– Отчет криминалистической экспертизы офицер Линь наверняка видел, следы обуви подозреваемого на месте преступления показывают, что он носил очень дешевые и изношенные кроссовки марки «Янфань», в промежутках между следами неоднократно и во многих местах обнаружены следы плесени, которая в основном встречается в подвалах или полуподвалах, – увереннее добавил Чай Юнцзинь. – При этом, хотя места преступлений сконцентрированы в западном пригороде, они разбросаны по карте. Особенно это касается второго убийства: той ночью патруль столкнулся с преступником, и в процессе погони он из-за незнания местности не выбрал прямой путь бегства, известный местным жителям, а сделал большой крюк, чуть не оказавшись в тупике, – все это подтверждает, что он не из этого района. А если прибавить к этому факт про плесень, я делаю вывод, что он, вероятно, человек без постоянной работы, как говорят, «бродяга».

То, о чем говорил Чай Юнцзинь, произошло в ночь второго убийства. Патруль во время обхода на углу улицы примерно в пятистах метрах от дома У заметил подозрительного человека, из-за темноты и высоко поднятого воротника его лицо было не разглядеть. Когда его попросили остановиться для проверки, он сразу побежал. Патрульные на мгновение растерялись, прежде чем начать погоню, и подозреваемый оторвался от них, в панике не разбирая дороги. На перекрестке, где можно было прямо пробежать в парк с густой растительностью и полностью избавиться от преследователей, он вместо этого повернул направо, нырнул в переулок и после нескольких поворотов убежал… Позже криминалисты идентифицировали следы обуви и плесень, подтвердив, что это был тот самый серийный убийца. Эта неудачная погоня очень расстроила Ду Цзяньпина: нет ничего досаднее, чем упустить почти пойманную утку. За это он вызвал практически пятидесятилетнего начальника охраны порядка улицы Чуньлюцзе Фан Чжифэна и отругал его. Фан Чжифэн с кислым лицом сказал, что хочет уволиться с этой проклятой работы без отдыха и выходных, и Ду Цзяньпину пришлось его успокаивать, чтобы уже упавший духом патруль окончательно не развалился…

Выслушав Чай Юнцзиня и вспомнив сцену неудачной погони за серийным убийцей, все в конференц-зале сочли его анализ безупречным и повернулись к Линь Сянмину, словно говоря: «Ну теперь-то тебе нечего сказать?». Неожиданно Линь Сянмин встал, перелистнул несколько слайдов, и на белом экране появился большой овальный зеленый участок.

– Вы узнаете это место, офицер Чай? – поинтересовался Линь Сянмин.

Чай Юнцзинь только глянул и сказал:

– Конечно, это же газон перед центральным парком?

Ли Чжиюн резко поднял голову!

Линь Сянмин посмотрел на Чай Юнцзиня и медленно спросил:

– Офицер Чай, вы лично осматривали это место?

Чай поморгал и покачал головой.

– Кто-нибудь из присутствующих после второго убийства исследовал путь, по которому преступник ушел от патруля?

После убийства У специальная группа провела очень подробный осмотр места преступления. Путь бегства подозреваемого от патруля тоже прошли и опросили свидетелей, но потом группа единодушно решила, что выбор пути преступником был случайным – проще говоря, «бежал куда глаза глядят». Не видя смысла в дальнейшем исследовании, они не стали тратить силы и время, а что касается зеленого участка на слайде, офицеры в основном проходили мимо, не рассматривая его…

Когда Линь Сянмин заметил недоумение присутствующих в конференц-зале, на лице его появилось разочарование.

В этот момент Ли Чжиюн поднял руку.

Линь Сянмин улыбнулся:

– Хорошо, тогда пусть офицер Ли расскажет офицеру Чаю, что это за овальный зеленый участок.

