‒ Про средства массовой информации согласен, хорошая мысль, только некому её развивать. А арестовывать за что? За принятый закон? Так там такое начнётся…

‒ Арестовать можно хоть за что… хоть за переход дороги в неположенном месте.

‒ Не пойдет на это наше политбюро, это шаг назад, отход от принципов гласности. Только летом обсуждали на пленуме это. Михаил Сергеевич смотрит и на международную обстановку. У него информации больше, может, есть какие свои доводы.

‒ Но выход из состава СССР должен проходить по закону хотя бы, ‒ вздохнул я.

‒ Так нет ещё такого закона, его принимать надо, ‒ напомнил прокурор. ‒ Ладно, Толь, я рад, что наши мнения совпали в таком сложном вопросе, даже твоя идея о контрпропаганде мне понравилась. Идём уже праздновать Новый год! Куранты скоро бить будут!

Совершенно ясно, что рассказывать, например, про скорое вхождение Прибалтийских республик в НАТО или про будущую дискриминацию русских нет смысла. Как и про то, что Тартуский договор, на который ссылаются эстонцы, не числится даже в реестрах действующих договоров ООН!

Ну, да ладно, Новый год ведь, в самом деле, чего я на уши мужику присел? Возвращаюсь на своё место и вижу Соню, мирно беседующую с Пашкой, Аллу, танцующую с каким-то мужиком и Бейбута за соседним столиком, которого обнимают сразу две узкоглазые дивы. Хорошо хоть Аркаша с подругой и Илья с Ленкой парами. Все хорошо, значит, у них. Соня, хоть и сидит рядом со мной, но знаки внимания от Павла принимает благосклонно.

‒ Наливай! ‒ командую я не пойми кому, но быстрее всех подсуетилась моя соседка.

‒ Родственник твой так на меня смотрит… мне аж не по себе, ‒ таинственно прошептала она мне на ухо.

‒ Так ты ж красавица признанная, и корона у тебя есть, ‒ шучу я.

‒ Пусть за своей Аллой лучше следит, она сейчас уже с третьим танцует. Хотя мне по секрету сказала, что Пашка ей не нравится вообще, страшный он. Да я не спорю, но зачем тогда голову мужику морочить? ‒ сказала Софья и погладила меня по коленке под столом, немного примирив с будущей несправедливостью в политической жизни страны.

Хех, обломают дядьку сегодня, ну, а что я сделаю? Извини друг, слишком ты страшный, сказали. Но беспутную Аллу, как и Бейбута, надо за стол возвращать ‒ вот-вот часы двенадцать часов пробьют!

‒ Тащ сержант, ком цу мир! ‒ кричу я другу и иду к Алле, которую некий дядя настойчиво тянет за свой столик.

‒ Идём, подруга, потанцевала и хватит, ‒ говорю я и добавляю для её ухажера: ‒ Кто девушку ужинает, тот её и танцует!

Мужик благоразумно не спорит.

Тут в зале ресторана откуда ни возьмись появился уже явно датый Дед Мороз со Снегурочкой, и народ радостно зашумел. А после боя курантов началось безудержное веселье, лично у нас виновницей которого стала Ленка. У неё, оказывается, были заготовлены подарки, конкурсы и поцелуи. Поцелуи только для мужа и Бейбута в макушку, остальное ‒ всем.

‒ Хорошо с вами, но я домой поеду, ‒ часа в два ночи сообщает Александра.

‒ Погоди, машину вызову тебе, ‒ заволновался я.

Такси в это время найти проблема, но я заранее договорился с одним мужичком, чтобы он нас ночью по домам развез. За деньги, конечно. Тот рад был подзаработать. Правда, Ленку и Илью водитель отца должен будет забрать.

Кроме моего водилы, около гостиницы дежурило аж пяток машин!

‒ Куда тебе? ‒ спросил я у Сашки и удивился, когда та назвала адрес нашего МЖК. ‒ Как же ты в доме-то живешь? Там даже света нет!

‒ Зато есть отопление и вода. Заходи, кстати, в гости, что ли.

‒ Ночью? ‒ тут же возбудился я.

‒ Дурак! ‒ засмеявшись, ответила Сашка.

А часа в четыре ночи, после того как мы толпой сходили на новогоднюю елку, что была установлена на площади перед гостиницей, и покатались там с горки, запросилась домой и Соня.

‒ Толя, проводи до общаги?

