Послышался скрип двери – это Бреннон просунул внутрь голову, глядя на нас с любопытством.

Я вспыхнула – слова виконта прозвучали так… романтично, хотя означали совершенно иное.

– Постараюсь вам помочь, – сухо ответила я и выдернула свои пальцы из его. – Скоро у графа день рождения. Если мне удастся получить приглашение, я поеду в Рослинсберг и сделаю для вас, что смогу.

Виконт сверкнул глазами.

– Сегодня же я отправлюсь в родные края и буду ждать вас там, – сказал он. – Я найду вас сам, просто заведите привычку вечером выходить в парк с южной стороны замка. Ориентиром послужит грот, отмеченный скульптурой лесной нимфы у входа. И еще, было бы нетактично просить леди оказать мне подобную сомнительную услугу, не дав ничего взамен. Но сейчас я могу заплатить только этим…

Он снова взял меня за руку. На мою ладонь упал старинный перстень, украшенный пламенеющим кабошоном, от которого исходила сдержанная мощь, легко позволяющая отличить магический артефакт от обычной драгоценности.

– Я не могу это принять! – воскликнула я. – А если я ничего не узнаю?

– Перстень ваш в любом случае! – твердо сказал виконт. – Вы спасли истекающего кровью зверя: освободили от капкана и исцелили. Вы пришли сейчас, хотя могли бы выкинуть письмо и забыть обо мне. Это древний артефакт, фамильная драгоценность Рослинсов. Семейная легенда гласит, что он содержит каплю драконьей крови. Перстень принадлежал моей матери, а я носил его, как наследник рода. Он – единственное, что я смог сохранить, превратившись в зверя. Теперь я хочу, чтобы он принадлежал вам!

Я потрясенно смотрела на украшение. В глубине рубиново-красного камня бесконечно бежали по кругу яркие искры, тонули в алой глубине, чтобы спустя мгновение вновь вынырнуть на поверхность и продолжить движение.

– А что он делает? – не выдержал любопытный Расмус.

Теобальд пожал плечами.

– Никто не знает. Маги, гостившие в нашем замке, пытались разбудить сокрытую в нем силу, но им это не удалось.

– Как красиво… – завороженно прошептала я, не в силах оторвать взгляд от вальсирующих искр.

– Могу дать вам совет? – спросил виконт.

Я посмотрела на него.

– Если перстень увидит кто-то из моих родственников, следите за их реакцией – она может выдать того, кто совершил злодейство.

На миг мне привиделось, будто я вхожу в незнакомый замок – огромное сооружение из серого с красными прожилками камня. По широкой лестнице, украшенной пылающими факелами, спускается навстречу седой старик в накинутых на плечи роскошных мехах…

Я моргнула и видение исчезло, оставив в сердце твердое намерение посетить Рослинсберг. Нужно придумать, как уговорить бабушку принять приглашение. Но это потом, а сейчас меня ждет Валентайн.

– Вам пора уходить, – правильно истолковав выражение моего лица, произнес Теобальд. – Леди Эвелинн… Линн, я хочу сказать, что очень рад снова вас видеть!

Брен вдруг зашел внутрь, взял меня за руку и буквально потащил прочь, кинув через плечо:

– Взаимно!

Виконт не делал попытки нас задержать, но я спиной ощущала его жгучий взгляд, в котором смешались изумление, возмущение и надежда.

Сама я была так удивлена поступком Расмуса, что опомнилась лишь тогда, когда мы оказались на приличном расстоянии от мельницы.

– Что ты себе позволяешь? – возмутилась я и остановилась, дернув его за руку. – Брен, что это было?

– Он смотрит на тебя, как кот – на масло, – прошипел Расмус, – а ты на него – как завороженная мышь – на гадюку! Сначала пусть станет обратно человеком, а потом можешь влюбляться в него, сколько захочешь.

– Ты так заботишься обо мне? – спросила я, пораженная внезапной догадкой.

– Именно, – сердито фыркнул он. – Если ты не сможешь снять чары, и он останется таким навсегда – на что ты обречешь себя в союзе с ним? На жизнь в изгнании, в укрытии, в вечном страхе, что кто-то узнает правду. Оно тебе надо?

Я не знала, гневаться или смеяться? С одной стороны, Расмус перегибал палку и лез туда, куда не следовало. С другой, он, к моему величайшему сожалению, был прав: голову терять не следовало.

– Ну хорошо, – несколько раздраженно согласилась я и двинулась вперед. – Твои доводы меня убедили. Едем домой.

***

Воистину, сон для уставшего – лучший подарок господа. Но мне не позволили ни проваляться в постели до полудня, как я мечтала, ни устроить ленивые сборы на бал в честь Дня рождения императрицы, который должен был состояться этим вечером.

