Ведущая популярнейшего вечернего ток-шоу, сделавшая ставку на «выведении на чистую воду нечистых на руку» политиков, бизнесменов и прочих публичных людей, оказалась сама не так чиста, как декларировалось. Хоть концы и были вроде бы искусно спрятаны.

– Снималась она конечно, не под своим именем, и после все записи были либо уничтожены, либо выкуплены её службой безопасности, но мне удалось найти технические логи и даже некоторые кешированные обрывки. В общем, если обнародовать… – Саймон пожал плечами.

– Ясно, – задумчиво вздохнул мистер Мейсон, – надеюсь, при разговоре с нашей звездой посторонних ушей не оказалось?

– Одна из её телохранительниц внезапно заболела, вторая не смогла подменить, помощницы не оказалось рядом… А телохранитель-мужчина не решился сопровождать охраняемый объект в женский туалет…

По губам мистера Мейсона скользнула лёгкая усмешка.

– Ясно, что с Шоном Стилманом?

– С ним оказалось сложнее. Глава Независимого Центра Исследований фактически чист. Никаких тёмных пятен в детстве, ничего такого в универе. Даже травку не курил, – поморщился Саймон. – И лаборатория его ведёт дела исключительно честно. Никаких договорняков, никаких умалчиваний…

– И?

– Старые добрые угрозы… – развёл руками «помощник по нестандартным ситуациям». – Фотографии ребёнка, мирно спящего в своей кроватке, в родительском доме, сделанные кем-то ещё, кроме отца… Здорово отрезвляет. Тем более, если это поздний и единственный ребёнок, а чтоб забеременеть, миссис Стилман пришлось много постараться, а мистеру Стилману сильно раскошелиться на различные процедуры.

– У него же, я слышал, есть охрана?

– Плохая у него охрана, – хмыкнул Саймон. – Одному пришлось сломать нос прямо на глазах фигуранта. А те, кто охраняют дом, сплошные дилетанты.

– Ясно, – думая о чём-то своём покивал мистер Мейсон, и, не открывая папку, отложил в сторону.

– Вы хорошо поработали, юноша, – проговорил он наконец, доставая коммуникатор. У одного из богатейших людей Галактики комм оказался на вид простым тонким прямоугольником из чёрного пластика. – А хорошая работа должна хорошо вознаграждаться.

Лёгким касанием активировал в режиме экрана. Впрочем, даже так Саймон видел лишь лёгкое свечение ранее чёрной верхней панели – изображение формировалось узконаправленным и транслировалось лишь для глаз владельца.

Несколько жестов, даже не касаясь поверхности комма, и в кармане у Саймона приятно тренькнуло. Отозвался и браслет.

Саймон подавил желание тут же активировать хотя бы браслет, чтоб посмотреть на сумму пополнения.

Магнат, выдержал короткую паузу, во время которой весело на него поглядывал.

– Об этом деле можете забыть, – глаза мистера Мейсона ещё лучились добрым светом, но в голосе уже наметились перемены. – Вы сделали главное, теперь с этим справятся специалисты попроще… А для вас, у меня есть личное поручение.

Именно так и сказал: «личное»!

Интерлюдия 2

За пять лет до описываемых событий и через три месяца после «Инцидента в системе Делфа»

Территория Федерации. Планетарная система Ульфида, планета Мирелла, материк Тетис. Необозначенное на картах место, где-то в субтропических джунглях

Грузовичок-фургон, стоявший вроде как брошенным неподалёку от задних ворот, а на деле превращённый в замаскированную огневую точку, жарко полыхал после попадания из реактивного огнемёта. Крики находившихся внутри уже стихли.

Стихала и стрельба. После того, как были обнаружены и расстреляны из чего-то бронебойного четыре автоматические турели – по две с каждой стороны от ворот, огневые возможности обороняющихся резко сократились. А вот нападавшие свои возможности продемонстрировали ещё раз – из-за деревьев мелькнул дымный росчерк в направлении возвышавшейся над строениями и окружающими джунглями вышки, после чего внутри неё что-то глухо хлопнуло, а из бойниц повалил дымок.

Спустя пару минут на общем канале затрещала рация – связь не шла ни в какое сравнение с военной:

«Вызываю нападающих. Внимание! Охрана вызывает нападающих… Не стреляйте, мы сдаёмся».

