– Вроде бы безопасно. – Генри занес коробку внутрь базы. – Какие-то штуки непонятные. Наверное, Блохин снова хочет твоей крови или отщипнуть кусочек мозга. – Он поставил посылку на пол перед Полиной.

Жена с детским любопытством полезла разбирать ее. Каждое устройство, которое она вынимала, комплектовалось бумажным листком с объяснением его предназначения.

– Генри, – позвала она мужа интригующим тоном.

– Что? – Он напрягся.

– А тут и тебе кое-что прислали. – Она вынула предмет, запакованный в прозрачный пластик.

– Мне? – удивился Генри и напрягся еще сильнее.

– Узнаёшь? – Полина разорвала коробку и показала миниатюрный наушник с тонким ободком антенны.

– Это же для того, чтобы контролировать Сеть, – догадался Генри.

– Да. Только он уже выглядит намного качественнее, чем мой. Неужели Блохин решился на выпуск устройств в промышленных масштабах?

Генри взял «подарок» в руки и рассмотрел его со всех сторон.

– Чтобы им пользоваться, я ведь должен иметь в мозгу программу? Зачем это мне без нее?

– Читай инструкцию, – попросила Полина и протянула листок.

Генри пробежал его глазами. В нем было написано, что это улучшенный усовершенствованный прибор для соединения человека и Сети через программу-компилятор, закачиваемую в мозг. Программа прилагалась к устройству на стандартном носителе и могла быть записана пользователю посредством светового программирования через любой экран. Она имела небольшой объем данных и не требовала специального оборудования.

– Я смогу управлять Сетью? – Генри не поверил в это.

– Сможешь. И даже лучше, чем я. Блохин расщедрился тебе на новенький аппарат. Да и технически ты намного грамотнее меня.

– Хоть в чем-то буду лучше своей жены, – обрадовался Генри. – Честно говоря, я тоже был на грани паранойи, когда думал, что меня везде снимают. Особенно когда приспичило в грузовике.

– А, это на той мойке, – смеясь, произнесла Полина.

– Так ты видела? – Генри стало неловко.

– Прости, мне было интересно знать, зачем ты вылез. Ты здорово придумал, размазать улики колесами.

– Блин, это ужасно. Почему люди вообще согласились на эти камеры? Мы сами себя загнали в клетку. Я чувствую себя животным из зоопарка-скотобойни, где на тебя смотрят не из любопытства, а из желания поймать на нарушении правил и отправить на разделку. – Генри был возмущен тем, что его личная жизнь оказалась слишком на виду.

– Ты прав, но Сеть – это же инструмент. В хороших руках она служила во благо. Мы же жили в золотом веке: ни войн, ни преступлений, ни аварий. Это все благодаря тотальному контролю, который нам не особо мешал, если честно. Я вообще не думала о том, что за мной наблюдают.

– Я тоже не думал тогда.

– А сейчас у тебя будет шапка-невидимка. – Полина указала на устройство для анонимного пользования Сетью.

– Так мы теперь сможем прикрывать бойцов, и я буду подменять тебя. – До Генри дошел факт, который Полина уже давно осознала.

– Вот именно. Немного подучишься разбираться в потоках – и вперед, а я буду готовить обеды, как полагается молодой жене.

– Пожалуй, обеды я тоже возьму на себя, – решил Генри, вспомнив про салат-торт.

Полина посмотрела на мужа, не скрывая улыбки.

– Ясно, не в восторге от моих блюд?

– Да какие они твои, Полин? Ты же просто выковыриваешь готовые обеды из банки и складываешь на тарелку. А я смогу из них и муки делать кармашки, которые ты любишь.

– Ладно, прощаю. Честно говоря, эти консервы выглядят не очень аппетитно. Признаю за тобой кулинарное мастерство, хоть это и должно быть моим преимуществом. Это потому что я один ребенок в семье и выросла избалованной.

– Господь знал, что тебе предстоит биться за все человечество, и потому дал фору.

– Как же мне неохота брать на себя эту миссию. – Полина молниеносным движением поймала что-то в воздухе. – Смотри, муха. Откуда они тут?

