Наконец Делла подняла взгляд на лицо незнакомца. Он стоял, зажимая нос ладонями, и она не могла рассмотреть его черты. Его волосы темно-каштанового оттенка доходили до середины шеи, а в отблесках костра слегка отливали бордовым. Ее же цвет волос был другим: светлее, ярче и даже в темноте не терял медного оттенка.

– Держи, – раздался женский голос, и Делла повернулась на звук. Очень красивая девушка подавала ей кружку с какой-то жидкостью. – Не бойся. Тебе нужно попить.

Делла протянула руку и заметила бинты на запястьях и тех местах, где кожу, вероятно, задели осколки. Она взяла кружку, но пить не стала.

Незнакомка нахмурилась.

Ее такие же темно-каштановые, как у мужчины напротив, волосы были собраны в высокий хвост, открывая выдающиеся скулы, большие черные глаза с алыми прожилками в радужках и чувственные полные губы. А судя по красным линиям на белоснежной коже, она тоже владела даром. Весь ее наряд состоял из темно-бордовых кожаных штанов и откровенного топа без рукавов с глубоким вырезом. Она явно обладала необузданным нравом, который ощущался в каждом ее движении и слове.

Рядом с ней сидел еще один обнаженный по пояс мужчина, но у него, в отличие от соратника, волосы были немного короче, а некоторые пряди небрежно спадали на лоб. Он выглядел так привлекательно, словно над каждой черточкой его лица работал скульптор, но уголки тонких губ были опущены, что придавало ему грустный и угрюмый вид. Правую скулу рассекал аккуратный шрам, но изъян отнюдь не портил мужчину, наоборот, дополнял его образ.

– Кто вы? Где я? – хрипло спросила Делла, держа в руках кружку с водой и напрягая память, чтобы восстановить минувшие события.

Мужчина, который до сих пор зажимал нос, то ли хмыкнул, то ли хрюкнул, и она порадовалась тому, что сильно его ударила.

– Вы ринальцы.

Девушка кивнула, уставившись в костер, и поворошила палкой горячие угли так, что искры закружились и поднялись в небо.

Делла пристально изучала троицу, пытаясь осознать, что находится среди демонов – опаснейших существ, которые когда-то похитили и погубили ее мать. Все в Мирите знали, что за чудовища скрывались под личиной прекрасных мужчин и женщин, но Делла почему-то совсем не испытывала страха. Мало того, ей было все равно.

– Где ваши крылья? – выпалила она прежде, чем успела хорошо обдумать свои следующие слова.

Прекрасно, Делла. Прекрасно.

– У ринальцев нет собственных крыльев, – непринужденным тоном ответила незнакомка, но, поймав предупреждающий взгляд мужчин, добавила: – Их нет, пока не понадобятся. Мы дали тебе обезболивающий отвар. Он же оказывает успокаивающее действие, поэтому ты можешь чувствовать себя несколько необычно.

Вот оно что…

В любое другое время у нее в голове звучали бы сотни тревожных звоночков, но сейчас ничего такого не было. Рана в боку страшно пульсировала, и Делла старалась дышать глубоко и медленно, упрямо не позволяя пролиться слезам, которые собирались в уголках глаз.

– Мне все равно больно.

– Действие кончается. Выпей отвар, он притупит боль. – Девушка кивнула на кружку, и Делла сделала глоток, тут же поморщившись от горьковатого вкуса.

– Вы меня спасли. – Она мотнула головой, не в силах поверить глазам или же всего-навсего надеясь, что происходящее не более чем иллюзия.

– Простого «спасибо» было бы достаточно, – сказал побитый ею незнакомец низким бархатистым голосом, в котором слышались насмешливые нотки.

Он наконец отнял ладони и стер пару капель крови, сочившейся из слегка распухшего носа. Но даже такой изъян не испортил красоты его лица. Если другой риналец показался Делле привлекательным, то этот мужчина был чарующе прекрасен. Она засмотрелась на четко очерченные скулы и углы нижней челюсти, и на миг ей даже захотелось провести по ним пальцем. К счастью, ей удалось быстро сдержать внезапный порыв.

