И вот только в этот момент я, как самый «проницательный» участковый района, наконец-то сложил два и два. Бдительная бабка. Ночные перевозки. Перчатка, которая больше соответствует прошлому столетию, явно снятая с чьей-то руки. Серебряный кубок. Бурые разводы.

– Граждане алкоголики… – выдавил я, чувствуя, как по спине побежали мурашки.

Если эти дебилы натворили, что я думаю, то мне светит приличных размеров геморрой, а я вообще-то сегодня работаю последний день. Завтра – заслуженная пенсия.

Просто Лёню уже не раз ловили на факте расхищения честно нажитого добра. Тащил он это добро с кладбища, которое находится буквально в нескольких шагах от нашего района. Самое интересное, криминальные интересы Лёлика были узконаправленные. В чужие квартиры он никогда не лез, даже номера с машин в «нулевые» не скручивал. А вот на кладбище его влекло с неимоверной силой.

Обычно Лёлик тырил венки, чтоб потом их перепродать; еду, которую приносили безутешные родственники; иногда – стаканы или любую другую посуду. Но перчатку и серебряный бокал вряд ли кто-то оставит снаружи. А значит, Леонид пошел дальше. Вернее – глубже. И это уже верная дорога к нарушению уголовного кодекса.

– Вы что, идиоты, могилу… расковыряли? – Спросил я тихим, ласковым голосом, в глубине души очень надеясь на отрицательный ответ.

И тут вся «дружеская» атмосфера резко испарилась.

«Друг» молча, с неожиданной для алкаша грацией, швырнул в меня кубком. Я увернулся. Серебро со звоном ударилось о косяк и, по-моему, немного погнулось. На этом странности не закончились.

Лёня с диким воплем «ТЫ НИЧЕГО НЕ ПОНИМАЕШЬ, ЭТО ЖЕ РИТУАЛ!», схватил первую попавшуюся бутылку с зельем и со всей дури треснул меня по голове.

Последнее, что я почувствовал, была не боль от удара, а стойкое ощущение, что меня накрыло волной самого отборного, концентрированного самогона, который стекал по моему лицу. И резкий, очень выраженный запах полыни. Потом – тишина.

Очнулся я от того, что у меня болела… нет, не голова. У меня болела душа. За собственную репутацию. Это же надо, так опростоволоситься в последний день службы.

– Едрит твою в нос… – Пробормотал я вслух. – Позорище, конечно. Участкового вырубил сраный алкаш бутылкой самогона по голове.

Проморгался, пытаясь понять, где нахожусь.

Судя по всему, я лежал на спине, потому что прямо перед моими глазами маячил идеально белый потолок. Идеально белый! Без пятен, без паутинки, без трещинки.

Я попытался сесть. Получилось. Опустил голову и посмотрел на свое тело.

На мне был одет тот же самый пиджак, те же самые брюки. Вот только… Обуви не наблюдалось. Она, почему-то исчезла. Главное – носки на месте, дырка на большом пальце, которую я заметил только перед выходом, – тоже. А туфель нет.

Я поднял руку и потрогал затылок – ни крови, ни шишки. Вообще ничего.

Покрутил головой, пытаясь понять, где нахожусь. Комната выглядела такой же идеально белой и пустой, как потолок. Ни окон, ни дверей. В самом помещении находились только я и… девушка. Именно присутствие девушки удивило меня больше всего. Просто она была как две капли воды похожа… на Орнеллу Мутти. Серьезно. Копия. Только молодая.

Я резко вскочил на ноги и попытался приобрести бравый вид. Орнелла всегда была моей сексуальной фантазией. Не сейчас, конечно. Лет этак на двадцать пораньше. Даже если Лёлик слишком сильно приложил меня бутылкой по голове и я нахожусь в отключке, перед Орнеллой Мутти хотелось выглядеть достойно.

Первые секунды я просто смотрел на нее, молча. У меня не было слов. Дело в том, что помимо внешности обожаемой мною актрисы эта дамочка еще была одета в крайне вызывающий наряд. Короткое платье едва прикрывало самые интересные места, грудь в любую секунду могла вывалиться из глубокого декольте, длинные стройные ноги завершали и без того умопомрачительную картину.