– Это не газон, – пояснил Ли Чжиюн. – Это просто овальный пустырь, покрытый зеленой сеткой. Недавно муниципалитет готовил серию имиджевых роликов, для которых нужно было как-то приукрасить, повыгоднее показать город, который последние несколько лет из-за повсеместного строительства выглядел как одна большая стройплощадка, чтобы хотя бы с высоты птичьего полета он казался более зеленым, а не пустошью с редкими островками растительности. Но в то время выращивание газонов без почвы еще не было распространено, а искусственный газон был довольно дорогим, поэтому коммунальные службы покрыли зеленой сеткой все участки голой земли площадью более ста квадратных метров, чтобы при съемке с воздуха это выглядело прилично.

В конференц-зале поднялся шум, следователи что-то тихо обсуждали, в воздухе витали обрывки фраз… Все сидели, нахмурившись, мучительно размышляя. Ду Цзяньпин постучал пальцем по столу, призывая к тишине, потом обратился к Линь Сянмину:

– Линь, я не совсем понял, какая разница, настоящий это газон или нет, какое это имеет отношение к нашему делу?

– Самое прямое, – спокойно ответил Линь Сянмин. – Я уже осмотрел место. Ячейки этой зеленой сетки в основном шириной от четырех до шести сантиметров, как раз по ширине носка обычных кроссовок или туфель. Преступник не побежал в центральный парк не потому, что не знал, что там хорошее место для укрытия, а потому что не хотел споткнуться, если носок его обуви застрянет в ячейке сетки при пересечении этого зеленого участка – какое там «незнание местности», он прекрасно на ней ориентировался. Поэтому даже в панике при бегстве он не сделал ошибочного выбора, я даже могу утверждать: он местный житель, живущий в районе переулка Чэнъюли и улицы Чуньлюцзе.

– Может быть, – процедил сквозь зубы Чай Юнцзинь, – может быть, он тогда увидел, что на земле зеленая сетка, а не газон?

Линь Сянмин повернулся, посмотрел на фотографию на экране и вздохнул:

– Даже на этой фотографии, снятой днем, вы не смогли различить, что газон искусственный, что уж говорить о глубокой ночи…

После совещания по делу Ли Чжиюн спустился вместе с Линь Сянмином; они стояли во дворе отдела уголовного розыска и через облетевшую, тощую и узловатую крону большого вяза смотрели на осеннее небо, серое и унылое, словно покрытое инеем.

– Сегодня ты только разрушал, не созидая, – заметил Ли Чжиюн. – Ты опроверг все выводы Чая, но не предложил новых.

Линь Сянмин помолчал, потом медленно проговорил:

– Дело слишком сложное, слишком много противоречий и сомнительных моментов. Я пока не могу воссоздать точный портрет подозреваемого.

То ли от холода, то ли от раздражения Ли Чжиюн засунул руки в карманы брюк, потоптался на месте, сухие листья хрустели под ногами.

– В деле нет никакого прогресса; что, если убийца теперь залег, как медведь в спячку, неужели мы его больше не поймаем?.. Не может же жертва Гао Сяоянь быть напрасной.

– Ни одна жертва полицейского никогда не бывает напрасной, – возразил Линь Сянмин. – Никогда.

5

Слова Линь Сянмина оказались почти пророческими. Никто не ожидал, что именно жертва Гао Сяоянь приведет к важному прорыву в деле.

Китайский полицейский университет каждый год направляет некоторых отличников на «помощь в работе» в различные отделения полиции, участки, отделы уголовного розыска. В отличие от стажировки, такая «помощь» – это не традиционное наставничество, а равноправное сотрудничество. Полицейские с многолетним опытом передают ценные практические навыки начинающим, полным энтузиазма курсантам, а курсанты, благодаря своим знаниям передовых криминалистических технологий, помогают работающим в авангарде полицейским сделать процесс более «профессиональным, точным, основанным на данных и информации».

Среди них была девушка, однокурсница Линь Сянмина с другого факультета. Она узнала, что Линь Сянмин занят «Делом о серийных убийствах в западном пригороде» и сама вызвалась помогать в криминалистическом отделе районного управления, получив одобрение университета. Поскольку девушка была очень красива, в первый же день в управлении она произвела фурор; и женатые, и холостые парни делали вид, что случайно проходят мимо криминалистического отдела, только чтобы взглянуть на нее, но это привело к недоразумению: все решили, что девушка по имени Лю Сымяо, вероятно, просто красивая пустышка, от которой нет толку.

