Только сейчас она осознала, что находится где-то… Её взгляд скользнул по импровизированной комнате. Внутри всё напряглось и вытянулось в струну. Она вспомнила крошечную пыльную кладовку детского дома, куда её запирали. Чувство дурноты не заставило себя ждать. И, конечно, это помещение было больше и светлее, чем страшная кладовка из воспоминаний. Стол, санузел в углу за ширмой, она не могла оценить его, но догадывалась, что он именно там. Кровать, лампа около неё, включённая сейчас. Не топовый ремонт, но и не кладовка, явно не та кладовка из детства. Почему-то почувствовав разницу, девушка немного успокоилась. Она вновь вернулась взглядом к Огневу, который молча, без каких-либо эмоций на лице, продолжал на неё смотреть. Ей очень хотелось собраться с духом и спросить, чего же он от неё хочет, но она лишь сильнее обхватила свои колени руками, не выпуская стакан из задеревеневших пальцев. Она боялась его ответов и прекрасно это знала. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понимать, какое радужное будущее ждёт её в этой комнате. И вот сейчас она увидела решётку, отделяющую её новое обиталище от «прихожей». В висках отчаянно застучало, она прикрыла глаза, сдерживая немой стон. Воспоминания неудавшегося побега закружились перед глазами.

«Что они сделали с девушкой-водителем? Убили? Покалечили?» – мелькнуло в голове. Кира раскрыла глаза, стараясь выдернуть себя из этого омута и вернуться к новой реальности. Она понимала, что нет смысла утопать в прошлом. Вся её жизнь теперь заключена здесь, в этих серых, мышиных стенах, навсегда отгороженных от мира этой решёткой.

Тишина стала невыносимо гнетущей, но она не могла произнести ни звука.

Огнев поднялся со стула. Она слышала его глубокий вздох. Уловила лёгкий аромат его парфюма.

Он запер клетку, после чего вновь посмотрел на Киру.

– Скажи мне, что тебе будет нужно. И ты всё незамедлительно получишь.

Кира не моргала, продолжая молчать, поймав себя на мысли, что когда он предлагал ей это в кафе, ох и не так она себе всё это представляла… Ох не так…

Подождав пару минут, мужчина нахмурился:

– Ну так что?

– Книгу… – прошелестела она, не узнав свой голос.

В помещении повисла тишина. Кира напряглась всем телом. Она чётко понимала, что правила этой дурацкой игры устанавливает он, но пока просто не понимала, что ей нужно делать, и от этого незнания и липкого ужаса цепенела ещё больше.

– Я хочу, чтобы ты поняла, – произнёс он низким, но не устрашающим тоном. – Ты не пленница. И не рабыня. Ты… – запнулся он, стараясь подобрать нужное слово. – Ты моя гостья.

Кира многозначительно приподняла брови, взгляд её из загнанного стал осмысленным и красноречивым. Огнев осознал, как абсурдно сейчас прозвучали его слова. И ему срочно захотелось сменить тему:

– Какую книгу?

– Фаулз, – прищурившись, с несдерживаемой издёвкой ответила Кира, моментально испугавшись, прикусив себе язык, – «Коллекционер».

Огнев отвернулся, чтобы она не могла видеть его улыбку, он оценил её укол. Закрывая дверь, уходя, он буркнул в ответ:

– Хорошо.

Кира ещё долго сидела в оцепенении, глядя куда-то в пустоту перед собой. Её мысли улетучились. Волна страха отступила, схлынув лёгким потоком. Спустя долгое время она тихонько сползла с кровати, едва передвигая онемевшими ногами. И тихо на цыпочках дошла до раковины, где смогла вдоволь напиться. И осознать, что всё это время она безумно хотела в туалет.

– Хорошо, что не кладовка, – тихо констатировала она себе под нос, ложась обратно в кровать.

Закутавшись в одеяло с головой, она закрыла глаза. И отметила про себя, что матрас был намного лучше, чем в её квартире. Незаметно для себя она погрузилась в тёмный сон, даже не выключив прикроватную лампу. Она не видела снов и была благодарна этой тихой темноте, окружившей её.

Огнев наблюдал за всем этим, не отрывая взгляда от экрана. Он ждал слёз, истерики – соответствующих человеческих реакций на травмирующее событие. Он боялся, что девушка попытается что-то с собой сделать, а для этого у неё были вполне реальные возможности, было бы желание. Но Кира отключилась, спрятавшись в одеяло как в тугой кокон.