В итоге пялились мы друг на друга минут пять. Я на нее с открытым ртом, она на меня с недовольством. Не знаю, о чем думала в этот момент красотка, мне лично вообще ни о чем не думалось. В моем организме вдруг начали происходить процессы, которые сейчас точно были неуместны. Но при этом, оторвать взгляд от ее груди никак не получалось.

А потом девушка заговорила. Вернее, начала вычитывать мне за то, что я вроде как умер, но при этом, не совсем.

– …Будьте добры отчалить по месту прибытия! Либо вверх, к свету. Либо – вниз, уж извините, во тьму. А не вот это вот все!

Она замолчала, сложив руки на груди. Её красные глаза сверкали негодованием.

– Где мы находимся? И кто вы, собственно говоря, есть? – спросил я, пытаясь сохранять спокойствие.

Хотя, на самом деле мне было совсем не спокойно. Слова девицы о смерти слегка нервировали. Пожалуй, даже больше, чем дурацкий цвет глаз.

– Вы находитесь в АнтиЗале! Пред-преддверии! Буфере! Промежуточной станции между Миром Яви и всем остальным! – девушка говорила с такой интонацией, будто читала мне инструкцию по пользованию унитазом, который я только что сломал. – Меня назначили вашим персональным ангелом-проводником! Это там назначили. – Девица ткнула указательным пальцем в потолок. Потом опустила голову вниз и посмотрела на пол. – А там – меня назначили демоном-куратором. Знаете ли, у нас нехватка кадров. Приходится бегать между двумя отделами. К тому же, с вами ситуация, мягко говоря, нештатная!

– Ангел? – я скептически осмотрел девушку с ног до головы. – Если вы – ангел, то я, уж простите, Коля Цискаридзе. Насчет демона, еще куда ни шло. Красивой женщине позволяется быть кем угодно. И с чего вы взяли, будто я умер?

– С документа! – девушка выдернула прямо из воздуха какой-то свиток, – Вот! «Артём Николаевич Марков. 54 года. Участковый. Разведен. Детей не имеется. Смерть: травма черепа, нанесенная бутылкой с самодельным алкогольным продуктом „Первачок-Модерн“. Причина смерти: излишняя проницательность вкупе с неудачным стечением обстоятельств». Всё верно?

– Ну… в общем, да. Наверное… – растерялся я.

– Прекрасно! – девица с торжествующим видом свернула свиток. – Так вот, Артём Николаевич! По всем параметрам ваша скромная, но честная душа должна была отправиться… – она замялась, снова развернула бумажку, посмотрела в нее, – …хм, по адресу «Сектор 7–Г, Уровень 4». Это не рай, конечно, но и не ад. Нечто среднее. Типа очень плохого санатория, в котором часто случаются перебои с горячей водой, а душ Шарко ждет вас вместо завтрака.

– Понятно, – сказал я, хотя на самом деле ничего понятно не было.

– Нет, непонятно! – Девушка, будто прочла мои мысли, – Смотрите! Ваш показатель «Незавершенных земных дел»! Ноль! Абсолютный, кристальный, идеальный ноль! – Она снова развернула свиток и практически ткнула им в мое лицо, – Обычно у людей висят ипотеки, обиды на тёщу, недосмотренные сериалы! А у вас – ничего! Вы что, вообще ни о чём не мечтали? Ни к чему не стремились?

Я задумался. Ну… хотел новую резину на служебную машину. Мечтал, чтобы Валентина Семёновна переехала к дочери в другой город, ибо задолбала она меня неимоверно. Чтобы в столовой, куда я хожу каждый день, на обед наконец-то перестали готовить макароны по-флотски. Хм…В глобальном смысле – наверное, да, ничего.

– Видите? – ангел-демонша была в ярости. – Вы так легко и непринуждённо умерли, что ваша душа, не встретив никакого сопротивления в виде недочитанной книги или невыполненного обещания жене, должна была просто улететь по назначению! Но нет!

Девушка топнула ногой.

