Она видела его машину в своём дворе. В квартире не горел свет, и она наблюдала из-за тюля, нервно ломая пальцы, чётко понимая, что круг сужается. И очень скоро он не побоится появиться прямо у дверей. Да и что за глупость?! Кого он может побояться? В эту секунду внутри, где-то глубоко в груди словно что-то разорвалось. Кира громко фыркнула, нахмурившись. Собрав жалкое подобие сил и уверенности, она накинула длинный кардиган. К чёрту эти кошки-мышки! Антон даже не удосужился отвлечься, он, как и всегда, ничего не видел и не замечал. Девушка выскользнула в подъезд, на улицу. Она чуть сбавила шаг, но не остановилась, приближаясь к автомобилю под своё оглушительное сердцебиение. Лев Витальевич, завидев Киру, вышел из машины сам, Лёша остался на месте. Тишина, нереальная тишина опустилась на ночной двор. Так, словно двое оказались в вакууме: ни гула дороги, ни шума из открытых окон.

– Кира, добрый вечер. – обратился он к ней, протянув руку.

Она замерла в нерешительности, но отступать было слишком поздно. По лицу её пополз стыдливый румянец, а привычный страх не заставил себя ждать. Всё перемешалось в затуманенном мозгу.

– Я надеюсь, ты обдумала моё предложение? – спросил он, не спуская с неё глаз.

Она кивнула головой, понимая, что в горле всё пересохло.

– Я не могу, – тихо, но чётко произнесла она, испугавшись.

И в каком-то странном порыве, который сама себе не смогла объяснить, она прикоснулась к его прохладной руке. Этот жест выглядел так, словно она извинялась за свой ответ.

– Я не могу, – повторила она шёпотом, отпустив его руку, и бросилась обратно в дом.

Ноги мужчины подкосились сами собой. Не то чтобы он ожидал другого ответа. Нет. Просто теперь его уже ничего не останавливало от воплощения своего первоначального и единственного плана в жизнь. То место, где она коснулась его руки, горело адским пламенем, причиняя мужчине жгучую боль. Ему было катастрофически мало этого.

Дома он машинально поглаживал место её прикосновения, даже не замечая этого жеста. Он до сих пор чувствовал тепло её нежной руки на своей коже.

Он ждал столько сколько мог.

Он дал ей выбор. Она приняла решение сама.

3

После того вечера преследователь пропал. Ни машины, ни малейшего намёка на присутствие. Кира нервничала, и это внезапное исчезновение беспокоило её. Она понимала, что должна радоваться, но вот ощущение надвигающейся беды сводило с ума. Девушка всегда считала, что не обладает и скромной долей интуиции, но теперь она очень чётко сознавала, что её жизнь максимально приблизилась к точке невозврата. Ещё год назад ей казалось, что хуже быть не может. Но в сегодняшнем контексте появилось стойкое понимание, что может. И не просто может… А главный ужас ждёт её впереди. Ощущение давящей безысходности, собственное бессилие и постоянное ожидание казни лишь усиливали этот гнёт. В её сумке был паспорт – единственный её документ, и тот никудышный. Наличность, которую она теперь отчаянно берегла, уговаривая себя, что нужно хотя бы попробовать бежать.

Антон обнимал её почти не касаясь, а сам неотрывно смотрел на экран монитора. Кира глубоко вдыхала воздух, но, казалось, из него выкачали весь кислород. Мысли её лихорадочно рассыпались. Она понимала, что, рассказав парню о своей беде, едва ли она чего-то добьётся. Он обычный компьютерный игрок, зависимый и безразличный. Что он сможет сделать? Какой адекватный отпор можно дать такому, как Огнев? А вот что сможет сделать с молодым человеком этот мужчина… Какие-то ужасные картинки без спроса лезли в воспалённый и уставший мозг. Девушка в отчаянии закрыла глаза.

– Я тебя люблю, – услышала она голос Антона откуда-то из-под густой белой пелены, окутавшей её разум.

Кира вздрогнула всем телом как от удара и замерла. Парень не обратил на это никакого внимания. Он отпустил её и вернулся в своё кресло, на ходу надевая наушники и погружаясь в свой виртуальный мир.