Сразу после этого выстрелы со стороны двухметрового бетонного забора вокруг фабрики прекратились.

Со стороны раскинувшихся вокруг джунглей тоже.

Почти минуту ничего не происходило. Лишь на пустой стометровой «мёртвой зоне» между забором и ближайшими деревьями лёгкая утренняя дымка растворялась под лучами вставшего солнца.

– Эй! Слышите? Мы сдаёмся! – наконец раздался крик из-за забора.

Обороняющаяся сторона, видимо для надёжности, решила продублировать послание ещё и «голосом».

Наконец на общем канале ответили.

«Говорит командир… – замешательство в холодном, словно у робота голосе длилось не больше мгновенья, – тех, кто на вас напал. Сейчас мы подвесим над вами наш «Глаз». Один выстрел в него, или даже направленное оружие, и мы продолжим стрелять. Подтвердите, что поняли»

– Поняли, поняли! – опять заорали из-за забора. – Давайте сюда вашего соглядатая.

«В рацию мне ответь», – протрещал помехами всё тот же спокойный голос.

«Подтверждаю, – раздалось в рации, – запускайте ваш дрон».

После этого из-за деревьев показался небольшой, словно игрушечный, беспилотник и почти бесшумно повис метрах на двухстах над центром фабрики.

«Доволен?»

Но командир нападавших оставил реплику без внимания. Он продолжил информировать:

«Всем снять или отключить маскировку. Выходить по одному без оружия, брони и прочей снаряги. Гражданские выходят тоже. Играть в забывчивость или непонятливость не рекомендую».

«Слышь? У нас тут раненые».

Пятисекундная пауза, и вновь в рации раздался холодный, равнодушный голос:

«Вижу. Трое могут идти сами, одного выносите, а ещё двоих оставляйте – всё равно не помочь».

«Какой глазастый».

В голосе говорящего мелькнуло раздражение.

Затем так и не повреждённые бронированные створки дрогнули, разошлись, убираясь в стеновые ниши, и из открывшегося проёма показалась первая человеческая фигура с высоко поднятыми руками.

Но лишь когда перед воротами собралась внушительная толпа – человек тридцать, кто в камуфляжной форме, кто в однотонных спецовках, и все, согласно приказу, сидели на корточках с высокоподнятыми руками. А по дороге из джунглей выскочили три багги с пулемётами и окружили сдавшихся. Лишь тогда из-за ближайших деревьев показались две фигуры.

Маскировку они не отключали, из-за чего у их силуэтов даже на открытом пространстве постоянно размывались очертания. Оба – неожиданно – вместо полной брони, в которую были облачены даже приехавшие на багги, всего лишь в бронежилетах, оба – в «безухих» шлемах с активными наушниками.

Слева вышагивал настоящий амбал под два метра ростом. Закинутый на плечо пулемёт в его руках казался игрушкой. Он поднял забрало, и даже отстегнул очки – теперь они болтались у него на груди. Благодаря этому все окружающие могли видеть не только изувеченную множественными шрамами левую щёку, но и широкую, довольную улыбку на заросшем рыжей бородой лице.

– Видишь, Диего! – весело проорал амбал, и даже широко отвёл в сторону левую руку, словно намереваясь обнять кого-то. – Как и обещал, всё в лучшем виде!

Из ближнего багги легко выпрыгнул мужчина лет тридцати, среди предков которого легко угадывались латиноамериканцы.

Он один резко выделялся из всех присутствующих – лёгкие светлые брюки, заправленные в щегольские, остроносые полусапожки, в вороте расстёгнутой до середины груди чёрной рубашки виднелась толстенная золотая цепь. На лице – широкие солнцезащитные очки. На голову вместо шлема, он, оказавшись под открытым небом, водрузил белую широкополую шляпу.

Обстановке разве что соответствовала кобура на поясе да автоматическая винтовка в штурмовом обвесе которую щёголь без усилий удерживал в левой руке. Правую же, с небрежно зажатой меж пальцев сигарой он периодически подносил к лицу.

