– Может, это ветер, – заметил Паркер. Ага, ветер, который каким-то образом разбирается в панели управления дверью.

Формально на его шее не было волос, и на руках тоже. Они не могли встать дыбом. Технически не было способа узнать, наблюдают ли за ним невидимые сверкающие глаза. Но он мог поклясться, что все эти ощущения реальны.

– Надо проверить, – сказал он. Несмотря на то, что ему совсем не хотелось этого делать.

Плут подошел к А15 и заглянул внутрь помещения. Виртуальное тело Паркера напряглось. Он ждал, что робот отпрянет от двери, или крикнет, чтобы он бежал, или…

Ничего.

Паркер взял себя в руки. Беспокоиться не о чем. Он неуязвим.

Он закрыл глаза и перекинул часть сознания в компьютерную систему здания A15. На потолке главной комнаты был установлен голографический проектор, и Паркер загрузил себя в него, чтобы проявиться внутри блока.

И оказался лицом к лицу с Плутом.

Ему потребовалась секунда, чтобы понять, что робот все еще держит на плече мертвое тело.

Паркер вздрогнул и отвернулся.

В жилом блоке не было ничего необычного: диван из искусственной кожи с парой подушек, на стене картина в рамке – старая Венецианская лагуна с отражением городских крыш в мерцающей воде – как туристический плакат. Возможно, владелец этого дома когда-то путешествовал по Венеции. Кофейный столик был опрокинут – единственный признак, что здесь что-то не так.

– Никого нет, – сообщил Плут. – Пора возвращаться.

– Да, – кивнул Паркер. Честно признаться, с облегчением. Он прошел к выходу прямо через кофейный столик, забыв про него – забыв, что у него есть ноги.

Затем обернулся: что-то неправильное было в этом перевернутом столике.

– Сделай одолжение, – окликнул он робота. – Поставь его как надо.

Плут включил аудиозапись с недовольным цоканьем, но послушался. Мелочь, однако Паркеру немного полегчало.

На секунду. Потом он заметил пятно там, где до этого лежал столик. Теперь оно бросалось в глаза. Пятно было старым, засохшим. Темно-коричневым.

– Это… кровь? – спросил Паркер.

Плут даже не потрудился просканировать.

– Ты используешь мои сенсоры. Что показывает спектрографический анализ?

– Это кровь, – повторил Паркер, теперь утвердительно. Он вызвал Петрову: – Мы кое-что нашли.

– Звучит так, словно ты не хочешь говорить мне, что именно нашли.

– Потому что это может быть неважно. Просто старое пятно крови на полу. Человеческая кровь.

– Понятно, – произнесла она.

– В любом случае мы возвращаемся.

Он не ожидал ее ответа, но она сказала:

– Похоже, нужно провести еще одно расследование. Бросьте тело, и мы втроем еще раз прочешем город.

Совсем не то, что он хотел услышать. Ему не терпелось вернуться в безопасность и комфорт медицинского центра – и остаться там.

Он закрыл глаза и сосредоточился.

– Принято, – отозвался он. – Мы сейчас.

7

– Как ваша рука? – спросил Чжан.

– Нормально, – сказала Петрова, не отводя глаз от окна.

– Это место даже можно назвать больницей.

Она обернулась, на ее лице отразилось полнейшее непонимание. Чжан где-то нашел кресло-каталку, чтобы передвигаться по медицинскому центру, не нагружая травмированную ногу. Он подкатился к смотровому столу и похлопал по нему, подзывая Петрову.

– Нужно сменить ваш гипс. Он пережил не лучшие времена.

Петрова почесала больную руку – на миг Чжану показалось, что она сейчас пошлет его ко всем чертям. Но Петрова кивнула и приблизилась к нему. Чжан помог ей снять перевязь, обнажив остатки надувного гипса – грязного, как он и подозревал. Негигиенично.

– Ложитесь и вытяните руку. Держите ее как можно ровнее.

Она так и сделала, а когда он выпустил из гипса воздух, отвернулась.