– Скоро ты превратишься в прекрасную бабочку, – произнёс мужчина, вспомнив в эту секунду о книге и невольно улыбнувшись.

5

Кира проснулась, села на кровати. Первое, что она осознала, едва открыв глаза: она полностью дезориентирована во времени. Она даже приблизительно не могла предположить, который сейчас час. Следующим неприятным и пугающим наблюдением стало то, что она увидела на столе книгу. Чёртову книгу Фаулза «Коллекционер». А значит, Он был здесь. Был. И она ничего не слышала… От этой мысли колючий холодок скользнул по её коже. Она судорожно глотнула воздуха, стараясь утихомирить разбушевавшиеся эмоции, понимая, что глупая паника ни к чему её не приведёт. Решётка сама собой не откроется, и не появится волшебный портал в другой мир, куда она сможет сбежать из этого заточения.

Она закрыла глаза и постаралась прислушаться к своему телу. Если бы он к ней прикасался, она явно бы это почувствовала! Нет, просто не может этого быть! Она бы точно знала, если бы он прикасался к ней…

Девушка нахмурилась, отгоняя непрошенные назойливые мысли.

Провела пальцами по выбитым крупным шрифтом буквам в названии книги. Невольно передёрнулась. Она читала эту книгу, да, давно, но прекрасно помнила содержание. Равно как и свои эмоции от прочтения.

Ну и идиотка же ты… Могла бы попросить отпустить тебя, а не глупую книгу. Ага, и он бы радостно распахнул перед тобой эту клетку и отпустил в закат!

Кира невольно шлёпнула себя по лбу, злясь исключительно на себя. После чего исподлобья посмотрела на камеру видеонаблюдения. Она теперь комнатный зверёк… Его комнатный зверёк.

Обследовать в новом жилище было особенно нечего. Минималистичный интерьер тюремной камеры с единственным отличием – дорогущей кроватью с не менее дорогущим матрасом.

Девушка пыталась в уме прикинуть, какой следующий шаг её ждёт. Но сколько бы она об этом ни думала, всё сводилось к теме «восемнадцать плюс». Эта тема для неё и без того была слишком болезненной, поэтому она усиленно старалась прогнать эти мысли, которые ужасающими картинками выпрыгивали перед глазами, перемешиваясь с её прошлыми воспоминаниями, от чего ей становилось совсем дурно. Несколько раз она едва сдерживала слёзы, бросаясь к раковине, смывая их.

Чтение отвлекало. Должно было отвлечь, но справлялось со своей задачей гораздо хуже, чем обычно.

Кира вынырнула из книжного подвала в свой реальный и глубоко вздохнула, уткнувшись в подушку. Станет ли Антон её искать? Заметит ли он вообще её исчезновение? Конечно, заметит, как только еда в холодильнике полностью закончится. А коллеги? Какая глупость. Она работает удалённо и реальную связь поддерживает буквально с парой-тройкой человек… Вероятно, её просто уволят, потому что она пропала… А уж причины едва ли кого-то заинтересуют…

Киру накрыла волна тоскливой безысходности.

Она потянулась к выключателю, и её камера заключения погрузилась в темноту. Невольно она вспомнила о том, как недавно мечтала оказаться в темноте и тишине. Немного странноватым образом, но ведь это желание сбылось. Так что чего гневить Бога…

День подходил к концу, когда к Огневу в кабинет вошёл Лёша. Мужчина был слишком серьёзным, даже больше, чем обычно. Хозяин отвлёкся от наблюдения за пленницей, которая лежала в темноте, закутавшись в одеяло. Волкодаву много хотелось сказать и так же много хотелось спросить. Босс видел это, но не хотел развивать этот разговор.

– Ты её кормил? – Огнев промолчал, на его лице появилось придурковатое выражение. – Хочешь сломать её, ждёшь, когда она сама попросит? – И снова молчание, но взгляды мужчин встретились. Огнев слегка прищурился. – Она не попросит. Не тот человек.

– Сильна духом? – съязвил Огнев, сам не зная, почему.

– Нет. Слишком боится тебя. Ты посадил её в клетку. И теперь чего-то ждёшь, ничего не объясняя. Не лучшая тактика, чтобы расположить её к себе.

– Она должна понимать, что она со мной навсегда. И, к твоему сведению, решётка не закрыта. Как и подвал. Как и любая дверь. Замки только в её голове. И это сбивает меня с толку.

