола.

– И то, что захотеться вам, мастер, хозяин?

Поиски кухни заняли куда меньше времени, чем он боялся. Замок был не так уж велик, и кухня, как оказалось, занимала большую его часть. При его приближении все бросались врассыпную, не задаваясь вопросом, а не заблудился ли он в собственном доме. Потому что это было бы смехотворно.

Он вздохнул, стараясь скрыть досаду:

– Да. Что-нибудь, что захотелось бы съесть и мне, и принцессе.

Существо продолжало моргать и пялиться на него. Может, это все-таки женская особь? Мешковидное одеяние прикрывало большую часть верхней половины, э, ее туловища, в то время как некоторые из ее сородичей ограничивались лишь набедренными повязками. Хотя платье, похоже, давно не стирали. Если вообще стирали когда-нибудь.

Это было невыносимо. Возможно, он и выбивался из образа, но знал, что все время, пытаясь поесть, будет представлять эти грязные лохмотья.

– Не думаю, что у тебя найдется что-то почище, а? Ну хотя бы фартук.

Маленькие глазки медленно расширились.

– Фартук?

– Или… нет… – Он мигом пошел на попятный – как трус, которым, увы, похоже и являлся. Непонятно, отчего упоминание фартука могло вызвать подобный эмоциональный всплеск, но он на такое не подписывался. – Вообще-то как хочешь. Просто позаботься о том, чтобы ужин удался. Пожалуйста. Э. Я приказываю.

И он сбежал обратно наверх.

Нехорошо, что гоблины заставляют его нервничать. Этого нельзя показывать. Он сам выбрал такой персонал, так что они наверняка достаточно компетентны. А может, и нет. Может, он считал вероятность быть отравленным гоблинами меньшей, чем поварами-людьми.

Он уже начал сожалеть о своей затее.

Наверху лестницы ждал Сирако, и Гэв чуть не застонал вслух.

– Я принес принцессе платье из наших кладовых, – доложил дворецкий. – Немножко побитое молью по подолу, но, думаю, будет в самый раз.

Наверное, ему стоило взглянуть самому. Гэва несколько страшила мысль о том, что, по мнению Сирако, «будет в самый раз». Но поскольку он понятия не имел, где тут кладовые, пришлось перепоручить подбор платья прислуге.

– Осмелюсь заметить, милорд…

Гэв прикрыл глаза, молясь о терпении.

– В чем дело, Сирако?

– Возможно, сегодня не лучший день? – Взгляд Сирако перепрыгивал с потолка на пол, метался по углам, не останавливаясь лишь на Гэве. – Просто…

– Выкладывай, Сирако.

Он придал своему голосу властности.

Дворецкий съежился.

– Ваше настроение всегда оставляет желать лучшего после разговоров с лордом Зарконаром.

Гэв застыл.

А Сирако торопливо продолжил:

– И вы сказали, после прошлого раза, что хотите, чтобы я напомнил вам, чтобы вы ничего не планировали сразу после сеанса связи, поскольку у вас осталось не так уж много целых кристаллов.

Он попытался унять колотящееся сердце. Кто такой Зарконар? И почему от одного этого имени у него пересохло во рту?

– Напомни-ка, Сирако, – медленно проговорил он. – Кажется, я потерял счет времени. Сколько там до сеанса?

Сирако сверился с маленькими песочными часами, висящими у него на шее, – наверное, заговоренными, иначе как они могли идти точно, постоянно стукаясь о живот?

– Около пятнадцати минут, милорд.

– Ясно. – Он изобразил уверенную улыбку. – Ну что ж. Значит, у меня достаточно времени подготовиться, не так ли?

И он оцепенело двинулся в свой кабинет, пытаясь придумать, как скрыть потерю памяти от человека, страх перед которым не способна затмить даже амнезия.

2

Теперь, когда он уловил, что именно надо искать, назначение зеркала сделалось более очевидным. Естественно, он желал, чтобы никто не мог к нему заглянуть. Нехотя отбросив полотнище, он глубоко вздохнул. Слова щекотали горло. Но едва он попытался сосредоточиться, они улетучились. Тогда Гэв закрыл глаза, заставляя себя расслабиться, и позволил словам выплеснуться самим.

На миг в зеркале полыхнула молния, затем стекло тускло засветилось. И что теперь? Зарконар, очевидно, превосходит его рангом. Значит, заставит ждать. Как мелко. Зато действенно.