‒ С ума сошла? На улице минус двадцать, не меньше, у меня машина с водителем припасена для такого случая, ‒ возмутился я. ‒ Хочешь, ко мне поедем?

Предложил я это без особой надежды… так, на всякий случай.

‒ А поехали! ‒ неожиданно осчастливили меня.

‒ Лен, я домой, ты за старшую! ‒ радостно засуетился я, собираясь. ‒ За стол я рассчитался. Бейбута к себе заберите, а то я сегодня не один ночую.

‒ Хоть у кого-то сладилось, ‒ недовольно проворчала себе под нос Алла, ведь её союз с Павлом рушился на глазах.

В этом году первое января выпало на воскресный день, то есть на работу никому не надо. А завтра полноценный рабочий день, до длинных новогодних каникул в стране ещё далеко, но народ не жалуется.

‒ Толь, только у меня мужчины не было никогда, ‒ неожиданно признается девушка, когда мы поднялись ко мне в квартиру.

‒ А чего вдруг решила начать? ‒ удивлённо спросил я.

‒ Да на конкурсе все девочки обсуждают… кто с кем. Одна я как белая ворона. Почему бы и нет… Чем ты плох? Внешность, конечно, на любителя, но я же не замуж за тебя выхожу? ‒ логично, но пьяно заключила Соня.

‒ Да ну тебя! Вот кровать твоя, а я на балконе посплю, ‒ разозлился я.

‒ Дурак? Замерзнешь! ‒ обеспокоилась подружка.

‒ Ха, ты зайди на мой балкон, там тепло как в комнате! ‒ не удержавшись, хвастаюсь я.

‒ Да? Ой, я… я хочу на балконе! ‒ закружилась по комнате Софья.

И куда усталость делась?

Но мы все-таки живем в Сибири, и ночью я был атакован замерзшей девахой. У меня отняли одеяло и две трети кровати, но на мужскую честь не покушались. Да и ладно.

Так как Соня выпила за вечер немного, то утром для меня стала удивлением её паника.

‒ Это… я как тут оказалась? ‒ натянув на себя одеяло, спросила проснувшаяся подружка.

‒ Хорошо, хоть не спросила «кто ты?», ‒ возмутился я.

Глава 8

Глава 8

– Плохо помню, – пожаловалась девушка. – Ресторан помню, как бусы выиграла, помню, потом… Вспомнила! Мы на такси уехали!

Тон её был торжествующий, и, главное, как искренне девушка этому факту обрадовалась! Вроде бы и выпила вчера немного, не шаталась даже. Что-то припомнив, а скорее всего, осознав, что её не силком сюда притащили, Софья, почти не стесняясь, гордо натянула на себя платье и отправилась в ванную, прошлёпав босыми ногами по голому полу.

Я уже принял душ и сейчас на кухне готовлю европейский завтрак. Ничего особенного по меркам будущего – яйца пашот, нарезка из сыра и колбасы двух сортов – копчёной и варёной, ломтики поджаренного на сковороде с двух сторон белого хлеба, которые в будущем будут называться «тостами», масло, сахар, апельсиновый сок из пакета и кофе.

– Вкушно, спашибо, – признала моя гостья, смолотив две трети угощения.

И вроде вчера плотно так покушали, и особых калорийных потерь не было.

– На здоровье, – улыбаюсь я, ведь доброе слово и коту приятно.

За исключением моего, из прошлой жизни. Того хвали не хвали, а морда всё равно недовольная.

– Какие планы? – уточняю я.

– Домой надо ехать, что ещё? – вздохнула Софья. – Вот только приведу себя в порядок, чтобы не пугать людей в автобусе.

– Кого ты первого января испугать хочешь? Да и сам я тебя отвезу. Сейчас за машиной схожу только. Побудешь дома одна?

– Знаю-знаю – спичками не баловаться, воду не включать, дверь никому не открывать. Верно? – Соня на глазах оживает.

– Да всё можно, ты девочка умная, – льщу я красавице.

По моему мнению, ей и косметика-то не нужна – Соня относится к тому редкому типу женщин, которых косметика, может, и не портит, но и лучше не делает. Да и насчет ума я не льщу – в компах и программах девушка разбирается не хуже меня.

Оделся потеплее, хоть и близко тут, но на улице ощутимый морозец. А в гараже у нас отопление, и градусов пятнадцать стоит. Машину же придется обслужить – долить бензина из канистры в бак, лампочку в поворотнике заменить, ну и левое переднее колесо ещё приспущено, а моё точило переднеприводное как раз. Провозился почти час и очень удивился, увидев сидящего Пашку около двери своей квартиры.

