– Знаете, – снова в разговор вступил Олег, – в моем поколении вообще не важно было, кто какой национальности. Это вообще никого не интересовало. Важно было, что ТЫ за человек! И если ты правильный человек, ты – свой. А национальность – дело десятое. Сейчас возможно, немного по-другому, но только немного. Это первое. Второе – наше поколение, – он кивнул на товарищей, – реально гораздо более живучее, нежели постперестроечное. И наверняка оно сейчас и рулит на местах. Пока живо. Поэтому немцы вы или нет, не важно. Будь даже неграми, но если ты человек – ты станешь своим.

– А язык – ерунда! Мы же выучили немецкий. И вы русский выучите. К тому же у вас есть мы! Поможем! – прогудел басом водитель «Праги».

– Это очень серьезный вопрос. Его нужно обдумать всем нам и еще раз обсудить. – Фритч встал. – Я думаю, это будет правильно.

В этот момент в комнату забежал один из подростков и сообщил, что к воротам подошли трое вооруженных охотничьим оружием местных, которые заявили, что хотят пообщаться. Это было ожидаемо. В нынешние времена каждый движущийся автомобиль привлекал внимание не меньшее, чем на заре автомобильной эпохи. Общаться с ними пошел Вольфганг. Внутрь чужаков решили не пускать, и для встречи он выбрал домик охраны у ворот. Говорили они долго, до ужина. После чего, уже в сумерках ушли. Фритч на ужине сразу объявил, что имеет что сказать важного и совещание будет продолжено тем же составом сразу после ужина.

Собрались там же. Только, наверное, инстинктивно уже поделились, расселись так, что сразу стало видно две группы – немцев и русских немцев. Вольф отметил это для себя и сделал вывод, что предложение Олега уехать в Россию в целом его соплеменниками принято положительно.

– Важная информация, полученная от местных. В городе существует несколько общин: самая большая по численности из местных жителей; маленькая в три десятка человек русских немцев. Эти две общины тесно сотрудничают. Ваши соплеменники, – он взглянул в сторону русских немцев, – и здесь отметились умением выживать и работать с землей. Они помогли местным выжить. Кроме этих общин есть две пришлые – немцев с Запада – по численности она не уступает местной общине, но с умениями выживать у них похуже. И главное, в ней плохо с внутренней дисциплиной и до сих пор существуют ожидания, что кто-то придет и спасет их. Кто-то должен это сделать. Но в целом эта община проблем не создает. Гораздо хуже, что вслед за ней сюда пришла крупная группа арабов. Точнее, там не только арабы, проще сказать мусульман. Вот их, во-первых, столько же, сколько есть во всех ранее перечисленных группах; во-вторых они, традиционно для мусульман, когда их много, нагловаты, и их пока сдерживает только малое количество огнестрельного оружия. Но, как вы все понимаете, это лишь вопрос времени. Понимают это и местные. На встрече местные сообщили мне информацию, что мусульмане ждут подхода еще групп из Западной Германии. Это в мирное время они предпочитали жить на западе. Сейчас же всем понятно, что земли Восточной Германии пострадали гораздо меньше, нежели Западной. И людей здесь изначально было меньше. Поэтому местные не ждут ничего хорошего от будущего. Но это еще не все! С востока их поджимают поляки, у которых традиционно во всем виноваты русские и немцы. Русские немцы, понятное дело, виноваты вдвойне. В общем, местных впереди ждут крайне непростые времена. Стычки с применением оружия из-за ресурсов происходят постоянно. Полякам от русских досталось гораздо сильнее, и выжившие прижались к границе с Германией. Поэтому они достаточно многочисленны. В общем, местные находятся между молотом и наковальней.

Фритч остановился и после паузы продолжил:

– В свете этой информации предложение Олега лично для меня уже не кажется столь уж бесперспективным. Если, конечно же, ТАМ, – он сделал на этом слове ударение, показывая, что он подразумевает, – все окажется так, как он предполагает. Кстати, ты давно в России был?