Чжан помнил, как выглядели повреждения, нанесенные безумным кораблем-колонией: рука была изуродована, все кости раздроблены, ткани смяты. Повреждения настолько серьезные, что он подумывал об ампутации. Но воздержался. Отчасти потому, что они в то время были очень заняты, пытаясь выжить, и возможности восстановиться или отдохнуть после столь радикальной операции у Петровой бы не было.

С тех пор он не осматривал ее, и сейчас, сняв остатки гипса и глядя на ее руку, Чжан задался вопросом, правильное ли решение тогда принял. Процесс заживления только-только начался, и кожа была пурпурно-желтой, а пальцы торчали под разными углами. Ему показалось, что некоторые сухожилия разорваны. Вполне возможно, Петрова сможет снова пользоваться рукой, но для этого потребуются месяцы и доступ к самым современным медицинским технологиям. На Рае-1 ничего подобного не было.

Он нашел медицинский зонд с острым концом и провел им по кончикам ее пальцев.

– Скажите, когда станет больно.

Петрова кивнула, отвернувшись насколько было возможно.

Чжан прикоснулся зондом к каждому пальцу, тыльной стороне костяшек, основанию большого пальца. Она никак не отреагировала. Тогда он надавил сильнее, пока не выступила капля крови.

– Предупредите, когда начнете, хорошо? – попросила она.

– Хорошо.

Чжан отложил зонд. Нашел несколько стерильных бинтов и обмотал руку. В медицинском центре был 3D-принтер, и он напечатал шину, которая зафиксирует пальцы лучше, чем гипс.

Что еще он мог бы сделать? Вставить в руку штифты, чтобы кости не терлись друг о друга. Создать каркас из стволовых клеток и хряща Петровой, чтобы костям было на чем расти. Заменить некоторые фаланги кальциевыми протезами, а вместо разорванных нервов вживить трансплантаты, выращенные из материала другой руки. Вариантов было очень много.

Вернее, было бы в цивилизованном месте. Там, где никто не пытается их убить и где есть настоящие медицинские учреждения.

Чжан закончил бинтовать пластиковую шину, ощущая себя пещерным человеком.

– Вам больше не понадобится перевязь. Уже кое-что. Можно наложить и жесткий гипс, но менее громоздкий.

– Как скоро я снова смогу пользоваться рукой? – спросила она.

Чжан закрепил повязку.

– Зависит от разных факторов.

Петрова кивнула, по-прежнему не поворачиваясь. В уголке ее глаза появилась слеза, из-за чего она заморгала. Чжан взял ватный тампон и осторожно промокнул влагу.

– Почти готово.

Он распылил быстрозастывающую смолу на бинты от кисти до середины предплечья – на руке словно появилась тонкая голубая варежка. Потом он немного подправил свою работу, чтобы стало похоже на кулак. И наконец, откинувшись на спинку кресла, улыбнулся.

– Взгляните.

Она не двинулась.

– Паркер и Плут уже возвращаются с телом. Скоро мы получим ответы.

Петрова даже не потрудилась кивнуть.

8

Вернувшись в медицинский центр, к проекторам жесткого света, Паркер помог Плуту уложить тело на кушетку. Все оказалось гораздо менее грязно, чем он ожидал: крови не было, только из ран при каждом движении высыпалось немного черной пыли, но с ней легко справлялись небольшие вентиляционные отверстия по обе стороны кровати, предназначенные для всасывания жидкости, чтобы не текло на пол.

Затем голова: Паркер ожидал увидеть нечто ужасное и липкое, ведь Петрова, по ее словам, била по ней, пока ничего не осталось. Но, как оказалось, она преувеличивала. Череп был проломлен в десятке мест, кожа прорвана, но голова продолжала крепко держаться на шее. Болталась, да. Но он-то был готов к тому, что увидит месиво.

Так что раны не были такими уж кошмарными. Паркера больше беспокоили черные вены, извивающиеся под кожей, и ногти – потрескавшиеся и обломанные, похожие на жуткие когти.

Спасибо, что веки полностью скрыли черноту глаз.

– С чего собираетесь начать осмотр? – спросил Паркер у Чжана. Он видел много видеороликов об убийствах и расследовании преступлений, чтобы иметь представление о том, как происходит вскрытие. – Классический Y-образный разрез? Извлечь органы, исследовать каждый?

