Она напряглась, заскрежетала зубами. Разговаривала с паразитом в своей голове? Он не понимал, как происходит их общение.

– Пока василиск получает то, что хочет, он никого не тронет, – сказала она. – Поэтому за дело: мы не можем просто затаиться и ждать, когда прибудет корабль. Директор Лэнг захочет услышать ответы. Надеюсь, через два месяца мы найдем их. Если, конечно, проживем так долго. – Она постучала по ладони и вызвала Плута. – Как продвигается проверка камер?

– Я закончил через три секунды после того, как ты дала мне задание, – ответил робот. – Ничего не обнаружил. Поэтому просмотрел старые записи. Подумал, там что-то может быть. То, что я нашел, вас удивит.

Петрова вздернула бровь и посмотрела на Паркера.

Призрак пожал плечами.

5

Плут запустил видео в третий раз: первых двух просмотров было недостаточно, чтобы до остальных дошло. А истина была прямо там, в углу экрана. Разве люди не обращают внимания на метаданные?

– Время, – подсказал робот.

Люди наклонились, словно не могли издалека прочитать мигающие цифры.

На экране колонисты столпились на главной площади города. В центре симпатичного, пусть и простенького фонтана стоял памятник, отметивший место, куда ступила нога первого на планете человека. Судя по всему, колонистам нравилось приходить сюда в теплые дни, чтобы пообедать или просто поболтать с друзьями. Вдалеке Плут разглядел несколько человек, которые вместе выполняли физические упражнения. Затем на видео появилась группа детей – они играли в какую-то игру, подбегая, чтобы хлопнуть друг друга по плечу, и убегая. Очень мило. Люди выглядели здоровыми и счастливыми.

Паркер и Петрова пялились на экран так, словно не посмотрели запись уже дважды.

Чжан с трудом сел. Хоть глаза его и были полузакрыты, а движения – вялыми, но он уже проснулся.

– Взгляните на дату, – сказал Чжан.

Конечно, он первым понял.

– Вот именно, – радостно кивнул Плут.

Петрова нахмурилась.

– Это видео снято четырнадцать месяцев назад. Как раз перед тем, как колония перестала выходить на связь с Землей. – Она обернулась к Плуту. – Я не понимаю. Почему ты нам это показываешь?

– Потому что это самая последняя запись, – ответил робот. – Что потом? Ничего. Записей больше нет.

– Как это возможно? – влез Паркер. – Мы же видели, что камеры работают нормально.

– Работают в прямом эфире, – пояснил Плут. Он подождал, пока воспроизводимое видео не остановилось. Экран внезапно стал черным, а затем файл закончился. – Камеры просто не сохраняют никаких записей. Вы можете просмотреть их все, как это сделал я, и убедиться, что ни одна из них не настроена на запись. Даже больше скажу: если дадите им команду записывать видео, система просто ответит сообщением об ошибке.

Паркер открыл собственный экран и изучил строки кода.

– Что за черт?

– Вы хотите сказать, что однажды, чуть больше года назад, все камеры в этой колонии одновременно прекратили запись? – уточнила Петрова.

– Так и есть. Но я не думаю, что это вирус или системный сбой, – сказал Плут. – Это было бы нелепым совпадением.

– Согласна, – сказала она.

– Тут кто-то пошалил. Причем весьма основательно. Я поискал в системе другую информацию: медицинские данные, погодную статистику, урожайность ферм – что угодно.

– Ничего нет, – сообщил Паркер, махнув рукой на свой экран.

– Буквально никаких сведений за последние четырнадцать месяцев, – подтвердил Плут. – Кто-то создал программу, которая не позволяет ни одному компьютеру, камере или датчику ничего записать. Если и были какие-то данные, их стерли. Тщательно. Даже здесь, в медицинском центре, нет никаких записей – ни отметок в журнале, ни расшифровки чатов. Ни рецептов, ни назначений, ни…

– Я поняла. – Петрова подняла руку, чтобы остановить его. – Полагаю, разумного объяснения этому нет.

Паркер покачал головой:

– Все системы предназначены для ведения подробного учета. Это одна из их основных функций. Отключить журналы и стереть базы данных – над этим надо потрудиться. Хорошенько потрудиться, чтоб вырубить все, вот что я имею в виду.

