– Никак нет, господин! Вопросов нет!

– Ну тогда собирайтесь и поезжайте к старому комплексу.

Им позволили лишь взглянуть друг на друга. Когда его, подавленного и потерянного, выводили из зала суда, он увидел маму. Она очень сильно изменилась. Постарела, осунулась, ее шикарные каштановые волосы, которые всегда сияли в свете светила, теперь были тусклыми и невзрачными. Красные от слез и бессонных ночей глаза впали и были словно потухшие. Она не плакала, просто не могла. У нее попросту закончились слезы. Драгорн очень хотел бы увидеть ее той веселой, волевой женщиной, чтобы унести ее образ в своей памяти, а она до боли в глазах всматривалась в его лицо, пытаясь сохранить его образ. Драгорн понял, что не должен остаться в памяти мамы сломленным и перемолотым в мясорубке отвратительной системы. Он улыбнулся и одними губами прошептал:

– Все будет хорошо!

Два крепких конвоира с непроницаемыми лицами вели его по коридору к ожидающему транспорту. Драгорну вдруг стало удивительно спокойно и совершенно наплевать на то, что случится через какие-то минуты. Наверное, он свыкся с мыслью о неизбежности смерти, долгой, мучительной, от токсинов, радиации и других прелестей шахтерской планеты. Руки, еще при транспортировке в зал суда, заковали в путы, которые, переливаясь и искрясь всеми цветами палитры, сковывали движение. На голову вновь надели черный непроницаемый чехол. Тюремный транспорт плавно остановился, и конвоиры, схватив его за рукава синего комбинезона приговоренного, вывели его наружу. Его вели коридорами к последней черте, за которой будет лишь забвение. Он не создал семьи, не вырастил детей, на нем закончится их род. Неужели все вот так и закончится? Что-то мешало ему погрузиться в пучину мыслей, но он упорно игнорировал эти сигналы, продолжая думать о судьбе, своей и своих родных.

«Стоп! – резанула внезапно мысль. – А почему меня не переодевают в скафандр, ведь без скафандра я там просто погибну в первые же секунды! Неужели все? Эти подлые варкиниане просто решили меня убить. А может, оно и к лучшему! По крайней мере, не придется долго мучиться, задыхаясь в шахтах, подвергаясь жуткому давлению и температуре. Ну и пусть!» Он и сам для себя решил не бороться за жизнь, а просто снять маску или шагнуть в разлом.

Он шел, размышляя, ведомый под руки конвоирами к своей последней черте, и вслушивался в окружающую его странную тишину. В стеке порталов, куда он, как специалист, приезжал не раз, в это время суток было обычно очень шумно от прибывающего и убывающего народа. Сейчас же вокруг стояла гулкая тишина, словно все затаились и провожают осужденного в последний путь. Наконец они остановились, и он услышал знакомый негромкий гул, который издает работающий портал. Правда, этот звук показался Драгорну немного странным, но подумать об этом он уже не успел. Где-то прямо внутри головы словно солнце взорвалось. Яркая, на грани ослепления вспышка, которая длилась доли секунды, и в тот же миг твердая опора конструкции пола портала ушла из-под ног. Он, будучи специалистом, ни разу сам не перемещался с помощью порталов, поэтому все ощущения были в новинку. Когда исчезла опора, он сгруппировался, инстинктивно ожидая падения, но падения не было.

«Нужно задержать дыхание, сразу как окажусь на той стороне!» – мелькнула мысль.

