– Нет. Просто один назойливый… фотограф пишет комментарии и замечания.

– Попроси своего менеджера найти тебе другого.

Усмехаюсь. Эванс совсем не знает, как строится мир моделей. Иногда фотограф стоит дороже какой-то девчонки с бордовым паспортом.

«Завтра в семь?» – опустив взгляд, скольжу по всплывшему новому сообщению.

– И потом, почему этот фотограф надоедает тебе? Съемки закончены, твой рабочий день тоже. Ты же не финансовый консультант, работающий сутками без перерыва, – допивает свое вино Эванс и одним взмахом руки просит счет.

Он выпил немного, но этого хватает, чтобы я с уверенностью сказала, что Стефан нетрезв.

«Я буду ждать в любом случае», – читаю и выхожу из приложения.

Никуда я не пойду, конечно же. Это дикость и глупость. И совсем не понимаю, зачем эта встреча Эдеру? Только ведь виделись, бежали бок о бок, типа общались.

– К тебе или ко мне? – буднично интересуется.

Сегодняшний день в моем календаре был без голубого сердечка. Встречи со Стефаном я не планировала.

– Прости, я… Сегодня у нас неожиданный выдался вечер.

– Понимаю. Вне расписания.

– Именно.

– Так, может, пора что-то менять? Попрошу принести нам еще бутылку этого вина с собой. Оно довольно интересное, не находишь? – бескомпромиссно говорит.

Глава 13. Марта

Полседьмого, а я сама не своя. Не люблю, когда меня кто-то ждет, пусть своего согласия я и не давала. Человек тратит драгоценное время и, наверняка, хочет сказать что-то важное, раз решился на встречу, а не на сообщение.

Алекс прислал мне локацию, а не название ресторана. Зудящая мысль, что это его предложение встретиться тянет на свидание, погасла. К тому же она была абсурдной.

Эдер всего лишь позвал меня на пляж.

В шесть сорок надеваю спортивный костюм, заплетаю волосы в косу и, выйдя из квартиры, сажусь в машину и доезжаю до начала длинной набережной. Солнце собирается садиться за горизонт, и все вокруг приобретает яркие апельсиновые оттенки.

Зачем я понадобилась Алексу, остается гадать, как и то, почему в очередной раз прогибаюсь под его желания. Последнее вызывает во мне чувство недовольства.

– Хорошо выглядишь, – говорит первый, как только я подхожу.

Не отвечаю, но прищуриваюсь. Костюм не самый модный, еще и неглаженный. Торопилась. Никогда не любила опаздывать.

Оставлю при себе то, что Эдер тоже ничего. Он в спортивных штанах и объемной мятой футболке. Но в отличие от моей, его не нуждается в утюге. Стиль такой, и ему чертовски идет.

– Ты хотел о чем-то поговорить? – кладу руки в карманы. Неловко. Хочется перекачиваться с пятки на носок и подогнать время вперед, к концу нашей встречи.

Алекс на прямой вопрос не отвечает, но на его лице появляется загадочная улыбка.

– Здесь недалеко открылось неплохое место с полезными сладостями. Пройдемся?

С губ срывается смешок. Эдер… Шутит так?

– Зачем?

– Хочу попробовать, – без промедления отвечает.

Логика в его словах есть. Но при чем здесь я? Мы, можно сказать, познакомились пару недель назад. И вдруг вечерние поедания сладостей. Такое допустимо только между близкими людьми. Потому что первый этап знакомства – это всегда ресторан, а не вот эти все встречи в спортивных костюмах на пляже и обсуждение состава полезных конфет.

– Алекс, я… – набрав полные легкие воздуха вместе с пляжным песком, который царапает горло, выдыхаю, – я думала, ты позвал меня, чтобы обсудить что-то важное. Лично.

– Это важно.

– Поесть полезные сладости в семь вечера?

– Именно. Тебе можно? – вскидывает брови и делает вид, что в порядке вещей задавать такие вопросы. Словно мы каждую неделю встречаемся на пляже и идем пить кофе, есть бургеры или финиковые конфеты.

– Есть сладости? Да.

– Тогда в чем претензия?

Наваливается новое чувство. Оно тянется от ног к груди. Имя ему – пофигизм. Это какие-то сластушки, а не бокал Каберне Совиньон при свечах.

– Ладно, – соглашаюсь.

– Тогда пошли, – делает уверенный шаг и показывает путь.