Красота его была темной и нещадной, как проклятые земли Риналии. Она увлекала и пугала одновременно, будто сам Дьявол решил подняться в этот мир. На его идеальных, словно отрисованных художником губах хоть и играла легкая самодовольная ухмылка, но воздух вокруг него буквально искрил невыразимым напряжением.

Нет, демоны не должны быть такими красивыми. Это омерзительно.

Притягательные, манящие и смертельно опасные…

Делла несколько раз моргнула, подавив желание дать самой себе по щеке.

Каждый в Мирите слышал о холодной красоте демонов, о том, что их облик никак не вязался с истинным злом. Но Делла давно научилась не обращать внимания на красоту внешнюю, за которой могло скрываться чудовище. В детстве она считала, что все мирийцы – стражи света – являли собой настоящее воплощение добра и справедливости, а народ Риналии – зла и порока. Дарнил не был порождением Дьявола, да и света в «братце» имелось с лихвой, однако в нем не ощущалось ни капли добра. Личность не определялась происхождением. И Делла поняла это слишком рано.

– Вы ведь не по доброте душевной спасли меня.

– Разумеется, нет, – без утайки ответила девушка.

Делла прекрасно знала, зачем понадобилась демонам. Если ее не убили в Мирите, значит, прикончат в Риналии. Но опять же, ей было все равно – видимо, сказывалось действие отвара. Еще вчера происходящее показалось бы ей прекрасным сном.

Покинуть наконец ненавистную башню…

Долгие годы ей приходилось терпеть заточение, редкие прогулки по дворцу, презрительные взгляды мирийцев, насилие со стороны стражников и домогательства Дарнила. Она вынесла все унижения и лишения, никогда не позволяла себе плакать при посторонних и показывать слабость. Каждый раз гордо расправляла плечи, приветствуя новый день. Вот только выбравшись из одной тюрьмы, попала в лапы к еще более опасным чудовищам.

Умом Делла понимала, что бесполезно паниковать, кричать или пытаться сбежать. Какое-то время ей придется поиграть по их правилам.

Она внимательно огляделась и заметила в полумраке окрестные холмы и кроны редких деревьев. Слух улавливал журчание воды, указывающее на то, что неподалеку находится русло реки. Было темно, и Делла начала осознавать, что попала на территорию другого королевства, в земли врага, но никакого намека на города или деревни здесь не наблюдалось. Местность выглядела необитаемой.

У нее сразу возник еще один вопрос.

– Вы появились в Мирите при свете дня, – сказала Делла.

– И что? – Риналец с разбитым носом раздражающе хмыкнул и склонил голову набок. Темно-каштановые волосы слегка колыхнулись и вспыхнули красным в свете костра.

Делла вспомнила легенды, которые веками передавались из поколения в поколение. Все они отличались друг от друга, но няня рассказывала, что именно небесные Творцы прокляли демонов, поэтому те не переносили дневного света. Чтобы защитить своих детей, Дьявол накрыл их земли тьмой. Ангелы же позаботились о мирийцах, сотворив над королевством вечный день, чтобы ни один демон не смог пересечь границу. Если она не ошибалась, в легендах этот феномен называли проклятием «дня и ночи».

– Вы же не выносите солнца.

– Мы его не любим. Но свет не убивает нас, девочка. Не стоит верить байкам, которые рассказывают о ринальцах, – снисходительно улыбнулась незнакомка. – Высшие спокойно появляются на солнце, хоть оно и ослабляет нас.

Высшие…

Делла чувствовала на себе взгляд того наглеца, но не испытывала страха, который притупился под действием отвара. Однако она все равно боролась с желанием отползти подальше. Из всей троицы почему-то именно от него исходило ощущение неизмеримой силы, которая буквально давила на кожу. От Дарнила тоже всегда веяло силой, но другой, более слабой и лишь окутывавшей тело, словно незримым коконом света.

– Вы меня убьете?

– Мы только что тебя спасли. – На бледном лице девушки застыло едва заметное изумление.

– Чтобы спасти себя, – ответила Делла и перевела взгляд сначала на руки, покрытые коркой запекшейся крови, а потом обратно на ринальцев и тяжело сглотнула.

