Видимо, поэтому еду по своим делам, а не в больницу на машине скорой помощи с каким-нибудь гипертоническим кризом, инсультом, инфарктом или нервным срывом. Мне больно, но подсознательно я уже была готова к такому повороту.

– Бабуль, тебе тоже все надоело, поэтому ты молчишь и ничего мне не рассказываешь? – спрашивает Павлик.

И возвращает меня в реальность. Это что за разговоры такие в восемь лет?

– Давай-ка сегодня ты мне расскажешь, дорогой мой, что именно тебе надоело, – говорю преувеличенно бодро.

– Школа, уроки, тренировки, тренировки, школа, уроки… Мне даже мультики некогда посмотреть и в игру поиграть. Встаю – темно, домой приезжаю – темно. Спать хочу. Надоело всё, – жалуется внук.

– Потерпи, Павлуш, это просто зима. Скоро день пойдет на прибыль, и станет веселее. Каникулы начнутся, – утешаю, как могу.

А сама думаю, что в моей жизни тоже наступает зима. Зима жизни, если точнее. И если я ничего не предприму, она станет вечной, и никакого солнца я не увижу. Прав Дмитрий: надо взбодриться и сменить приоритеты. Подумать в кои-то веки о себе. Может, на какие-нибудь латинские танцы записаться. Или научиться выделывать на шесте невообразимые па. А что? Я видела как-то ролик про бабулю за семьдесят, где она такие кренделя на шесте выдавала, что волосы дыбом. Она смогла – и я смогу. У меня вообще настроение вдруг резко изменилось на боевое. Точно состояние аффекта догнало. Мотает из стороны в сторону.

Но, к счастью, внука довожу до дома без происшествий, сдаю родителям и мчусь к себе. Грише на сообщение ответила, что приеду после хоккея, тогда поговорим. Интересно, Лариса похвасталась ему своим поступком? Какую модель поведения выберет муж? Будет всё отрицать или теперь сознается?

Загоняю машину в гараж, распахиваю дверь в дом, прохожу в гостиную и застываю. Гриша сидит на полу перед альбомом с фотографиями и плачет. Никогда не видела его слёз, а сейчас они оставили мокрые борозды на его щеках. Мой муж – статный мужчина, в хорошей физической форме, носит модную стрижку и бородку с усами. Выглядит представительно и даже немного угрожающе. Но сейчас… Мне больно видеть его таким разбитым, хотя, по идее, я радоваться должна.

Прохожу и сажусь на пол напротив него.

– От счастья, надеюсь, слезы льешь? Нежданно-негаданно получил возможность прожить вторую молодость. Памперсы, бутылочки, ночные бдения. Поздравляю тебя, – говорю ехидно.

Устраивать скандал с битьем посуды сил нет, да и я понимаю, что Гриша сам себе сделал так больно, что у меня и не выйдет добавить.

– Ир, я так не хотел… Не могу потерять тебя… Люблю тебя. И дети… Как я им в глаза смотреть буду? – шепчет муж и смотрит на меня так, будто я волшебница.

Махну сейчас волшебной палочкой – и все станет как прежде. Исчезнет беременная Лариса и все о ней воспоминания.

Я пожимаю плечами и медленно мотаю головой. Дескать, ничем помочь не могу, ты уже таких дел наделал, что закрыть на них глаза невозможно.

– Я не люблю быть банальной, ты знаешь, но в этой ситуации могу сказать только одно: думать, что делаешь, раньше надо было. Теперь уже ничего не изменить.

Гриша вдруг резко подается ко мне, хватает за руки, заглядывает в глаза.

– Ир, Ириша, послушай. Я никогда не хотел другую семью. Я люблю только тебя! Я не знаю, как так вышло. С чего она взяла… Это просто у беременных слабоумие. Я на Ларе никогда не женюсь, – тараторит, словно сам слабоумный.

Я отшатываюсь, забираю свои руки и хмурюсь.

– Гриша, о чем ты? – спрашиваю. – У вас с этой женщиной скоро родится ребенок. Все остальное неважно. Ты же не думаешь, что я сделаю вид, будто их нет, и мы продолжим жить, как раньше?

– Именно так я и думаю! – на полном серьезе заявляет муж. – Просто забудь всё, что она тебе сказала. Детям ничего не скажем. Будем жить как жили. Разве нам было плохо? Разве ты хочешь всего лишиться и пойти работать в пятьдесят лет без какого-либо стажа?