Огневу отчаянно хотелось закурить. Тело неприятно зудело от нервного напряжения. Он предвкушал этот финальный рывок в своей игре. Достал сигару из красивой шкатулки, которая имела столь же красивое название – хьюмидор. Огнев покрутил сигару в руке и вдохнул её терпкий аромат, вспоминая, как долго и усиленно он старался сначала выговорить это название, а потом запомнить. В тот вечер он так и не закурил, вернув сигару в шкатулку.

– Всё должно быть естественно, – напомнил он Лёше, который в свою очередь очень хотел ответить, что куда уж естественнее просто похитить девушку. Не очередного «плохого человека», приговорённого к смерти кем-то другим, а обычную молодую девчонку…

Кира вышла из подъезда поздним вечером, сжимая в руках свою сумку, словно та могла бы её спасти от всех жизненных напастей. Пугливо озираясь по сторонам, она спешила по тротуару и не могла видеть, насколько комично она выглядит со стороны. Страх отчаянной птицей колотился где-то в груди, заглушая сердце. Она очень плохо соображала, продолжая выглядывать в спускающейся ночи знакомую тёмную машину, которая превратилась в символ настоящего ужаса. План Киры был простым и, как ей казалось, логичным. Она пешком добралась до ближайшего пяточка, на котором любили «кормиться» таксисты, ожидая заказов. Даже в свете фонарей ей сейчас всё казалось гротескно угрожающим, особенно незнакомые лица мужчин, которые не без интереса наблюдали за странной, жутко бледной девицей. Кира подошла к единственной девушке-водителю, после нескольких коротких фраз она села вперёд, и только сейчас смогла выдохнуть. Девушка была приветливой, но особого любопытства не проявляла, хотя и удивилась конечному пункту назначения. В салоне было тихо, лишь шуршание шин по асфальту и затихающие звуки удаляющегося ночного города. На трассе машин было не много и ни одной похожей на ту самую. Кира изо всех сил старалась расслабиться и унять дрожь, но это оказалось слишком сложной задачей. В воспалённом мозгу назойливо кружилась одна и та же фраза: «Всё повторяется. Всё повторяется.»

В темноте ночи пейзажей за окном не было видно. Впереди выделялись огни многофункционального заправочного комплекса.

– Нужно заправиться, – спокойно произнесла девушка, съезжая с дороги.

Кира кивнула, решив купить кофе, хотя логичнее было бы принять успокоительного, сразу лошадиную дозу.

Летний воздух был прохладным. На ярко освещённой заправке кроме них было всего несколько машин: две заливали топливо, остальные ждали своей очереди. Кира осмотрелась по сторонам, вдыхая полной грудью. В машине напротив шумно возились ребятишки, заставляя непроизвольно улыбнуться и подумать о том, куда направляется эта счастливая семья.

У стойки она заплатила за кофе. Парнишка-кассир был вежливым, но очень уставшим. Девушка прошла в туалет, ополоснула лицо холодной водой и уставилась на себя в зеркало. Мертвецки бледная с тёмными кругами под глазами, она задумалась о том, когда ела в последний раз. А вот о том, что она будет делать дальше, ей думать совершенно не хотелось – лишь бы уехать от города как можно дальше. Забрав свой кофе, она вышла на улицу. Автомобиль уже отъехал от колонки и ожидал её за углом. Она прекрасно видела его заднюю часть. Подошла, потянувшись к ручке. В эту секунду раздался громкий сигнал клаксона, она подпрыгнула на месте, оборачиваясь и роняя стаканчик с горячим кофе. У колонок уже происходила какая-то громкая перепалка. Кира подняла бумажный стаканчик и бросила его в урну, после чего села на переднее сиденье. У неё жутко заболела голова, виной всему был конечно же страх. Машина тронулась с места, раздался тихий щелчок, сигнализирующий о сработавших замках на дверях. Сердце девушки громко ухнуло. Она боялась поднять глаза, но видела на рулевом колесе огромные мужские руки. Ей стало дурно, непонятно откуда появившаяся тошнота подкатила к самому горлу. В момент её бросило в жар, потом в холод, тело прошиб мелкий озноб. Она вперила взгляд в пол, словно это могло бы её спасти. Как в детской игре: если я тебя не вижу, значит и ты меня не видишь.

