Я прислушивалась, так что кровь застучала у меня в ушах. Что бы это ни было, оно двигалось медленно и осторожно, выжидало, когда поднимется ветер, стараясь скрыть свои шаги за шелестом травы… Все это говорило о наличии разума и позволяло исключить случайности вроде забредшей косули.

Я нахмурилась и склонила голову набок. Теперь до меня доносился странный звук… падающих капель? Но снаружи было сухо. Я огляделась, но не заметила никаких струек, и, похоже, никто, кроме меня, этого не слышал. Услышанное напоминало стук, как если бы вино из опрокинутого кубка просачивалось сквозь доски стола и капли падали на пол.

Ramayah.

Слово прозвучало ниоткуда, всплыло из глубин моего сознания.

И вот новый звук: что-то задело дощатую стену с той стороны, где стоял Вонвальт, вырвав его из задумчивости.

Я машинально потянулась к мечу. Остальные плотнее сжали рукояти. Я поочередно взглянула на Вонвальта, сэра Радомира и фон Остерлен, но нам ничего не оставалось, кроме как и дальше притворяться спящими в надежде самим застигнуть нападавших врасплох.

Что-то глухо стукнулось в доски, и этот звук невозможно было списать на ветер. Трое непрошеных гостей? Или, может, четверо? А то и вовсе разведчики впереди целой армии? В лучшем случае это могли быть бандиты, задумавшие нас ограбить, в худшем – некое воплощение наших ночных кошмаров. Выяснить это наверняка не было никакой возможности. Прорваться за дверь и скрыться в темноте казалось безумием. Оставалось только ждать и молиться.

Звуки за дверью изменились. Теперь казалось, кто-то скребет когтями по доскам и принюхивается, точно кабан. На какую-то секунду я понадеялась, что так оно и есть, что наши страхи и паранойя довели нас окончательно. Я повернулась к Вонвальту, готовая криво усмехнуться, закатить глаза и, быть может, понимающе подмигнуть. Он бы, в свою очередь, улыбнулся, убрал руку с меча и жестом велел мне спать дальше.

Вонвальт действительно выпустил рукоять меча. Но затем достал из кармана медальон Олени и повесил на шею.

У меня заколотилось сердце.

– Нет, – выдохнула я.

– Что? Что там? – шепотом спросил сэр Радомир.

Я посмотрела на дверь. Скрежет когтей стал громче и настойчивей.

Я перевела взгляд на Вонвальта. Наши глаза встретились, и сэр Конрад чуть заметно покачал головой. Лицо его было мрачным.

– Что?! – прошипел сэр Радомир.

– Наверное, мы умрем, – только и сумела я сказать.

Дверь с треском распахнулась.

* * *

Утро выдалось бодрящим. Небо над нами было чистым и голубым, воздух – прозрачным и холодным. Изо рта у нас валил пар, и мы плотнее кутались в плащи.

Мы стояли вымотанные, потрясенные, но невредимые. Снаружи ничто не указывало на вторжение чужаков: ни отпечатков на покрытой росой траве, ни поломанных стеблей, ни разбросанных бочек или ящиков. Во дворе не было ничего примечательного, если не считать следов, которые оставили мы сами.

Это была типичная для той части Хаунерсхайма деревня. Я позабыла ее название, помню только, что располагалась она милях в двадцати к северу от Хофингена и представляла собой последнее крупное поселение на нашем пути, а дальше тянулись обширные необитаемые земли, которыми славилась Северная марка. Вдали, если смотреть на восток, горы Хассе переходили в предгорья Лиендау, еще достаточно высокие, чтобы на вершинах оставались снежные шапки. На западе угадывались начатки необъятных древних лесов, простиравшихся до Северного моря и Толского побережья.

Перед нами раскинулась россыпь из примерно пятидесяти домов с тростниковыми крышами, такими высокими и крутыми, что дома походили скорее на большие шалаши. На первый взгляд деревня как будто вымерла.

– Сэр Радомир, – позвал Вонвальт.

– Да?

– Будьте любезны, приведите барона.

– Ага.

Мы втроем дожидались, пока сэр Радомир прошел к большому дому в четверти мили от нас и скрылся внутри. Спустя пару минут он вышел, и за ним – горстка людей, возглавляемых престарелым лордом, напомнившим мне сэра Отмара из Рила. Такой же сутулый, болезненный, он, вероятно, правил этими местами лет с двадцати и пережил несколько поколений соратников.

