Бродяга неопределенно пожал широченными плечами и первым скрылся внутри.

Переглянувшись, мы с Бреном последовали за ним.

Света от огарка свечи, стоящего на какой-то бочке, было слишком мало, поэтому с моей ладони взлетели светляки, освещая внутреннее пространство башни. Да, мельница была давно позабыта. Несмотря на то, что вода продолжала крутить колесо, жернов застыл в неподвижности, покрытый плотной пылью. На полу валялась полусгнившая солома, пахнущая прелой землей.

– Простите, не могу предложить вам чаю, – вдруг улыбнулся оборотень. – У меня дома к чаю всегда подают такие маленькие пирожные с кремом и взбитыми сливками. Мы называли их «лебедушки».

– У вас дома? – переспросила я.

А Расмус воскликнул изумленно:

– У вас есть дом?

Бродяга помрачнел и прянул в темноту.

– У меня есть дом, – донеслось оттуда, – но я не могу туда вернуться. Именно поэтому я прошу вашей помощи, леди Эвелинн.

За последние дни я порядком устала от тайн, недомолвок и заговоров. Правда – вот что мне сейчас требовалось больше всего.

– Если у вас есть дом, значит должно быть и имя. Назовите его, и я подумаю, чем могу вам помочь, – решительно сказала я. – И выйдите на свет! Я хочу видеть ваше лицо.

Бреннон покосился на меня и направился к выходу, шепнув:

– Посторожу.

Бродяга вернулся. Дрожащий от сквозняков огонек свечи и магические светляки, парящие над ней, заставляли тени перемещаться. Робкий свет тек плавно, будто водоросли в глубине реки, мерно несущей воду с гор к морю, но лицо оборотня я видела так же ясно, как и под лунным сиянием.

– Виконт Теобальд Рич, урожденный Рослинс, к вашим услугам, – произнес он.

Слова дались ему с трудом.

Я рассматривала его с изумлением, не зная, что сказать.

– Так вы не оборотень? – опередил меня Расмус из-за двери.

– Нет, – махнул космами новоявленный виконт. – Десять лет назад на меня наложили злые чары. Из-за них я большую часть суток провожу в зверином обличье, лишь ненадолго становясь человеком.

– Но кто сотворил такое с вами? – воскликнула я, приходя в себя после минутного замешательства.

– Это я и хочу выяснить с вашей помощью, леди, – невесело усмехнулся Теобальд.

Я молча разглядывала его, перебирая в памяти все, что знала о графе Рослинсе, том самом, что настойчиво приглашал на юбилей мою бабушку.

Рослинсы были одним из древнейших в Норрофинде семейств. Кобальд Рич, первый граф Рослинс, прибыл для строительства Валентайна в составе неверийской делегации. Но город не манил его. Когда его услуги более не потребовались, он попросил у принца Стича разрешение возглавить экспедицию на север, в еще неисследованные уголки новой страны. За составление первой карты этих земель Кобальд получил наследуемый титул и провинцию Рослинс на полюбившемся ему севере, которая позже стала одной из крупнейших в королевстве. Его потомок, Эндрю Рич – последний граф Рослинс, был другом моего деда Рогодона Воральберга.

Я помнила графа, приехавшего на похороны дедушки. Высокий, жилистый старик с аккуратной бородкой, насмешливым взглядом и язвительной речью. Судя по всему, характер у него был не сахар, что не мешало ему искренне печалиться о почившем товарище. Когда он уехал, бабушка заметила: «Если бы Эндрю не существовало, его следовало бы придумать. В нем столько энергии, что поставь рядом с ним яйцо – из него тут же вылупится дракон! Слава богу, что он здесь не задержался». После смерти первой супруги, Кейтлин, он долго жил один, но потом взял в жены дворянку из небогатого местного рода, намного моложе его самого. Характер у нее, если верить слухам, был под стать супругу.

О потомках графа, я, как ни старалась, вспомнить не могла. Судя по темпераменту старшего Рича, детей у него должно было быть много. Как и проблем, с ними связанных.

– Где вы провели эти десять лет? – спросила я. – Бродяжничали? В газетах о вас ничего не писали.

Горькая усмешка коснулась мужественных губ «оборотня» и пропала, словно ее и не было.

– Полагаю, родные сделали все, чтобы скрыть мое исчезновение. Не удивлюсь, если вам расскажут о том, что я отправился путешествовать, гонимый страстью к приключениям и новым землям, как мой знаменитый предок.

– Отец так не любит вас? – удивилась я и тут же смутилась, поняв, что сказала бестактность: – Простите, ради бога… Теобальд. Я не хотела вас обидеть!

– Можете звать меня Тео, – улыбнулся он. – Отец… Он хорошо ко мне относился, но не стал бы мешать, если бы я действительно решил отправиться в путешествие. У Рослинсов существует понятие «зов крови», введенное еще Кобальдом. Считается, что истинные наследники рода не могут ему противиться. Зов заставляет их оставить дом и поспешить навстречу неизведанному, и горе тому, кто встанет у них на пути.