Кровопийцы… Проклятые создания ночи…

Конечно, она слышала о демонах не только из рассказов няни. За свою затворническую жизнь Делла прочитала сотни книг, которые и стали ее окном в мир. К счастью, она не выросла безграмотной. Конечно, Его Величество вряд ли заботило просвещение пустой, но ее гувернантка была женщиной образованной и научила всему, что знала сама. Во время занятий Делла вела себя тихо, а после долгие часы проводила за чтением. В остальное же время сыпала проклятиями и надрывала голос, буквально сходя с ума, так что стража не чуралась лишний раз ударить ее. Да, ни один мужчина не мог овладеть ею, не рискуя навлечь гнев короля, но никому не было дела, если она вдруг получала пару синяков.

Делла подняла голову и увидела звезды – море звезд, которые перемигивались в темноте, – и наползающие на них черные облака. Даже будучи пленницей, она изредка выходила на солнце, но ни разу не видела настоящую ночь, лишь читала о ней в книгах и изучала изображения на картинках. Разве могло быть над проклятыми землями столько звездного света?

– Это ведь не Риналия?

– Нет, это Ничейные земли. До Риналии еще несколько часов пути, – спокойно ответила девушка.

– Но здесь темно.

Нахальный риналец опять фыркнул, но Делла проигнорировала его. Просто сомкнула губы, сдерживая раздражение. Казалось, любой ее вопрос вызывал у него усмешку.

Второй риналец молчал, не хмыкал и вообще не двигался с места. Из всех троих он явно был самым уравновешенным.

– В Ничейных землях, как в королевствах Виана и людей, обычный ход времени, и день сменяется ночью, – объяснила незнакомка, вскинув голову к небу.

Значит, сейчас ночь. Не тьма, а самая настоящая ночь.

Насколько она помнила из рассказов няни и изображений на картах, Ничейные земли служили чем-то вроде границы, отделявшей королевства Мирита и Виана от владений демонов и обычных смертных. Множество людских народов занимали северо-запад материка и жили в постоянном страхе перед ринальцами. Однако Делла всегда считала, что свет Мирита распространялся и на Ничейные земли. Видимо, очередные сказки.

Боковым зрением Делла увидела, что наглец пялится на нее, и это раздражало еще больше. Она резко повернулась к нему:

– Что?

– Да вот гляжу на девушку, которая покорно стояла и ждала, когда ей перережут глотку. Даже коза и та бы сопротивлялась. – В его жутких глазах словно бушевала буря, хотя на потрясающе красивом лице, на которое хотелось смотреть бесконечно, не отражалось ни одной эмоции.

Делла выдержала взгляд его черных с красными прожилками глаз. Если бы не ринальский отвар, она наверняка испытала бы укол страха, но сейчас лишь захотела снова вмазать ему по носу.

– Допей до дна, – сказала его спутница, кивая на кружку в руках Деллы. – Нам лететь еще несколько часов.

Лететь…

– Иначе будет больно. Я Андрия, кстати, но можешь звать меня Рия, – представилась та, хотя Делла не спрашивала имен.

– Я пленница? – уточнила она, бросив взгляд на нахального ринальца, который лениво изучал потертости на кожаных штанах.

– Нет. – Его рот искривился в недовольной гримасе. – Но ты идешь с нами.

Значит, опять пленница.

Делла была просто сосудом, который враждующие народы желали заполучить в свои руки. Если ей предстояло вновь оказаться под замком и в кандалах, то она готова была умолять быстрее завершить обряд и избавить ее от ненавистной участи. И она осознавала, насколько унизительно это бы выглядело. Однако… с нее все же сняли кандалы.

– Что вы собираетесь со мной делать… после обряда? – настойчиво спросила Делла.

Она чувствовала, что ринальцам надоели вопросы. Даже улавливала их раздражение.

– Хватит болтать, – сказала Андрия. Она поднялась с бревна, которое они использовали, чтобы не сидеть на земле, и отошла на несколько шагов, разминая ноги. – С нами тебе ничего не угрожает. Это все, что тебе пока нужно знать.