Профессор бубнит что-то монотонное, не отрываясь от своих пожелтевших конспектов. В тетради каракули, в голове – пустота.

Честно говоря, выходные я провела в состоянии хронического стресса, поэтому сейчас не в состоянии переваривать информацию. Придется сидеть вечером или ночью, пытаясь вдолбить в голову материал.

А все из-за одного придурка! Чтоб ему воздалось по его пакостным делам!

С того вечера субботы я живу в тесной связи с паранойей. Как пришла в универ, оглядываюсь на каждом шагу, вскакиваю от любого резкого звука, каждый раз, когда в помещении становится слишком тихо, ловлю себя на том, что прислушиваюсь.

Не то чтобы я действительно думаю, что Чернов начет меня преследовать…

Однако мы учимся в одном университете. И волей-неволей наши пути могут пересечься.

Может, этот кретин перебесился? Может, я зря себя накручиваю?

Я даже начинаю в это верить, когда позади раздаются встревоженные и одновременно восторженные оханья девчонок.

Меня пробирает нехороший холодок.

Медленно поворачиваю голову к окну, и тут же отскакиваю, точно меня шандарахнуло током.

Вот же гадство!

Естественно, на стоянке стоит Чернов.

Точнее, стоит – это мягко сказано. Он медленно выбирается из своего навороченного черного коня – дорогого байка, который выглядит как воплощение греха на колесах.

Движения Макса ленивые, раскованные, вальяжные. Точно он прогуливается по своей личной территории, а не заходит в государственное учебное заведение.

– Смотри, Рита! Это же сам Чернов! – взволнованно шепчет одна из девчонок позади меня.

– Блин, он такой красавчик, – с придыханием вторит вторая.

– И не говори. А еще у него отец в мэры хочет баллотироваться, ты знала?

– Фигасе!

Вот же, курицы! И дался им этот Чернов, как собаке пятая нога! Извращенец чертов!

– Девушки! Вы где находитесь? – прерывает их галдеж профессор.

– Извините…

– Простите

Виновато шепчут одногруппницы, и пара продолжается.

Когда звучит звонок на перерыв, для меня это сигнал тревоги.

Резко вскакиваю с места, хватаю рюкзак и вылетаю из аудитории, не оглядываясь.

Главное, не пересечься с Черновым!

Рысью бегу на другой этаж, туда, где у меня следующая пара. Открываю дверь, делаю шаг вперед… и тут же замираю, точно вкопанная.

В аудитории уже кто-то есть.

Несколько парней расположились на задних партах. Их разговоры тут же обрываются, и на меня устремляются оценивающие взгляды.

– Ух, какая птичка залетела! – с усмешкой бросает один темноволосый. – Ты куда торопишься, милая?

Открываю рот, но тут другой, ухмыляясь, лениво растягивает:

– Это она ко мне.

И нагло подмигивает.

Я краснею до корней волос.

Господи, где штампуют этих мачо местного разлива, скажите мне на милость?

– Я… – начинаю было говорить, но тут же немею, потому что меня прерывают.

– На ловца и зверь бежит, – слышу со стороны знакомый насмешливый голос.

Горло сжимается, тело цепенеет от страха.

Медленно, словно в замедленной съемке, поворачиваюсь.

Чернов.

Я что, черт побери, проклята?!

Гад сидит за спинами парней, развалившись на стуле, точно король на троне. На лице – дьявольская ухмылка. Глаза прищуренные, хищные, сверкают с таким выражением, что мне становится по-настоящему страшно.

Сердце уходит в пятки.

– Эм… Я… Извините, – торопливо бормочу, пятясь назад.

Разворачиваюсь и вылетаю за дверь быстрее пули.

Проклятье. Проклятье. Проклятье!

Только когда оказываюсь в коридоре, до меня доходит страшная правда.

Я перепутала аудитории! Господи, ну почему? Почему он оказался именно там?

Быстро осмотревшись, я распахиваю соседнюю дверь и ныряю внутрь.

Здесь у меня пара! Здесь, а не там!

Незаметно пробираюсь на самый задний ряд, забиваюсь в угол и пытаюсь прийти в себя.

Но сердце все еще колотится так, словно хочет вырваться из груди.

