Тётушка засмеялась:

– Умчалась твоя Нина. Домой пошла. Да не волнуйся ты так, уж эта-та бестия не пропадет.

За оградой действительно было тихо. Никто Даше не ответил. Только тонко просвистело, словно порывом ветра тронуло качели.

– Я вовсе не собираюсь держать тебя в плену, – сказала Тётушка и что-то тихо шепнула в сторону.

Ограда тут же разъехалась и опять превратилась в невысокий заборчик. Никакая теперь это была не неприступная крепость, а просто – плетень, увитый зеленью.

Девочка вытянула голову, выискивая глазами свою бывшую попутчицу, но никого не увидела. Куда Нина могла так быстро исчезнуть? За заборчиком скрипели качели, которые Даша сначала не заметила. Они тихонько двигались туда-сюда, словно кто-то только что спрыгнул с них.

«Отстань…

Иди…»

Только зайдя за феей в дом, Даша поняла, что эти качели точь-в-точь напоминали те, что с незапамятных времен она привыкла видеть в своём дворе. Или… это были те же качели?

Сразу за порогом раскинулась небольшая гостиная. Такая… Классическая. Как из фильмов, где усталый путник находит приют в придорожной гостинице. Полукруглые окна с цветочными, на вид невесомыми, но на самом деле – довольно плотными занавесками, защищающими от палящего полуденного солнца. С большим камином в углу. С круглым столом, где собираются за завтраком все гости. Диван с кучей разноцветных подушек всевозможных размеров и форм.

В таких домах, чем дольше находишься, тем больше незаметных предметов начинает различать глаз. Какие-то закрытые шторкой шкафчики, этажерки и полочки, а ещё расставленные то тут, то там странные статуэтки невиданных животных. И много изображений из жизни фей во всех её проявлениях! Волшебные существа танцевали на цветущей лужайке, пили чай за круглым столом, порхали среди распускающихся бутонов.

– Подожди минутку, золотце. – Тётушка указала Даше на одно из небольших кресел, расставленных вокруг стола. – Мне нужно заняться хвостом Зои.

Змейка радостно колыхнулась, выглядывая из кармана передника, но тут же, спохватившись, вернула печальное выражение глаз. Даша опять почувствовала себя виноватой.

– А Зоя – это…

– Зоя – моя младшая дочь, – улыбнулась Тётушка. – Она хорошая девочка, только не в меру любопытная.

Фея ласково дотронулась до выглядывающей из передника узкой мордочки Зои.

– За это всегда и страдает… Вот месяц назад…

Даша заметила, как недовольно дёрнулась Зоина головка, и улыбнулась. Она точно поняла, что это означает: «Ну не на-а-а-до-о-о, м-а-а-м».

– Хорошо, хорошо, молчу, – согласилась фея. – Пойдем, сделаем компресс с мазью на твой хвост. А то завтра будешь в кошмарных синяках.

Тётушка с Зоей покинули комнату, а Даша с наслаждением погрузилась в кресло, вытянув уставшие ноги.

– Жаль, что Тётушка так отнеслась к Нине, – тихо сказала она сама себе.

Кажется, Даша даже задремала, ей показалось, что не прошло и минуты, как раздалось:

– Золотце…

Хозяйка «Приюта» поставила перед девочкой большую миску с круглыми маленькими блинчиками, пышными и горячими.

– Золотце, – повторила Тётушка, – у тебя совершенно изумительное платьице. Такой цвет…

Следом за блинчиками перед Дашей появилась чашка, над которой витал удивительно яркий запах шоколада. Она подумала, что это и есть горячий шоколад, ну или какао, но напиток был абсолютно белого цвета.

– Немаркий, – сказала Даша и чуть не проглотила язык, отхлебнув пахнущее шоколадом молоко. – Это я про цвет платья. Его главное достоинство в том, что он – немаркий. А вообще я не люблю чёрный. Это костюм, честно говоря. Для театра. Бабушка моего знакомого – театральный дизайнер.

– Очень красиво! – Тётушка прицокнула языком.

Сама фея с головы до маленьких туфелек-балеток была одета во что-то густо цветочное. Нежных, пастельных оттенков. Это не мог скрыть даже огромный фартук, который она так и не сняла.