Фритч вопросительно посмотрел на Олега.

– За год до начала конца, – ответил тот. – У меня там родственники, друзья. С молодежью я мало общался, а в своем поколении уверен.

Он вздохнул и добавил:

– Если они выжили, конечно.

– Ну, если так обстоят дела, – снова басом прогудел водитель «Праги», – я поддерживаю предложение перебираться в Россию.

И он поднял руку, оглядывая присутствующих. Не сразу и не без колебаний, его поддержали все главы русских семей. Немцы молча смотрели на Вольфа.

Тот вздохнул и ответил на немой вопрос соплеменников:

– Можно, конечно, и тут остаться. Мы, немцы, воевать умеем. Это общеизвестно. Но нам нужен вождь. Без него никак. Вождя здесь нет. Взять это дело на себя? Для пришельца это дело непростое, на это требуется время. Можно просто не успеть.

Он замолчал и задумался. Все молча ждали. Немцы просто ждали решения своего лидера, русские немцы понимали, что без Фритча добраться до России будет крайне трудно.

– Хорошо! – прервал он молчание и, встав из-за стола, принялся ходить по кабинету. – Допустим, все согласны, и мы начинаем движение на восток! Гм… как звучит! Дранг нах остен! Знакомое выражение! Вопрос – как нам пройти через Польшу? Сомневаюсь, что нам будут там рады. Точнее нашему имуществу – да, а нам самим? Как быть?

– Думать надо! – прогудел водитель и почесал затылок.

«Думать надо!» требовало времени, а с ним было туго. И лето было короткое – уже в середине августа могли начаться заморозки – и путь не близкий. Поэтому было решено обратиться за советом к местным. К ним пошли вдвоем – Вольф и Олег.

Община обустроилась в паре километров от них и представляла собой трехэтажный дом, имеющий вид каре с большим внутренним двором с единственным входом через арку. Вторая арка с противоположной стороны была намертво, по крайней мере так виделось, замурована. Наружные окна первых этажей были заложены кирпичом и имели бойницы. Арка перекрывалась с двух сторон мощными решетками с калитками для прохода. Внутренняя решетка была зашита листами стали, со щелями для ведения огня. Толщина металла была более пяти миллиметров. Так оценил ее Олег, проходя через калитку. На наружной стороне листов имелись пулевые отметины без пробития. Отличное место для безопасной жизни! Внутри просторного двора играли дети, сушилось белье. В центре возвышалось бетонное кольцо колодца с воротом, накрытого деревянным навесом. Совсем как в какой-нибудь деревне Центральной России.

Олег тронул Вольфа за руку и кивнул на колодец.

– Похоже, земляки постарались.

Провожатый, услышав фразу, подтвердил, что это строила община русских немцев.

Приняли их в обычной квартире на третьем этаже, с окнами, выходящими во внутренний двор. Кроме тех, кто приходил к ним, на встрече присутствовал еще один человек, представившийся главой общины. После стандартного знакомства Олег без предисловий задал вопрос:

– Подскажите, где и как было бы удобнее проехать через ваших восточных соседей?

Вопрос застал всех врасплох. Местные озадаченно переглянулись, а потом глава озвучил еще не прозвучавший вопрос:

– А зачем вам это? И куда вы собрались ехать?

И добавил уже расстроенным голосом:

– Мы на вас рассчитывали. То есть надеялись, что вы останетесь.

В ответ Фритч изложил свое видение перспектив города и его жителей, а потом озвучил вариант, рассматриваемый их группой. Пообсуждав на словах этот вопрос, затем в течение часа все присутствующие водили пальцами, карандашами по паутине дорог крупномасштабной карты сопредельного государства. И с каждой минутой настроение у Олега все более портилось. Вывод был однозначный – прорваться можно! Наверное! Но только со стрельбой и неизвестно на какую глубину. То есть однозначно положительного результата добиться невозможно. Потери будут в любом случае.