– Значит, кто-то не только прервал связь с Землей, но и позаботился о том, чтобы мы не смогли ничего выяснить, даже если бы прилетели, – заметила Петрова. – Есть ли способ узнать, кто это сделал?

– Как я уже сказал, все провернули аккуратно, – ответил Плут. – Ответ «нет», если я не достаточно ясно выразился. Он полностью удалил себя из систем. Не оставил ни одного цифрового отпечатка.

Петрова склонилась в кресле и оперлась лбом на руку.

– Что происходит? Каждый раз, когда мне кажется, что я начинаю разбираться в ситуации…

Паркер погладил ее по спине.

Чжан сел на кровати. Он бросил на Плута странный взгляд, затем кивнул в сторону Паркера и Петровой, словно Плут должен был понять, что происходит между призраком и их командиром. Наверное, это была одна из тех человеческих штучек, которые робот все еще не мог постичь. Он решил сосредоточиться на задании, которое ему уже дали.

– Все не совсем безнадежно, – произнес он.

Петрова подняла на него глаза.

Плут пожал плечами.

– Ладно, почти безнадежно. Но шанс все же есть. Информация ненавидит, когда ее уничтожают. Даже если стереть базу данных, даже если очень, очень постараться, невозможно уничтожить абсолютно все. Некоторые секторы перезаписаны лишь частично. Кое-что могло сохраниться на физических серверах. Единицы и нули. Обработать их будет непросто, и я не могу обещать, что мы сможем прочитать их даже после прогонки через алгоритм обратной свертки, но…

– Хоть что-то, – прервала его Петрова. – Все, что сможешь найти.

– Хорошо. За дело. Паркер, помоги мне.

– Конечно, – кивнул тот.

– И как быстро? – спросила Петрова. – Ну, что-то обнаружится?

По расчетам Плута, чтобы понять, есть следы или нет, требовалось меньше суток.

– Отлично, – сказала Петрова. – Тем временем мы тоже займемся кое-какой работой. Мне кажется, у нас есть зацепки, нужно только собрать их воедино.

– Я могу помочь, – предложил Чжан. – Если позволите.

Все посмотрели на него.

– Существо, которое напало на меня. Его тело все еще там.

Петрова одарила его натянутой улыбкой, которую Плут видел и раньше. Он вел базу данных ее мимики и решил, что конкретно это выражение лица означает, что она собирается очень вежливо сказать Чжану, чтобы тот отвалил.

– Я могу осмотреть труп, – заметил Чжан.

– Вы хотите провести вскрытие. – Петрова поджала губы.

– Или даже диссекцию. – Доктор выглядел воодушевленным. Препараты в его крови, похоже, сделали свое дело.

– Извлекать тело опасно, – не уступала Петрова. – Я не уверена…

– Я могу за ним сходить, – вызвался Плут, радуясь возможности быть полезным.

– Что? – Петрова склонила голову. – Нет. Твоя задача – восстановить данные.

– О, я могу делать и то и другое одновременно. Я быстро принесу тело.

Чжан прочистил горло.

– Придется с этим смириться, – произнес он. – Мы оба видели то, что видели.

Плуту стало интересно, что это значит.

– Хорошо, – сдалась Петрова. – Иди и забери труп. Только будь осторожен.

– Я пойду с ним, – сказал Паркер. – Лишняя пара глаз не помешает.

– Хорошо, – повторила она. – Просто… возвращайтесь, ладно? Оба.

6

– Нужно позаботиться о припасах, – заметил Паркер, когда они вышли на площадь. – Может, попробовать набрать воды из фонтана.

Он направился к памятнику, помимо воли вспоминая, как смотрелось это место на видео: много людей, светит солнце. На записи монумент казался грандиозным – он был крупноват для такого маленького поселения, но, очевидно, символизировал будущее величие. Скульптуру изваяли в форме огромной человеческой руки, держащей целую планету, окутанную абстрактными облаками – некое обещание.

Рассматривая монумент теперь, Паркер подумал, что он больше напоминает надгробие. Вода в фонтане была покрыта вонючей маслянистой тиной. Паркер сунул палец в эту муть, но, разумеется, тот прошел насквозь: вдали от проекторов медицинского центра он снова стал призраком.