Но я в замешательстве. Для меня по-прежнему все эти встречи, разговоры вызывают недоумение. У нас у каждого уже своя жизнь, свой распорядок. У меня есть мужчина, да и Алекс, думаю, не в одиночестве проводит свои дни и прогулки по паддоку.

Что ему эти дурацкие полезные сладости в компании с шантажисткой, которая чуть не сломала его чемпионство два года назад?

Эдер идет впереди, едва поспеваю. Боже мой, если бы я только заикнулась о своих подозрениях в назначенном мне свидании, гонщик бы точно рассмеялся. Самой стыдно за такую мимолетную мысль.

– Ты в курсе, что «Glaze» хотят стать одними из спонсоров Формулы-1? – поравнявшись, спрашивает.

– Нет, – давая себе время на обдумывание, отвечаю.

– Рекламные кампании с тобой могут быть развешены по паддоку на американских Гран-при.

Гонщик сообщает мне новость легко, даже с невесомым восторгом в голосе. Не то, чтобы я надеялась услышать недовольство, что моя физиономия будет теперь маячить у выхода из его моторхоума, но явно не рассчитывала на такую реакцию. Алексу нравится эта новость. Будто бы.

– Слухов будет… – говорю то, что жарит язык. Надо было промолчать.

– Пришли, – все, что слышу в ответ.

Заведение с бело-голубой крышей так и называется – «Полезные сладости». Большие окна, пара столиков на улице. Пол выложен плиткой, а продавцы и официанты в симпатичных желтых фартуках. Стиль 50-х здесь исполнен на все сто процентов. Уютно, и уж точно нет ощущений, что мы на свидании.

Прохожусь вдоль витрины. Тортики, пироженки, конфеты, кексы. На вид вкусно.

– Выбрала что? – Алекс останавливается позади. Настолько позади, что делаю шаг в сторону, выталкивая свое тело из его ауры.

– Угу, – киваю и подхожу к кассе. – Бутылочку воды. Без газа.

– Ты же сказала, тебе можно есть в такое время сладкое! Оно здесь безвредное. Ну, так написано, – впервые за последнее время чувствую некие яростные нотки в голосе гонщика. Ему не нравится.

Но поделать с этим ничего не могу. И не буду.

– Можно. Но я не говорила, что хочу, – и приветливо улыбаюсь пухленькой латиноамериканке.

– Ясно, – Алекс, сжав руку в кулак, делает беззвучный стук по витрине, – мне эспрессо.

Достаю кошелек из спортивной сумки, которую едва не забыла взять, и протягиваю карту. Эдер силой двигает меня в сторону, и готова была вскрикнуть «эй»! Наглый гонщик!

– Я достаточно зарабатываю, Марта.

– Да я в курсе, – бросаю обиженно, – но мы не на свидании, чтобы я позволила тебе платить за меня.

Я все-таки сказала это слово, и стало холодно внутри.

– И два финиковых кекса, – будто не слышал, что сорвалось с моих губ. Эдер достает свою карточку и мигом прикладывает ее к терминалу. Остается только высокомерно фыркнуть.

За столик садимся взвинченные. Он – моим желанием оплатить, я – что не позволил это сделать. Еще и кексы непонятные взял. Вынуждена съесть свой, чтобы не обидеть Эдера.

– Такая ты… – ругается и откусывает половину кекса. Крошки падают, и он резким движением их смахивает.

– Какая?

– Америка не идет тебе на пользу.

– Всегда и за все я плачу сама. Это первое правило безопасности, – приоткрываю крошечную дверцу в мою жизнь. Вновь в голове режется вопрос «зачем?».

– Понял. Если ты, конечно, не на свидании, – говорит с улыбкой, но тон полон горечи и язвительности.

Э, как задела Алекса ситуация. В другой жизни я бы смахнула все на ревность, но это самая обычная задетая мужская гордость. Его женщине везет, что австрийское воспитание сделало из Алекса редкого мужчину, готового заплатить за женщину в таких мелочах.

– Как кекс? – спрашиваю.

– Scheise (от нем.: хрень, дерьмо).

Смеюсь. Мне смешно от всего: Алекса, его ругательства, самого кекса, который реально полная хрень, что на языке продолжает мучиться противная сладкая крошка.

– Согласна, – откручивая бутылкой с водой, говорю.