Глава 2 – Дивный новый мир

Все чувства исчезли, как будто он сам просто растворился в пространстве. Не было ни ощущения падения, ни невесомости. Он словно застыл в сплошной темноте, бесчувственной мелкой песчинкой. Это было нормально, ему ли, ученому, досконально изучившему технологию порталов и разработавшему массу улучшений, не знать этого. Его тело сейчас действительно исчезло, превратившись в энергетический поток данных, который с невероятной скоростью пронзает пространство между измерениями, приближая его к конечной точке переноса. Но перенос проходил как-то странно. Он словно ощущал слабые толчки, как будто его тело не превратилось в энергетический поток, а летит сейчас и ощущает сопротивление перекрестных потоков. Это было странно, ведь такое поведение при переносе описывали только те, кто первыми проникал в чуждые миры через порталы первой серии. Точнее даже, те, кто смог вырваться из ловушки. Те порталы были несовершенны и часто, из-за несовершенства фазового стабилизатора, перенос превращался в кошмар. Люди застревали в потоке, и очень редким счастливчикам удавалось вырваться из этой ловушки. Да и то, большинство из них претерпевало необратимые изменения как физически, так и умственно.

Вот и получалось, что те толчки, которые он ощущает сейчас, означают только то, что его тело, представляющее сейчас энергетический след в потоке между измерениями, застряло между точками переноса. И еще неизвестно, что лучше: сгинуть в муках среди базальтовой пустыни, задохнувшись в ядовитой атмосфере, или тихо и без мучений исчезнуть здесь, растворившись в бесконечном потоке вселенской энергии. Его след сотрется, и все будет кончено. Наверное, это наилучший вариант. Нет мучений, нет тоски и, самое главное, нет мучительного, изматывающего выбора – быть или не быть! Все решено уже кем-то за него, а всемогущий кто-то решил просто облегчить его страдания. Так что нужно просто смириться…

Яркая вспышка разорвала гнетущую мглу, окружающую его, одновременно с прекращением толчков. Руки, скованные путами, как по волшебству освободились, а под вновь ставшими чувствительными ногами оказалась мягкая текучая поверхность. Она, словно живая, растекалась и уплывала из-под его ног. Драгорн сжал губы и задержал дыхание, хотя и понимал всю бессмысленность своей затеи. Даже если он не сделает вдоха, агрессивная ядовитая среда планеты Ри'ктаор-Фаэн убьет его все равно, до того, как он успеет добраться до шлюза. Он ожидал жуткого давления и нещадного ветра, который несет ядовитый туман атмосферы и просто сжигает все на своем пути. Но вместо этого ощутил прохладу на коже рук и легкое прикосновение ветерка. Драгорн сорвал черный мешок с головы и попытался осмотреться, но его словно покосило. Мир вокруг закружился с неимоверной скоростью, тело обмякло, лишаясь сил, и он рухнул на мягкий серо-желтый песок. Лишь в последний момент он увидел в окружающих его сумерках несколько темных контуров, которые быстро приближались к нему. Тревога, чувство приближающейся опасности, словно распрямившаяся пружина, подбросили его вверх, и он побежал. Не зная куда, с трудом переставляя ноги и преодолевая навалившуюся тошноту и головную боль, он бежал к темнеющей впереди полосе земли. Почему-то именно она показалась ему местом, где он может укрыться. Он бежал и каждую секунду ожидал удара в спину. Но его все не было, а обернуться – значит потерять время, и тогда уже точно его настигнут.

Наконец ноги ступили на черную землю, и раздался хруст, словно под его арестантскими ботинками было что-то хрупкое. Он хотел бежать и бежать дальше, не останавливаясь, но силы покинули его, и Драгорн рухнул на черную, похожую на стекло траву. От поверхности взметнулось облачко черной пыли. Он лежал в нескольких метрах от границы черной земли, совершенно потеряв пространственную ориентацию. Драгорн уже не знал и не мог точно сказать, куда и откуда он бежал. Все перевернулось не просто с ног на голову, а хаотично перемешалось. И самое страшное, он почувствовал, как из него медленно, капля за каплей, утекает энергия, а за ней и жизнь. Драгорн, преодолевая боль, тошноту и слабость, поднял голову и увидел на расстоянии чуть больше вытянутой руки границу, за которой в свете звезд ночного неба виднелся песок. А немного дальше, в темноте, сновали туда-сюда темные силуэты, не обещавшие ничего хорошего.