Он мог бы пока чем-нибудь заняться. Может, и следовало бы. Надеясь успеть, он схватил пачку бумаг и подтащил ближе кресло. Деревянные ножки дико заскрежетали по камню. Гэв надеялся, что царапин не осталось, но проверять не стал. Он плюхнулся в кресло, стараясь выглядеть непринужденным. Может, закинуть ногу на подлокотник? Он попробовал. Нет, это слишком. Лучше с достоинством выпрямиться. Вот так. Сразу видно, человек поглощен своими мыслями, а вовсе не скучает. Слова на бумаге плыли перед глазами. Он попытался сосредоточиться. Безуспешно. Тогда он просто принялся лениво листать страницы, одну за другой.

Зеркало вспыхнуло, и он едва не подпрыгнул. Однако удержался, сделал вид, что дочитал фразу до конца, а потом нарочито медленно, с приятной улыбкой на губах отложил листок.

Кожа Зарконара – темно-красная, почти черная – тлела. И это был совсем не тот цвет кожи, который (знания пришли к Гэву вместе с одной из тех бесполезных вспышек, к которым он быстро привыкал) свойственен торговцам-южанам. Настоящий красный и черный, как будто запекшуюся кровь смешали с чернилами и покрыли этой краской человека. А может, Зарконар сам наколдовал себе этот оттенок. Цвет, в котором не было ничего человеческого. От плеч и выше ушей колдуна поднимался жесткий черный бархатный воротник, обрамляя блестящую лысую башку. Застежка плаща представляла собой череп, вроде человеческий, но меньше детского. Кому он принадлежал? Зародышу? Обезьяне? Или его каким-то образом ужали? В любом случае – отвратительно.

В целом эффект был совершенно нелепым.

Но глаза Зарконара горели так угрожающе, что смех застрял в горле Гэва.

– Принцесса у тебя? – вырвался из груди Зарконара низкий рокот, и Гэва скрутил приступ зависти. Его собственному тенору никогда не достичь такого уровня зловещести.

Гэв сглотнул. Во рту внезапно пересохло.

– Да.

– Хорошо. – Второй колдун прищурился. – Сопротивление?

– Король… э… предлагает выкуп, – сообщил после паузы Гэв. Он понятия не имел, чего ожидал другой колдун, но маленькая испуганная часть его мозга требовала оправдать эти ожидания. Сейчас, немедленно. Он не знал, что сделает Зарконар, если его ожидания не оправдаются. И не хотел узнавать.

Кажется, это позабавило краснокожего. Губа мага изогнулась в ухмылке.

– Что-нибудь соблазнительное?

– Небольшое состояние? Но не земли. – Он тоже выдавил улыбку. – Несколько оскорбительно, на самом деле. Можно подумать, девчонка ему совершенно безразлична.

Зарконар захохотал. И это не придало Гэву особой уверенности.

– Что-то ты осмелел сегодня, а?

Гэв почувствовал, как кровь отливает от его лица. Закружилась голова. Зарконар почувствовал, что что-то не так. Как же ему себя вести? Подобострастно? Испуганно? Нет, он уже сделал выбор, и теперь придется блефовать.

– Я свою работу сделал.

Горящие глаза сузились.

– Первую часть, по крайней мере. Теперь подождем, когда Валевна и Ксаксус сделают свою.

За отсутствием других идей Гэв кивнул.

На губах Зарконара вновь заиграла улыбка. Улыбка многообещающая. Обещающая то, осуществление чего Гэву не хотелось бы видеть.

– На данный момент тебе требуется лишь удерживать ее у себя. И без всяких глупых идей. Ты ведь на это способен, а, Гавракс?

– Без глупых идей, – слабо повторил Гэв.

– Отлично, – громыхнул Зарконар. – Новый разговор через три дня.

Гэв кивнул. Голова все еще кружилась.

Зеркало потускнело.

Он рухнул обратно в кресло. Потом снова выпрямился и пробормотал слова, разрывающие связь с его стороны. И вернул на место черную тряпку.

И опять тяжело осел.

Значит, неведомый план разработан не им. Это плохо. Подумать только, им руководит человек с зачарованной кожей, который должен быть смехотворен, но вместо этого от одного его вида у Гэва все кишки выворачивает наизнанку. Даже сейчас желудок крутило, требуя найти отхожее место, и как можно скорее. Все хуже и хуже. И в дело вовлечены по меньшей мере еще двое, вероятно, тоже Темные Маги, носящие эти нелепые имена. Неужели нельзя назваться нормально, Бо, там, или Тревен? Наверное, они сами придумали себе клички. Интересно, а как спит по ночам этот кошмарный Зарконар? Наверное, в кровати в виде драконьей пасти. А может, на спинах десятка рыдающих девственниц.