С заднего сиденья чьи-то руки крепко, но очень мягко обхватили её лицо, прижимая к нему влажную тряпку с эфирным запахом и сладковатым привкусом. Кира даже не пыталась сопротивляться. Она сдалась. В эти последние секунды понимая, что всё равно, что бы она ни делала, она заведомо была в проигрыше. Сознание покидало её, и последней мыслью мелькнуло в её уставшей голове: «Если вы не можете повлиять на ситуацию, просто постарайтесь расслабиться».

Лёша припарковался на тёмной обочине, стараясь не смотреть на обмякшую девушку. Огнев аккуратно вытащил свою жертву, прижимая её к себе всё также нежно и очень крепко. А дальше всё происходило очень быстро. Машина развернулась и направилась обратно к заправке. Огнев пересел в свой автомобиль, припаркованный в тени на самом выезде на трассу, не сводя любовного взора с бесчувственной добычи. А Лёша тем временем вернул ключи девушке. Она смотрела на него странно, но вопросов этому верзиле задавать не хотелось. Заплатил он очень много, да и при всём желании она не могла бы видеть, что на самом деле произошло с её незадачливой пассажиркой. Девушка-водитель внимательно смотрела на добавленные купюры, осознавая, что за эту короткую ночную поездку заработала больше, чем за последние полтора месяца постоянной работы – это автоматически отметало любые едва зародившиеся в мозгу вопросы.

Игра началась.

4

Дезориентированная Кира попыталась открыть глаза. Голова была неподъёмно тяжёлой, всё тело было слабым. Она не сразу смогла вспомнить, что с ней произошло. Незнакомое место озарял приглушённый свет. Девушка постаралась сконцентрироваться, но всё давалось ей с огромным трудом. В помещении было очень тихо. Её окружили незнакомые запахи. С горем пополам она села, обхватив голову ладонями. В следующую секунду она увидела Его прямо перед собой, сидящим на стуле очень близко к кровати, на которой она находилась. Девушка вжалась в стену позади себя, инстинктивно прижимая колени к груди. Туман перед глазами окончательно рассеялся, и она была совершенно не рада тому, что пришла в себя. Сейчас она бы с раболепной благодарностью приняла полное тёмное забвение навсегда. Ей хотелось слиться с этой стеной воедино.

Мужчина молча наблюдал за ней, что приводило её в ещё больший ужас. Он изучал её тёплые ореховые глаза, не замечая плескавшейся в них паники. Её светло-русые волосы чуть ниже плеч были растрёпаны, отчего она выглядела как нахохлившийся птенец. Аккуратный вздёрнутый носик, тонкие губы. Чёрные ресницы контрастировали с бледной от усталости и потрясений кожей. Он наслаждался тем, что теперь мог рассмотреть каждую чёрточку её прекрасного лица, красивые изгибы её тела. Она была в его власти. Она была здесь, с ним. Рядом. Навсегда. Она была его.

На секунду он подумал, что такие мысли о ней приравнивают её к вещи, ему не понравилось. Он отмахнулся от этого, поднялся с места и налил стакан воды. Вернувшись, он тихо присел обратно. От него не ускользнуло, как судорожно дрогнули мускулы на её тонкой шее при виде воды. Он чуть склонил голову, ещё больше напоминая безжалостного хищника перед последним броском. Кире стало дурно, но она побоялась закрыть глаза.

– Тебе нужно попить, – услышала она низкий мужской голос и вздрогнула, но дрожащими пальцами приняла стакан. – Станет легче.

Вода показалась ей самым сладким нектаром. Она осушила стакан и сжала прохладное стекло в руке. Огнев наблюдал, раздумывая, хватит ли ей духу швырнуть в него стакан. Он бы непременно это сделал. Но у Киры таких мыслей не возникло даже в самых потаённых уголках сознания. Не тот характер. И слишком сильно она его боялась.