Забавно, что он не ощущал себя в безопасности, хотя вообще-то был неуязвимым, бессмертным созданием из света. И они не нашли никаких следов пришельцев, как и иной угрозы, после нападения на Чжана. Но под открытым небом Паркер чувствовал себя абсолютно беззащитным. Случиться могло что угодно. Особенно плохое. Возможно, он заразился паранойей от Петровой. Вряд ли она права: не сидит же где-то поблизости в засаде толпа инопланетян? Петрова – эксперт по безопасности, ее учили все время быть настороже. Вдруг она просто боится собственной тени? И именно поэтому ему так неуютно? Но справиться со страхами эти мысли не особо помогали.

Даже без мышц Паркер вздрогнул.

– Похоже, труба засорилась, – произнес он. – Получится пустить воду?

Плут подошел к фонтану и, перегнувшись через бортик, осмотрел трубу, на которую указал Паркер. Затем протянул ярко-зеленую руку, выдернул пучок водорослей и сунул Паркеру.

– Салат из морской капусты.

Паркер отвернулся, бросив:

– Пойдем. Мне здесь не нравится.

Они поспешили к жилому корпусу А13. Найти его было несложно: Чжан оставил кровавый след, ведущий прямо к входу. Паркер замер на пороге, его рука зависла над панелью управления.

– Наверное, тебе очень неприятно? – спросил Плут.

– Я не могу… – Паркер закрыл глаза. Притворился, что делает глубокий вдох. – Не могу ни к чему прикоснуться.

– Тебе и не нужно, – сказал робот.

Паркер кивнул. Конечно, он это знал. Он послал часть своего сознания в программное обеспечение, управляющее дверным механизмом, заменил значение переменной с нуля на единицу, и люк распахнулся как по волшебству. Только это казалось жульничеством.

Внутри жилого блока было темно, но Паркер использовал сенсоры Плута, поэтому мог видеть в ближнем инфракрасном диапазоне.

Паркер прошел в основной отсек вдоль слегка мерцающих стен. Он не знал, что найдет там. Виртуальные мускулы его шеи были напряжены, а несуществующее сердце бешено колотилось. Что угодно могло прятаться в тенях, затаиться под раковиной, ползать по потолку. Паркер ожидал, что в любую минуту нечто выпрыгнет на него с воплями.

Но нет.

В помещении не было ничего, кроме трупа на полу. Его руки выглядели странно, кожа была слишком бледной, а голова размозжена. Раньше от одного вида искалеченного тела Паркеру стало бы не по себе, но на орбите он многое повидал.

– А помнишь, нам говорили, что будет легкая миссия, – произнес он. – Доставить сюда двух пассажиров, подождать, пока они тут все осмотрят, и увезти их домой.

– Мне поручили стирать ваше белье и готовить еду, – отозвался Плут и воспроизвел аудиозапись с безудержным хохотом зрителей в театре. – Я был не в восторге от такой перспективы. Подумывал убить вас всех во сне. Но потом я с вами познакомился поближе и понял, что вы не так уж плохи.

Паркер кивнул. Он имел в виду совсем не это, но неважно.

Плут присел и подхватил тело за лодыжки, потом взвалил его на плечо и поднялся на ноги. Казалось, усилий потребовалось не больше, чем на мешок сухих листьев.

– Проще простого, – сказал робот. – Возвращаемся.

Паркер вышел на улицу. Между жилыми домами, словно целое семейство призраков, завывал ветер. Паркер помимо воли пригнулся, уворачиваясь от его напора, – совершенно излишне – и, нахмурившись, выпрямился.

В здании слева от него открылась дверь.

Паркер застыл.

– Плут.

– Я слышал.

Это был вход в блок А15. Паркер не мог разглядеть внутри ничего, кроме темноты, даже с помощью позаимствованных у робота сенсоров.

– Должен ли я… То есть, может, нам стоит…

Плут повернулся к нему лицом. Обычно Паркер не обращал внимания на то, что лицо робота – маска, пародия на человеческие черты. Но не сейчас.