Я улучила момент, когда все более или менее были заняты, и целенаправленно устремилась к лестнице. Пока проходила мимо маленького скомороха, несколько раз топнула ногой, передразнивая себя же, точнее, как тушила его шапку. Мальчик улыбнулся и тоже притопнул ногой, принимая предложенную мной забаву. А я надеялась, что это сойдёт за знак эласмотерию, что пора выбираться из-под помоста и ожидать меня на улице.

– А если ей магия не подсказывает, с кем она должна идти в храм? – продолжали спорить мои сопровождающие, когда я остановилась перед лестницей, закатывая по локоть рукав из органзы.

– Тогда пусть берёт первого попавшегося и пробует! – выдвинули предложение в ответ.

– Точно, с кем её наверх пропустят, тот и будет считаться избранным, – решили они и все разом обернулись в мою сторону.

С досады я даже всплеснула руками, не ожидая, что все переключат своё внимание на меня, на корню пресекая мои действия.

Я молча стояла, взирая на тех, кто скрыл от меня свои личины. Они тоже молчали, явно ожидая, что я вот-вот кого-то из них выберу и оправлюсь с ним наверх. Даже Леонид, нехотя перестав рассматривать на балконе Агнию, повернулся ко мне, так же, как и все, в ожидании.

– А вдруг тот, кого боги не хотят видеть повелителем, вспыхнет точно так же, как девушки от лучей Ярила? – выдвинула я версию, стараясь не разулыбаться во весь рот, представив, как, один за другим, эрлы загораются и, бегая по помосту, пытаются себя потушить разными способами.

Всегда приятно отплатить тем, кто использовал тебя в своих целях. И, если есть справедливость на свете, сопровождавшие меня в этом случае должны будут поджариться.

Эрлы на секунду застыли, наконец-то осознавая, что их, возможно, впереди тоже ждёт испытание. И, наверное, вспоминая всех сгоревших на пути девиц, невольно представляя, что бедные девушки чувствовали.

– Наши плащи не только для того, чтобы спрятать суть, они ещё считаются защитными, – неуверенно произнёс один из эрлов.

– Да, мейсты говорили, что в этом плаще можно идти в дуад, не перекинувшись, – подкинул кто-то аргумент.

А я, пока их внимание было занято, быстро ступила на лестницу и устремилась вверх, каждый раз перепрыгивая по несколько ступенек.

Толпа, до этого молчавшая, предательски взревела, а я почувствовала чью-то руку на своей ноге, которая плотным кольцом обхватила мою щиколотку. Взглянув вниз, увидела, что это Лёнька, скрывающийся под магическим плащом с разорванной ниткой. Схватив меня, он не стал дёргать, но осуждающе покачал головой.

– Вот гомозигота ты диплоидная! – выругалась я на него и потёрла свой локоть.

В тот же момент помост со стоящими на нем эрлами ещё больше отдалился, а толпа зевак удивлённо ахнула.

Я, убедившись, что стала лягушкой, решила, что нужно поскорее забраться наверх, чтобы меня на лестнице не достали.

Не став осматриваться, я что есть силы оттолкнулась и устремилась ввысь, заметив краем глаза, что защитный барьер не доходит до верха лестницы. Значит, я смогу, пропрыгав выше, перепрыгнуть через него, а далее спланировать на Ластика. Стараясь не останавливаться и глядя только вверх, я про себя призывала неизвестную для меня магию. Когда наконец остановилась, поняв, что я уже очень высоко, с облегчением выдохнула, раздумывая о том, что я явно магическое земноводное, и если бы что-то не уцепилось за меня, смогла бы забраться ещё выше. Но кто-то сжимал мою лапу и при каждом прыжке противно о ступени шмякался.

Взглянув на ногу, я на секунду замерла! За мою щиколотку ухватилась лягушка, точно такая же, как я, только поменьше.

«Лёнька!» – определила я, вспомнив, кто меня схватил, и что у лягушек особи мужского пола размерами сильно уступают.

«Скорее всего, когда я потёрла рисунок, на него тоже перекинулся оборот, так как пирамидальная мышца живота сейчас у него была не задействована», – выдвинула я про себя версию, а сокурснику уже вслух проквакала:

– Так тебе и надо! – подрыгала я ногой, пытаясь освободиться от вцепившейся в неё однокурсника.