– Это инопланетянин, – заметил Плут. – Скорее всего, понадобится U-образный разрез, чтобы лучше обнажить полость тела.

Паркер знал, что робот просто считывает информацию о физиологии человека из какой-то базы данных. Знал, потому что следил за работой программы Плута в режиме реального времени.

– Может, начнем с внешнего осмотра? – ответил им Чжан. – Прежде чем резать. Этому меня учили в медицинском. Если не возражаете.

Петрова подошла и молча уставилась на труп. Плут отодвинулся, чтобы дать Чжану больше места.

Доктор облачился в полимерный комбинезон, надел толстые латексные перчатки и защитную маску. Он медленно перемещался вокруг тела, поднимал руки существа и позволял им свободно падать на кушетку, двигал мертвой головой, пока сломанные кости в шее не хрустнули.

– Ненормальная бледность, – диктовал Чжан. Плут записывал, поскольку программное обеспечение медицинского центра могло просто стереть все. – Чрезмерная васкуляризация^[3] с необычной окраской. Травмы рук и рта. Раны и разупорядоченность конечностей указывают на травму, нанесенную тупым предметом, возможно, в бою. Извините, – сказал он, и Петрова отступила на шаг, пропуская его. Когда он оказался у дальнего края кушетки, она снова придвинулась, чтобы лучше рассмотреть.

– Что это за штука, док? – спросил Плут.

Ответила Петрова:

– Пришелец. Хотя нет. Это неправильное слово. Они, скорее всего, жители Рая-1. Были здесь, когда прибыли колонисты. По всей видимости. Это мы пришельцы.

– Тогда как мы их назовем? Райанцы? – поинтересовался Паркер.

Чжан поставил на край кушетки поднос с инструментами, взял в руки портативный сканер и провел им по правой руке трупа.

– Обнаружен имплант, – сообщил прибор.

На голографическом экране появилось изображение руки, сделанное с помощью магнитно-резонансной томографии, где кости выглядели как темные тени. Имплант размером с рисовое зернышко находился рядом с местом соединения большого пальца с ладонью. Паркер узнал его, потому что у него самого когда-то был такой. Его получал каждый при окончании школы. Устройство позволяло отправлять и получать сообщения, хранить файлы, играть в игры, слушать музыку. Он скучал по нему.

– Проверяю метаданные, – сказал Чжан.

– А они не стерты, как все остальное? – спросила Петрова.

– Персональные метаданные записываются при имплантации, – объяснил Чжан. – Чтобы стереть их, придется уничтожить устройство. Вот. Смотрите.

На экране появился текст:

ЙОСИДА, КЭНДЗИ

ИНЖЕНЕР-МЕХАНИК

ВОЗРАСТ: 23

Чжан встретился взглядом с Петровой. Поднял бровь. Не говоря ни слова, она отвернулась и пошла вверх по лестнице, прочь от них, прочь от тела.

Паркер колебался всего секунду. Он посмотрел на Чжана – на его лице ничего нельзя было прочитать. Посмотрел на Плута, который уставился на труп так, будто только что обнаружил что-то невероятно интересное. Призрак нахмурился и кинулся за Петровой.

Она стояла на верхней ступеньке, прислонившись к дверному косяку и прикрыв глаза ладонью.

– Я не хочу этого слышать, Чжан, – сказала она.

– Это всего лишь я, – отозвался Паркер.

Она отняла руку от лица и бросила на него такой взгляд, что у него чуть не разорвалось сердце. Он обнял ее и притянул к себе. Она сперва чуть не оттолкнула его, но потом прижалась лбом к его виртуальной груди.

На долгое время они замерли. Паркер мог только догадываться, каково это – когда тебя обнимает призрак. Система твердого света имитировала его долговязое тело, заставляя ощущать себя вполне реальным. Но она не могла имитировать тепло живого человека. Петрова не могла слышать его сердце.

Зато он прекрасно слышал ее. В стены палаты были встроены датчики, отслеживающие жизненные показатели, и у него был к ним доступ. Он чувствовал ее дыхание и то, как она дрожит – совсем чуть-чуть.

– Сэм, – прошептала она. – Я облажалась. Как же я облажалась.