Старый лорд приблизился к нам в сопровождении своей челяди.

– Наша проблема разрешена? – спросил он.

Вонвальт молчал несколько секунд, после чего ответил:

– Полагаю, что да.

Барон хмыкнул.

– Хотите пополнить припасы, прежде чем уйдете?

– Да, – сказал Вонвальт. – И еще получить сведения, вы обещали поделиться.

Старый барон подмигнул мне, но я была не в том настроении, чтобы улыбнуться в ответ, как он того ждал. Впрочем, не было похоже, что его это задело.

– Пойдемте. Поедим, и я расскажу, что мне известно.

Слуги водрузили в зале стол на козлах и принесли немного хлеба и кувшин вина, который мы охотно разделили на четверых. Хозяин пить не стал.

– Итак, сэр Довидас, – произнес барон, обращаясь к Вонвальту. – У вас есть предположения, что за тварь наводила страх на моих людей?

Вонвальт задумчиво кивнул.

– Полагаю, редкий вид дикой кошки. Редкий здесь, в хаунерской Долине. Их куда больше водится за Ковой, в северных землях Конфедерации.

– Большая кошка? – переспросил барон. В его голосе сквозили нотки недоверия.

– Ага, – небрежно ответил Вонвальт. – Гевеннанская саблезубая. Они почти незаметны благодаря окрасу и охотятся исключительно по ночам. Мы все видели ее.

– Да, мы слышали шум. – Барон демонстративно взглянул на сломанный засов, на который прежде запирались двери зала.

Вонвальт склонил голову.

– Безусловно, это грозный хищник. Но у меня две хорошие новости. Первая – других таких не будет, поскольку эти кошки охотятся в одиночку. А вторая – вероятно, мы прогнали ее навсегда.

– Почему вы так говорите? Откуда такая уверенность?

– Мой опыт подсказывает, что эти существа весьма рациональны и выбирают легкую добычу. Они сразу покидают охотничьи угодья, если им дают отпор. Скорее всего, вы ее больше не увидите.

Казалось, барон принял эту ложь с облегчением.

– Что ж! Выпьем за это! – Он поднял кубок. – Я перед вами в долгу, сэр Довидас!

Вонвальт тонко улыбнулся, чуть приподняв бокал.

– Я был бы признателен, сир, если бы теперь вы поделились сведениями, которые у вас имеются.

Старый лорд кивнул.

– Да, вы это заслужили. – Он оглянулся через правое плечо и крикнул в сторону двери: – Анхельм! Сведения!

Вонвальт нахмурился. Дверь в зал снова с треском распахнулась. Но на этот раз вошли пятеро крепких на вид мужчин, вооруженных чем попало.

– Какого хрена это значит? – воскликнул сэр Радомир, вскакивая.

Мы с фон Остерлен последовали его примеру и обнажили клинки.

Вонвальт остался сидеть. Он жестом указал на вошедших.

– Вы не могли отправить этих людей изловить дикую кошку? – спросил он со скучающим видом.

– Только ведь не было никакой кошки, не так ли? Правосудие, сэр Конрад Вонвальт.

На сей раз Вонвальт взглянул на старого лорда с интересом.

– Итак, вам известно, кто я.

Барон рассмеялся.

– А вы-то считали меня деревенским идиотом? – Он осклабился. – У меня отличная память на лица, сэр Конрад, – и ткнул себя большим пальцем в грудь. – Я был на вашем посвящении в Сове. Да уж, оба мы были тогда помоложе, а?

Вонвальт не смог скрыть удивления.

– С тех пор прошло больше двадцати лет.

Барон постучал себя пальцем по виску.

– И все же я помню, как будто это было вчера.

Вонвальт поморщился.

– И что теперь? Вы же задумали убить меня, верно?

– Вы в немилости, сэр Конрад. Думаете, до нас не доходят новости из Совы? Вас разыскивают лорды всех земель, за вашу голову назначена щедрая награда. Достаточно, чтобы на долгие годы обеспечить деревню продовольствием и товарами. Это будет моим наследием, и никто не скажет, будто я не заботился о своих людях и не был верен Аутуну.

Повисло молчание.

– Я надеялся избежать кровопролития, – проговорил Вонвальт.

Барон снова рассмеялся.