– А чего мы мучаемся? – неожиданно воскликнул вдруг один из хозяев. – Можно ведь попробовать морем. Тут до Ростока по дороге чуть больше четырехсот пятидесяти километров. Понятное дело, придется петлять из-за радиационных пятен. Но в любом случае это гораздо безопасней территории Польши.

Вольф и Олег переглянулись. Они в сторону побережья и не смотрели. Но когда и посмотрели – все равно не поняли.

– А смысл? Все равно по польскому побережью ехать, – переспросил Олег.

– Не обязательно! – возразил предлагавший этот вариант. – Рыбаки там уже в море ходят. А значит, можно добраться и до России. Вопрос лишь в оплате.

Все замолчали, переваривая информацию.

– А что они берут? – ухватился за мысль Олег.

– Да много чего! Продовольствие чистое, оружие, патроны. По крайней мере, именно за это они торгуют рыбой.

– Блин! – по-русски воскликнул Олег. – У нас лишнего ничего нет.

– Есть! – опроверг его Вольф.

– Что? – не понимая, о чем Вольф говорит, переспросил Олег.

– Машины! Именно такие, как у нас, машины сейчас стоят даже дороже золота, – убежденно проговорил Фритч.

С этим, подтверждая кивками, согласились все. На этом фактически встреча и закончилась. Они поблагодарили хозяев, а человеку, подсказавшему выход из этой ситуации перед уходом, Олег подарил свой пистолет с двумя обоймами. Оно стоило того!

Обратно шли быстрее. У них снова впереди был путь и им не терпелось его начать.

Однако утром, как собирались, уехать не удалось. Только позавтракали перед дальней дорогой, как от ворот прибежал посыльный. Там происходило что-то странное. Фритч вышел к воротам. Перед ними стояло три десятка человек с рюкзаками за плечами и с оружием в руках. Вольф внимательно осмотрел их: двенадцать мужчин, пятнадцать женщин и пять подростков. Из группы вышел и приблизился к нему человек, из-за плеча которого виднелся ствол знакомой Фритчу еще по службе СВД.

– Меня зовут Виктор Дитрих. Я глава местной общины русских немцев. Мы вчера поздно вечером узнали, что вы едете в Россию. Я как глава, в курсе общей обстановки, и я точно знаю – нам здесь не выжить. Возьмите нас с собой!

Фритч ошеломленно обернулся, оглядывая обе машины, в которые как раз сейчас грузились люди, и как бы прикидывая, куда еще можно взять этих людей. Но это был просто жест отчаяния. Он точно знал, что взять он мог максимум человек пять. Мест просто больше не было!

Повернувшись снова к пришедшим, он повторил жест водителя «Праги», обладавшего густым басом, – почесал затылок. Взять их было некуда, и решения он не находил.

– Подождите меня здесь! Мне нужно посовещаться, – бросил он главе общины и, повернувшись к нему спиной, уже на ходу крикнул: – Главы семей! Срочно подойдите ко мне!

Через пару минут в затылках уже скребло большинство из собравшихся вокруг Вольфа.

– Чего тут думать! – снова раздался бас водителя. – Машины военные, прицепные имеются, значит, нужны два прицепа. И все!

– А потянут? – засомневался кто-то.

– Я ж говорю! Машины военные! Значит, обязаны тащить и прицеп. Ну, помедленней, наверное, будет. И расход соляры увеличится. Но, как говорится, лучше медленно ехать, чем быстро бежать.

Через пять минут все уже снова покинули машины и вернулись по местам обитания в этом особняке. А во двор вошла группа новых попутчиков.

Вольф, стоявший рядом с Дитрихом, поинтересовался:

– Откуда? – кивком указывая на СВД.

– Трофей, – односложно ответил подошедший. И добавил: – От соседей с востока.

Машины, разгрузившись и, взяв в качестве десанта совместные группы бойцов, выехали в город. Искать подходящие прицепы. Вернулись они через пару часов и остаток дня во дворе звенели ручные пилы и стучали молотки. Общими усилиями в прицепах строили будки. На утро снова был назначен отъезд.