Эдер не комментирует, что я поняла его. Лишь бросает длинный, тяжелый взгляд.

– Так о чем ты хотел поговорить? – перехожу к делу. Вряд ли Алекс приглашал меня съесть дерьмовые кексы.

– Чтобы с тобой встретиться, нужен повод?

Едва не роняю бутылку, в попытке закрутить крышку. Как бы так вежливо ответить «да». Ему нужен чертов повод!

– Марта, я тебя не заставляю. Ты вправе сейчас послать меня далеко и надолго, но, мне кажется, такие вот прогулки неплохо нас расслабляют.

– Расслабляют? – от прямоты стою разинув рот, прерываясь на смешки.

– Разве нет? Ты… Смеешься. Ругаешься, споришь. Из нас выходят неплохие друзья.

Голова взрывается. Пульс шумит в висках, как тысячи волн в шторм.

– Ты сказал «друзья»?Ты в своем уме? – бью ладонями по коленям, и это вызывает очередную улыбку на лице Эдера.

– Ты рассказывала мне про варку сыра, Марта. Дай-ка подумаю, кто еще об этом знает? Кто из твоих друзей?

Никто. Даже с Таней мы не общались месяцев шесть, если не больше. Я трусливо слилась, потому что устала видеть и слышать сожаление по поводу нашего расставания с Алексом. Пропускаю тот момент, что подруга пыталась нас помирить.

Получается, кроме Кима я ни с кем особо и не общаюсь. Закрылась по всем фронтам.

Смотрю на Алекса сверху вниз, пока Эдер продолжает сидеть на металлическом стуле и иногда попивать уже остывший эспрессо.

– Мне нужен друг.

– Сафин и Марино не справляются?

Первый раз за два года, когда я произношу фамилии гонщиков и косвенно дотрагиваюсь до мира большой скорости, куда перекрыла себе пути.

– Они далеко отсюда. А ты здесь, в Майами. Определенно, это знак.

Снова он про свои знаки! Всматриваюсь в каждую черточку на лице Алекса в поиске ответов на свои вопросы. Не чувствую подвоха, лжи или лицемерия, но и открываться нараспашку не спешу.

Я – друг Алекса Эдера? И в страшном сне не приснится, хотя за все время нашего знакомства он показал себя хорошим человеком. Просто настоящей пары из нас не вышло. Там любовь должна быть взаимной.

– Подумаю, – тихо отвечаю и отступаю.

Алекс убирает руки за спину, пока я шаг за шагом отхожу.

– Можно только личный вопрос?

– Рецепт сыра не скажу. Он неудачный, – боже, я шучу? Я отпустила шутку в глазах Эдера?

– Ты его любишь?

Спотыкаюсь, но не падаю. В душе сумятица, которая вызывает легкую тошноту и резь в межреберье.

Сказать правду? Соврать? Алекс Эдер не сплетник и не болтун. В этом вопросе ему есть доверие. Было. А сейчас…

– Нет, – облизнувшись, отвечаю.

– Тогда почему?

– Почему я с ним? – свой вопрос Алекс не задал полностью, но мне стало понятно все и так, – Он – выгодная партия. Солидный мужчина, с которым можно появиться в обществе. Он не требует от меня того, что я не в состоянии дать. Мы подходим друг другу.

Алекс склоняет голову и поднимает ее уже с довольной улыбкой на лице. Я сначала решила, что мой ответ его расстроил, но нет. Ошиблась.

– До вторника? – спрашивает.

Вторник. Семь утра. Бег. Как гонщик смог просочиться в мою размеренную, выверенную по пунктам жизнь?

Не отвечаю, потому что я еще ничего не решила. Ни про совместные занятия спортом, ни про дружбу. А главное, нужен ли мне друг в виде бывшего? Звучит нелепо.

Глава 14. Марта

– Воды? – Алекс протягивает мне бутылку, когда я только спрыгнула с беговой дорожки. Пот льется градом, потому что установила высокий режим. Еще и с подъемом.

Хватаюсь за протянутую тару и верчу в руках. Он же из нее пил?

Не брезгую, но думать потом о том, что «поцелую» горлышко там, где делал это Эдер до меня, не хочу. Я с горем пополам разрешила себе изредка общаться с гонщиком. Раз никак не убежать от его присутствия, приходится мириться.

– Возьму из раздевалки свою, – возвращаю, потерев хрустящий пластик.

И надо было забыть!