– Муха? – удивился Генри. – Раздави ее в пальцах и посмотри, это настоящая муха или дрон?

– Ты думаешь? Я не смогу ее убить. Попробуй ты.

– Дави, я сказал, а то упустим, – сурово приказал Генри.

Полина не ожидала от него такого тона, хотела возмутиться, но, подумав, промолчала. Нахмурила лоб, закрыла глаза и раздавила насекомое. Под пальцами щелкнула искра, и пошел дымок.

– Ай. – Полина инстинктивно бросила муху и подула на пальцы. Она удивленно уставилась на Генри. – Как ты догадался?

– Я не догадался, а предположил. Мухи тут, конечно, могли быть, но если база столько лет стояла законсервированной, значит, она попала сюда недавно. А дрон в теле мухи – отличная идея пошпионить за тобой. – Генри поднял останки. – Как думаешь, это Блохин подсунул или за ним тоже следят?

– Я не знаю, но мне это вообще не нравится. Зачем Блохину следить за мной, если он и так все знает? – предположила Полина.

– Плохо. Здесь есть что-нибудь типа микроскопа? – Генри огляделся.

– Есть. Кое-что ученые оставили.

В небольшой лаборатории стояло несколько приборов, укутанных тканью. Генри проверил их все, пока не нашел электронный микроскоп. Прибор был довольно старым, потертым и при работе требовал охлаждения, из-за чего шумел вентилятором. Разобраться с принципом его работы удалось довольно быстро. Револьвер состоял из двенадцати объективов различной кратности и назначения. Изображение выводилось на собственный экран размером с два стандартных карманных терминала. Его вполне хватало, чтобы разглядеть что угодно. Генри выбрал минимальный объектив и положил на стекло раздавленную муху-дрон. Главное, что он хотел узнать, – имел ли шпионский аппарат антенну для передачи сигнала в Сеть.

На экране появились микросхемы, мотор и прочие узлы и детали, приводящие муху в движение. Генри ковырял ее пинцетом, чтобы лучше рассмотреть устройство.

– Так, камеру вижу, накопитель, больше ничего. Антенна могла испариться от короткого замыкания, как и половина внутренностей. – Он серьезно посмотрел на Полину. – Что будем делать?

– Надо набрать Блохина и узнать, не его ли проделки. – Полина вынула свой терминал, но не стала сразу звонить. – Когда ты садился в подводный дрон, не видел в нем мух?

– Нет. Мне вообще было не до них, я думал только о тебе, – признался Генри.

– Ладно, звоню. – Она набрала номер профессора.

– Полина, почему ты звонишь не по графику? – спросил Блохин строго.

– Владимир Константинович, не объясните мне, откуда на базе взялся шпионский дрон, выполненный в виде домашней мухи? – спросила Полина прямо.

– Мухи? Какой еще мухи? – Блохин долго соображал.

Полина послала ему снимок, полученный микроскопом.

– Этой. Она появилась сразу после того, как я получила от вас посылку. Если это ваши проделки, я хочу знать, чтобы не потерять покой. Если не ваши, то мы покидаем базу сию же минуту.

– Так, Громова, не горячись. Муха не моя. Зачем это мне? – Блохин задумался. – Так-так, я перезвоню. – Он отключился.

– Ты ему веришь? – спросил Генри.

– Да. Муха не его. Он сейчас начнет проверять, кто имел доступ к сбору посылки, – предположила Полина.

– Нам все равно надо покидать эту базу. Пока мы ждем его ответа, сюда уже могут направляться люди Филиппоса, – засуетился Генри.

– Так вот, давай с этого и начнем наше обучение использованию прибора контроля Сети. – Полина подключила к основному экрану модуль памяти с программой-компилятором. – Садись и не моргай.

Процесс обучения занял меньше трех минут. Генри потер заслезившиеся глаза.

– Я уже могу использовать? – спросил он, надевая оборудование.

– В инструкции сказано: чтобы вызвать программу, надо представить песочные часы в виде иконки. – Полина проверила, что устройство включено.

– А что я почувствую, если получилось?