А вот это он очень зря сказал. Я поднимаюсь на ноги и смотрю на мужа сверху вниз.

– Я не пойму… ты меня шантажировать вздумал? С чего бы мне всего лишаться и идти на работу? Я, работая твоей женой и матерью твоих детей, уже заработала половину нашего имущества. Как-нибудь уж проживу, не волнуйся, – цежу сквозь зубы.

– Иришенька, ну не нужно так. Давай не будем переходить в эту стадию отношений, – просит Гриша и тоже встает.

Жалкий вид слетает, как будто и не было. Теперь передо мной жёсткий бизнесмен, и я понимаю, что больше, чем меня и доброе отношение детей, он боится потерять деньги.

– На какую такую стадию?! – выхожу я из себя и повышаю голос. – Ты сейчас намекаешь, что собираешься биться со мной в суде за каждую копейку?

Господи, я знала, что мой муж делец до мозга костей и всегда идёт к своей цели напролом, даже по головам, если потребуется, но никогда не думала, что мне доведется с ним схлестнуться в битве за наше общее имущество.

Глава 6

Григорий

– Ириша, не глупи. Нам с тобой этого всего не надо, – увещеваю жену, как неразумного ребенка.

Хотя я на взводе и хочется ее хорошенько за плечи потрясти, чтобы мозги встали на место. Обычно Ирка у меня адекватная, с самого первого дня нашей супружеской жизни мне все мужики завидовали. Замахался отвечать на вопрос: «Как ты умудрился ее так выдрессировать, что она будто шёлковая? Никогда не задаёт лишних вопросов, самореализовываться не ломится, занимается домом, тобой и детьми. За собой следит и в засаленном халате и бигуди не встречает». Я всегда отвечал: «Уметь надо», но на самом деле я ничего и не делал. Просто мне повезло.

Но сейчас Ирину будто подменили. Она заводит разговор о разводе! С дуба рухнула? Какой развод в наши годы? Я никакого развода не хочу.

Но пока держусь. Руки к жене не тяну, еще надеюсь до нее достучаться.

– Гриша, услышь! Если тебе не надо, то мне надо. Я столько лет жила только твоей жизнью, пора мне подумать о себе, – чеканит ледяным тоном.

Я и не думал, что такой есть в ее арсенале. Я, конечно, предполагал, что у нас будет неприятный разговор, приготовился к нему как мог, когда узнал, что вытворила Лариска. Антураж создал, чтобы жену растрогать, аж самого на слезу прошибло, пока в роль входил, разглядывая старые фотки. Но я и в страшном сне не мог представить, что моя сентиментальная жена останется безразличной и заговорит о разводе.

Ларка – дура беременная – как только появилась на пороге моего кабинета семь месяцев назад с положительным тестом на беременность в руках, так сразу заговорила о свадьбе. Но я ей чётко сказал, что люблю жену и никогда ее не брошу. Думал, до Ларки дошло, а она вон что удумала. Решила сделать так, чтобы жена бросила меня сама. Ну уж нет. Не выйдет.

– Так живи! Я разве против, родная моя?! – говорю проникновенно и пытаюсь взять Иру за руки, но она их убирает. Начинаю закипать. – Что ты хочешь? Может, в санаторий? Или машину новую? Или, может, собаку тебе заведем? Любимая, я разве тебе в чем-то отказывал?

Жена недобро усмехается.

– А если я не собаку хочу, а мужика другого? Хочу желанной женщиной себя снова почувствовать. Буду с чистой совестью после развода ходить в закрытые женские клубы и мальчиков молодых себе покупать!

Врет. Никогда она до такого не опустится. Назло мне такую ахинею несет. Да и не надо ей никого покупать. Оглядываю жену критическим взглядом – ей и самой деньги за секс можно спокойно брать. Она у меня натуральная милфа, на которых сосунки слюни пускают. Да и не только малолетки. Кстати, а когда мы трахались с ней последний раз? Не могу припомнить. Хмурюсь.

– Зачем тебе другой, моя конфетка? Я сам тебя всю оближу, – говорю многообещающе.

Удивительно, но мой дружище по стойке смирно встал только от мыслей о сексе с женой. Что это? Я давно о ней не фантазировал или меня так боязнь ее потерять завела?

Делаю шаг к Иринке – сладкая она у меня, аж слюни потекли, – но она от меня шарахается, и выражение лица у нее такое… Она так на гору немытой посуды смотрела, когда у нас посудомоечной машины не было.