– Толян, твоя меня не пускает, – пьяно пожаловался он. – И Алла пропала!

– Заходи, – открываю я дверь своим ключом.

Софья невозмутимо сидит на диване и смотрит мультики на видеодвойке. Едва взглянув в нашу сторону, девушка продолжила следить за каверзами мышонка.

– Рассказывай, что случилось? – напоминаю Пашке,

который в тепле норовит клюнуть носом на моей кухне.

– А… что? Да… поехали мы после ресторана ночью к ней. Там выпили, потом… неважно, а после Алка захотела на горке ледяной покататься! Пошли мы с ней…, а там народу! Чего людям дома не сидится?!

– Дальше рассказывай, – тормошу выпивоху.

– Дальше познакомились с одними… Ракетницы запускали, разного цвета… потом от ментов убегали. И Алла пропала! Я к ней домой вернулся. Стучал, звонил, дверь не открывают, да и не успела бы она раньше меня прийти. В милицию, наверное, надо?

– Как фамилия у неё? – уточняю, берясь за трубку телефона.

Да, я уже провернул бартер по обмену сантехники на телефонную линию. Теперь в нашем доме два телефона – у меня и у моих соседей.

– Тащ полковник, с Новым годом вас! Не рано? Как отметили? … И у меня все хорошо. Супругу поздравьте… Да, спасибо. Я вас вот по какому вопросу беспокою – можете уточнить, есть ли сведения о некой Алле Тимофеевой. Девушка знакомая потерялась… Мой номер? Диктую.

– Шустро ты с полковником, – восхитился Пашка.

– А почему бы самому, например, в вытрезвители не позвонить? Или в больницы? – спросила Соня, которая, оказывается, прислушивалась к нашему разговору.

– Её могли и менты забрать, а там не дадут человеку с улицы никакой информации, – поясняю я.

Звонок телефона, и голос полковника Жердакова сообщает, что пропажа нашлась! Причем в неожиданном месте.

– Она в Ачинске, в больнице лежит со сломанной рукой! Вернее, сначала её в отдел привезли за громкое исполнение матерных частушек на улице, а там уже вызвали скорую и отправили в городскую больницу, – недоумевая, пересказываю все услышанное своим гостям.

Если судить по словам Павла, то с момента пропажи, вернее, расставания его с девушкой прошло часа четыре всего! А ведь тут надо проехать сто семьдесят километров, умудриться сломать руку, и не заметив этого громко петь на улице, чтобы попасть в ментовку и оттуда в больницу! И всё за четыре часа! Точно, баба – огонь, как про неё Пашка сказал. Живут же люди на всю катушку! Не то что я.

– Толь, поехали, а? – с надеждой смотрит на меня дядька.

– И я с вами, – шустро заявила Соня. – Мне бы только домой заехать, переодеться.

Действительно, вечернее платье и туфли на каблуках не очень располагают к дальним поездкам, но у меня и самого ехать нет никакого желания. Может, ну её, эту Аллу! Сегодня законный выходной, и я настроился полентяйничать. Однако за меня уже все решили.

Собираюсь в дорогу. Поразмыслив, беру с собой бутылку шампанского, и пару коробок конфет из своих запасов. А ну как придётся взятки тамошним врачам давать? Подумав, добавляю в сумку ноль пять коньяка и пару палок копченой колбасы. Водка три бутылки лежит в машине на всякий случай.

Резина у меня хорошая, зимняя, дороги пустые, и часика через три мы уже сидим в приёмном покое Ачинской городской больницы.

– Травматология. Палата два ноль шесть. Только мы не пускаем сейчас, – сверившись со списком, отказывает нам немолодая медсестра на посту.

– Девушка, нам очень надо, – вкрадчиво прошу я, суя незаметно под столик дежурившего медработника палку копченой колбасы.

Не знаю, что сработало – колбаса или обращение «девушка», но нам даже халаты выдали!

– Ба, ребята! Как я рада вас видеть! Ой, голова трещит, есть что выпить? – обрадовалась нам Алла. – А как вы меня нашли тут? Толя, это, наверное, ты постарался?

– Нашли вот, – ворчу я. – А пить тебе противопоказано! Вон таблетку лучше попроси на посту.