– Я вижу Джекки, вижу, – мужчина затянулся, изобразил сигарой в воздухе неопределённый знак, видимо должный символизировать его восторг, – вы просто волшебники! Мы эту проклятую фабрику штурмовали три раза. Три раза умывались кровью. Эмилио, мой брат, даже предлагал заплатить кому-нибудь из орбитальников, и сбросить им на головы… – он снова затянулся, растянул губы в усмешке, – что-нибудь… Подходящее… Ага… Но я, – новая затяжка, – не хотел привлекать слишком много внимания.

Тут он сунул сигару в рот, очки снял, зацепил их дужкой за расстёгнутый ворот и наконец обратился к спутнику амбала:

– Как вам это удалось?

Спутник Джеки выглядел менее внушительно. Не такой высокий, он доставал амбалу макушкой лишь до плеча. Автоматический карабин висел на плече, в руках – командирский планшет. Только сейчас он поднял прозрачное забрало, открывая лицо, «украшенное» белеющим на фоне загара вертикальным шрамом – слева от лба до середины скулы. Очки он предпочёл не снимать.

– Ничего сложного, – могло показаться, что спутник амбала хмыкнул. Впрочем, эмоций в его голосе было не больше чем у робота. – Противник слишком полагался на турели…

– О, да-а! – импульсивно перебил Диего. – Эти чёртовы турели! Чем мы их только не ковыряли! Представляете?! Один раз даже противотанковую ракету купили…

Его собеседник еле уловимо поморщился, как человек не любящий, когда его перебивают.

– Это модель Си-два-двенадцать из корабельных противодесантных систем и ближнего круга ПРО. Выдерживают попадание до среднего корабельного калибра, – проинформировал он, словно лектор на занятиях. – Птура́ми не взять.

– А как же?..

– Мы выбили им сенсоры, – невысокий еле заметно пожал одним плечом, – а ручного управления у Си-два-двенадцать нет.

– То есть турели сейчас… – щёголь опасливо покосился в сторону ворот, и даже ткнул туда пальцем. – Как бы выразиться-то? Живые?!

– Формально, да, – напарник амбала излучал ледяное спокойствие.

А вот экипаж ближайшего багги, от которых разговор не укрылся, встревоженно запереглядывался.

Щёголь нервно кашлянул, но тут же взял себя в руки:

– И значит, выбив турели…

– Типичная ошибка дилетанта, – вот теперь могло показаться, что в голосе невысокого промелькнули снисходительные нотки, – слишком полагаться на средство, считающееся абсолютным. И когда его лишаются, то лишаются и воли к сопротивлению.

– Лучше и не скажешь! – воскликнул Диего.

После чего он секунду-другую о чём то размышлял. Оглянулся на открытые ворота, на толпу пленных. Скользнул взглядом по своим людям…

– И всё-таки, как я могу к вам обращаться? – понизив тон и глядя прямо в глаза невысокому, спросил Диего.

– Я уже говорил, – проинформировал тот, – меня устраивает обращение «майор».

– О-окей, – протянул щёголь, – уважаю чужое желание сохранять инкогнито… Кстати, – усмехнулся он, тыкая сигарой в направлении обоих наёмников, – вы поэтому не отключаете генераторы маскировки?

– Не хочу, чтоб мои снимки завтра замелькали в новостных лентах.

– Да бросьте, – отмахнулся Диего, – к моим делам ни один щелкопёр на сотню километров не приблизится. Но! – он кивнул, – Повторюсь, я уважаю профи. В общем так… майор… иди работать ко мне? По деньгам не обижу, – тон Диего чуть изменился. – У меня работает бывший сержант, из штурмовиков, натаскивает парней. Но я видел, как работаешь ты…

И он выжидательно уставился на собеседника.

– Мистер…

– Мои друзья могут звать меня Диего, – со значением поправил майора щёголь.

– Мистер Диего, – кивнул, принимая информацию, тот, – я крайне признателен вам за предложение, но должен всё сначала хорошо обдумать. Кстати, вы заговорили о деньгах. Я полагаю свою задачу выполненной?

Диего порывисто вскинул руки:

– О, да! Контракт вы закрыли в лучшем виде! Мой бухгалтер завтра свяжется с Джекки… Ведь именно с ним у нас были первоначальные договорённости?..

Амбал Джекки услышав, что речь идёт о нём, встрепенулся и помахал рукой.

– …И они всё порешают, – закончил Диего.