– Нужно ползти туда, – прорычал он сам себе, понимая, что здесь его ожидает только гарантированная гибель.

И он, собрав волю в кулак, пополз. Медленно, борясь с постоянным головокружением и преодолевая потерю пространственной ориентации, он приближался к спасительной границе. Он не представлял, сколько это заняло времени, но в очередной раз под ладонями он ощутил не ломкую траву, а песок. Он сделал последнее усилие и наконец полностью оказался на песке. Силы полностью покинули его. Только в голове, как птица в клетке, билась единственная мысль: «Тебя послали на смерть, так зачем сопротивляешься?»

Сознание вернулось внезапно, заполнив мир звуками, светом восходящего светила и приступами головной боли и тошноты. Драгорн осторожно, чтобы не вызвать приступов, посмотрел в сторону, где видел странные, вызвавшие чувство опасности силуэты. На фоне руин какого-то города ходили взад-вперед монстры. Их было шестеро. Три поменьше, сильно похожие на гипертрофированных людей. Сохранились даже остатки одежды, правда, только выше пояса. Ноги утолщенные, с развитыми мышцами. Руки тоже изменены, особенно кисти, на которых вместо ногтей были видны утолщенные загибающиеся подобия когтей. Глаза всех тварей были затянуты белесой пеленой. Два других были немного больше первой троицы. Рост под два с лишним метра, совершенно без одежды, на головах торчали сохранившиеся пучки волос. У обоих раздутые, с частоколом заостренных зубов, челюсти. Последний был явно главным в этой стае. Огромный, ростом под три метра, с уродливыми плечами и непомерно длинными руками, с гипертрофированными кистями, пальцы которых заканчивались загнутыми когтями. Ноги и ступни видоизменились и ничего общего не имели с человеческими. Кожа ороговевшая, и огромная пасть с двумя рядами острых зубов. Твари не приближались и ходили вдоль невидимой границы, обиженно урча и поглядывая на такую близкую, но недоступную еду. Поведение монстров было понятным, но тем не менее что-то их держало на расстоянии. Это немного успокоило Драгорна, и он попытался оглядеться. Это удавалось осуществить с огромным трудом. Резкие приступы головной боли и тошнота не давали сконцентрироваться. Вокруг него был песок. Примерно в метре от него чернела уходящая в бесконечную даль полоса черноты, уже начинающая поблескивать в лучах восходящего светила. А еще жутко хотелось пить, но в округе, доступной ему, не было ни капли. Только песок. Так он и лежал, следя за перемещением тварей и борясь с жаждой, болью и головокружением. Остатки сил таяли, как пломбир под летним солнцем. Перед взором встала мутная пелена, которая мешала рассмотреть монстров, и в душе в очередной раз возникло чувство полного безразличия к своей участи. Он даже подумал подползти поближе к тварям, чтобы те смогли дотянуться до него, но уходящие силы не позволили этого сделать. Сил не было даже на то, чтобы приоткрыть глаза. На него наваливалась густая тягучая пустота, и последнее, что он увидел через пелену в глазах, – застывшие в неестественных позах твари, которые спустя секунду рухнули на песок, как по команде.

Что-то осторожно коснулось губ, и по ним побежала струйка влаги. Драгорн, еще не придя в сознание, рефлекторно раскрыл рот, и в горло провалилась приличная порция жутко вонючей и обжигающей небо жидкости. Он закашлялся и с трудом, чтобы не захлебнуться, повернулся на бок. Каким-то шестым чувством он ощутил чье-то присутствие и открыл глаза. Рядом с ним сидел парень в серых брюках и зеленой куртке. Его волосы были серебристого, как показалось Драгорну, цвета, глаза закрывали черные каплевидные очки. На плече у парня сидело странное мохнатое существо с маленькими черными глазками и черной шерстью, напоминающей шапочку на макушке. Существо с интересом разглядывало Драгорна.