– Если бы я была девочкой, то обязательно носила только такое вот…

Блинчики оказались настолько невесомы, что Даша почти не чувствовала их вкуса. Словно она ела запах, а не настоящую еду.

– Не торопись, – засмеялась фея.

– Вкусно, – призналась Даша.

– Можешь есть сколько угодно. От эфирной еды не толстеют, – обронила Тётушка, и Даша почувствовала в её словах некоторое хвастовство. – А когда наешься, поведай мне, золотце, как же в Закраек попала человеческая девушка.

Даша подумала, что где-то она уже слышала это довольно редкое слово.

– Куда? – на всякий случай переспросила она.

– В Закраек, – обыденно и как-то скучно протянула Тётушка. Словно поясняла давно всем известные вещи. – Мой Приют находится на границе. Поэтому я знаю, как тщательно Страж охраняет рубежи. Кстати, он иногда останавливается у меня. Платит скупо и неохотно (тот ещё скряга, скажу по секрету), но для репутации заведения этот гость – большой плюс. Насколько я знаю, он нигде не задерживается надолго и ни с кем не сближается. А вот со мной – да. Пару раз он даже спросил, как дела.

Кажется, Тётушка хвасталась знакомством с каким-то важным человеком. Хотя Даше показалась сомнительной близость из-за ни к чему не обязывающего вопроса: «Как дела?». Но она кивнула.

Сейчас всё выглядело милым, и Даша ничего не боялась – даже бросила вспоминать, где слышала это слово: «Закраек». А может, в оладушки было подмешано какое-то зелье? Или в божественно вкусное, но совершенно «не человеческое» молоко? Но эта мысль просквозила в голове всего долю секунды и тут же покинула её безвозвратно.

– Наверное, это из-за мамы, – предположила девочка. – Она пропала около года назад и, кажется, затерялась где-то в этом вашем… Закраеке.

Точно! Определённо кто-то говорил Даше о каком-то Закраеке. И это было связано с маминым исчезновением. Клод? Или Рита? А если отец?

– Мама? – Тётушка глянула на неё исподлобья.

– Ну да, – сказала Даша. – Может, вы случайно видели её? Соня… Софья Андреевна Румянцева. Говорят, мы очень похожи…

Тётушка покачала головой.

– Я не видела никого, похожего на тебя, золотце. Земные человеки иногда забредают в мой Приют, а как же иначе: граница всё-таки… Но вот уже больше года никого из ваших здесь не было. Насколько я помню, одним из последних появился мужчина с таким… цепким взглядом. Он мне не понравился, и я закрыла вход. Он просквозил себе дальше, в лес. Может, и сейчас там, кто знает. А потом ещё один тут проходил, такой пожилой уже, приятный, но сильно не в себе. Он утром не помнил ничего, что случилось вчера. Вечером плату внес, а проснувшись, опять расплатился. Да, птица посторонняя летала. Огромная, я не знаю, как она называется. И вообще, птица ли это была… Но вот чтобы женщина…

– Перед исчезновением мама пропадала ненадолго, – вздохнула Даша. – И делала это довольно часто. Значит, она бывала не здесь… Куда-то ещё летала туда-сюда. А может, на этой границе есть другие проходы, не только у вашего дома.

Тётушка посмотрела на Дашу с интересом:

– Золотце, твоя мама – фея?

Даша отчаянно замотала головой.

– Ни в коем случае! Моя мама – обыкновенная женщина. Хотя… Вот вы чем-то мне её напоминаете.

– Аура хлопот, – улыбнулась Тётушка. – Все мамы наращивают вокруг себя ауру хлопот.

– Мама… Если предположить, что она в самом деле летала, то не так, как Нина. В смысле, не на крыльях. У неё была метла…

Тут Даша поняла, что не сказала о самом главном.

– Вот…

Девочка повернулась к куртке, повешенной на спинку стула, и лихорадочно расстегнула молнию на внутреннем кармане. Там, рядом с деньгами, выданными папой на хозяйство, лежали картинка с домиком и щепка от метлы. Даша достала картинку и протянула Тётушке:

– Вот. Посмотрите внимательно. Может, вы видели где-нибудь этот дом. Он вам знаком?

Даша сама глянула на изображение и в ужасе заметила, что веранда опустела. Женская фигура исчезла.