Более менее успокоиться мне удается, когда начинается пара. Значит, прямо сейчас черт не будет гнаться по пятам.

Естественно, об усердной учебе снова не может идти и речи. И вот это уже настоящая катастрофа! Я на бюджете, если вы помните.

Чуть что, вылечу отсюда, как пробка от шампанского! И плакали мои надежды и мечты. Не стать мне квалифицированным переводчиком английского и китайского языков.

Пытаюсь включить голову и у меня даже получается, ровно до того момента, как в дверь стучат.

Преподаватель раздраженно отрывается от лекции, а в проеме показывается голова какого-то парня.

– Там Серебрянкую в деканат вызывают! – бросает он и тут же исчезает.

Я хмурюсь.

Это еще что за новости? С какой стати меня вызывают в деканат?

Шумно выдохнув, поднимаюсь и направляюсь к выходу. Никто особо не обращает на меня внимания, и я благодарна за это.

Парня, который принес сообщение, уже и след простыл.

Пожав плечами, разворачиваюсь к лестнице.

Может, декан хочет обсудить что-то по учебе? Хотя я ничего не нарушала…

И тут все происходит слишком быстро.

Резкий рывок.

Чьи-то сильные руки хватают меня и прижимают к стене.

Я вскрикиваю, но звук тут же глушит чужое тепло.

– Попалась, блондиночка!

Чернов. Снова он.

Поднимаю взгляд – и встречаюсь с его глазами. Темными, хищными.

– Думала, убежишь? – насмешливо цедит он. – Ошибочка, Серебрянская. Мы с тобой не закончили.

Глава 3

Элла

Судорожно сглатываю, чувствуя, как по спине ползет липкий страх.

Проклятье! Да если этот психопат меня сейчас здесь прибьет, то меня ни с какими собаками не найдут!

– Это ты ошибаешься, – бросаю, гордо вскинув подбородок. – Мы закончили.

Чернов опасно сощуривается. В глазах полыхает гнев, смешанный с безумным азартом.

– Типа смелая, да? Вся такая правильная девочка? – голос низкий, насмешливый, но в нем отчетливо слышится раздражение.

Горячие пальцы скользят к моей шее и находят пульс. У меня едва сердце не останавливается от страха. Макс ухмыляется, прижимая большим пальцем чувствительную точку.

– А пульс-то учащенный, Серебрянская, – тянет с ядовитым удовольствием. – Это на тебя моя близость так действует? Или боишься?

– Отпусти, – шиплю, пытаясь вырваться.

Но Чернов только сильнее прижимает меня к стене. Ублюдок!

– Я буду кричать!

Макс усмехается, глядя прямо в глаза.

– Кричи.

Бросает вызов, как будто уверен, что я не осмелюсь. Самомнение размером с нашу планету. Выкуси, Чернов!

В панике судорожно вдыхаю воздух – и резко распахиваю рот, чтобы заорать. Его рука резко накрывает мой рот. Я не могу издать ни звука.

Это животное улыбается, точно он победитель, а я – его добыча. Его голос, насмешливый и холодный, проникает в самые глубины:

– И что дальше? Сдулась, правильная девочка? Здесь все куплено. Кричи – не кричи. Я могу поиметь тебя, а потом просто скажу, что ты шлюха, которая меня шантажирует. Как думаешь, кому поверят?

Сволочь. Он будет гореть в аду. Хотя такому все – море по колено.

Его слова звучат, как приговор. Меня пробирает дрожь, и глаза наполняются слезами. Они появляются почти мгновенно, несмотря на всю мою ярость и попытки держаться.

Не хочу быть чертовой плаксой и слабачкой, но вас когда-нибудь прижимал бугай к стене и угрожал?

Дергаюсь, пытаясь освободиться, но урод держит меня слишком крепко. Это, блин, бесполезно!

– Не переживай, я только по согласию трахаю. Это не наказание.

Естественно! Он же у нас подарок господний!

Макс не отпускает меня, его руки все еще сжимаются, но теперь его голос звучит с такой ледяной жестокостью, что я ощущаю, как у меня по коже ползут мурашки.

– Не переживай, блондиночка. Ты по-другому отработаешь. Будешь моей девочкой на побегушках.

Его рука наконец убирается от моего рта. Я жадно втягиваю воздух в легкие.