Не тут-то было! Леонид протянул вторую свою конечность и ухватился ею за меня, только уже намертво. Исполненные неподдельного ужаса глаза давали мне чётко понять, что он уже не отцепится.

Тяжело вздохнув, я подняла голову вверх, невольно взглянув через ворота. Сразу же почувствовав, что меня тянет к озеру, встряхнула головой, решив, что пора сматываться.

– Ну, как знаешь, – сказала я Леониду, который с открытым ртом взирал на белое озеро.

«Он же тоже сейчас лягушка, а для нас любой водоём является центром притяжения», – подумала я и, не став медлить, спрыгнула вниз, растопырив лапки с перепонками.

Лёнька, издав жалобный писк, взглянул на меня и повторил моё положение в воздухе. А у меня от полёта перехватило дух, так как, находясь на лестнице, я не осознавала, как высоко мы оказались. Вглядываясь в помост и улицу, я даже не сразу поняла, что за зловещая тень её накрывает. И только увидев, как толпа с криками разбегается в разные стороны, осознала, что Ярило под углом сделал нашу с Лёнькой тень вытянутой. Наши растопыренные лапки выглядели когтями, а из сокурсника получился шипастый хвост, который мотылялся в разные стороны.

Когда наш полёт стал угрожать закончиться сильным ударом о мостовую, я зажмурилась, не обращая внимания на нервное кваканье прицепа. В душе молясь всем богам и надеясь на чудо, я с облегчением выдохнула, когда осознала, что мы приземлились на эласмотерия.

Как только ощутила шерсть, уцепилась за неё лапками и несколько раз дёрнула ногой, пытаясь отцепиться от навязчивого груза. Лёнька почему-то решил меня не отпускать, а я, обернувшись, его не увидела.

«Получается, что магия при касании распространяется на тех, кто находится с ней в контакте?» – сделала я вывод и прошептала Ластику:

– Беги во дворец. Нам нужно попасть в то подземелье, где ты стоял заколдованный.

Ластик тряхнул головой и так резко рванул с места, что я услышала, как клацнула лягушачья челюсть моего сокурсника.

Я прощупала животное, чтобы определить, где нахожусь, и по трапециевидной мышце поняла, что это холка. Аккуратно держась за шерсть, перебралась на спину бегущего ровно животного и залезла в привязанную там сумку. Схватив закреплённую верёвку, принялась управлять.

Хотя Ластик очень умный, выбирая маршрут, он не заботился о тех, кого поддевал под зад рогом.

Мне даже показалось, что в какой-то момент он специально погнался за белобрысой девицей, которая и так, благодаря своей тучности, еле перебирала короткими ножками. Я, дёрнув за верёвку, увела эласмотерия в сторону, но этот хулиган ткнул в ляжку уже знакомую торговку. Та завизжала от такого непотребства и, развернувшись, решив, что это стоящий рядом эрл, отвесила ему затрещину. Из мужика от незаслуженной оплеухи повалил красный дым, и он, что-то, прорычав, перекинулся.

– А ну, прекратите! – услышала я голос Аханатора и, чуть высунувшись из сумки, обернулась в его сторону.

Сопровождавшее меня семейство, проделав в защитном барьере дыру, поочерёдно прыгало с помоста на улицу.

Аханатор, скинув плащ, оглядывался, следом за ним уже без плаща вылез Атаэр и завизжал противным голосом:

– Ищите девчонку, это мне её предназначали!

– Никогда она тебе не будет принадлежать! – зло зарычал Анарабат, приземлившийся на мостовую.

В тот же миг расхулиганившийся Ластик поддел рогом необычно крупного мужика, хотя легче было бы обежать такое препятствие. Мужик даже не подвинулся, зато возмущённо взревел, кружась в поисках обидчика, и, никого не обнаружив, стал перекидываться, но не в демона.

Большая голова и широкие плечи непропорционально сходились к коротким ногам, и это учитывая, что его рост был выше уже перекинувшихся демонов.

Огромной ручищей он ударил по мощёной улице, так что образовался котлован, а булыжники полетели в разные стороны!

Тут же эрлы стали массово превращаться в демонов, и все, рыча, окружали того, кто учинил это безобразие.

– Всем оставаться, где стоите! – услышала я приказ Аханатора, но в этот момент невидимый эласмотерий взлетел вверх, перепрыгивая через оборачивающегося демона.