Оказалось, они сильно ошибались.

Лю Сымяо, которая через много лет стала ведущим ученым в китайской криминалистике, уже в университете проявляла исключительную тщательность и незаурядность в своей специальности, а ее участие в «Деле о серийных убийствах в западном пригороде» вскоре оказалось первым лучом света, пробившим железный занавес.

Весь процесс совершения преступления – это не единичное, статичное, застывшее действие, а сложная, динамичная, нестабильная цепочка. Например, в случае ограбления и убийства в помещении обязательно произойдут взлом, борьба с жертвой и убийство…

Среди серии действий преступника – поиск ценностей, уничтожение следов, которые могли бы раскрыть его личность, и уход с места преступления. В этом процессе самые важные улики обычно остаются после борьбы жертвы с нападающим. Особенно это касается опытных преступников – они заранее надевают перчатки, при взломе двери оставляют только следы обуви, не оставляя при этом отпечатков при обыске помещения. Поэтому только между пальцами и под ногтями жертвы можно найти волосы преступника, кровь и другую ДНК-информацию.

К сожалению, все три жертвы «Дела о серийных убийствах в западном пригороде» были оглушены ударом молотка сзади, лишены возможности сопротивляться, изнасилованы и убиты. Только Гао Сяоянь на короткое время приходила в сознание и в борьбе с убийцей разбила аквариум. Поэтому большинство следователей и криминалистов считали, что в этом деле «взаимодействие» между жертвами и преступником было нулевым.

Лю Сымяо с ними не соглашалась.

Криминалистическая работа, как и тысячи других профессий, определяется мелочами. Если криминалист упустит какую-то незначительную улику, это может позволить преступнику уйти от правосудия. Поэтому Лю Сымяо проводила осмотр места преступления и анализ вещественных доказательств с невообразимой тщательностью. Например, после подключения к расследованию «Дела о серийных убийствах в западном пригороде» она настояла на восстановлении разбитого стеклянного аквариума, поскольку это – единственное вещественное доказательство взаимодействия жертвы с убийцей.

Осколки стекла, как и волокна, являются одними из самых распространенных микроулик на месте преступления. Поскольку на осколках могут быть отпечатки пальцев, следы крови, волокна и другие следы или вещества, их нужно собирать особенно осторожно. Нельзя, как показывают во многих китайских сериалах, просто смести их веником в совок и «отнести в лабораторию» – это nonsense. Большие осколки следует брать в медицинских резиновых перчатках, касаясь только краев разлома. А мелкие фрагменты и крошки, как от разбитого аквариума, нужно собирать неметаллическим пинцетом. Криминалисты, осматривавшие место убийства Гао Сяоянь, строго соблюдали эти правила сбора улик, но при последующем исследовании не обнаружили на стекле ни отпечатков пальцев, ни крови подозреваемого. Когда Лю Сымяо вдруг предложила восстановить аквариум, все были в недоумении. Кто-то даже съязвил ей в лицо: «Разве на изначально пустом разорванном листке бумаги появится текст, если его склеить?» Лю Сымяо сделала вид, что не слышала колкости, и провела день и ночь в лаборатории. Когда она вышла, она держала прямоугольный стеклянный аквариум, восстановленный с помощью прозрачной клейкой ленты.

– Ты действительно его восстановила? – удивился старый криминалист из районного отделения. – Ну и как, нашла какие-нибудь новые улики?

Лю Сымяо покачала головой.

Старый криминалист вздохнул:

– Я так и знал, что это пустая трата времени.

– Не совсем так. – Лю Сымяо указала на красный пластиковый лоток на столе.

Старый криминалист подошел и наклонился посмотреть – там лежали два очень маленьких стеклянных осколка, бесцветных и прозрачных. Единственное отличие от осколков аквариума – едва заметная кривизна, которую можно было увидеть только при внимательном рассмотрении.

– Это… – Старый криминалист выпрямился и озадаченно посмотрел на Лю Сымяо.

Лю Сымяо холодно пояснила:

– Хотя эти два осколка были среди разбитого стекла, они не от аквариума.