Чернов хмыкает, с каким-то ехидным удовлетворением продолжая:

– Меня отец запряг горбатиться на благо общества. Теперь я в студсовете. Будешь моим секретарем. Все за меня делать, а потом отчитываться. И смотри, будет хреново – спрошу.

Прошу прощения? Он думает, у меня дел больше нет или что?

Вглядываясь в его ледяные глаза, я быстро выдавливаю из себя:

– Я мама помогать должна. У меня нет времени.

– Меня это не волнует, – его голос звучит жестко, почти с угрожающим холодом. – Будешь и как миленькая. Или ты хочешь, чтобы я тебе устроил веселуху?

Я сжимаю челюсти, готовая противостоять. Силы все равно мало, но все же говорю с долей дерзости:

– Мне и без тебя весело.

– Серебрянская, не беси меня!

– У тебя вагон и маленькая тележка поклонниц. Их напрягай.

На его лице появляется нечто похожее на усмешку, которая заставляет мое сердце бешено колотиться.

– А я не хочу их. Я хочу тебя.

– Я не буду твоей девочкой на побегушках.

Его реакция молниеносна. Макс ударяет кулаком по стене. С такой яростью, что удивительно как не остается вмятины. Ненормальный!

– Тогда пеняй на себя, Серебрянская! – его слова – ледяные иглы, пронизывающие воздух.

Он резко разворачивается и уходит. Шаги грохочут по коридору, а я стою не в силах пошевелиться.

Прижимаю руку к сердцу и прикрываю глаза. Пусть ищет себе другую игрушку, а у меня нет времени. Я должна учиться и маме помогать. Это у мажоров от безделья шарики за ролики заходят, мне фигней страдать некогда.

***

После занятий я иду в другой корпус, где у нас физкультура. Мозг, наконец, немного успокаивается после того, как я отпустила ситуацию с Черновым.

И вот я оказываюсь на спортплощадке.

И что вы думаете? Клянусь, ощущение, что Чернов преследует меня!

Я только и успеваю заметить его смазливую рожу, как он кидает мне самодовольный взгляд, а потом салютует. Его ухмылка становится еще более насмешливой. Придурок!

Отворачиваюсь, делая вид, что его вообще не вижу. И тут со стороны я слышу:

– Эй, красотка, ты где такие кальсоны нарыла? У своей бабушки забрала?

Это не Чернов, а какая-то гадина из его избалованной компашки. Похоже, этот идиот дал отмашку своим шакалам. Думает этим меня напугать? Какая наивность!

– Нет. У твоей забрала, – невозмутимо припечатываю.

Урок проходит… Сложно.

Мне устраивают бойкот. Когда нужно качать пресс, все от меня шарахаются, точно я больна чумой.

Это обидно. Но я игнорирую это чувство. Пару дней и придурки отцепятся. Найдут себе новую жертву.

По окончании урока направляюсь в раздевалку. Захожу в душ, моюсь под горячей струей воды, давая себе несколько минут, чтобы собраться с мыслями.

Обернувшись полотенцем, выхожу, подхожу к шкафчику с одеждой, открываю и…

Черт побери!

Там пусто!

Глаза быстро скользят по полкам, но нет ни одежды, ни моих вещей.

Чернов, мерзавец!

Глава 4

Элла

Это… Это не может быть правдой.

Я быстро захлопываю дверцу шкафа и дергаю соседний. Пусто. Следующий – тоже.

Паника накрывает с головой. Я шарю глазами по раздевалке, но везде пусто.

Может, я ошиблась шкафчиком? Может, кто-то решил пошутить и просто переложил вещи? Ага, переложить. Эти стервятники не обойдутся малой кровью.

Руки трясутся, когда я запускаю их в карманы спортивной кофты. Палец судорожно нажимает кнопку включения на телефоне. Экран мигает пару раз… и тухнет.

– Да чтоб тебя… – выдыхаю, чувствуя, как меня накрывает отчаяние.

Какого черта? Я заряжала его утром!

Стою посреди раздевалки, укутанная только в одно полотенце. И в этот момент дверь с грохотом распахивается, точно ее вышибли ногой.

Испуганно вздрагиваю, крепче прижимая край полотенца к груди.

На пороге – он.

Макс Чернов.