– Обязательно. В восемь вечера я жду вас в ресторане, – категорично заявляет и уходит, оставив меня стоять совершенно растерянной.

Глава 5

Весь оставшийся день не могу ни о чем думать. Волнительное ожидание сводит с ума. Мне нужно продать хотя бы пару картин, чтобы все расходы по реставрации окупились. Я впервые так сильно потратилась, и я просто не имею права вернуться домой провалив сделку. Если раньше я могла сразу предвидеть, какая именно картина заинтересовала клиента, и просто немного надавить, чтобы ускорить его решение. То с мистером Кроули все иначе. Он в принципе отличается от всех моих предыдущих клиентов. И не только возрастом. В нем есть какая-то скрытность. Загадочность. Он кажется мне немного мрачным и в то же время очень обаятельным.

В ресторан я вхожу ровно в восемь часов, и хостес сразу проводит меня к стоящему вдалеке от остальных столику, где уже ждет мужчина. Еще издалека замечаю, как замечательно он выглядит. На нем костюм глубокого синего цвета и белоснежная рубашка под пиджаком, с расстегнутыми верхними пуговицами. Черные волосы причесаны и аккуратно лежат в стильной стрижке с боковым пробором.

Что ж…смело можно сказать этот мужчина – опасно красив. 

И слово ОПАСНО является ключевым!

Увидев меня, он поднимается со своего места и галантно отодвигает для меня стул, помогая сесть.

– Надеюсь, вы голодны? – интересуется, сев напротив.

– Эм…немного.

На самом деле последней моей едой был утренний круассан. Из-за этих всех переживаний мой желудок так сильно скрутило, что аппетита совершенно нет. И, похоже, сегодня он вовсе не появится.

– Заказывайте все, что хотите, – протягивает мне меню.

– А вы уже заказали?

– Да.

Открываю папку и начинаю бездумно листать, не различая букв. Кусаю губы, ощутив соленый привкус крови.

Это плохой признак!

– Вы меня слышите, мисс Парсонс?

– Ч-что? – отрываю глаза от меню, встретившись в пронзительным голубым взглядом.

– Не нужно так нервничать.

– Яяя…не нервничаю, – отвечаю дрожащим голосом.

Должно быть, я выгляжу жалкой. И я должна взять себя в руки. Только почему так сложно сделать это в его присутствии?

– Звучит неубедительно, – его губ касается теплая улыбка и непроизвольно улыбаюсь в ответ.

– Я буду пасту с морепродуктами, – закрываю меню, положив на край стола.

– Отличный выбор. Любите морепродукты? – жестом подзывает официанта.

– Люблю.

– Понимаю. Я тоже их люблю.

– Слушаю, сэр?

– Джордж, для леди пасту с морепродуктами и организуй бутылку белого сухого «Конти».

– Непременно, сэр.

Официант уходит, и на мгновенье повисает пауза. Беру бокал с налитой в него водой и делаю глоток, чтобы смочить пересохшее горло.

– Вы мне скажете, какое решение приняли, мистер Кроули?

– Немного позже. И пожалуйста, называйте меня Рональд.

– Хорошо, Рональд. Вы можете называть меня Викки.

– Откуда у вас тяга с живописи, Викки? В вашей семье были художники? – летит череда вопросов.

– Насколько я знаю, нет, – сложно отвечать на такие вопросы, зная, что моя мать росла в приемных семьях, а про родных отца я ничего не знаю.

Именно сестра открыла во мне талант к рисованию. Даже родная мать, когда услышала об этом от сестры, не посчитала это чем-то нормальным. И никогда не поддерживала меня в этом.

– Как я успел понять, вы любите то, чем занимаетесь?

– Да. В этом вся моя жизнь, и я хотела бы всегда этим заниматься. А ваша тяга к искусству она от кого?

– Моя бабушка была деятелем искусств и много лет руководила музеем живописи и скульптуры. В детстве я часто бывал у нее на работе и всегда с интересом рассматривал экспонаты. Это был, пожалуй, один из самых счастливых периодов моего детства.

– Очень мило, – тереблю край скатерти, зачем-то окунувшись в болезненные воспоминания из своего детства.

Ребенком я не знала, что такое счастье. 

– Я надеюсь, сегодня вам уже лучше? – зачем-то звучит от него вопрос.