Жёстко приземлившись, животное перекувырнулось, разметав нас с Лёнькой в сумке в разные стороны. В следующий миг мы уже были во дворе дворца. Однако ворота во дворец были заперты.

Эласмотерий несколько раз в них ударился рогом, но дверь не поддалась, и я, в одно движение выпрыгнув из сумки, потёрла локоть и обернулась собой. Подбежав к воротам, дёрнула за ручку, и они, благодаря поглощённой росинке, открылись, а дальше мы с эласмотерием уже не медлили. Нащупав спину, я сместила сумку вбок и уселась на животное. Слегка сжав ногами бока, послала животное вперёд.

Мы мчались по главной лестнице вниз, перескакивая через пролёты и не останавливаясь на открытие дверей, так как они сами перед нами распахивались.

Я в очередной раз увидела трёх дев, бегущих за нами по стенам изображениями. Хотя, по идее, они меня видеть не могли, так как, сев на Ластика, я тоже стала невидимой, нарисованные девицы упорно бежали, стараясь не отстать и о чем-то переговариваясь. При этом у одной из них была котомка, а у другой – небольшой мешок, который явно мешал её передвижениям.

Глава 7

Ворвавшись в подземелье, в котором я недавно была с Ноной, мы добежали до зеркальной комнаты. В самом центре её стояла Тошка и растерянно смотрела в зеркала.

Я тут же, спрыгнув с эласмотерия, подбежала к ней, но девушка со страхом отпрянула.

– Тошка, это я! – позвала я ниру, не понимая, в чём дело. Но, обернувшись, увидела, что я, как и она, отражаюсь во всех зеркалах, и из-за того, что спрыгнула с Ластика, как бы проявилась из воздуха.

– Не пугайся, я тут не одна, на моем питомце волшебная шапка, которая делает его невидимым, – объяснила я девушке и, схватив её за руку, потащила в зал, где стоят заколдованные животные.

– Мне с детства твердили, что можно войти в зеркало и пропасть, а тут я увидела, как ты в них появляешься, – объяснила Тошка, пока мы впопыхах вбежали в зал недавних боевых действий.

– Буль! – обрадовался моему появлению болотник.

– Хлюп, хлюп! – прохлюпала лужица.

– Ну наконец-то! – недовольно заявила Эн, пихнув локтем в бок дремлющего Гора.

Я от радости чуть не запрыгала. Оказалось, что все в сборе, и в ногах у ситчей лежали мешки с разнообразной походной утварью.

– Тебе не кажется, что логичней было встретиться за воротами? – поинтересовалась фея, кружа над разложенной скатертью-самобранкой.

Всё оставалось точно таким же, как в тот день: пролом в стене в соседнюю комнату, на печке тёмные подтёки, свидетельствующие, о недавнем пожаре. А скатерть-самобранка была пуста, но простиралась почти через всю комнату.

«Артефакты мне лучше не трогать, так как ещё предстоит разобраться с уже поглощёнными», – решила я, рассматривая незамысловатые предметы, сложенные небрежной кучей в углу, словно бесполезные безделицы.

– Так! – рявкнула я командным голосом. – Скатерть-самобранку сложить и засунуть в сумку на Ластике!

Ситчи удивлённо переглянулись, а Тошка отошла на шаг, и взгляд у неё был слегка осуждающий. Я, вытянув руку в сторону, сразу нащупала шерстяную спину подошедшего ко мне эласмотерия.

– Вы его не видите, так как на нём артефакт, но если позовёте, он откликнется, – объяснила я, но, заметив, что Эн покосилась на скатерть, наверное, решив, что я меркантильна, добавила:

– Животное зовут Ластик, и ему, как, собственно, и нам, нужно есть, поэтому мы и возьмём с собой это полотнище.

Пока мои помощники справлялись со скатертью, тихо кряхтя и ругая меня за прихоть, я быстро осмотрела стоявшие в комнате чучела.

Правда, как я уже знала, они были живы. Просто, обездвиженные магией, простояли тут много лет, поэтому какова будет реакция на оживление – предугадать сложно.

Вот странного вида медведь-броненосец, вот волк с оторванным хвостом, а у лисички почему-то чем-то голова измазана. Зайцев было целое семейство, и, как ни странно, все они были одеты в шаровары и рубахи с косым воротом.