Вслед за Пэм в комнату вошёл крупный мужчина, роста среднего, но настолько широкий, что на первый взгляд казался борцом-профессионалом. Об этом же говорило и его лицо – грубые черты, мощные надбровья, несколько шрамов, один из которых задел и без того сломанное ухо. Впрочем, на второй взгляд в нём угадывался отставной военный – корпус он держал прямо, сохраняя остатки выправки. Воображение рисовало его командиром какого-нибудь маленького гарнизона на задворках обитаемого космоса. На него смотрели без того же уважения, как на Пэм, но дорогу уступали тоже. Впрочем, скорее всего – из-за габаритов.

Лишь Гретта Шомберт поймала «борца» за пуговицу расстёгнутого пиджака.

– Нил, – Гретта говорила строго, – прямо сейчас надо, чтоб твои люди закрыли весь доступ Велу Резнику… Кто это, надо пояснять?

«Борец» усмехнулся, отрицательно качнул головой. В глаза он почти не смотрел. Взгляд его небольших, невыразительных глаз казалось был устремлён Гретте в район шеи, на переливы колье под полтора миллиона кредитов. Но на самом деле – обволакивал кадровичку целиком, словно даже заглядывал за спину, не забывая отслеживать ситуацию вокруг целиком.

– Мы его увольняем, Нил. И всех его замов. Сейчас.

– Ок, – кивнул «борец» и хотел было продолжить свой путь.

Не тут-то было. Начальница кадровой службы вцепилась в пуговицу словно клещ.

– Нил, позвони сейчас, – с настойчивостью повторила она, и звучало это как распоряжение.

Борец непроизвольно кинул взгляд на дверь – коммуникатор он оставил на охране, как и все остальные, при входе в эту дверь.

– Разреши, я сначала доложусь мистеру Мейсону? – проговорил он с нажимом.

– Нил, займёт две минуты…

– Миссис Шомберт, – раздался за её спиной спокойный голос хозяина корпорации, – он обязательно позвонит.

Только после этого вмешательства пуговица наконец-то обрела свободу, как и весь её хозяин.

– Нил, я жду, – строго проговорила мисс Шомберт, с видом: «Я слежу за тобой», и наконец-то стуча каблуками, вышла из комнаты совещаний.

– Фух-х-х, – шумно выдохнул Нил, прикрыл дверь и прошёл через всю комнату совещаний.

По пути он с необычной лёгкостью прихватил за спинку стул Дока Элиота, выглядящий самым широким и массивным, поставил в полутора метрах от мистера Мейсона, боком к столу, лицом к хозяину кабинета и вольготно в нём развалился, положив локоть на столешницу.

– Вот ведьма, – проворчал, рассматривая многострадальную пуговицу, – чуть не оторвала. Совсем новый пиджак, – пожаловался он вслух, – недели не прошло, как на распродаже купил. Целых триста кредитов отвалил, и то, после часа торговли.

Он пару раз отряхнул полу пиджака, чуть повёл плечами, действительно как разминающийся борец, и, наконец-то, поднял взгляд на хозяина кабинета:

– Как выходные, Джеймс?

– А то ты не знаешь, – лишь уголком рта невесело усмехнулся мистер Мейсон, задумчиво глядя в никуда и потягивая сок из стакана.

Пэм с подносом, как стойкий оловянный солдатик стояла рядом боссом.

– Наверно, уже доложили? – покосился мистер Мейсон на «борца». – Поминутно.

– А как же, – вернул усмешку тот. – Глянул распечатку с утра пораньше… Джеймса-младшего к рыбалке приучал?

– Ага, – отстранённо кивнул Джеймс-старший. Бросил новый взгляд на собеседника, на свой стакан, на графин с соком.

– Бурбон? – предложил хозяин кабинета.

На лице Нила отразилось удивление:

– Ты ж вроде не одобряешь?

– Скажи ещё, что сам с утра ни-ни? – немного сварливо отпарировал хозяин корпорации. – Что в кабинете не припасено, и что вернувшись от меня, не позволишь себе… чуть-чуть?

– Ну, раз предлагаешь… – хмыкнул борец и кивнул: – Грех отказываться.

– Мисс Карлайл, – Джеймс Мейсон повернулся к Пэм, – принесите мистеру Камински бурбона… – он оценивающе скользнул по фигуре собеседника, добавил: – на один палец.

– Тогда уж, на два, – Нил посмотрел на помощницу мистера Мейсона просительно, и даже показал ей как это, «на два пальца».