– Да, спасибо, – сегодня я не получала сообщений и звонков от Итана и не имею не малейшего желания. – Утром я последовала вашему совету и прогулялась.

– И как?

– Вы были правы. Это помогло, – благодарно улыбаюсь ему.

– Станет еще лучше, когда вы возьметесь за любимое дело, – ловлю себя на мысли, что звук его голоса невероятно успокаивает.

– Не сомневаюсь. А какое любимое дело у вас, Рональд?

– Вы с ним непосредственно связаны, – его ответ выбивает почву из-под ног.

– В каком смысле?

– Коллекционирование живописи, – ухмыляется.

– Ах…вы об этом, – смеюсь, заерзав на стуле.

– А вы о чем подумали?

– Ни о чем, – ощущаю, как жар приливает к лицу.

К счастью, приходит официант и разливает вино по бокалам. Когда мужчина уходит, я делаю глоток вина, надеясь, что алкоголь поможет унять волнение.

– У вас есть мечта, Викки? – летит очередной вопрос.

– Я мечтаю когда-нибудь переехать в Нью-Йорк и открыть здесь свою галерею.

– Хм…Нью-Йорк – безжалостный город. Вы должны быть к этому готовы, – крутит ножку бокала своими длинными пальцами.

– Я не боюсь трудностей.

– Любите рисковать?

– Порой, чтобы чего-то добиться, без риска не обойтись.

– Мне нравится ваша целеустремленность.

– Звучит как комплимент.

Я что флиртую с ним?

– Разве в этом есть что-то плохое? – загадочно улыбается.

– Вовсе нет.

Следующие два часа пролетают незаметно за приятным и непринужденным разговором. Мы больше не касаемся личных тем. Не раз ловлю себя на мысли, что с ним очень легко. Он обладает хорошим чувством юмора. Я так увлекаюсь нашим разговором, что не замечаю, как мы выпиваем целую бутылку вина. На голодный желудок делать это было рискованно, и я быстро хмелею.

– Так вы все-таки мне скажете, какое решение приняли? – осмелев из-за алкоголя, интересуюсь, не отводя взгляда от лица, которое стало казаться еще более красивым.

– Перед тем как озвучить, я бы хотел еще раз взглянуть на картины.

– Эм…но они в моем номере.

– Не вижу в этом никакой проблемы.

– Я могу принести их в конференц-зал, – не уверена, что уместно приглашать его к себе.

– Это лишнее. Не будем терять времени, – откладывает салфетку на край стола и поднимается со своего места.

Подходит к моему стулу и отодвигает его, чтобы мне было удобно встать.

Ожидая лифта в лобби, надеюсь, что с нами зайдет еще кто-нибудь, но, как назло, никого нет. Двери разъезжаются, и по правилам этикета он входит первым. Как только двери закрываются, мы оказываемся в тесном замкнутом пространстве вдвоем. До меня доносится пьянящий аромат его духов, и по телу пробегают предательские мурашки. Рональд подносит руку и проводит пальцами по щетине, вызывая очередную странную реакцию в моем теле. Будто что-то почувствовав, мужчина поворачивает голову, и наши взгляды встречаются. Я вижу, как в голубых глазах что-то мелькает и дыхание сбивается. Его взгляд опускается на мои губы, и я вижу, как расширяются его зрачки.

К счастью, лифт вовремя приезжает, и я буквально вылетаю из кабины первой. Рональд молча идет позади меня, и я всеми фибрами ощущаю на себе его взгляд. Мне совсем не нравится то, что я чувствую рядом с ним. Терять голову от мужчины в первый день знакомства не в моих правилах. К тому же потенциальному клиенту.

Дрожащей рукой достаю ключ из сумочки и открываю дверь, заходя первой. Включив свет, подхожу к чемодану и выкатываю его в центр комнаты, начиная расстегивать нервными движениями.

Раскладываю картины на кровати и отхожу в сторону, молча наблюдая за мужчиной. В тишине комнаты раздается звук пришедшего на мой телефон сообщения, и я достаю его из сумки, читая текст.