Настойчивый стук в дверь вырвал меня из путаного сна, в котором я пробиралась по бесконечным коридорам незнакомого замка, следуя за катящимся впереди, подобно мячику, перстнем с рубиново-красным кабошоном. Удивительным было то, что за каждым новым поворотом коридора я видела тетушку Агату, парящую под потолком и провожающую меня бесконечно печальным взором. Этот редкостный бред, видимо, являлся последствием моей усталости за последние дни.

– Что опять случилось? – протирая глаза, спросила я.

– Тут снова Дарч, – послышался из-за двери напряженный голос моего помощника. – Говорит, ты должна поехать с ним.

– О боже, боже… – простонала я. – Нет мне покоя от смертных! Брен, позови, пожалуйста, Вель.

– Она уже здесь, – сообщил Расмус. – Имей в виду, если ты прикажешь подать этому типу чая, пока собираешься, я тут же уволюсь!

– Этого нельзя допустить, – я села в кровати. – Пусть ждет просто так.

В комнату вошла Вельмина. Она опять казалась испуганной. Никакой спокойной жизни девушке с такой госпожой, как я!

Несмотря на обещанные утром новые неприятности, я улыбнулась ей и произнесла совершенно спокойно:

– Не волнуйся, дорогая, я все решу.

И застыла на мгновение, поняв, что я – прежняя – не могла бы сказать такое. Что-то новое появилось во мне, проклюнулось, как первоцвет из-под снега, расцвело, как рассветный луч солнца над Неверийским кряжем, и стремилось развернуться во всю ширь, как полотнище императорского флага над самой высокой башней Валентайна.

Когда спустя некоторое время я вышла в холл, – была готова к любым неприятностям и безмятежна, как наевшийся до отвала дракон.

Увидев меня, дознаватель, сидевший на кушетке со свежей газетой в руках, встал, вернул газету на столик и легко поклонился. В выражении его лица не было ничего, что указывало бы на вчерашний инцидент с письмом.

– Доброе утро. Вы опять хотите меня арестовать? – спросила я, едва не зевнув.

– Прошу следовать за мной, леди Торч. Дело не требует отлагательств, – произнес Дарч таким тоном, будто не услышал моей реплики.

– Отказаться я не могу? – уточнила я.

– Ранее вы подтвердили свое согласие помогать Департаменту имперского сыска, – бесцветным тоном сообщил он.

Пожав плечами, я пошла ко входу, прихватив газету – будет чем занять себя во время поездки. Все лучше, чем смотреть в окно на мокрые мостовые, по которым ветер гонит палые листья.

У подъезда стоял уже знакомый онтикат. В этот раз я пригляделась к нему внимательнее. Конечно, я не особенно разбиралась в служебных онтикатах, но кое-что заметила. Например, щегольские колеса с блестящими спицами – по самой последней моде, сиденье для меганика повышенной комфортности, укрытое козырьком от осадков. Сигнальные фонари явно были сделаны на заказ. Внутри, несмотря на забранные решетками окна, витала атмосфера сдержанной роскоши. Сиденья, обшитые черной кожей, блестели, как новые. Черные бархатные подушки для удобства пассажиров поражали своей мягкостью. Однако вышитой монограммы с именем владельца на них не было.

Лицо севшего напротив меня дознавателя оставалось, как и прежде, непроницаемым. Мысленно хмыкнув, я развернула газету так, чтобы его не видеть.

Издание почти полностью посвящалось Дню рождения Ее Императорского Величества. На первой странице публиковались тексты официальных поздравлений высокопоставленных лиц Норрофинда, на второй – список ожидаемых по торжественному случаю мероприятий, о которых и так всем уже было известно. Лишь на последнем листе, в колонке криминальных новостей, я увидела сообщение об убийстве известной гадалки и пророчицы. Оно соседствовало с известием об очередном самовозгорании – на этот раз на Севере пострадал один из храмов.

Чтобы не видеть статью об убийстве, я заставила себя читать о пожаре.

Пламя охватило здание, располагавшееся на окраине Крааля, во время церковной службы. По словам очевидцев, сначала загорелась крыша. Огонь распространился стремительно и был так силен, что храм изнутри выгорел полностью. Если бы он был построен из дерева, как это часто бывало на юге страны, все находящиеся в нем люди погибли бы. Но на севере строили из камня. Это дало прихожанам пару минут, за которые они успели выбежать наружу. По счастливой случайности никто не погиб, хотя многие получили ожоги.

– Чем вас так заинтересовали сегодняшние новости, леди Торч? – услышала я.

Опустив газету, встретилась взглядом с Дарчем и прочитала в его глазах вежливый интерес.

– Вот здесь, – я показала страницу со статьей о пожаре. – Подобные сообщения становятся слишком частыми, чтобы не обращать на них внимание.