– Крови не будет. Я же сказал вам, вы будете арестованы и возвращены в столицу.

– Я говорил не о нашей крови.

Барон хмыкнул, демонстративно оглядывая гостей.

– Пьянчуга, женщина и малолетняя служанка. Ваша репутация героя Рейхскрига, возможно, опережает вас, сэр Конрад, но даже вам не одолеть пятерых. Уж определенно не с такой плюгавой свитой. Бросайте оружие, отныне вы осужденный, и не более того.

– Старый ты хрен, – процедил сэр Радомир и сплюнул на пол. В его голосе сквозили злость и разочарование. – Пустая трата времени и жизней. Нам и впрямь придется перебить вас всех?

– Выбора нет, – с досадой отозвалась фон Остерлен и кивнула на барона. – Ему известно, что это сэр Конрад.

Впервые за все время барон утратил самообладание.

– Довольно! Бросайте оружие, или мне придется принудить вас силой. И имейте в виду, – он указал на меня, сэра Радомира и фон Остерлен, – что мне нужен только сэр Конрад.

– Готовы? – спросил через плечо Вонвальт, не обращая внимания на барона. – Вы должны действовать быстро.

Мы синхронно кивнули и рассредоточились, выставив перед собой клинки в классической сованской позиции.

– Да ради Немы, о чем вы толкуете? – со злостью и недоумением воскликнул барон. – Кровь богов, Анхельм! Хватайте их!

– Бросьте оружие! – прогремел Вонвальт Голосом Императора.

Все пятеро немедленно побросали оружие, словно ими управлял невидимый кукловод. Вытаращив глаза, разинув рты и пошатываясь в немом ужасе, как пьяные, они наблюдали за собственными действиями. На доски со стуком попадали дубинки, топорики и примитивно сработанный моргенштерн.

Все происходило стремительно. Я едва двинулась, как сэр Радомир и фон Остерлен прикончили каждый по два человека. Безжалостно, колющими и рубящими ударами, словно продираясь сквозь заросли. Я занесла меч, но моему противнику хватило духу подставить под удар предплечье. Он отшатнулся, и следующим выпадом я вогнала меч ему точно в глаз. Я целилась не в лицо – скорее в уязвимую шею – но мой меч легко вошел ему в мозг, даже не задев костей глазницы. Бедняга рухнул замертво.

В тот же миг рядом оказался сэр Радомир и перерезал мертвому горло, после чего вытер клинок о его одежду. Это была бойня. Кровь хлестала из ран, заливая доски пола, точно вино из порванного меха. Кто-то верещал, оглушительно громко, прерываясь лишь на вдох, и я не сразу сообразила, что это барон.

Вонвальт так и не сдвинулся с места. Он молча сидел, дожидаясь, пока барон не умолкнет. Как знать, возможно, на глазах у старого лорда убили его сына.

– С минуту назад вы спрашивали, не считаю ли я вас идиотом, – произнес Вонвальт. – И ответ: да. Считаю. И своими действиями вы лишь утвердили меня в этом мнении.

– Как у вас… что вы сделали? Как у вас получилось? Что вы натворили?! – бестолково верещал барон.

Вонвальт наконец-то извлек свой меч из ножен и положил на стол перед собой.

– Сведения. Вопросы, которые мы обсуждали с вами вчера. Я бы хотел услышать ответы. Вы знаете, я могу вытянуть их из вас, хотите вы того или нет, поэтому сберегите мне время и силы.

Вонвальт сидел и терпеливо ждал, пока барон успокоится настолько, чтобы связно говорить.

– С какой стати мне говорить вам что-либо? – спросил старый лорд. – Вы все равно убьете меня.

– Верно. Вы подстрекали других к убийству, и наказанием за это преступление является смерть.

– Не в вашей власти казнить меня. Вы больше не Правосудие. Нет больше Правосудий.

– Формально я не был лишен своей власти.

– Вы изменник, – прошипел барон.

– Обвиняюсь в измене, – поправил Вонвальт, словно эта мелочь могла переубедить собеседника. – Вы зря растрачиваете мое время. Мне применить Голос на вас? Могу заверить, это не самый приятный опыт.

Барон выглядел жалко.

– Хотите знать о «языческой армии»? – спросил он с ядом в голосе. – Драэдистах и северных бандитах, обитающих в лесах? Под предводительством жрицы-воительницы? Так? Об этом вы хотели узнать?