– Непонятный шум, который обретает смысл только после того, как ты правильно формулируешь мысль. Например, желание увидеть, куда идет поток информации от моего терминала. Начинай представлять.

Генри закрыл глаза и попытался представить графическую иконку песочных часов, обозначающую, что устройство занято выполнением какой-то задачи.

– Не получается, – признался он через несколько минут бесплодных попыток.

– А ты не напрягайся, как будто карабкаешься в гору с рюкзаком. Ты зажимаешь канал, а мысль, она расслабленность любит. Ты не выдавливаешь ее из себя, а наоборот, впускаешь. – Полина взяла Генри за руку. – Расслабься, как будто я делаю тебе массаж.

– Только без щекоток, – попросил Генри в шутку.

– Ладно.

Он расслабился, держа в воображении иконку часов. Прошла минута, вторая, и вдруг он почувствовал в голове посторонний шум. Только собрался похвастаться им, как он сразу же исчез, словно испугался.

– Что? – Полина заметила его состояние.

– Сорвалось.

– Вначале так часто случается, пока не поймешь, как надо. У тебя быстро получилось. Помнится, я дольше соображала. Правда, я не верила в то, что у меня появились какие-то программы.

Генри снова закрыл глаза. Перед глазами вращались часы, и вдруг он уловил сигнал. Не шум, а именно сигнал, поток чего-то осязаемого. Он резко открыл глаза.

– Я почувствовал поток, но не понял, откуда он и куда движется. Просто поток.

– Отлично. Теперь давай без резких эмоций. Нащупай поток и проследи его, – посоветовала Полина.

Генри закрыл глаза и погрузился в умение менее чем за минуту. Снова ощутил тот самый поток и прошелся по нему. С одной стороны Генри упирался в зашифрованную стену, через которую нельзя было перебраться, с другой – нащупал шлюз, дальше которого поток не двигался.

– Это твой терминал. На него нет доступа без шифра, и я проследил сигнал от него и до коммуникатора базы, – поделился Генри.

– Молодец. Ты явно способнее меня, – похвалила мужа Полина. – В этой дисциплине признаю твое лидерство.

– Я не собираюсь соревноваться с собственной женой. Ты же мудрая женщина, ты всегда должна казаться слабее, чтобы у меня не пропадали мужские инстинкты. – Генри поцеловал Полину. – Давай еще попробуем.

– Еще раз назовешь меня женщиной – и пробовать будешь один, – в шутку припугнула Полина.

– Понял, но, согласись, «мудрая девушка» звучит как оксюморон. Как будто у нее не было бесшабашной молодости. – Генри прикрыл глаза, но наблюдал сквозь щелки за реакцией Полины.

– У меня такая молодость, что бесшабашнее некуда. Если доживу до внуков, то книжку со сказками можно не покупать. У нас уже столько историй, одна эта темница чего стоит.

– А я принц на белом коне, который освободил тебя. – Генри широко открыл глаза.

– Который неплотно закрыл люк и напустил ведьминых мух.

– Вот уж не свисти. Это не я напустил, а твой профессор, старый колдун, любящий подсматривать за молодой принцессой.

– Да брось, у этого старого колдуна совсем другие интересы. Слишком просто ты его воспринимаешь. Он может видеть через миллионы камер по всему свету девушек намного красивее меня, только он не станет тратить время на подобные глупости, – заступилась Полина за Блохина. – Теперь давай вместе пройдемся от базы до причала, с которого ты сюда приехал, а потом проверим уличные камеры поселка.

– Замечательно. Горю от нетерпения.

Каждое новое подключение давалось Генри легче предыдущего. Он воспринял информационный поток, запущенный Полиной, и двинулся вместе с ним. Жена вела его до ближайшей камеры, расположенной на причале. Снаружи наступало утро, и потому здесь уже собралось несколько человек. По виду – рабочие, собирающиеся на смену, на плавбазу по переработке морепродуктов, расположенную вдали от берега. Генри предполагал, что с этой стороны появление их врагов наименее вероятно. Скорее всего, они бы подошли незамеченными со стороны моря на подводном транспорте.