Светлые Атавизмы (страница 9)
Тут же, в квадратной ёмкости, замерла со связанной челюстью щука, а рядом к стене был прибит сук, на котором сидела огромная ворона с раззявленным клювом, словно она каркала.
«Всех я, конечно, сейчас оживить не смогу, так как им будет сложно отсюда выбраться. Да и заниматься поиском мест их обитания у меня сейчас времени не будет», – думала я, наткнувшись на странную птицу, которая стояла рядом со Змеем Горынычем.
Крылья у неё были кожистые, как и у сиамских близнецов, но она была маленького роста. С двумя лапами и одной головой. Чем-то неуловимо похожа на Змея Горыныча.
«Возможно, они принадлежат к одному виду?!» – предположила я, всматриваясь в глаза птицы. Не знаю, зачем, но я вдруг вытянула руку и дотронулась до её головы.
– Ну наконец-то! – деловито высказалась та, расправляя кожистые крылья. – Я уже решила, что ты не додумаешься меня оживить, а без меня мои братья неуправляемы.
Я, сделав шаг назад, шлепнулась, ударившись задним местом, на пол и глупо заморгала.
– Чего расселась? – недовольно спросила у меня птица. – Эрлы уже в подземелье и скоро здесь появятся.
Развернувшись к опешившим феям и Тошке, она произнесла с приказной интонацией:
– Нам нужно уносить отсюда ноги, так что поторопитесь с упаковкой скатерти.
– Мутацию тебе в икс-хромосому! – воскликнула я, вскакивая, так как действительно расслышала, как ломают дверь в зал.
Тут же потянулась к Змею, но, получив пинок от их сестры, отлетела кубарем в сторону.
– Ой, прости, я не ожидала, что ты такая хрупкая, – испугавшись, повинилась та. – Нужно сначала всех погрузить, а то он, как очнётся, сразу начнёт двигаться.
Потерев второй раз ушибленную попу, я вынужденно согласилась, памятуя, как вёл себя Змей в предыдущее своё оживление.
– Кто со мной, полезайте на рептилию! – скомандовала я всем.
– Буль мы, тебя найдём через болота, – оповестил меня пузырь.
– Да, хлюп, летать мы не можем, только перемещаться, как лужица, – добавил Хлюп, а меня посетила логичная мысль, которую я тут же высказала:
– А вывести меня из дворца без полётов вы не можете?
– Наш ориентир – ты, и мы можем идти к тебе, а не в противоположную, буль, сторону.
Поняв, что болотники имеют в виду, я не стала вдаваться в подробности, так как времени на расспросы уже не оставалось.
Эн с Гором и Тошкой взгромоздились на хребет, забрав с собой эласмотерия, а я вопросительно уставилась на сестру Змея, ожидая её указаний.
– Змейра меня звать, – представилась мне змеептица.
– Меня Ёля, – ответила тем же я.
– Ты встань ему на лапу и держись за чешую, – велела мне Змейра, и я, не став особо раздумывать, так и сделала.
В тот же миг Змей Горыныч ожил и, резко развернувшись, снёс хвостом стену между залом и зеркальной комнатой. Часть зеркал разбилась вдребезги и рассыпалась крошевом по всему пространству.
Змейра замахала крыльями и, взлетев вверх, зависла перед головами Змей Горыныча. Головы машинально закивали, затем, согнувшись, посмотрели на меня. Распрямившись, Змей хвостом снёс дальнюю стену. За ней открылся проход, выдолбленный в каменной породе, и Змейра, махнув крыльями, полетела к нему. Змей Горыныч, вытянув свои головы, размашистым шагом устремился туда же.
Честно говоря, сидя на его ноге, я думала, что вот-вот меня стошнит, так как у меня с детства непереносимость каруселей.
Я зажмурилась, изо всех сил цепляясь за ногу, проклиная про себя все аттракционы мира, пока сквозь раздававшийся треск расколотого камня не расслышала, как кто-то выкрикивает моё имя:
– Ёёёляяя!!!
Открыв глаза на секунду, увидела за очередной раскуроченной Змеем стеной синюю демоницу.
– Змейра, подхвати Нону! – выкрикнула я птице.
Она недовольно обернулась, но, спикировав в сторону, демоницу подхватила.
А её брат, упёршись в очередное препятствие, ударил по нему хвостом, но стена в этот раз не разрушилась. Тогда Змей с размахом раскрутился вокруг своей оси и ударил по стене лапами.
Стена не поддалась, но по ней, словно лучи, разошлись в разные стороны трещины.
А я, силясь понять, получила ли от этого удара сотрясение мозга, непонятно почему вспомнила крылатую фразу любимого писателя:
«Стены не защищают, они изолируют!»
Тык считал Ричард Бах, и я была полностью с ним согласна. У меня закружилась голова, и меня всё-таки вытошнило.
С хребта рептилии громко возмутились, что в подземелье и так воздух спёртый, а я, мол, вся такая несдержанная, ещё им его испортила. Я же дала себе очередной совет, которым, собственно, никогда не следовала: больше не есть старорусский десерт как бы меня на него ни уговаривали.
Змей, с негодованием фыркнув, встряхнул лапу, на которой, собственно, сидела я, но, вовремя поняв, что так делу не поможешь, взревел и устремился прямиком на выход. То есть в стену, не разбирая пути и не признавая, что перед ним хоть и потрескавшееся, но, тем не менее, глухое препятствие.
Камни, разлетевшиеся в разные стороны, частью осыпались на нас, и я, вжавшись в чешуйчатую ногу, с ужасом поняла, что дальше двигаться некуда.
Под нами находилась отвесная скала, на которой и был выстроен дворец, парадной стороной развернувшись к городу, а этой – к очень глубокому ущелью.
Но рептилия, не видя в этом проблем, по инерции оказалась в воздухе, не обращая внимания на наши визги и мольбы позволить сойти с этого жуткого транспорта. В следующий миг Змей, как будто издеваясь, нехотя расправил крылья, и в тот же миг, резко сменив направление, нас подхватило волной и понесло по воздуху.
Пока наши глаза вылезали из орбит от резкой смены направления, я увидела Нону в лапах Змейры, с удивлением рассматривавшую каменный кусок, зачем-то прихваченный ею после разрушения.
Мой желудок теперь не стремился вылезти наружу, и я, глубоко вздохнув, невольно обернулась, чтобы посмотреть, откуда же мы вылетели. В проломленной горе теперь виднелся проём, и из него на нас мрачно взирали демоны.