Но Пэм сначала взглянула на хозяина кабинета, дождалась его мимолётного кивка и удалилась.

– Так плохо? – участливо спросил «борец» у хозяина корпорации. – Вижу даже подносы теперь прозрачные.

Нил Камински не был борцом, ни в прошлом, ни в настоящем. Но сталкиваться с ним в тёмном переулке никому не рекомендовалось.

Своё военное прошлое Нил не скрывал, и даже иногда козырял тем, что проносил погоны большую часть жизни. «Если вы такие умные, почему строем не ходите?» – была его любимая поговорка, дополнявшая образ старого гарнизонного служаки. Однако не был он ни штурмовиком, ни офицером линейных частей. На пенсию Нил ушёл из Департамента контрразведки Федерального Бюро Государственной безопасности в чине полковника. И хоть это было уже двенадцать лет назад, связей с бывшими коллегами не терял.

Членом совета директоров он тоже не был, и поэтому большинство из тех, кто сейчас участвовал в совещании, посматривали на него свысока. Чему, кстати, немало способствовали его откровенно дешёвые костюмы, хотя содержание мистера Камински было не настолько уж скромным. Просто Нил со службы не привык выделяться, а на костюмы смотрел как на униформу – оценивая её в первую очередь с точки зрения удобства и функциональности.

В общем, воспринимать его как равного члены совета директоров не могли, да и не хотели. Одно дело – они, сотрудники не только с миллионными зарплатами, но и с небольшим пакетом акций каждый. Как правило, полтора-два процента, но привилегированных акций! И какой-то «старший охранник»!

Однако Нил занимал пост даже не совсем главы Службы Безопасности корпорации «ДиМейс», хотя именно так было записано в его контракте. Нил «Бульдог» Камински, вот уже полтора десятилетия был личным советником по безопасности семьи Мейсон с четырьмя процентами привилегированных именных акций.

И именно поэтому, пожалуй, только он во всём здании сейчас мог себе позволить вот так, с насмешкой бросить:

– Что, Джеймс, так плохо, что даже у Пэм теперь прозрачные подносы?

Мистер Мейсон никак не отреагировал на иронию в голосе собеседника.

– Найди мне эту суку, Нил, – проговорил хозяин корпорации, зло дёрнув щекой.

В этот момент вернулась секретарь с подносом, на котором сиротливо стоял приземистый бокал с янтарной жидкостью.

Нил поблагодарил Памелу, взял бокал, пригубил, и вновь посмотрел на Мейсона.

– Зря ты так переживаешь, Джеймс, не таких отлавливали, – он сопроводил слова усмешкой, – помню, в седьмом году была утечка в генеральном штабе. Обычно это фон жизни, в таких местах всегда подтекает. Но в тот раз арабы получили инфу имеющую уж очень ограниченное хождение…

– Погоди, – с проснувшимся интересом посмотрел на Нила мистер Мейсон, – это не в том году яхта сенатора Кендола попала под «случайный метеорит»? Как раз когда там гостил председатель объединённого комитета штабов?

– Ага, – по-простецки кивнул Нил и опять приложился к бокалу.

– Вот как! – хмыкнул мистер Мейсон, – А ты никогда не рассказывал…

– Да я и сейчас не расскажу, – хмыкнул в ответ Нил. – То, что я на тебя работаю, не отменяет мою присягу Федерации. Ты просто знай – не бывает идеальных шпионов, бывают ситуации, когда их не слишком хорошо ищут. Или не очень хотят найти. Или… Короче, Джеймс, они все, рано или поздно, прокалываются. Или их вычисляют. И то, что утекла инфа по конкретной линейке продукции уже зацепка.

– Но ты ведь проверяешь всех?

– Джеймс, – вздохнул безопасник, – не учи меня делать мою работу. Я ведь не учу тебя зарабатывать деньги?

Мистер Мейсон промолчал.

– Кстати, я ж не просто так пришёл, – добавил Нил. – По поводу членов совета можешь выдохнуть, мы проверили каждого, с момента получения инфы в этой комнате и до времени первых публикаций.

Мистер Мейсон посмотрел заинтересовано, но вмешиваться не стал, давая Камински выложить информацию.