«Ты уже спишь, детка? Я так невероятно соскучился по своей сладкой девочке. Не могу дождаться, когда снова смогу ласкать каждый сантиметр твоей бархатистой кожи…»

Стискиваю челюсть, услышав скрежет своих зубов. Хочется швырнуть телефон об стену. А лучше перезвонить и наорать, сказав, какой он чертов мерзавец. Я даже не удивлюсь, если он пишет мне сейчас, лежа в кровати с женой. Возможно, даже после секса с ней.

– Викки, с вами все в порядке? – звучит голос Рональда, и я поднимаю взгляд, посмотрев на него сквозь пелену слез.

– Да…кхм… – отворачиваюсь. – Не обращайте внимания, – закидываю телефон обратно в сумку, оставив ее на софе.

– Мне так не кажется.

– Я же сказала, что со мной все нормально! – срываюсь на крик и сразу же жалею. – Простите…я не должна была, – провожу рукой по волосам, подойдя к окну.

Обхватываю себя руками, кусая губы. Меня трясет как осиновый лист на ветру. Сердце разрывается в груди. Боль скапливается в районе солнечного сплетения, не давая возможности нормально вздохнуть.

Вздрагиваю, когда на мои предплечья ложатся теплые руки. В следующую секунду он разворачивает меня к себе. Взяв лицо в ладони, поднимает, заставляя посмотреть на себя.

– Кто этот ублюдок, из-за которого эти красивые глаза в слезах?

– Никто… – шепчу, зажмурившись, и несколько слезинок скатываются по щекам.

– Что мне сделать, Викки? Скажи, чем я могу помочь?

Распахиваю глаза, блуждая взглядом по мужественным чертам.

– Поцелуй меня, Рональд, – зачем-то произношу, желая заглушить эту боль. – Прошу… – обхватываю его запястья.

– Я хотел сделать это еще вчера на террасе, – хрипло шепчет и наклонившись, припадает мягкими губами к моим.

Когда наши губы соприкасаются, меня словно ударяет разрядом тока и по телу бежит жар. Дыхание перехватывает от интенсивности ощущений. Его поцелуй настолько чувственный, что я лишаюсь связи с реальностью. Голова идет кругом. Тепло разливается по венам.

Зарываюсь в мягкие волосы на затылке, и Рональд углубляет поцелуй, глухо зарычав мне прямо в рот. Нас накрывает какое-то безумие. Мы целуемся, будто два голодных путника, нашедшие живительную влагу в пустыне. Комната сужается до размера нас двоих, и все крики разума затихают. Жгучее желание как цунами накрывает с головой и по телу пробегает мелкая дрожь.

Губами он спускается к моей шее. Удерживая за затылок, начинает ласкать чувствительную впадинку под ухом, параллельно снимая с меня платье. Тянусь дрожащими пальцами к пуговицам рубашки, желая ощутить его крепкое тело под пальцами.

Он прижимает меня к себе вплотную, и я ощущаю всю силу его возбуждения.

Стремительно освободив друг друга от одежды, мы приближаемся к кровати, и Рональд сдвигает картины на дальний край. Я оказываюсь лежащей спиной на холодных простынях, и мужчина нависает надо мной. Оторвавшись от моих истерзанных губ, он заглядывает в мои глаза, тяжело дыша. Подносит руку к лицу и касается пальцами скулы. Проводит подушечками по щеке и спускается к шее, оставляя после своих касаний огненные дорожки.

Из груди вырывается тихий стон, когда ладонью он накрывает полушария груди.

Закрываю глаза и прогибаюсь в пояснице, толкаясь к его руке. Закусываю губу, ощутив губы на затвердевшей розовой вершине. Его ласки сводят с ума. От них можно лишиться чувств.

Возбуждение достигает критической точки, и я буквально начинаю просить о большем:

– Рональд, пожалуйста… – шепчу дрожащими губами.

Не став больше продолжать свою сладкую пытку, он оказывается между моих ног. Не сводя потемневшего взгляда, медленно погружается в меня. Не могу сдержать судорожного стона и крепко ухватившись за его плечи, хватаю ртом воздух.

– Черт…Викки…я обезумел от тебя, – хрипло шепчет, в сантиметре от моих губ.

– Завтра я пожалею об этом, – выдыхаю, пропадая в бездонных глазах цвета моря.

– Завтра будет завтра, – снова накрывает мои губы и целует так жадно, что последний кислород покидает легкие.

Время будто замирает, и мы проваливаемся в пучину дикой страсти и сладостной чувственности.