– Ты, видимо, не понял, Гриша. Повторю: между нами все кончено. Я подаю на развод и раздел имущества! – отрезает.

Разворачивается и идет к двери. Я зверею окончательно и бросаюсь ей наперерез. Приваливаюсь спиной к выходу. Шутки кончились.

– Это ты не поняла, любимая. Не будет никакого развода и раздела имущества. Я не позволю тебе разорить мою фирму и оставить наших детей без наследства. Не хочешь по-хорошему – будет по-плохому.

Я беру с крючка ключ и поворачиваю в замке, убираю его в карман. Сгребаю и запасные, и сумку жены – она бросила её на полке, – засовываю под мышку, делаю пару стремительных шагов к ней самой и отбираю у нее шубу.

– Только тронь меня, мерзавец! Я побои сниму! – Ира не ожидает от меня такого натиска и отчаянно отбивается.

Но куда ей до меня? Я с ней справляюсь. Напоследок выдергиваю роутер и молча ухожу, чтобы закрыть все в сейфе – пусть посидит в тишине и хорошенько подумает. Утро вечера мудренее.

Иду в свой кабинет. Настроение —разнести кого-нибудь в пух и прах. Конечно же, я выбираю Ларку. Она виновница всех моих бед.

– Ну что, ты нарвалась, дорогуша! – начинаю орать, едва она принимает вызов. – Я говорил тебе не лезть в мою семью?! Говорил?!

– Гриша? – удивленно переспрашивает эта идиотка. – Как ты смеешь со мной так разговаривать? И нет, ты мне не говорил не лезть в твою семью. Ты мне жаловался, что у тебя не хватит духу уйти от жены, вот я тебе и помогла!

Ларка тоже орет. Она у меня истеричка. Совсем не такая, как Ирина. Порой любит закатить скандал на ровном месте. Ух, тигрица! Наверное, именно этим она меня в свое время и зацепила. Строгая холодная училка с виду, а внутри – пожар и никаких комплексов! До беременности после хорошей ссоры я любил поиметь Лариску всеми способами. Бывало, хлестал ее по сочным булкам до красноты.

Напряжение в штанах стало невыносимым! Эх, бабы! Ну почему они не могут поладить? Как бы нам замечательно жилось втроем! Правда, дети бы не одобрили… Но и необязательно было бы жить в одном доме. Вполне сгодилось бы и как раньше – Ларка у себя, а Ирка у себя. А я бы везде успевал.

Сжимаю челюсти и хмурюсь, чтобы прогнать несбыточные мечты.

– Истеричка и безмозглая дура! У меня с женой все хорошо. Единственное, чего ты добилась – мы отберём у тебя ребенка и будем воспитывать как своего! – вру, чтобы любовнице жизнь медом не казалась.

А то ишь вздумала прыгать через мою голову!

Ларка начинает что-то верещать, но я сбрасываю вызов, потому что в наши ворота начинают настойчиво звонить. Кого нелегкая принесла так не вовремя?

Глава 7

Ирина

Меня буквально колотит от ярости. Негодяй! Какой же он мерзавец! То, что муж практически поднял на меня руку, настолько сильно поражает, что слезы льются ручьями. Он никогда не позволял себе насилия по отношению ко мне, а тут буквально вывернул руки и отобрал шубу!

Закрываюсь в своей ванной, умываюсь и лелею в голове мысли о том, как дождусь ночи, возьму чугунную сковороду и тресну спящего Гришу по голове, а потом заберу у него ключи от сейфа и уеду прочь!

Конечно, можно и сейчас сбежать через окно – найду в своей гардеробной, что надеть, не замерзну! Перелезу через забор к соседям справа – Вдовины с нашей стороны никакой защиты не ставили, так что сделать это возможно. Наверное. Забор всё же высокий. Но это ладно, лестницу в гараже возьму. От них позвоню в милицию, дождусь и с ними заберу все своё, а потом уеду. Но как представлю это позорище, так сердце начинает болеть. Нет, лучше уж сама сковородкой муженька приговорю.

Сквозь шум воды слышу звонок в ворота. Сердце подпрыгивает к горлу, и почему-то первая мысль – Дмитрий примчался меня спасать. Закрываю воду и лечу вниз, к домофону. А этот упырь уже там, и на экране не Дмитрий, а наша дочка Лёля.

– Пап, ты чего? Ты что, меня не пустишь?! Серьёзно?! – недоумевает она.