– Мы прошли по каждому. По каждой, долбаной минуте. И по всем, с кем они контактировали. Кстати, – в тоне безопасника появились ворчливые нотки, – твой главный яйцеголовый на следующий день участвовал в оргии. Этих, – он пощёлкал пальцами, – новых вакхалиан. Моим парням пришлось заниматься каждым, а их там было тридцать семь голов…

– Да я в курсе увлечений Сола. И если честно, пусть хоть с козлами развлекается или Сатану вызывает. Если он даёт мне результат, на остальное я глаза закрою. Но… – приподнял бровь хозяин корпорации, – такие оргии ведь анонимны? По крайней мере так заявляют устроители, а, насколько я знаю, этим занимается Дейл Мюрдок, и деньги там крутятся очень серьёзные…

– Пф, – снисходительно усмехнулся бывший контрразведчик, – вот и пусть дальше тешат себя абсолютной анонимностью… Короче, – вернул он разговор в прежнее русло, – там тоже всё чисто.

– Ясно, – сдержанно кивнул мистер Мейсон, снова погружаясь в хмурое настроение.

– Да, и ещё, – поднял указательный палец Нил, – я уже уверен процентов на семьдесят, что первоначально инфа попала к узкоглазым, а уж оттуда её слили в прессу Федерации.

– Китайцы? – удивился мистер Мейсон. Посидел несколько секунд в задумчивости, затем покивал, словно соглашаясь с какой-то мыслью: – Точно. «Жемчужный дракон». Они же стремятся стать монополистами в области интимной гигиены, трубят про свой тысячелетний опыт народной медицины… А тут мы, с «Королевой ночи» им как кость в горле… Странно, что под каток кинули пастилки для школьников, а не её…

– На что нарыли, то и кинули, – пожал плечами Нил, – это как раз говорит о том, что у тебя не крот, а болтун. Хотя именно с ними сложнее всего. Ты мне вот что скажи, Джеймс, – сменил тему «безопасник», – почему у тебя-то такая реакция? Да, компания потеряла много денег – штрафы, возвраты, суды и всё такое. Что-то ещё неизбежно потеряет – падение продаж, и так далее. Но, Джеймс, это же… – он опять пощёлкал пальцами, подбирая слова, – капля в море! Ведь обвалилось одно направление, а по другим-то… Я ж смотрю финансовые отчёты.

– Ты не понимаешь, Нил, – вздохнул мистер Мейсон.

– Не понимаю, – честно сознался безопасник. – Твоему бизнесу в целом ничего не угрожает. Через неделю, максимум две скандал с пастилками в инфополе потеснит ещё что-нибудь… Не знаю, – он пожал плчами, – может мы вступим в войну с русскими, может президент Банкер опять публично пёрнет во время выступления в Конгрессе, может трусики Адель Вайс найдут в вещах Джони Веко… Разве ты не знаешь людей? Им постоянно нужны жаренные факты. А обсуждать в курилках скандал с какой-то фарм линией целый месяц, так скучно! Вскоре никто уже и не вспомнит, что было с теми пастилками «для ума».

– Я же говорю, ты не понимаешь меня, Нил, – опять вздохнул хозяин корпорации. – На деньги плевать. Да если я сейчас отойду от дел и просто отдам бизнес под… да не важно, под чьё-то управление, того, что у меня есть, на безбедную жизнь хватит и моим внукам. Но дело не в деньгах

– А в чём?

– Как тебе объяснить?.. Ещё в позапрошлую пятницу я был главой одной из десяти крупнейших корпораций Федерации. Понимаешь? Я был Джеймс чёрт побери Мейсон! Да эти сраные горлопаны из Конгресса должны были постоянно держать в уме: а что по этому поводу скажет «папаша Джеймс»? А сейчас?

– Ты по-прежнему глава корпорации, входящую в топ… – Нил пожал плечами, – наверно, пятьдесят самых жирных компаний Федерации.

– О чём ты, Нил?! – в голосе Мейсона отозвались горькие нотки. – Кто знает названия компаний не входящие в десятку?

– Я знаю

– Это не то… – мистер Мейсон поморщился. – Представляешь, я в среду звонил нашему конгрессмену…

– И что?

– Меня попросили подождать!.. Меня!

– Джеймс, ну ты что? Может он был у президента, может сидел на горшке или драл одну из своих секретарш? Кстати, у него как раз появилась новая стажёрка. Хочешь, я узнаю?

– Это было первый раз, Нил, понимаешь? Первый. Раз!.. Раньше он выходил с заседаний Конгресса. Я уверен, раньше он из жены вынимал, поняв, что звонок от меня… Впрочем, узнай.

– Узнаю, – кивнул Нил и поставил пустой стакан на столешницу.

Мисс Карлайл еле заметно поморщилась, тут же обошла босса и забрала бокал.

– Спасибо, Пэм, – автоматически поблагодарил её безопасник. – Ладно, я пошёл? – взглянул он на хозяина корпорации.