– Надо же, – пробормотала я.

Виконт шагнул вперед. Теперь он нависал надо мной, как гора над мышью. Его зеленые глаза загадочно светились в полумраке, наводя на мысль, что все это розыгрыш, и на самом деле он – настоящий норрофиндский оборотень.

– Помогите мне, – попросил он. – Вам придется найти повод, чтобы оказаться в Рослинсберге и узнать, кто из близких подлил мне чертово зелье. Если вы узнаете это, возможно, я смогу заставить его вернуть мне человеческую сущность.

– А почему вы думаете, что это кто-то из семьи? – пискнула я, все больше ощущая себя маленьким хвостатым грызуном, которого сейчас раздавят.

Теобальд на миг прикрыл глаза, будто пытался вспомнить день – или ночь? – когда прекратилась его обычная жизнь.

– Больше некому – в тот вечер мы не приглашали никого на ужин. Вкус вина показался мне странным, но все пили одно и то же, и я не обратил на него внимания. Брат ушел первым – он быстро пьянеет и начинает нести чушь, а отец этого не любит. Затем столовую покинула Клементина – это его вторая жена, с сыном. Отец снова завел свою песню, и я сообщил ему, что если он не перестанет, я навсегда покину дом…

– Какую песню? – заинтересованно донеслось из-за двери.

Теобальд поморщился:

– Он хотел, чтобы я женился, и предлагал на выбор девушек на выданье из знатных родов Норрофинда.

– Вы жениться не хотели? – уточнила я.

– Не на тех, кого выбрал отец, – пожал плечами виконт. – Я предпочел бы сделать это по собственному желанию.

– И что случилось дальше?

– Я почувствовал, что у меня кружится голова, и ушел к себе. Часы как раз пробили полночь. Последнее, что я помню, как провалился в тяжелый сон. Пришел в себя уже зверем, в дремучем лесу – наверняка вам известно, какими обширными угодьями владеют Рослинсы. Помню, как бежал, не разбирая дороги, пока не упал от утомления. Меня пугали звуки, которые были чересчур громкими, запахи – их стало слишком много… Проснулся ближе к полуночи, вновь превратился в человека и вспомнил произошедшее рано утром. Как, обнаружив, что стал волком, поспешил скрыться, страшась того, что слуги, увидев меня – убьют, потому что решат, будто настоящий зверь пробрался в замок.

Поначалу чужая сущность полностью подчинила меня. Даже на короткое время становясь собой, я вел себя, как зверь, и потому был опасен для других людей. Понимая это, я бежал все дальше и дальше, покуда не очутился в отрогах Неверийского кряжа, где провел последние девять лет. Около года назад ко мне вдруг стала настойчиво возвращаться память и прежние, человеческие, навыки. Словно чары слабели, а влияние зверя уменьшалось. Я вспомнил, как меня зовут, где находится мой дом, и твердо решил вернуться, ведь не дело урожденному Рослинсу таиться в диких чащах! Я отправился в обратный путь, но… попал в капкан в ваших землях в Воральберге. Дальше вы знаете. Я твердо намерен вернуться домой, однако тот, кто сделал это со мной, все еще в замке и, стоит мне вернуться, он попробует навредить снова – либо мне, либо, что гораздо хуже, кому-то из моих близких. Вот почему мне нужен помощник. Кто-то, кто знает о моем нынешнем состоянии, и кому я могу доверять безоговорочно. Как доверяю вам, леди Эвелинн!

Пока он рассказывал, от него исходила волна давно сдерживаемой боли, такой сильной, что я едва не застонала. И поспешила отступить, разрывая возникшую между Тео и мной опасную близость. Не время страдать – маленький Кевинс внутри меня уже требовал действий! Поэтому первое, о чем я вспомнила, было так и не принятое бабушкой приглашение на юбилей графа. Кроме того, мне настоятельно требовалось заглянуть в Валиантум Рослинсберга. Но где хранится этот Валиантум? В замке графа или в старейшей библиотеке Норрофинда, располагавшейся в столице провинции Краале, в древнем монастыре под названием «Драконья обитель»?

– Где хранится ваш родовой Валиантум? – спросила я, когда мужчина замолчал, тяжело дыша – воспоминания заставляли его страдать.

– Как вы сказали?! Валиантум? – изумленно переспросил виконт.

– Валиантум, он самый, – эхом донеслось от двери – в отличие от Теобальда, Брен прекрасно понимал ход моих мыслей.

– В Драконьей обители – все ценные книги Рослинсов хранятся там. Местные монахи владеют секретом сбережения древних рукописей, недаром Рослинсбергская библиотека так знаменита, – ответил Тео, и в его голосе прозвучала гордость.

– Как думаете, ваш отец даст мне разрешение посетить ее, чтобы увидеть Валиантум? – задумчиво спросила я.

– Почему нет? – воскликнул Теобальд и вдруг, придвинувшись, взял меня за руки. – Леди Эвелинн… Линн, вы согласны?