– Ой! – всхлипнула девочка. – Мама пропала. Она стояла тут, около кресла-качалки. Ещё вчера…

Картинка, судя по реакции, Тётушку не очень заинтересовала. А вот на щепку от метлы в Дашиной руке она смотрела во все глаза. Тем самым жадным, пугающим взглядом, которым впервые впилась в Дашу при встрече. Тётушка протянула руку и произнесла странным глухим голосом, будто пребывала под гипнозом:

– Неужели… Не может быть! Это же… Теперь понятно, как твоя мама…

Она протянула маленькую ладошку к щепке и затряслась от нетерпения. Но тут же опомнилась, взяла себя в руки:

– Дай мне посмотреть.

Даша засунула щепку обратно в карман и застегнула молнию. Что-то ей очень не понравилось в жесте Тётушки.

– Это ерунда всякая. Мусор, который нужен только мне. Вы лучше взгляните на картинку. Узнаёте?

Тётушка, которая сделала вид, словно ей абсолютно наплевать на кусок щепки, наконец-то посмотрела на фотографию.

– Вообще-то местность знакомая, – после недолгих раздумий сказала она. – Кажется, я видела похожий особняк в Несоне. Есть такой городок в нескольких десятках километров отсюда. Да, кстати, именно там оседают человеки. Те, кто не хочет или не может вернуться.

Последняя её фраза показалась Даше и странной, и неприятной какой-то… Стало как-то… Безнадёжно, что ли. Чем-то потусторонне невозвратным веяло от слов Тётушки. И за окном стемнело. То ли и в самом деле мир нахмурился от Тётушкиных речей, то ли в Закраеке вечер наступал рано.

– А вы сейчас сказали, что поняли, как моя мама… Что – моя мама? Что вы поняли?

– Она не сама летала. – Тётушка не стала хитрить. Хотя, судя по всему, ей очень не хотелось выкладывать все карты на стол. – Точно – вот на этом. Только это не совсем метла. Вернее, нечто, замаскированное под простую вещь. Иллюзия, в которой таится мощный проводник. Даже небольшая часть от него содержит в себе возможность переходить из одного состояния в другое. Оставаться собой, перешагивая границы. Откуда у твоей мамы оказалось это чудо?

Даша пожала плечами:

– Кажется, она говорила, что подарили… Странно, да? Кто же дарит старую метлу?

– Я бы не отказалась, – неожиданно озабоченным голосом ответила Тётушка. – Любая метла в хозяйстве не будет лишней. Даже старая.

В камине затрещало и замурчало, блеснуло яркими искрами. Казалось, что в нем ворочается, устраиваясь на ночлег, какой-то небольшой огненный зверь.

– Ох! – сказала Тётушка. – Ты же, золотце, такая сонная. Пойдем, я тебя уложу…

Даша, наверное, и в самом деле уже спала. Всё происходило как в тумане: поднялась по лестнице на второй этаж, кинула смятую куртку куда-то в угол, сбросила платье и упала в мягкую постель. Что-то ласково приговаривала совсем рядом Тётушка, курлыкала, словно пела колыбельную. За закрытыми веками плыл сиреневый туман. Кажется, комната, в которой хозяйка устроила на ночлег девочку, и в самом деле заполнилась сиренью, но Даша уже качалась на скрипучих качелях, летала вверх и вниз, и всё было бы просто прекрасно, но она очень боялась упасть.

Сквозь сон скорее почувствовала, чем услышала, какое-то шебуршание, заставившее вынырнуть из тревожных видений. Она приоткрыла глаза и в тонком лунном луче, пробившимся в просвет тяжёлой занавеси, увидела изящный силуэт. Фея запустила руки в карманы Дашиной курточки.

– Что вы делаете, Тётушка? – сонно прошептала Даша, улыбаясь.

Она ещё не совсем проснулась, и прекрасный образ феи в серебряном сиянии лунного луча казался ей продолжением сна, а вернее, спасением от его кошмарных видений.

– Ничего, ничего, золотце…

Тётушка легко дунула, и глаза девочки словно заволокло невесомой пыльцой. Она головокружительно улетела в следующий сон, который был прекрасен. Утром так и не вспомнила его сюжет, но ощущение сладкой сказочности осталось.

Пока Даша не спустилась в гостиную.