– Ты хочешь сказать, что она даже не попыталась?

– Не-а. Совсем ничего не попыталась. Более того, она отключила свет и находится там в темноте, но при этом она не спит. Я был готов ко всему. К любому виду конфронтации. И мне казалось это естественным. А то, что я наблюдаю, полностью сбивает меня с толку.

– Может, ей нужно больше времени, – задумчиво произнёс Лёша. Огнев дёрнул плечами в ответ. – А с другой стороны: ты получил её. Получил покорность. Что тебя не устраивает? Наслаждайся.

На этих словах он развернулся и покинул кабинет. Огнев пару минут смотрел на закрытую дверь, после чего вернулся взглядом к экрану.

6

Никто не появлялся. Кире время казалось вечностью. Желудок неприятно сводило, она никак не могла припомнить, когда ела в последний раз, а одной водой сыт не будешь. Девушка старалась осмыслить, чего же добивается её похититель. Но от голода и постоянного напряжения соображала она слишком плохо. Может быть, он хотел, чтобы она позвала его сама? Позвала и попросила о еде… о свободе… А может, он хочет, чтобы она умоляла его на коленях, унижаясь и целуя его ботинки?.. Кира нахмурилась, сидя в темноте на кровати. Так или иначе, она не собиралась делать ни того, ни другого. Лучше сдохнуть в голодных муках, чем пойти у него на поводу. Каким-то внутренним чутьём она понимала, что он постоянно наблюдает за ней. Наблюдает и чего-то выжидает.

Я терпеливая. Ничего ты от меня не дождёшься.

В таком режиме прошло ещё двое суток. Кира и без того была дезориентирована во времени, а физическая слабость и постоянно ноющий желудок, который сводило неприятными спазмами, лишь усугубляли мозговую активность. Она провалилась в беспокойное забытьё, но теперь ей постоянно виделись яркие пирожные, обильно украшенные кремом, тортики и прочие блюда. А в рационе оставалась лишь вода.

Огнев успел завершить всё, что планировал. И был бессовестно доволен собой, словно сдал сложный экзамен. А вот упёртое поведение пленницы уже порядком его напрягало.

Ему хотелось примчаться на её зов. Примчаться и открыть перед ней двери в её новую безоблачную жизнь. Показать ей, какой он на самом деле, что он не желает ей зла, а наоборот, он готов заботиться о ней, постелить к её ногам весь мир. А по факту всё обстояло совсем иначе. Неприятная пощёчина по его самолюбию.

Кира услышала аромат мужского парфюма и с трудом приоткрыла глаза, веки словно налились свинцом. В прихожей горел свет, но она этого даже не заметила, настолько глубоко провалилась в полное беспамятство. Огнев сидел перед ней на стуле, близко к кровати, как и в тот первый день заключения. Девушка с трудом села, прислонившись к стене и притянув к груди колени, это далось ей с трудом. В ушах стоял тихий гул, а голова кружилась. Она молчала, твёрдо собираясь не произносить ни звука, что бы ни случилось. Он видел её искажённые черты лица, затуманенный взгляд. Лицо её стало ещё бледнее и заметно осунулось. Это вызывало в нём праведную волну негодования. Он понимал, как она истязает себя, и это не могло его устроить.

– Тебе нужно поесть, – не без труда сдав свои позиции, констатировал он.

После непродолжительной паузы, собрав остатки самообладания в кулак, Кира ответила чуть хриплым шёпотом:

– Спасибо, я не голодна.

После чего мягко сползла обратно на подушку, с трудом закутываясь в одеяло, но принципиально повернувшись к нему спиной. Она зажмурилась, ожидая худшего: что он просто сдёрнет её с кровати, и, возможно… за этим последует и другое проявление его гнева. Но к её удивлению, не последовало ничего. Он просто встал и вышел, выключив свет в прихожей. Холодок скользнул по её коже. Она не могла понять, что было хуже? Это равнодушие или если бы это был выплеск эмоций. А правда состояла в том, что она просто не видела перекошенного лица уходящего мужчины. Он с трудом смог обуздать накатившие эмоции, скрежеща зубами в безмолвном возмущении. И, конечно, девушка не подозревала, что видеть её истощение для него было самой настоящей физической пыткой. Его тело буквально выворачивало от боли, словно по нему пропустили разряд электрического тока.