– Вы здесь! В буфере! Вы застряли! Из-за бюрократической ошибки! Ваш Петренко, оказывается, был не просто алкаш, он был адепт культа демона Бельфегора. Петренеко вместе со своим товарищем добыли специальный кубок в качестве жертвенного подношения и должны были вручить его непосредственно Бельфегору. Поэтому ваше убийство попало под статью «Смерть при контакте с потусторонними силами»! А это уже – претензия на гибель ради человечества. Кроме того, вы ухитрились оставить Бельфегора без подношения из-за чего он подал жалобу. Теперь будут разбирательства. Мне придётся заполнять семь форм в трёх экземплярах, отправлять запросы, созывать комиссию!

– Погодите… – Я покачал головой. – Петренко адепт культа? Вы вообще слышите себя? У Петренко только один культ. Культ граненого стакана. Какой, к чертовой матери Бельфегор?

– Ну здравствуйте, приехали… – Девица всплеснула руками. – То есть, по-вашему алкаш не может служить демону? И прекратите выражаться нелестными словами о матери Бельфегора. Это даже как-то неприлично.

– Да по-моему это все вообще какой-то бред! Демоны, адепты…

– Вот и помолчите! – Рявкнул девица. Ее красные глазища на мгновение вспыхнули огнем. Настоящим.

Она снова принялась мерить шагами комнату, бормоча себе под нос: «Форма Б–666… ходатайство от нижестоящего инстанции… сводный акт…»

Я смотрел на неё и потихоньку начинал осознавать ситуацию. Похоже, моя смерть – реальный факт. Меня убили алкаши-сатанисты. Едрить те в нос… Более тупой кончины придумать сложно.

Теперь мой личный проводник в мир иной злится на меня не потому, что я плохо жил, а потому что плохо умер, и создаю ей лишнюю бумажную работу.

– Скажите, пожалуйста… – осторожно начал я. – А нельзя всё это как-то… упростить, решить… ммм… договориться?

Девушка резко остановилась и посмотрела на меня своими алыми очами. В них мелькнула искорка не то надежды, не то коварства.

– Послушайте, Артём Николаевич, – сказала она сладким голосом, от которого у меня почему-то зашевелились волосы на затылке. – Есть один нестандартный протокол… Для самых безнадёжных случаев. Вы же участковый? Верно?

Я почувствовал себя крайне неуютно. Последний раз подобное ощущение у меня было, когда подписывал бумаги о разводе. И оно кстати, не подвело. Благоверная лишила меня всего, в том числе квартиры, доставшейся от родителей.

– В общем, – Девица улыбнулась, и от этой улыбки стало ещё страшнее. – У меня для вас есть интересное, взаимовыгодное предложение. Вы поработаете немного на нас, а мы… мы закроем ваше дело. Быстренько и без лишних вопросов. Работенка – тьфу! Легче легкого. Мы отправим вас в Советский союз образца 1980 года. Советский союз! Оцените уровень и масштаб нашей доброты. Решайтесь, Артём Николаевич. Для вас это – единственный шанс.

Глава 2

– Это шутка такая? – Поинтересовался я спокойным голосом, хотя на самом деле мне хотелось сделать что-нибудь крайне неспокойное.

Наши переговоры длились уже десять минут, а мы никак не могли прийти к единогласному решению. Предложение девицы на поверку оказалось стопроцентной аферой. Она на полном серьезе предложила мне стать… как бы это сказать покультурнее… Черт… Не получается культурно.

– Почему шутка? – Красноглазая особа сделала обиженное лицо, будто мои слова задели ее за живое.

– Потому! Вы предлагаете отправиться в Советский Союз, в 1980 год и под личиной участкового следить там за нечистью. – Я помолчал пару минут, а потом весомо, со значением, повторил. – В Советском Союзе. За нечистью.

– Ну да… – Девица небрежно пожала плечами, словно речь шла о чем-то вполне обыденном. – Нечисть, она, знаете, политический строй не выбирает. Ей что монархия, что демократия, что социализм – все одно. Ситуация с Союзом осложняется высоким уровнем секретности, который ведьмы, колдуны, бесы и вся эта братия должны соблюдать. Сами понимаете, в стране, где религия – опиум для народа, нечисть, если что, не на костер потащут, а в Комитет Государственной Безопасности. Или, тьфу-тьфу…на исправительные работы. Еще не известно, какой вариант хуже.

– Так… Ладно. С этим, пожалуй соглашусь. Но… Взаимовыгодное предложение? Серьезно? – я скептически посмотрел на девицу. – Напомните, где моя выгода?